Антти Туомайнен - Шахта

• Название: Шахта
• Автор: Антти Туомайнен
• Жанр: Детектив
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-095880-1

Амбициозный журналист Янне Вуори получает анонимное письмо с призывом расследовать деятельность одной крупной компании. Это его шанс сделать себе имя, и он решает во что бы то ни стало докопаться до правды. Дело принимает новый оборот, когда руководители компании один за другим начинают гибнуть в результате подозрительных несчастных случаев. Похоже, что это работа ловкого и безжалостного убийцы. Но на кого тот работает?

Чем глубже Янне погружается в расследование, тем больше вопросов у него появляется. Кто преследует самого Янне и шлет письма с угрозами его семье? Не подставляют ли его неведомые информаторы? И случайно ли ему встречается отец, бросивший их с матерью тридцать лет назад?

---

Мы шли. Снег был мокрым и тяжелым.

– Сейчас я должен задать один обязательный вопрос, – сказал я.

– Что я хочу от вас?

– Именно.

– Я хочу, чтобы вы написали хорошую статью, желательно лучшую за всю свою журналистскую карьеру.

Она произнесла это с крайне серьезным видом. Порой люди говорят то, что думают.

– Вы сказали, что больше не член правления.

– Меня, скажем так, ушли год назад, точнее, не то слово – меня повысили. Теперь моя официальная должность звучит как Внутренний консультант, старший эксперт по особым экологическим вопросам. Она не только звучит неопределенно, она такой и является.

– Почему же вас ушли?

– Я бы сказала: повысили. Напишите статью, она даст ответ.

– Простите, я имел в виду, почему они просто не пнули вас оттуда, разве это не было проще…

– …Чтобы показать, какого компания на самом деле мнения об экологии? Или обратить внимание населения именно на этот аспект их деятельности? Или публично признать, что вопросы окружающей среды для них все равно что пустой звук?

Она была права. Тогда я спросил:

– Так, а все эти ответственные за перестановки и повышения – остальные члены правления – они были единогласны во мнении о вашем переводе на другую должность?

– О повышении, – уточнила Харьюкангас. – Да, точнее, не знаю. Я никогда ничего не слышала о личной позиции президента, но в целом ответ – да.

– Вы сказали, что узнали многое о людях. Имели ли вы в виду конкретно совет директоров?

Мы прошли мимо моста на остров Коркеасаари, где в зоопарке печально кружили по клеткам несчастные животные. Их отделяла от нашего острова темная полоса моря.

– В совете директоров фактически не осталось никого, кроме президента, кто входил в него в тот момент, когда в компании появилась я. Все эти мужчины – женщин там нет – вы о них хоть что-то знаете?

– Вообще ничего. С удовольствием узнал бы о них поподробнее.

– Вслед за мной пришел Киммо Кармио. На место руководителя отдела экономики и финансов. Заядлый футбольный болельщик. Бывший футболист. Профессионал своего дела, педант, но человек весьма податливый.

– Подпевала, – прокомментировал я.

– Уже нет, – сказала она и посмотрела на меня.

Как будто дрогнуло что-то во взгляде и в морщинах лица.

– Киммо Кармио покинул нас некоторое время назад.

– Покинул?

– Умер. Несчастный случай дома. Какая-то печальная история. Подробнее не знаю.

Я ничего не сказал. Вряд ли Харьюкангас нуждалась в моем сочувствии.

– Следующим идет Гиорги Себрински, директор по продажам. Крайне скрытный тип. Самостоятелен в решениях, но готов продать даже маму родную, если понадобится.

– Понятно.

– Далее – Ханну Валтонен, директор по развитию. Давно работает в горной промышленности. Еще тот матерщинник. Я бы сказала, что он хороший – порой даже чересчур – директор, но сняла бы слово «развитие» как пустое.

– Властолюбец?

– Это если говорить красиво, – кивнула Харьюкангас. – Алан Стилсон – он директор по персоналу. Приятный во всех отношениях, но удивил меня своим честолюбием.

– О чем вы?

– Несколько раз мне приходила в голову мысль, что его больше интересует бизнес-составляющая компании, чем люди, в ней работающие, хотя именно они должны быть его первой заботой.

– Ну а сам патрон?

– Матти Мали? Да. Не знаю.

Я повернулся к ней.

– Имею в виду, что я его редко встречаю. Вот когда я начинала, он активно участвовал даже в самых мельчайших делах, а в последнее время он почти не появляется даже на заседаниях директората.

Дорога извивалась вдоль береговой линии. Повалил мокрый снег, скрыв противоположный берег из виду.

– Можно задать вопрос еще по одной персоне?

– Да, постараюсь ответить по мере возможностей.

– Марьо Харьюкангас. Что вы можете сказать о ней?

Она усмехнулась и на некоторое время замолчала. Потом мы поговорили о погоде – что снегу выпало, как никогда, много, и что никто из нас не припомнит, чтобы в Хельсинки когда-либо был такой белый январь.

Мы подошли к парковке, и я предложил Харьюкангас подбросить ее на такси. Она посмотрела мне прямо в глаза и сказала, что пойдет пешком.

