Сергей Третьяк - Трудный путь к Победе

• Название: Трудный путь к Победе
• Автор: Сергей Третьяк
• Жанр: Военное
• Год: 2015
• ISBN: 978-985-08-1848-5

В популярной форме раскрыта история Белорусской стратегической наступательной операции 1944 г., военных кампаний советских и союзнических войск в Европе и на Дальнем Востоке в 1945 г., приведших к сокрушению нацистской Германии и милитаристской Японии и победному завершению Великой Отечественной и Второй мировой войн.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Оборона немецких войск на Берлинском направлении («Одер-фронт») создавалась с февраля 1945 г. и была глубокой, плотно занятой войсками. Её передний край проходил по рекам Одер и Нейсе. Глубина Одера достигала 10 м, ширина – 250 м. Глубина Нейсе колебалась между 2–5 м, ширина составляла 40–45 м. В нижнем течении Одер разделялся на два широких самостоятельных рукава, между которыми находилась низина шириной 3–5 км, в начале апреля затопленная весенним паводком. Подступы к Берлину закрывали многочисленные долговременные фортификационные сооружения, возведённые на западных берегах Одера и Нейсе. Была создана разветвлённая система противотанковых и противопехотных заграждений: плотность минирования доходила до 2 тыс. мин на 1 км фронта. Одерско-Нейсенский рубеж обороны состоял из трёх полос обороны шириной 20–40 км. В сильные узлы обороны были превращены города Штеттин, Гартц, Шведт, Франкфурт, Губен, Форет, Шпремберг. Самые мощные укрепления были оборудованы в районах Зелова и Котбуса – напротив Кюстринского плацдарма. Здесь, на ближайших подступах к Берлину, в среднем на 3 км фронта приходилась одна дивизия, на 1 км -60 орудий и миномётов, 17 танков и САУ.

В мощную крепость был превращён сам Берлин. Оборону города, объявленного крепостью, возглавлял специальный штаб. Вокруг столицы немецкие инженеры-фортификаторы создали 3 оборонительных обвода – внешний, внутренний и городской, а в самом городе 9 секторов обороны – 8 по окружности и 1 в центре. Центральный сектор – сектор «Цитадель», охватывавший основные государственные и административные учреждения, в том числе Рейхстаг и рейхсканцелярию, в инженерном отношении был подготовлен особенно тщательно. Начальником обороны «Цитадели» был назначен ветеран гитлеровской лейб-гвардии группенфюрер СС В. Монке. Многие кварталы были превращены в батальонные узлы сопротивления. Все оборонительные позиции соединялись между собой ходами сообщения. В городе было возведено более 400 железобетонных долговременных сооружений, крупнейшие из которых – врытые в землю шестиэтажные бункеры были заняты гарнизонами до тысячи человек каждый. Для скрытой переброски войск и маневра силами предполагалось использовать городское метро. С учётом тыловых оборонительных районов общая глубина обороны немцев на Берлинском направлении достигала 100 км. В частях и соединениях немецких войск на Берлинском направлении ощущалась нехватка артиллерийских боеприпасов и горючего, но недостатка в боеприпасах для стрелкового оружия в отличие от Западного фронта не было (рис. 24).

Характерно, что и в эти последние недели войны в Европе германское Главное командование продолжало держать основные силы своих войск против Красной Армии. В начале января 1945 г. Германия располагала 299 дивизиями, из которых на Восточном фронте действовали 192 и 107 – на Западном, Итальянском, Юго-Восточном фронтах и в Норвегии. В начале апреля 1945 г. на Восточном фронте было сосредоточено 214 дивизий (в том числе 34 танковые и 15 моторизованных) и 14 бригад немецких, венгерских и «восточных» войск, тогда как на Западном фронте 4,6 млн англо-американцев противостояли только 50 пехотных, 4 танковые и 3 моторизованные дивизии, а также 18 боевых групп – всего 300 тыс. солдат и офицеров. Пехотные соединения на Западном фронте были слабо укомплектованы и недостаточно вооружены, испытывали жестокую нехватку боеприпасов и амуниции, а в танковых дивизиях не было и 200 исправных танков.

Стратегический план Гитлера и германского военного командования заключался в том, чтобы «продержаться хотя бы до тех пор, пока дело не дойдёт до неизбежных… раздоров между союзниками». «Нужно сделать всё, чтобы не допустить форсирования русскими Одера и взятия ими столицы», – такое указание дал командующему группой армий «Висла» генералу Хейнрици начальник германского Генштаба генерал Г. Гудериан буквально накануне своей очередной отставки. Гитлеровское руководство надеялось на раскол антифашистской коалиции и было готово даже сдать столицу Германии англо-американцам, если только это помешает русским взять Берлин. Был провозглашён лозунг: «Лучше сдать Берлин англосаксам, чем пустить в него русских».

Рис. 24. Берлинский укреплённый район. Апрель 1945 г.

