Эшли Дьюал - Если Небо Упадет

• Название: Если Небо Упадет
• Автор: Эшли Дьюал
• Жанр: Короткие любовные романы

У Миры совсем плохо с желанием жить. После трагической гибели родителей, ее единственный интерес — сценарий собственной смерти. Девушка упорно пытается свести счеты с жизнью, пользуется ярыми и безутешными криками своей фантазии, однако неожиданно натыкается на внеплановое препятствие с каштановыми волосами и гетерохромией радужной оболочки. Данная встреча заставит ее пересмотреть взгляд на многие вещи.

---

— Эм, — морщусь и выпаливаю, — здравствуйте. Но я еще ничего не выбрала.

— Точно? — один из официантов хитро жмурится и оборачивается в сторону Димы. Мои щеки мгновенно вспыхивают. Я открываю рот, чтобы что-то ответить, и тут же его закрываю. Просто не знаю, как оправдаться, да и стоит ли. Лишь моргаю глазами, сканирую довольные лица близнецов и катастрофически тщательно думаю: что же делать.

— Как поживаете, Мира? — присаживаясь напротив, спрашивает меня один из парней. Не передать словами моей растерянности. Я хочу ответить, правда, не успеваю. — К слову, ту надпись рисовал я.

— Ах, ну, а кто самолетики целую ночь делал? — вмешивается второй. — Не забыл упомянуть?

— Сам упоминай.

— А тебе, что сложно? Раз решил хвастаться, мог бы и про меня сказать.

— Не начинай.

— Сам начинаешь.

— Эй вы кто вообще? — я недоуменно расширяю глаза. Разглядываю странных близнецов с одинаковыми длинными носами, в зеленых фартуках и белых кедах. У них даже волосы идентично уложены, как под копирку. Может, у меня двоится в глазах? Моргаю. Нет. Один из парней — за столом. Другой стоит рядом, мнет пальцами меню.

— Сережа.

— Женя.

— Мы знакомы?

— Лично? Нет. — Отвечает тот, что сидит напротив. — Но очень бы хотелось.

— Знаешь того парня? — второй близнец указывает в сторону Димы, и я неуверенно киваю. — Так вот, этот замечательный человек, друг, брат, чей-то сын, конечно, не заставляя и не принуждая нас, попросил ему помочь. Сказал, нужно срочно сотворить чудо.

— Собственно, чем мы и занимались целую ночь.

Растерянно улыбаюсь, складывая пазлы воедино. Выходит, самолетики с крыши пускали двое этих странных близнецов, безумно быстро разговаривающих и сражающих наповал своими отсутствующими комплексами. Ну, конечно. Я ведь знала, что Дима не справился бы в одиночку.

— Вам понравилось чудо?

— Да, спасибо, — вскидываю руки и смущенно приподнимаю плечи, — вы здорово потрудились, ребята. Я даже не знаю, как вас отблагодарить.

— О, не стоит, Мира. Одной вашей улыбки достаточно.

Теперь я багровая. Принимать комплименты — удивительная способность, которой я, к сожалению, не обладаю.

— Вы, эм, — робко заправляю за ухо локон волос, — вы с Димой вместе учитесь?

— Я просил Бога свести нас с шикарной блондинкой, но, вместо фигуристой одноклассницы, он подослал нам этого странного типа.

Усмехаюсь. Скрещиваю на груди руки и протягиваю:

— Серьезно?

— Естественно.

— Идет! Так, все-все, — один из парней хватает второго под мышки и стаскивает вниз. Тот выругивается, правда, не присаживается обратно. — Если спросит — мы ничего тебе не говорили, ясно?

— Ясно.

— Серьезно, — официант наиграно хмурит брови, вскидывает руки и начинает ими вертеть перед моим лицом, будто читает заклинание — ты нас не видела…

Затем, рассмеявшись, близнецы трусцой отбегают в сторону комнаты для персонала и скрываются за металлической дверью, оставив меня в полном замешательстве.

Несколько секунд действительно нахожусь в неком трансе. Мой мозг настолько сильно отвык от общения с людьми, что сейчас впадает в некий ступор. Не замечаю, когда подходит Дима. Просто вдруг чувствую, как кто-то встряхивает меня за плечи и отмираю.

— Что?

— Ты здесь? — парень придвигает ко мне стул, садится совсем рядом. Он улыбается, как всегда криво, но так знакомо. — Столкнулась лицом к лицу с моими личными глобальными катастрофами?

— Наверно. — Недоуменно морщусь и улыбаюсь. — Они такие…, такие быстрые.

Дима лишь пожимает плечами. Подпирает рукой подбородок и признается:

— Рядом с ними я чувствую себя заторможенным. Они будто бегают, крутятся, болтают, делают что-то в ускоренной перемотке, а я тяжело и растяжно зеваю, к примеру, или иду по квартире, переставляя ноги так же грузно, как Годзилла из фильма девяносто восьмого года.

Смеюсь. Повторяю позу парня и хитро сужаю глаза. Гляделки. Правила просты, правда, к чему они, если отворачиваться никто не хочет?

— Подождешь меня?

— Подожду.

— Я постараюсь недолго.

— Мне некуда спешить.

Дима как-то странно сканирует мое лицо, кладет голову на стол и улыбается.

— Что? — Смущенно прикусываю губу, — что так смотришь?

— Ничего.

— Ну, конечно.

— Правда.

