Ятен Тотенфогель - Затерянное пламя

• Название: Затерянное пламя
• Автор: Ятен Тотенфогель
• Жанр: Фэнтези

---

— Отличное утро, адмирал, — поприветствовала Рожественского Паллада, когда он поднялся на палубу.

В её голосе ему послышалась странная зловещая радость, отчего в голове родилось сравнение со вчерашними грифами, жаждущими наживы.

— Отправляемся, — ответил Зиновий Петрович вместо приветствия.

Он занял место на баке, у орудия, чтобы смотреть вперёд, раз уж строптивая Тёмная не пускала его в рубку.

По привычке положив руку на броню, адмирал ощутил укол электрического разряда, словно орудие находилось под напряжением.

— Энергия тьмы, — пояснила Паллада. — Было бы странно отправляться в поход, не вооружившись. Готовьтесь к переходу, не будем медлить.

Они вошли в полосу густого тумана, и как ни силился Рожественский рассмотреть что-то впереди, вокруг была лишь серая мгла.

Когда туман внезапно рассеялся, Зиновий Петрович с удивлением увидел голубое небо и солнце, поднявшееся над серо-синим шёлком моря. Вокруг плескали волны и кричали чайки. Тёплый ветер доносил запах соли и водорослей.

— Это Земля? — удивлённо произнёс адмирал, не веря своим ощущениям.

— Каспийское озеро, — с долей пренебрежения ответила Паллада. — Пройдите в рубку и задайте мне точный курс.

Рожественский ухмыльнулся: Паллада не смогла бы сориентироваться без него, куда идти. Но иронизировать не стал. Это был поход двух эгоистов, где каждый преследовал свои цели, терпя неизбежное присутствие второго.

* * *

Через полчаса показался берег, и на нём — город, порт и военная база. В бинокль Зиновий Петрович мог разглядеть краны, ангары, трубы заводов и небольшие судёнышки у причалов.

— Нас не заметят, — сказала Паллада. — По крайней мере, люди. А прочие… — она помолчала. — Люди всё равно не умеют слышать технику. Сейчас мы отправимся искать того, кто нам поможет.

На закрытой территории военной базы Зиновий Петрович рассмотрел странный аппарат: огромный, причудливой конструкции, он напоминал помесь корабля с аэропланом.

— А это ещё что за урод? — фыркнул адмирал и рассмеялся: — Что там за пугало на берегу?

— Летучий корабль, — ответила Паллада, — на Земле их называют экранопланами. Они способны летать и приводняться.

— Кажется, он уже отлетал своё, — заметил Рожественский. — Погляди, облезлый и заброшенный…

— Пожалуй, это и есть тот, кто нам нужен, — задумчиво произнесла Тёмная.

Он уже не помнил сам, сколько лет стоит здесь, в плавучем доке возле берега. Вытянутый белый корпус с пилонами в носовой части, широкими прямоугольными крыльями и мощным хвостовым оперением. Не то корабль, не то самолёт. На самом деле — и то, и другое. Экраноплан.

Последний иэ экранопланов, построенных в России…

Когда-то он, огромный и великолепный, мчался над водами Каспийского моря, оставляя за собой две белые полосы пенных бурунов — как будто инверсионный след самолёта. Восемь турбовинтовых двигателей на пилоне позволяли ему стартовать с воды и лететь над морской поверхностью, развивая скорость до пятисот километров в час.

Он так любил море, встречный ветер, упругую силу, подпирающую его крылья!.. Любил полёт и скорость. Он с нетерпением ждал, когда буксиры выведут в море плавучую платформу, на которой он стоял, когда вода снова охватит его мощный корпус, заработают двигатели и он тронется с места, набирая скорость, и вот — он уже отрывается от водной глади и мчится над морем как огромный белый дракон.

Любил чёткую и слаженную работу своего экипажа…

Но буксиры давно не выводили его в море, и экипаж не поднимался на борт. Люди приходили редко, и то лишь чтобы обсудить какие-то свои дела. В их разговорах звучало непривычное слово «конверсия», которое он воспринимал как смутную угрозу.

Угроза «конверсии», однако, прошла мимо, и его оставили в плавучем доке. Люди стали приходить ещё реже, и большей частью, чтобы сфотографировать его как диковинку. Хотя один парень с фотоаппаратом не просто делал снимки на память, а облазил его снаружи и изнутри, и долго ещё потом не уходил. У парня были серьёзные и внимательные глаза. На прощание он бережно погладил ладонью обшивку экраноплана с облупившейся краской. Тогда экраноплан впервые пожалел, что не умеет говорить с людьми.

