Уильям Джейкобс - Бенефис и другие юмористические рассказы

• Название: Бенефис и другие юмористические рассказы
• Автор: Уильям Джейкобс
• Издательство: «Польза», В. Антик и Ко
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 1911

В сборник включены шесть юмористических рассказов Вильяма Джекобса, написанных в 1897–1906 годах а переводе М. Полторацкой. В приложении, анонс "Универсальной библиотеки" и рассказы этого сборника в старой орфографии.

Содержание:

* Бенефис

* Дальний родственник

* Все дело в платье

* Адмирал Петерс

* Пассажир

* Нашла коса на камень

---

— Любимой… жены… султана? — проговорила, м-ссъ Доттонъ, едва переводя дыханіе и вытаращивъ глаза на м. Буртона, который какъ то безсильно съежился на своемъ стулѣ и глядѣлъ разинувъ ротъ, въ нѣмомъ изумленіи, на изобрѣтательнаго м. Стайля. — Богъ мой! Я… я никогда не слыхивала ничего подобнаго. Ну, должна сказать, что я удивлена!..

— И я также, — прохрипѣлъ м. Буртонъ. — Я… я…

— Какъ же вы спаслись, адмиралъ Петерсъ? — спросила вдова, отворачиваясь съ негодованіемъ отъ легкомысленнаго Буртона.

М. Стайль покачалъ головой.

— Разсказать вамъ это, значило бы замѣшать въ дѣло французскаго консула, — сказалъ онъ мягко. — Мнѣ не слѣдовало вовсе упоминать объ этомъ приключеніи. Буртонъ былъ, оказывается, благоразумнѣе меня.

Вдова пробормотала что-то въ знакъ согласія и снова окинула прозаическую фигуру своего прежняго поклонника взглядомъ, полнымъ презрительнаго любопытства. Съ нѣкоторой нерѣшительностью она пригласила адмирала поужинать у нея, и была, видимо, въ восторгѣ, когда онъ согласился.

М. Стайль вполнѣ наслаждался своей ролью адмирала, сожалѣя единственно только о томъ, что не было тутъ какого-нибудь опытнаго театральнаго режиссера, чтобы видѣть, какъ онъ ее проводитъ. По мѣрѣ того, какъ вечеръ приближался къ концу, важность его все увеличивалась; отъ добродушнаго протежированія злосчастнаго Буртона онъ перешелъ мало по малу къ строгости, и началъ уже даже прикрикивать на него. А разъ, когда онъ спросилъ у него, имѣетъ ли онъ намѣреніе ему противорѣчить, выраженіе его лица было такъ страшно, что хозяйка поблѣднѣла и вся затряслась отъ волненія.

У м. Буртона, въ свою очередь, было такое же выраженіе лица, когда они сошли съ крыльца м-ссъ Доттонъ, и онъ въ откровенныхъ, выразительныхъ словахъ спросилъ у м. Стайля, что означаетъ его поведеніе?

— Трудная была роль, — Джорджъ, — возразилъ тотъ. — Намъ слѣдовало бы сначала немного прорепетировать ее. Я сдѣлалъ все, что могъ.

— Все, что могъ? — яростно закричалъ м. Буртонъ. — Вралъ на меня неизвѣстно что, и командовалъ, словно мальчишкой!

— Мнѣ пришлось исполнять роль безъ всякой подготовки, Джорджъ, — повторилъ м. Стайль твердо. — Ты самъ прежде всего вовлекъ себя въ затрудненіе, назвавъ меня адмираломъ. Въ слѣдующій разъ я постараюсь сдѣлать лучше.

М. Буртонъ съ злобной гримасой отрѣзалъ, что никакого слѣдующаго раза не будетъ, но м. Стайль на это только улыбнулся, какъ человѣкъ, несравненно лучше освѣдомленный. Не слушая равно ни намековъ, ни даже просьбъ отправиться поискать себѣ потѣхи куда-нибудь въ другомъ мѣстѣ, онъ продолжалъ жить у товарища, и тому вскорѣ пришлось испытать всѣ неудобства и невзгоды, обыкновенно обильно усѣивающія путь лжеца.