— Дим.

— Мира.

Сдерживаю улыбку. Приподнимаю подбородок и делаю вид, будто совсем не сражена его особенным талантом приводить все мое существо в состояние невообразимой горячки.

Когда в книгах рассказывают о любви, там пишут, что время замедляет ход, что вокруг все преображается, становится иным — авторы лгут. Ничего не меняется в окружающих нас вещах, абсолютно. Меняешься ты сам. Твое состояние и твои чувства. И ты можешь обманывать себя сколько угодно, будто дело в особенном освещении, которое вдруг стало другим, или в месте, где вы находитесь именно сейчас в данную секунду, хотя раньше в нем ровным счетом не было ничего уникального. На самом деле изменениям подвергается твое видение мира, твои ощущения, твои суждения, и, да, возможно, время замирает. Только не в реальной жизни, а в твоей голове.

Я продолжаю смотреть на Диму. Он продолжает смотреть на меня. И вечность отнюдь не во времени, которое внезапно изменяет свою калибровку. Вечность между нашими лицами, строго в наших одинаковых, похожих мыслях.

— Мне пора работать.

— Иди. — Я моргаю, чтобы как-то освободиться от забвения и бросаю взгляд на книжный шкаф, словно изгородь отделяющий меня от остальных людей. — Я почитаю что-нибудь.

— «Мизери». — Дима подмигивает и улыбается. — Неплохо было бы иметь в своем анонимном клубе любителей Кинга тебя, Мира.

— Непременно подумаю об этом.

Парень оставляет меня, через несколько минут приносит чай и блинчики с мясом. Я люблю его желание сделать мне приятно. Это окрыляет. Будто раньше я была прикована к земле равнодушием и лицемерием окружающих, а теперь я свободна, благодаря его способности делиться со мной своим светом. Дима словно лишний раз доказывает: люди — разные, среди них есть те, кому не плевать. И я действительно начинаю в это верить.

В жизни происходит столько плохого, столько ужасного, и как же важно каждому иметь рядом с собой вот такого вот «Диму»: человека, который смог бы поднять на ноги тогда, когда это кажется невозможным. Я невольно рисую идеальный портрет, идеального парня, у которого судьба иная, легкая, ну, или, по крайней мере, терпимая. Когда же озарение снисходит на мою голову, и я вспоминаю, что Дима потерял сестру, меня поглощает ужас. Разве у спасителей могут быть собственные проблемы, недуги? Ведь кажется, что все эти герои — люди, не обременённые обычными человеческими трагедиями. Как же я ошибаюсь. Украдкой наблюдаю за парнем и осознаю: именно благодаря тому, что он пережил — он стал тем, кто он есть. В конце концов, спасителями становятся те, кто в свое время сам нуждался в спасении.

Мы уходим из ресторана в конце обеда. Молча улыбаемся, сталкиваемся плечами и опять улыбаемся. Затем вновь идем, вновь сталкиваемся, и я готова жить в этом моменте вечно. Ни я, ни Дима — никто из нас не делает ничего особенного. Мы просто плетемся по улице, просто находимся рядом, но внутри почему-то тепло. Так тепло, словно происходит нечто удивительное.

Неожиданно Дима поправляет горло черной водолазки и признается:

— Хочу танцевать.

— Что? — растерянно вскидываю брови. — Сейчас?

— К сожалению, я не такой же романтичный, как Ной из «Дневников памяти». Так что выплясывать под сменяющиеся цвета светофора не вижу смысла.

— Серьезно? Ну, что я могу сказать, — протяжно выдыхаю, — ты только что испортил о себе все мое впечатление.

— О, черт, Мира, прости, я не подумал! Я забыл, что все девушки сходят с ума по безбашенным романтикам. Подожди, сейчас я все исправлю. — Дима останавливается, притягивает меня к себе, кладет одну руку на талию, другой — сжимает мою ладонь, и вдруг начинает танцевать посреди улицы так, словно пытается посадить самолет.

— Что ты делаешь, — смеясь, протягиваю я и безвольно откидываю назад голову. Парень продолжает неуклюже двигаться: резко наклоняться то вправо, то влево, и, наверняка, со стороны мы выглядим так, будто в нас попала гигантская молния: но мне все равно. Дима бурчит что-то на ухо: скорее всего, пытается напеть мелодию — не знаю, что-то вроде Канзас-Сити-Шафл. Я толком ничего не улавливаю, потому что все звуки поглощает мой смех. Искренний смех, который я сама не слышала уже больше половины года.

— Ну, что? — Спрашивает он. — Теперь я достаточно для тебя хорош? А?

Не дождавшись ответа, Дима закидывает меня к себе за спину, расставляет руки в стороны и начинает нестись вниз по улице. Полет. Я немного колеблюсь, прежде чем расправить крылья. Прижимаюсь к парню всем телом, боюсь свалиться на асфальт. Но затем вдруг в моей голове что-то щелкает: набираюсь храбрости, чеканю: я не слабая. Неслабая! Сильнее обхватываю ногами талию Димы, выпрямляюсь и взмахиваю руками в стороны, словно крыльями, навстречу прохладному ветру. Атмосфера врезается в тело, хочет опрокинуть меня назад, вдавить в землю и вновь напомнить о том, почему я так сильно не хочу жить, но я не поддаюсь. Улыбаюсь и под собственное бешеное сердцебиение несусь навстречу новым ощущениям.