Он уже больше не ожидал, что его восстановят. Последние годы он почти всё время спал. Во сне по крайней мере можно было летать…

Всё ещё наполовину в забытье, он наблюдал, как по серовато-голубой морской глади идёт корабль. Явно военный. Идёт неторопливо и с достоинством. Экраноплан пригляделся внимательнее и от удивления начал просыпаться. Сейчас не строят таких кораблей! Откуда взялась эта трёхтрубная красавица? (Почему-то он сразу понял, что это «она»). И ещё: почему этот силуэт — три трубы, две мачты — так странно знаком? Он будто видел её где-то, но не в море, это точно.

Внезапно он вспомнил, где её видел. Изображение на орденах, которые носил один важный человек, побывавший у него на борту. Те же три трубы и две мачты, на передней — прожектор, пронзающий небо прямым лучом… Легендарный крейсер, чей орудийный выстрел стал сигналом к началу Великой Октябрьской революции. Говорили, что она жива и стоит на вечном приколе. Но как она попала сюда из далёкого Санкт-Петербурга?

И почему от неё исходят словно незримые волны энергии?..

Крейсер исчез, растворившись в воздухе как мираж, но ощущение энергетических волн не прошло. Экраноплан удивлённо огляделся вокруг и увидел рядом с собой двух человек.

Старик с короткой бородой и властным взглядом. На нём была шинель с золотыми пуговицами — явно военная форма, хоть и совершенно незнакомого образца. Рядом с ним — высокая красивая женщина в сером одеянии с широкими рукавами. Длинные волосы незнакомки тёмным водопадом рассыпались за плечами. В глазах читались холодность и надменность. Энергетические волны исходили от неё.

Значит, она такая — в человеческом облике…

— Аврора? — спросил экраноплан, удивляясь звучанию собственного голоса. Женщина недобро усмехнулась:

— Паллада… Я не так известна, как моя сестра. — Она подошла ближе и коснулась ладонью его обшивки с ржавыми потёками. — Пробудись, Лунь. Ты ведь хотел летать?

От её ладони не исходило тепла, как от руки того незнакомого парня с серьёзными глазами. Наоборот, ладонь Паллады казалась ледяной. И через неё в корпус экраноплана заструилась незнакомая сила, заливая холодными потоками фюзеляж от носа до хвостового оперения, пробегая электрическими разрядами по обшивке. Заработали двигатели в пилонах, шевельнулись закрылки. Экраноплан почувствовал, что окончательно пробуждается от многолетнего сна.

— Я возвращаю тебе дар полёта, — сказала женщина, продолжая вливать в него потоки холодного электричества. — Но за это ты должен оказать нам одну услугу.

— Какую? — спросил Лунь, и не дожидаясь ответа, воскликнул: — Неважно, я согласен! Что я должен сделать?

— Ты должен долететь до Астрахани и забрать один предмет. Этот человек, — Паллада показала взглядом на старика в чёрной шинели, — поведёт тебя. Открой ему вход в рубку!

— Да, сейчас! — Лунь поспешно открыл дверь в фюзеляже над крылом.

К крылу сама собой подкатилась платформа с лестницей. Старик потрогал лестницу — прочно ли стоит — и начал торопливо забираться наверх. Вскоре он уже сидел за управлением в ходовой рубке, дрожащими от возбуждения руками разворачивая потрёпанную карту. Паллада оставалась на месте.

— А вы? — спросил Лунь. Паллада скривилась в презрительной ухмылке:

— Я пойду своим ходом.

Платформа, повинуясь неслышным командам Паллады, сдвинулась с места. Из подсобки выскочил охранник и остановился, удивлённо хлопая глазами. Всем своим существом экраноплан ощущал ликование, но какое-то другое, чем прежде. Если раньше его наполняла радость предвкушения полёта, то теперь к радости примешивалось злорадное торжество: «Вы, люди, много лет держали меня на приколе. Но теперь я взлечу и без вас!»

Отойдя на достаточное расстояние от берега, платформа начала погружаться в воду. Охранник наконец пришёл в себя, выхватил мобильник и принялся торопливо набирать номер. Паллада постояла секунду на поверхности воды и… исчезла! А поодаль Лунь снова увидел знакомый силуэт трёхтрубного крейсера.

— Она нас догонит? — забеспокоился он, зная, что ни одному кораблю не развить скорости экраноплана.

— Догонит! — резко отозвался старик и ткнул пальцем в карту: — Отчаливай, живо! И держи курс на север!

Старик Луню почему-то не нравился. Но ведь он, вероятно, друг Паллады, подарившей экраноплану возможность движения. Уже набирая ход, Лунь как можно вежливее спросил:

— Простите, как к вам обращаться?

— Ко мне обращаться: «Ваше высокопревосходительство»! — отрезал старик. — Я — адмирал Русского императорского флота, Зиновий Петрович Рожественский!