Когда они опять посѣтили вдову, возникло новое осложненіе: всякому даже самому поверхностному наблюдателю, стало бы очевидно, что она и м. Стайль пришлись сильно по вкусу другъ другу. Они тутъ же начали обмѣниваться нѣжными взглядами, а въ третье посѣщеніе м. Буртону пришлось быть изумленнымъ и скандализованнымъ свидѣтелемъ сильнѣйшаго и самаго опредѣленнаго флирта. Отчаянная попытка съ его стороны перевести разговоръ на болѣе безопасную и, по его мнѣнію, болѣе подходящую тему, только подчеркнула его пораженіе. Ни тотъ, ни другая не обратили на него никакого вниманія, и, минуту спустя, м. Стайль назвалъ вдову „дерзкой плутовкой" и сказалъ, что она напоминаетъ ему герцогиню Марфордъ.

— Было время, когда я считалъ ее самой прелестной женщиной въ Англіи, — сказалъ онъ выразительно.

М-ссъ Доттонъ наивно улыбалась и опускала глазки. М. Стайль придвинулъ свой стулъ поближе къ ней и взглянулъ на пріятеля.

— Буртонъ, — сказалъ онъ.

— Сэръ? — огрызнулся тотъ.

— Сбѣгайте домой и принесите мнѣ мою трубку, — сказалъ м. Стайль. — Я забылъ ее на каминѣ.

М. Буртонъ колебался, и такъ какъ вдова случайно смотрѣла въ другую сторону, онъ погрозилъ кулакомъ своему высшему начальству.

— Ну, скорѣе, — произнесъ м. Стайль повелительно.

— Очень сожалѣю, сэръ, — сказалъ м. Буртонъ, несчастное положеніе котораго сдѣлало его находчивымъ, — но я разбилъ ее.

— Разбилъ? — повторилъ тотъ.

— Да, сэръ, — сказалъ м. Буртонъ. — Я уронилъ ее на полъ и нечаянно наступилъ на нее; раздробилъ на мелкіе кусочки.

М. Стайль выбранилъ его какъ слѣдуетъ за его небрежность и спросилъ, знаетъ ли онъ, что эта трубка — подарокъ итальянскаго посланника?

— Буртонъ всегда былъ неловокъ, — сказалъ онъ, обращаясь къ вдовѣ. — Когда онъ былъ со мной на „Разрушителѣ", его такъ и звали „Буртонъ-Увалень"; это было его постоянное прозвище.

И во весь остальной вечеръ онъ то говорилъ комплименты вдовѣ, то разсказывалъ анекдоты про Буртона, которые всѣ имѣли цѣлью выставить въ нелестномъ свѣтѣ его умъ и поведеніе. И несчастная жертва, послѣ двухъ или трехъ безплодныхъ попытокъ къ противорѣчію, могла только молча и безсильно злиться, видя пристрастное ослѣпленіе хозяйки дома. Едва только они успѣли выйти на улицу, какъ его долго сдерживаемое раздраженіе вылилось въ цѣломъ потокѣ ругательствъ по адресу безсовѣстнаго товарища.

— Не могу же я измѣнить того, что я красивъ, — возразилъ тотъ, самодовольно ухмыляясь.

— Твоя красота не повредила бы никому, — сказалъ м. Буртонъ, скрипящимъ голосомъ. — Все дѣло въ этомъ адмиральствѣ. Оно вскружило ей голову.

М. Станль улыбнулся. — Она, конечно, скажетъ „да", какъ только я этого захочу, — замѣтилъ онъ. — И помни, Джорджъ, что твой приборъ всегда будетъ накрытъ у насъ, когда бы тебѣ ни вздумалось зайти.

