Ярослав Коваль - Чужак: Боец демона-императора. Тропа смерти. Сквозь бездну (сборник)

• Название: Чужак: Боец демона-императора. Тропа смерти. Сквозь бездну (сборник)
• Автор: Ярослав Коваль
• Жанр: Боевое фэнтези
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-097500-6

Человек иной раз даже предположить не может, чем обернется его подсознательное желание изменить свою жизнь. В чужом мире, ставшем для Сергея новой родиной, нелегко освоиться, а ещё труднее смириться с тем, что отныне не ему решать свою судьбу. Пришелец извне вынужден выбирать – или оставаться неприкаянным, каждую минуту опасаться за свою жизнь и свободу, или принять чужие правила игры, сделать попытку хотя бы представиться своим, если уж большее не дано. Сергей, начавший свой путь в Империи с гладиаторской арены, не может отказаться от чести стать офицером особых войск и в предстоящих рейдах по демоническим мирам каждый час рисковать своей жизнью. Пусть Империя одарила его чудесным искусством владения мечом, это едва ли способно обнадёжить по-настоящему. Ведь от Сергея ждут результатов, которые на его новой родине принято считать невозможными.

---

Жалко Руйша. Не выразить, до чего жалко.

– А что, здесь всегда кого-то из пары убивают? – спросил я, прервав рассказ раненого о каком-то бое год назад, в ходе которого умерли все, и довольно быстро. Глаза жгло, и казалось, что если перевести ощущения в разговор, с собой проще будет справиться.

– Почти всегда. Иногда император приказывает биться не до смерти, но это бывает очень редко. Или какую-нибудь из своих наложниц спрашивает, хочет ли та, чтоб проигравшего добили. Некоторые из них иной раз просят пощадить.

– И щадят?

– Ну, в таких случаях да. Но это очень редко происходит. Не стоит на это рассчитывать.

– Я и не рассчитываю, – буркнул раздраженно.

В открытую дверь завели сразу двух парней из тех, что прибыли сюда с нами. У одного была перебинтована голова, но смотрел он весело и сразу же первым делом кинулся к лохани с водой. Потом – к кувшину с вином.

– Уже три трупа, между прочим! – радостно сообщил он, оторвавшись от горлышка. – И не знаю, вытянет ли последний. Может, станет четвертым.

– Ты оптимист, – протянул раненый, вяло поднимая глаза.

– Ну так что ж… Лучше они, чем мы.

– «Мы» – это кто?

– Ну кто-кто… Я, например. Блин, каждый раз прямо чувствуешь, как это классно – жить! – воскликнул «весельчак», запуская руку в блюдо с остатками еды и копаясь там, словно в каких-нибудь огрызках или отбросах. Я порадовался, что уже наелся. – Вот почему я люблю эту работу! Вот почему!

– Мы прониклись уже, – огрызнулся третий, не раненый, судя по всему, мало расположенный болтать или чему-либо радоваться. – Заткнись, наконец.

– А ты чего с похоронной рожей, будто мать родную закопал? Мы ведь живы, что это для тебя – горе, что ли?

– Я не собираюсь ничего тут с тобой обсуждать. Понял? Отвяжись.

Мне оставалось лишь отвернуться и всем дать понять, что этот разговор не только меня не касается, а я его не слышу. Пожалуй, я понимал обоих – и развеселившегося, и обозленного. У всех своя реакция на крайнее напряжение и встречу со смертью лицом к лицу.

Я сам себе удивлялся и в тот день, и в последующие. Мое спокойствие казалось мне странным, даже в чем-то ненормальным, но с другой стороны, я был рад, что способен оценивать происходящее с холодной беспристрастностью. Трезвая оценка всегда намного полезнее эмоциональной.

Видимо, это просто шок. Я впервые вот так, просто, безыскусно и стремительно, терял знакомца, почти успевшего стать другом.

Слегка удивило, что по возвращении в замок (на спине все того же чешуйчатого существа с крыльями) меня отвели не в прежнюю скудную каморку, а в другую комнату, побольше, неплохо обставленную, с дверью без запоров снаружи, зато с небольшой задвижкой изнутри. Здесь обнаружились даже портьеры на окне, расположенном иначе, чем в прежнем закутке тюремного вида – в него хотя бы можно было выглянуть. Теперь я мог спать на настоящей кровати с мягким матрасом, сидеть в мягком кресле, присесть на удобный стул за настоящий стол.

Видимо, чужак, способный сдохнуть в первом же бою, не стоил подобной заботы. Приличные условия жизни заслуживал лишь тот, кто хоть на что-то оказался способен.

Мастер, пришедший в «мой» тренировочный зал на следующее утро, терпеливо дождался, пока я закончу комплекс упражнений, и осведомился:

– Я так понимаю, условия боя показались тебе подходящими?

– Разве что показались, – проворчал я. – Тот парень-то выжил?

– Выжил. Ты очень аккуратно его ударил, за дверью его легко залатали. Его величество не стал интересоваться судьбой проигравшего. Но в следующем бою ты вряд ли с ним встретишься.

– И не рвусь. Получается, чистая случайность, что в этой ситуации он выжил?

– Именно так. Ему повезло, как и тебе, ведь ты победил в первом своем бою. Очень хорошо.