Планерка началась ровно в двенадцать. Хутрила бегло озвучил повестку.

Бо́льшая часть вопросов не представляла собой ничего нового: сокращение государственных расходов («Представим позицию парламента и добавим мнение обычных граждан – тех, кого это затрагивает напрямую. Так, Нопанен, ты сделаешь экспресс-опрос общественного мнения в Интернете, типа “Чем вы готовы поступиться и что вас не устраивает?”. Это скучно, но люди любят, когда могут поучаствовать»); дефицит городского бюджета Хельсинки («Хельсинки дотирует всю страну, а в ответ получает только шанкры сифилитика. Об этом не будем говорить напрямую, просто пара графиков вместо слов»); обязательная колонка о жизни общества («Что у нас на сегодня: заместительная терапия, снижение доходов, детский омбудсмен, плесень в школах, мамаши-наркоманки, что еще? Ладно, возьмем терапию. Можем ли мы сказать, что этим говнюкам нужно дать бесплатные лекарства, чтобы они не крали наших великов? Шутка»); Россия («Лиевонен, Кууси. Сварганьте что-нибудь, но делайте как и раньше и как в остальных газетах: все годится, кроме правды»).

Разобрав список, Хутрила перешел к темам, «которые отличают нас от других», и окинул взглядом присутствующих. Я поднял руку. Хутрила посмотрел в мою сторону и предложил высказаться Похьянхеймо, поднявшего руку раньше меня. Это был опытный журналист, собаку съевший на экономике: он собирался писать о господдержке частного бизнеса. «Социализм для капиталистов» – такой был заголовок будущей статьи. Хутрила посоветовал ему продолжать выбранную линию.

Все высказались до меня.

Культурный обозреватель Рантапаатсо пожелал написать развернутый материал о приехавшем в Финляндию для встречи с читателями американском писателе. «Если он согласится сделать что-нибудь еще, кроме как говорить», – сказал ему Хутрила. «А что ему еще делать, – спросил Рантапаатсо, – это же писатель, нормальной статьи не получится, если он будет только писать». – «Может, какие увлечения у него есть», – сказал Хутрила. «Здесь написано, что он борец», – прочитал Рантапаатсо в пресс-релизе. «Вот иди и борись с ним», – закончил Хутрила.

Наконец дошло до меня. Вкратце изложил ситуацию. Хутрила предложил мне слиться с группой пишущих о сокращении государственных расходов, а параллельно заниматься материалом о Суомалахти. Когда я произнес вслух это название, сидевшей передо мной Похьянхеймо повернулся, посмотрел из-под черных бровей и отвернулся обратно к бумагам. Хутрила еще раз повторил то, что сказал ранее: «Сначала все остальное, а потом Суомалахти». Планерка окончилась, Хутрила исчез.

Мне начали подкидывать имена и организации, предложили общий сбор по теме через три часа. Я прошел за свой стол, включил компьютер и начал думать.

– Значит, Суомалахти?

Я развернулся.

Похьянхеймо придвинулся ко мне со стулом. На улице за его спиной посветлело и снегопад прекратился. Похьянхеймо приподнял брови.

– Вот именно, – ответил я ему. – «Финн Майнинг». Суомалахти.

У Похьянхеймо было тело двадцатилетнего и голос семидесятилетнего: велосипед и курение были любопытным сочетанием.

– Ты помнишь Кари Лехтинена?

– В некотором роде, я пришел на его место. Слышал что-то о нем.

– Надо думать, только хорошее.

– Это еще как посмотреть.

– Шутка. Лехтинен был чертовски хорошим журналистом. Эдакий упертый баран, алкаш, но смыслил в нашем деле. С ним хорошо работалось, нужно было только научиться терпеть его всезнайство, вспыльчивость, приступы бешенства и навязчивое желание быть во всем правым.

– Читал его статьи. Отличный слог.

Похьянхеймо кивнул.

– Я тут подумал, ведь у Лехтинена всегда была целая куча зацепок повсюду. В том числе и по «Финн Майнинг» и Суомалахти, да и вообще по горному делу в Финляндии. Помнится, мы как-то с ним болтали, что, мол, сделаем статью о том рудниковом проекте за два евро, но не вышло. Лехтинен был из тех, кто брался за статью исключительно после того, как убеждался в достаточном количестве материала по теме. Поэтому иногда все затягивалось, появлялись вопросы. Я в смысле расходования ресурсов. Словом, мы так и не дошли до сути, потому что время ушло на всякое прочее.

Его голубые глаза и черные, как смоль, брови гипнотизировали. Пожалуй, многие, у кого Похьянхеймо брал интервью, позже замечали, что рассказали гораздо больше, чем намеревались.

– Если ты Лехтинена не знал, то о нем могла сложиться неправильная картинка. Он приходил и уходил, когда хотел, пах перегаром или выпивкой и не одевался в соответствии с последним писком моды. Но я знал его и все понимал. Он следовал одновременно за тысячью и одной вещью, вел записи по старинке, но, прежде всего, Лехтинен знал огромное количество людей – совершенно неожиданных – и умудрялся у всех у них брать интервью.