К. Рейсс - Сопротивление

• Название: Сопротивление
• Автор: К. Рейсс
• Жанр: Современные любовные романы

Фиона Дрейзен — сексуально зависимая сабмиссив, светская львица, запертая в психиатрической клинике до тех пор, пока доктор Эллиот Чепмэн не поможет ей вспомнить причины, по которым она там оказалась. Но как только она вспомнит, то уже не захочет вернуться к Мастеру, которого пыталась убить.

---

— Я отсосу тебе так сильно, чтобы ты кончил.

— Прикоснись к киске, детка, — рычит он. Но я этого не делаю. Никогда не трогаю себя, и этот тупица никак не может этого запомнить. Я набрасываюсь на его член прежде, чем он успевает задать ещё хотя бы один вопрос.

— О, блядь, детка!

Музыка внезапно становится громче, дверь в уборную открывается, пиная Эрла в задницу.

— Простите, — произносит мужчина в тёмном костюме. Он собирается закрыть за собой дверь.

— Без проблем, — говорит Эрл.

Я смотрю на незваного гостя в этом грёбаном костюме. Он действительно не проблема. Мужчина больше, чем просто хорош. Выше, чем Эрл. Совершенен. Темные волосы и голубые глаза. Сильный как скала и уточнённый как принц. Я не должна дать ему уйти.

— Развяжи галстук и достань свой член, — произношу я. — Меня хватит на двоих.

Он ухмыляется:

— Прости. Я не готов делиться.

Дверь захлопывается, и музыка снова становится приглушённой.

— Облом, — произносит Эрл, упираясь своим членом в мои губы. — Это было хладнокровно.

У меня есть выбор: закончить минет Эрлу и дать ему отыметь меня, или не сделать ничего из выше перечисленного.

— Можешь сам у себя отсосать, — отвечаю я, вставая на ноги.

Он хватает меня за затылок.

— Не шути со мной!

Я смело смотрю ему в глаза.

— Это ты не шути со мной, Эрл! Я говорю, как и когда. Можешь подрочить или отсосать себе.

Я разворачиваюсь и ухожу до того, как он успевает возразить. Заправляю блузку и прохожу мимо парня, который моет руки.

Людей в клубе так много, как червей в гниющей яме. С танцпола доносится неприятный запах. Голоса звучат так, словно их заперли в банке и спрятали за бетонной стеной. Сердце начинает биться в такт музыке. Но мужчины в костюме нигде нет.

Расталкивая людей перед собой, я прикасаюсь к их голой потной коже. Аманда находит меня. Блондинистые волосы прилипли к её лбу, помада почти стёрлась. Её телохранитель Джоэл на два шага позади неё. Я знаю, что у него есть пистолет. Она целует меня в губы. Я отталкиваю её.

— Ты видела мужчину в костюме? Высокого? С такой стрижкой? — делаю движение руками, изображая его причёску по памяти.

— Горячий?

— Именно!

Она указывает на выход, подмигивая мне. Я возвращаю ей поцелуй в губы и продолжаю прокладывать себе путь через толпу. Аманда выкрикивает моё имя, но я отдаляюсь, притворяясь, что не слышу её. Мне нужно найти его.

Из-за кокаина я вижу перед собой то, что невозможно увидеть. Пробираюсь через танцующую толпу, отталкивая их локтями, рыча и проклиная всех, лишь бы ещё раз взглянуть на незнакомца. Что может быть лучше раздутого самомнения, заставляющего меня оттолкнуть в сторону худую девчонку-подростка, одетую по последнему писку моды и кричащую мне вслед:

— Фиона Дрейзен! Ты ведь Фиона Дрейзен!

Словно моё имя каждый день появляется в заголовках газет.

Конечно, они ждут меня на улице, толпясь на красной дорожке возле клуба. Папарацци плевать хотели на погоду, которая в Лос-Анжелесе либо дождливая, либо просто холодная. Вспышки света. Они выкрикивают моё имя, словно я должна знать их всех. Пускай фотографируют. Главное, я снова вижу его.

Он даёт швейцару чаевые и забирает у него ключи от своего чёрного «Рэндж Ровера».

Он чистокровный жеребец, и от него меня отделяют двадцать придурков с камерами. Это создаёт проблемы, но я должна заполучить его.

Разбрасываю их перед собой, показывая им всем средний палец. Я ношу по несколько колец на одном пальце и знаю, что из-за вспышек, которые отразятся от серебряных колец, их фото засветятся. Я буду выглядеть напыщенной богатой сучкой, а кокс во мне говорит, что похуй, что на это скажет мой папочка.

Обращаюсь к швейцару, тощему бывшему полицейскому с подстриженными усами. Он смотрит на мою грудь, а потом на моё лицо. Я знаю Ирвина. Он — бабник. Держит этих придурков подальше от нас и берёт деньги за то, что даёт им знать, когда мы с Амандой будем здесь.

— Ирв! Какого хера?

— Понял, — говорит он.

— Убирайтесь нахер с моего пути, ублюдки!! — я пробираюсь через толпу с помощью Ирва.

