С. Кошечкин - Весенней гулкой ранью...

• Название: Весенней гулкой ранью...
• Автор: С. Кошечкин
• Издательство: Юнацтва
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1989

"Автор четырех сборников стихов, ряда работ о советских поэтах, в том числе о Я.Купале, Я.Коласе, М.Танке, С.П.Кошечкин много лет посвятил изучению жизни и творчества С.Есенина, опубликовал несколько книг о великом русском лирике. Книга этюдов-раздумий о Есенине Весенней гулкой ранью..., написанная в живой, непосредственной форме, дополнена этюдами о восприятии поэзии Есенина белорусскими и другими писателями и читателями."

---

Не раз навещает Константинове. Однажды, вернувшись из родных мест,

"удивленно-радостно, с широко раскрытыми глазами" рассказывал своему

знакомому "о новом деревенском быте, о комсомоле, говорил о своей новой

любви к новым советским полям...".

Стремление по-новому осмыслить революционные события, естественно,

привели Есенина к образу Ленина.

По свидетельству жены поэта С. А. Толстой, он относился к Владимиру

Ильичу с глубоким интересом и волнением. Поэт "часто и подробно расспрашивал

о нем всех лиц, его знавших, и в отзывах его было не только восхищение, но и

большая нежность".

Раздумья о революции, Ленине, судьбах крестьянства выливаются в замысел

большой поэмы. Есенин начал работу с воодушевлением, первоначальные наброски

и отрывки охотно читал друзьям и близким знакомым. На одном из таких чтений

были Фрунзе, Енукидзе, Воронский. "Как он хотел написать именно эту поэму!"

- вспоминал присутствовавший на этой встрече Николай Тихонов. - С волнением,

необычным для него, выслушивал он мнения старых большевиков, их советы и

поправки. Однако довести ее до конца не удалось. "Ленин (Отрывок из поэмы

"Гуляй-поле")" - под таким заголовком часть нового произведения стала

известна читателю.

Многие поэты тех лет, обращаясь к ленинской теме, писали о вожде в

романтико-символическом плане. Так, у Жарова - Ленин "рабочий титан",

"великий кочегар" домны - революции. Безыменский говорил о Ленине как о

"человечьей громаде", Казин - как о "буревестнике мировом, бушующем

мильонными руками". У Брюсова Ленин

...Вождь, земной Вожатый

Народных воль, кем изменен

Путь человечества, кем сжаты

В один поток волны времен.

На страницах журналов тех лет можно встретить стихи о Ленине -

"беззакатном светиле наших дней", которое "очами-солнцами огни разбрызгало

яро". В другом произведении Ленин - "размах нового меридиана".

Односторонность такого подхода к изображению Ленина состояла в том, что

космическая риторика как бы заслоняла человеческий облик Владимира Ильича,

его живой образ.

Есенин был в числе тех поэтов, которым удалось найти более верный путь

в решении ленинской темы.

Начальные строфы отрывка из поэмы - взволнованный рассказ о небывалых в

истории России потрясениях: революции, гражданской войне. Поэту больно

видеть тяжелые последствия "междоусобного раздора", но он понимает: борьба

есть борьба.

Шуми и вей!

Крути свирепей, непогода,

Смывай с несчастного народа

Позор острогов и церквей.

Было: имперские сатрапы, зловещий смрад монархии, засилие

промышленников и банкиров, крестьянские беды...

Народ стонал, и в эту жуть

Страна ждала кого-нибудь...

И он пришел.

Сама история предопределила появление народного вождя. Этим вождем стал

Ленин.

"Мятежник". (Кстати сказать, первополосная стадья в "Правде" за 24

января 1924 года называлась "Великий мятежник".)

"Суровый гений".

И рядом же:

Он вроде сфинкса предо мной.

Я не пойму, какою силой

Сумел потрясть он шар земной?

И "сфинкс", и риторический вопрос - скорее всплеск изумления, восхищения, чем выражение непонимания. Ибо сила Ленина - поэт об этом хорошо

знает - в том, что

Он мощным словом

Повел нас всех к истокам новым.

Он нам сказал: "Чтоб кончить муки,

Берите всё в рабочьи руки.

Для вас спасенья больше нет -

Как ваша власть и ваш Совет".

Ленин - гений революции. Вождь народа. Провидец будущего "всех племен".

И - человек, в котором нет ничего условного, ложно красивого,

экзотического. Все - жизненно и естественно. "Застенчивый, простой и милый", он "с сопливой детворой зимой катался на салазках". "Глядел скромней из

самых скромных".

Таким знали и любили Владимира Ильича миллионы и миллионы людей. Таким

он встает со страниц отрывка из поэмы "Гуляй-поле".