Для Гитлера и его окружения не было секретом наличие острых разногласий между СССР и западными союзниками по вопросам ведения войны и послевоенного устройства Европы. Именно министр пропаганды Третьего рейха И. Геббельс первым употребил выражение, которое спустя немного времени станет на Западе общеупотребительным: «железный занавес». Под «железным занавесом», который опустился на Европу и отрезал народы Восточной Европы от остального континента, подразумевался советско-германский фронт. Партийные кадры Национал-социалистической рабочей партии Германии (НСДАП) в Западной Германии получили директиву Гитлера и Бормана с приходом англо-американцев уйти в подполье, держаться лояльно по отношению к оккупантам и стараться попасть на административные посты в создаваемой ими вспомогательной немецкой администрации. «Наше спасение на Западе. Только там можно будет сохранить нашу партию. Гарантией этому будет служить лозунг борьбы против большевизма», – заявил Борман. Гитлер дал указание промышленникам западных провинций Германии целиком сохранить свои предприятия и незамедлительно восстановить старые дружеские связи с англо-американскими промышленными кругами, чтобы тем самым доказать лояльность западным союзникам. Также Гитлер сравнительно спокойно реагировал на сообщения о том, что в связи с переброской дивизий с Западного фронта на Восточный количество дезертиров и перебежчиков к англо-американцам достигло огромных размеров. При отправке войск на погрузочные пункты для переброски на Восточный фронт «исчезали» целые взводы и даже роты, что объяснялось страхом перед тяжёлыми боями с русскими.

В марте 1945 г. фашистское руководство организовало в Берне сепаратные переговоры с англо-американским командованием об условиях капитуляции немецких войск в Италии. Сам Гитлер очень рассчитывал, что после смерти 12 апреля 1945 г. президента Ф. Д. Рузвельта его преемник Г. Трумэн, известный как ярый антикоммунист и антисоветчик, повернёт штурвал американской внешней политики в нужном фюреру направлении. В любом случае в намечавшемся реакционными кругами в Вашингтоне и Лондоне новом антисоветском «крестовом походе» Третий рейх рассчитывал занять место главной ударной силы и вернуть и приумножить «жизненное пространство» на Востоке.

С середины марта германское командование ожидало удара советских войск по Берлину и Дрездену. «Именно здесь будет предрешён исход войны», – записал Геббельс в свой дневник. Упорной обороной Берлина и его удержанием в своих руках во что бы то ни стало гитлеровское руководство предполагало перемолоть наступающие советские войска, нанести им поражение и добиться сепаратного мира с США и Великобританией. «Война решается не на Западе, а на Востоке… Предстоящее большое наступление большевиков должно быть отбито при всех обстоятельствах. Предпосылки для этого имеются – люди и техника у нас есть. Наш взор должен быть обращён только на Восток, независимо от того, что будет происходить на Западе. Удержание Восточного фронта является предпосылкой к перелому в ходе войны», – гласило специальное обращение нацистской партии к населению и Вооружённым силам Германии от 3 апреля 1945 г. Немецкое военное командование призвало солдат и офицеров «оборонять Берлин до последнего человека и до последнего патрона» – «так, как русские защищали Петербург и Севастополь». 15 апреля 1945 г. к солдатам Восточного фронта со специальным воззванием «Берлин останется немецким, Вена вновь будет немецкой, а Европа никогда не будет русской!» обратился сам фюрер. «Битва за Берлин, – провозглашал Гитлер, – это битва за Германию»; «Кто в этот момент не выполнит своего долга, будет предателем своего народа». Гитлер требовал расстреливать на месте каждого, кто осмелится отойти или отдать приказ об отходе.

Путь к Берлину: западные союзники. Англо-американцы действительно рассчитывали взять Берлин. Игнорируя принятое в феврале 1945 г. в Ялте соглашение о включении германской столицы в зону операции советских войск, британский премьер-министр У. Черчилль настаивал на безусловном продвижении английских войск в направлении к востоку от Эльбы. 1 апреля 1945 г. он в тревоге писал Рузвельту: «Ничто не окажет такого психологического воздействия и не вызовет такого отчаяния среди всех германских сил сопротивления, как нападение на Берлин. Для германского народа это будет самым убедительным признаком поражения. С другой стороны, если предоставить лежащему в руинах Берлину выдержать осаду русских, то следует учесть, что до тех пор, пока там будет развеваться германский флаг, Берлин будет вдохновлять сопротивление всех находящихся под ружьём немцев… Русские армии, несомненно, захватят всю Австрию и войдут в Вену. Если они захватят также Берлин, то не создастся ли у них слишком преувеличенное представление о том, что они внесли подавляющий вклад в нашу общую победу… Поэтому я считаю, что с политической точки зрения нам следует продвигаться в Германии как можно дальше на восток и что в том случае, если Берлин окажется в пределах нашей досягаемости, мы, несомненно, должны его взять». Английский фельдмаршал Б. Л. Монтгомери, исполняя волю своего премьер-министра, даже разработал план захвата Берлина 20-тысячным английским парашютно-посадочным десантом, для доставки которого предполагалось использовать 1500 военно-транспортных самолётов и 1 тыс. планеров под прикрытием 3 тыс. истребителей 9-й американской воздушной армии. Тайная агентура американского Управления Стратегических Служб, находившаяся в Берлине, в марте 1945 г. получила предупреждение: армии генерала Эйзенхауэра достигнут германской столицы к середине апреля. «…Мы взяли бы Берлин, если бы могли это сделать», – отмечал Г. Гопкинс – ведущий политический советник президента Рузвельта. Обстоятельства распорядились по-иному.