— О, въ самомъ дѣлѣ! — возразилъ м. Буртонъ съ злобной усмѣшкой. — Но представь себѣ, что я не далѣе какъ завтра утромъ разскажу ей всю правду насчетъ тебя. Если ужъ она не можетъ достаться мнѣ, то пусть же и тебѣ не достается!

— Да, это повредитъ и твоимъ шансамъ, — сказалъ м. Стайль. — Она никогда не проститъ тебѣ, что ты ее такъ одурачилъ. А пожалуй и жаль будетъ, что мы не получимъ ее, ни тотъ, ни другой.

— Ты змѣя! — дико закричалъ м. Буртонъ. — Змѣя, которую я отогрѣлъ на своей груди!

— Ну, къ чему говорить такія неделикатныя вещи, Джорджъ, — съ упрекомъ сказалъ м. Стайнь, останавливаясь у двери ихъ дома. — Сядемъ-ка лучше, да обсудимъ все потихоньку.

М. Буртонъ вошелъ вслѣдъ за нимъ въ комнату и расположился на первомъ попавшемся стулѣ, въ ожиданіи.

— Она очевидно увлечена мной, — медленно началъ м. Стайль. — Очевидно также, что если ты скажешь ей правду, это можетъ испортить мои шансы. Не говорю, чтобы испортило ихъ навѣрно, но можетъ испортить. А разъ какъ дѣло обстоитъ такъ, я согласенъ уѣхать отсюда не повидавшись съ ней, завтра же утромъ съ 6 часовымъ поѣздомъ, если только мнѣ дадутъ настоящую цѣну.

— Настоящую цѣну? — повторилъ м. Буртонъ.

— Конечно, — невозмутимо отвѣчалъ ничѣмъ не смущающійся м. Стайль. — Она еще женщина ничего себѣ — для ея лѣтъ — да и лавчонка тоже недурненькая.

М. Буртонъ, скрывая свою злость, сдѣлалъ видъ, что размышляетъ. — Если полъ-соверена… — сказалъ онъ наконецъ.

— Полъ-дурака! — нетерпѣливо прервалъ м. Стайль. — Мнѣ нужно десять фунтовъ. Ты только что получилъ свою пенсію, а кромѣ того, ты всегда былъ бережливъ и, навѣрно, откладывалъ.

— Десять фунтовъ! — проговорилъ м. Буртонъ задыхаясь. — Или ты думаешь, что у меня въ саду золотые рудники?

М. Стайль откинулся на спинку стула и закинулъ ногу на ногу. — Я не уступлю ни копейки, — сказалъ онъ твердо. — Десять фунтовъ и билетъ на обратный проѣздъ. Если же ты будешь ругаться, то я назначу двѣнадцать.

— Что же я объясню м-ссъ Доттонъ? — спросилъ м. Буртонъ, послѣ четверти часа напрасныхъ пререканій.

— Все, что хочешь, — отвѣчалъ его великодушный пріятель. — Скажи ей, что я помолвленъ съ своей двоюродной сестрой, и что наша свадьба откладывается только вслѣдствіе моего экцентричнаго поведенія. И еще можешь сказать, что произошла эта экцентричность отъ осколка бомбы, ранившей меня въ голову. Наговори сколько хочешь вранья; я никогда уже сюда не вернусь, и обличать тебя не буду. А если она будетъ стараться разузнать что-нибудь про адмирала, то напомни ей, что она обѣщала сохранить его пріѣздъ въ тайнѣ.

Болѣе часа м. Буртонъ просидѣлъ неподвижно на мѣстѣ, обсуждая выгоды и невыгоды предложенной ему сдѣлки, и наконецъ — такъ какъ м. Стайль рѣшительно ни на что другое не соглашался — ударилъ съ нимъ по рукамъ и отправился спать въ состояніи духа, граничащемъ съ помѣшательствомъ и готовностью убить человѣка.