В этом же отрывке, воссоздавая живой образ Ленина, Есенин осмысливает

роль вождя в своей собственной судьбе. "Он... повел нас всех..." - то есть и

поэта; "он нам сказал..." - то есть и поэту. Есенин не сторонний

наблюдатель, а участник великого похода рабочих и крестьян в грядущее - по

ленинскому пути.

Чувство сопричастности делу Ленина, делу народа выражено и в

стихотворении "Капитан земли", написанном в Батуме к первой годовщине смерти

Владимира Ильича:

Я счастлив тем,

Что сумрачной порою

Одними чувствами

Я с ним дышал

И жил.

Ленин - рулевой и капитан, партия - его матросы. С ними, с ленинцами,

поэт связывает будущее страны: "Они за лучшие обеты зажгут, сойдя на

материк, путеводительные светы".

Как и предвидел Есенин, новые поэты написали и пишут новые песни в

честь Ленина, в честь его партии. Но есенинское слово о Ленине, сказанное от

чистого сердца, не осталось в прошлом. Оно и сегодня - живая художественная

ценность поэтической Ленинианы.

Перелистайте вышедший к 100-летию со дня рождения Владимира Ильича том

"Поэмы о Ленине", и вы увидите: рядом с произведениями Маяковского, Тихонова, Демьяна Бедного, Чаренца - отрывки из поэм "Гуляй-поле" и "Анна

Снегина".

Возьмите в руки юбилейные сборники стихов о Ленине - каждый из них

украшают строки Есенина.

Раскройте первую книгу двухтомника "Вашим, товарищ, сердцем и

именем...". Писатели и деятели искусства мира о В. И. Ленине", выпущенного

издательством "Прогресс" в 1976 году. Среди его авторов - Максим Горький, Джон Рид, Герберт Уэллс, Анри Барбюс, Пабло Неруда, Сергей Есенин...

И одна из концертных программ, посвященная Владимиру Ильичу, называлась

кратко и емко: "Капитан земли" - по есенинскому стихотворению.

2

Да, он искренне завидовал тем, "кто жизнь провел в бою, кто защищал

великую идею".

Но не только завидовал. Ему хотелось отдать дань их памяти, запечатлеть

их подвиг в поэтических строках.

Безымянные комиссары - "люди в куртках кожаных...".

Беззаветные герои гражданской войны. Их мужеству, человечности

поклонился он "Песней о великом походе".

В Баку Есенин познакомился с подробностями героической смерти

бесстрашного сына Кавказа Степана Шаумяна, неутомимого бойца революции

Прокофия (Алеши) Джапаридзе, "железного командарма" Григория Петрова, своего

земляка, рязанца, и других бакинских комиссаров. Они погибли молодыми, в

расцвете сил - старшему коммунисту (Мешади Азизбекову) было 42, младшему

(Анатолию Богданову) - 22 года. О них - дума, боль, песня поэта...

26 их было,

26.

Их могилы пескам

Не занесть.

Не забудет никто

Их расстрел

На 207-ой

Версте.

Силой своего воображения поэт возвращает к жизни убитых большевиков, и

их первое желание - посмотреть, "как живет Азербайджан".

Поэт как бы вместе с Шаумяном и Джапаридзе видит, что в Баку "у рабочих

хлеб. Нефть - как черная кровь земли. Паровозы кругом... Корабли...". И

вместе с комиссарами горд силой рабочего класса, не отдавшего Кавказа врагам

революции.

Народ в представлении автора "Баллады..." - это "и крестьянин и

пролетариат". У них одни интересы, одна цель: "Коммунизм - знамя всех

свобод".

Борьба бакинских комиссаров - часть общего дела всех большевиков

страны, дела, вдохновителем и организатором которого "был наш строгий отец

Ильич".

Приподнятая интонация, энергично-песенный ритм, богатая инструментовка,

четкий синтаксический строй - все элементы стиха, взаимодействуя между

собой, придают произведению своеобразную романтическую окраску.

Мастер поэтической детали, Есенин и в "Балладе о двадцати шести"

художественно точен и выразителен.

Мертвые ночью встают из песков. Как эту страшную картину нарисовать

словом? Есенин пишет одну фразу: "Над пустыней костлявый стук".

Впечатляющ образ пустыни: "...Пески, что как плавленный воск..."

Вся южная ночь у моря поместилась в нескольких строчках. Они остаются в

памяти навсегда. Недаром наш неутомимый путешественник эстонский писатель

Юхан Смуул, проплывая в поздний час по Суэцкому каналу, вполголоса читал

себе:

Ночь, как дыню,

Катит луну.

Море в берег

Струит волну.

Вот в такую же ночь