Они расступаются перед ним так, как никогда не расступались передо мной. Знаю, они сожрут меня, выплюнут и будут фотографировать, как я ползу к больнице. Пробираюсь к «Рэндж Роверу» и стучу в окно с пассажирской стороны. Оно тонированное. Автомобиль не двигается, окна остаются закрытыми. Я хоть в то окно стучу?

— Фиона Дрейзен!

Они стоят за мной, и я оказываюсь на бордюре вне поля защиты Ирва. Если он подойдёт, чтобы помочь мне, то оставит пост у двери, а это добром не кончится. Снова стучу в окно. Вижу отражения камер в стекле.

Меня окружили со всех сторон.

— Эй, придурок, — кричу я.

Стекло медленно опускается вниз. Я чувствую себя как в фильме о падении. И вот он. Моё сердце выскакивает из груди.

— Привет, — говорю я, почти просовывая свою голову в окно. Чувствую репортёров за своей спиной. Слышу, как они снова и снова выкрикивают моё имя. — Ты кое-что забрал у меня в туалете.

— Уверена? — он старше, чем мне показалось, но это делает его ещё более привлекательным, если это вообще возможно. — И что же это?

«Фиона».

— Моё сердце.

Какая глупая фраза… Но я девушка. Справлюсь со всем.

«Я сосчитаю в обратном порядке от трёх. Когда скажу «один», ты откроешь глаза, чувствуя себя отдохнувшей и расслабленной».

— Оу. А я думал, пуговицы от твоей блузки.

Мужчина впервые смотрит на мою грудь, и я чувствую, как замёрзли мои сиськи. Блузка широко распахнута, и алмазы в пирсинге на моих сосках блестят в свете вспышек. Грёбаный Эрл со своими ёбаными щупальцами.

«Три».

— Не заставляй меня оборачиваться, — говорю я. — У них уже и так достаточно фото.

«Два».

Он секунду раздумывает об этом, глядя на моё лицо. Слабая усмешка играет на идеальной линии его губ, и я думаю, что просто могу умереть.

«Один».

ГЛАВА 9

Как только я переступила порог комнаты ожидания Вестонвуда, моя мама кинулась ко мне с объятьями, забыв о рамках приличия и пытаясь защитить меня от всего мира. Меня поражало то, сколько силы было в её маленьком теле.

— Ма, всё в порядке, — я посмотрела поверх её плеча на папу, в его рыжих волосах уже кое-где появилась седина, лишавшая его отличительной черты Дрейзен…

Он спрятал руки в карманы и опирался спиной о стену. Я закатила глаза, посмотрев на папу, но он просто отвернулся и посмотрел в окно. Отец всегда так старался поддерживать меня, а мне это так и не удалось.

Всё в комнате было сделано так, чтобы не огорчать пациентов и их семьи. Круглый стол из бледно-голубого огнеупорного пластика, на котором стояли кувшин с водой и три пластиковых стакана. Белые пластиковые стулья с хромированными ножками. Решётки на окнах, за которыми открывался живописный вид на просторы каньона Топанга[12], который сейчас был скрыт за стеной серого тумана. Украшения в честь Рождества выбивались из общей картины. Лучшее место в здании для тех, кто отстёгивал немалые суммы учреждению.

Мама прижала меня к себе, и я почувствовала, как между нами зашуршало что-то твёрдое. Она отстранилась и вручила мне завёрнутый подарок. На обёртке был изображён пляшущий снеговичок, украшенный золотой лентой.

— Купила его тебе на случай, если ты приедешь.

Я дёрнула за ленту и развернула бумагу, открыв рамку с фотографией.

— Снежок! — я полностью вытянула фото из обёртки. На снимке мне было пятнадцать. Одной ногой я была в стремени, и мой серебристый жеребец стоял передо мной. — Спасибо, мам!

— Линди говорила, что тебя уже долгое время не было на конюшне. По крайне мере, за исключением того дня.

Сколько же я не каталась на Снежке? Годы? Последний раз, когда была на конюшне, со мной было двое ребят, с которыми я обещала трахнуться на стоге сена. Я была под таким кайфом, что Линди вышвырнула меня оттуда. Сказала мне, что я не достойна той работы, какую они вкладывали каждый день в уход за лошадьми. Я проклинала её тогда за то, что она была права.

— Мы выведем из тебя эту дрянь, — прошептала мама. Она посмотрела на меня, сжав мои плечи. — Десять лет назад мы могли бы просто забыть об этом… Но в эру Интернета… — она потрясла головой, замолчав. — Ты хорошая девочка. Мы с твоим отцом знаем, что ты этого не делала.

Папа даже не посмотрел на меня.

— Спасибо, мам. Я в порядке.

— Мы подключим к этому делу всех. Этот мужчина… Дикон Брюс? Мы найдём что-нибудь и выдвинем против него обвинения.

— Эйлин, — произнёс отец, — этого не сделать по щелчку пальцев.

Она повернулась к нему, бросив на него смертоносный взгляд. Сопротивление, существующее между моими родителями, можно было назвать эпическим. Однажды кто-нибудь из них превратится в кучку испепелённых костей и сгоревшей кожи из-за этих схваток.