– Кхм… А когда следующий бой с моим участием?

– Не раньше чем через две недели, остальное же зависит от желаний его величества.

– Я понял, понял… Что-то еще от меня требуется?

– Только одно – тренировки. Качественные ежедневные тренировки.

«Я что, враг самому себе?» – захотелось мне ответить, но показалось бестолковым. Я ж не школьник, чтоб перед учителем оправдываться.

Немногое мне, в самом деле, оставалось. По утрам я вскакивал без побудки, не на заре, конечно, но лишь чуть позже, когда ближайший лес еще стоял в туманной вате по верхушки, а в прибрежном поселке не начинал звучать молот кузнеца. Разминался под мычание выгоняемых на пастбище коров (в замке их оказалось немного, но они были) и запахи растапливаемых печей. Когда к аромату дымка примешивалась явно посторонняя, но очень аппетитная нотка, тренировка временно прекращалась, я спускался умыться перед завтраком.

В такой жизни была своя прелесть, я заметил, что впервые за полгода сплю с особым вкусом и ем с удовольствием. Мир окончательно обрел формы и закономерности, и здесь мое мнение мало что значило… А если точнее, не значило ничего. И можно было расслабиться. Необходимость принимать решения вместе с обязанностью делать выбор осталась в прошлом.

Теперь, после первого боя, пришлось намного серьезнее посмотреть на все произошедшее со мной. Самому себе я с трудом признавался в том, что раньше до упора верил, будто это не всерьез. А теперь немного жалел, что на вилле императора практически не смотрел по сторонам. Не увидел я в том числе и реакцию публики на бой. Кстати, была ли таковая вообще? Если верить местным, для них гладиаторские бои – нечто самое что ни на есть обычное. В том числе и весьма жестокие.

Раз я завяз в этом мире, надо как-то научиться в нем ориентироваться.

Каждое утро я гнал от себя мысли о том, что завтра может быть следующий бой, который с некоторой долей вероятности окажется для меня последним. Напрягало еще и то, что местный тренер уходил от ответов на вопрос, по какому принципу подбираются пары. Собрат-боец из числа местных, которого я решил расспросить о том же в обеденном зале, развел руками.

– Обычно в клубах и на аренах стараются поставить в пару равных по уровню бойцов. Понятно, почему – и схватка интереснее, и результат менее очевиден. Но это обычно…

– А необычно? В смысле здесь?

– Не представляю. О правителе говорят, что он любит сложные бои, и по логике получается, что все должно быть так же… Но на деле… И еще некоторые знатные любят полюбоваться, как опытный боец расправляется с неумехой, а иногда и с двумя сразу. Любят и просто кровавое месиво посмотреть… Кто чужаков будет беречь? Берегут только известных, опытных. Таких, кого ценят уже только за технику, чем… Сам факт…

– Понял. – Чувствовалось, что парень с трудом подбирает слова, не стоило его мучить. – Так думаешь, мы здесь просто «мясо»?

– Не знаю. Слушай, у тебя ведь больше шансов. Ты пришел из мира, где не в ходу мечи, я это слышал. Владеешь какой-то особой техникой… Тебе и карты в руки на пути к успеху.

– Я не стал бы так на это рассчитывать, на твоем-то месте, – брезгливо бросил еще один боец, оценив меня взглядом, в котором было мало симпатии. – Если человек ничего толком не умеет, разве что ножичком крутить и сало резать, долго он на чужих штучках выезжать не сможет.

Я подумал о том, что мне здорово не хватает Руйша.

К исходу недели мастер сообщил мне, что, коль скоро слуги готовят какое-то празднество, то ему предстоит подбирать для него «развлечение». Правда, наслаждаться зрелищем будет не сам правитель, а его наложница с подругами. «Вот суки», – подумал я, не решившись поинтересоваться, нормальное ли это по местным меркам явление – знатные дамочки, любующиеся, как мужики в кровь метелят друг друга. Можно предположить, что да.

На этот раз я был спокоен и накануне, и в день Икс, когда в числе других «избранных» спустился во внутренний замковый дворик ждать, пока погонщик подготовит свою тварь к полету.

– Перед императором заставили биться полуголым. Интересно, что придет в голову местным знатным бабам, – пробормотал я как бы в сторону.

– Рассчитываешь, что велят раздеться? – весело полюбопытствовал один из моих товарищей по несчастью, не выглядевший, впрочем, несчастным. Сразу ясно, что либо местный, либо родом из мира, где примерно такие же порядки. Плевать хотел на свою жизнь (либо просто чересчур оптимистичный), не станет беречь и чужую.

– Надеешься, что какая-нибудь благородная дамочка тобой заинтересуется? – спросил другой. – Ой, вряд ли… Что ты там сможешь ей предложить?

– Да пошли они! В гробу видал всех этих холеных баб!

– Ну и дурак. С них не только удовольствие, но иной раз и выгода. А будешь кобениться – нажалуется, останешься без головы. Или еще чего…

Погонщик появился, кутая голову в длинную полосу ткани. Его можно понять и даже от души посочувствовать – что еще может защитить его от ветра, бьющего в лицо на такой скорости? Животное не оборудовано лобовым стеклом, и можно лишь гадать, как мужику вообще удается смотреть вперед, да еще без очков.