Вячеслав Куликовский - В дни торжества сатаны

• Название: В дни торжества сатаны
• Автор: Вячеслав Куликовский
• Издательство: Salamandra P.V.V.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2016

Укрывшись со своими приверженцами на неведомом острове, американский миллиардер наблюдает апокалиптическую картину охватившего мир коммунистического безумия, кровавых революций, бунтов, голода и нищеты. Но безмятежную жизнь островитян вскоре нарушает появление русской красавицы и ее загадочного брата…

Антиутопия В. Куликовского «В дни торжества сатаны» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций фантастических и приключенческих произведений русской эмиграции.

---

Мысли вихрем кружились у меня в голове.

Что делать?

— Что же делать, Стивенс? — спросил я моего друга.

Он посмотрел на меня взглядом, который ясно показал мне, что в эти краткие мгновения его переживания были те же, что и мои.

— Если бы вы последовали моему совету, — начал он каким то чужим, беззвучным голосом.

— То?..

— Я бы подошел поближе к этим людям…

— И?..

— Мой друг, — сказал он, прямо смотря мне в глаза, — у меня в каюте есть прекрасный карабин Винчестера и в нем пять патронов…

— Вы с ума сошли, Стивенс!

— Думаю, что нет еще. Но если вы подберете этих людей или дадите им доплыть до острова — я буду иметь полное основание усомниться в здравости вашего рассудка.

— А если они порядочные люди?

— Если только хотя один шанс говорит в пользу обратного предположения, то их все же надо пристрелить.

— Безоружных и едва живых?

— Да. Мы рискуем слишком многим, чтобы принимать в расчет такие мелочи.

— Дайте мне подумать, Стивенс.

Минута мучительных размышлений показалась мне вечностью. Но я решился. Нет, я не убийца. Я спасу этих людей и привезу их на остров. Расстрелять человека никогда не поздно. Я встал.

— Вы решились? — спросил меня Стивенс.

— Да, — твердо ответил я, — я беру этих людей на борт «Плезиозавра».

— И везете их на остров?

— Да, мой друг, везу их на остров.

Бедный Стивенс! Он ничего не сказал. Даже не пожал плечами. Он молча поднялся с места и исчез в люке.

Через пять минут «Плезиозавр» поравнялся с плывшими людьми. Еще через три минуты их подняли на борт судна. Один из спасенных был высокий, сильный и стройный молодой человек лет двадцати восьми. Резкие черты лица, черные, как смоль волосы и большие огненные глаза выдавали его южное происхождение. Когда он, совершенно обессиленный, со словами благодарности упал на палубу «Плезиозавра» — я понял, что не ошибся: человек говорил по-испански.

Рядом с ним лежала на палубе смертельно бледная, в совершенно бесчувственном состоянии молодая женщина, даже вернее девушка. Ее глаза были закрыты, грудь подымалась слабо и едва заметно. Но все же с первого взгляда я успел заметить, что лицо ее было поразительной красоты, а полуобнаженная фигура могла бы послужить совершеннейшим образцом для любого из великих скульпторов.

Ее бюст целиком скрывался под толстым пробковым поясом. Такой же пояс был и на ее спутнике. Только благодаря этому он мог плыть с бесчувственной девушкой к далекому берегу.

Пока судовой врач приводил в чувство столь неожиданно посланную мне судьбою гостью, я продолжал всматриваться в ее лицо. Меня поразил его тип: он не подходил ни к типу англосаксов, ни тем более к типу расы, к которой принадлежал, по-видимому, спасенный мною мужчина. Я перебирал в уме виденные мною типы женщин всех национальностей, но ни один из них не подходил к типу лежавшей у ног моих девушки. Мягкий овал лица, прямой нос и густые темно-золотистые волосы скорее всего напоминали мне немку.

Впрочем, не все ли равно, какой национальности девушка? Какое мне до этого дело?

Глава VI

Уже несколько дней, как спасенная мною девушка и ее спутник живут на моем острове. Мои первоначальные предположения о национальности неожиданно ниспосланных мне Роком гостей, оказались совершенно ошибочными. Мужчина вовсе не испанец, в женщине — нет ни капли немецкой крови. И тот и другой — русские. Они — брат и сестра и носят фамилию — Ратмировы. Ее зовут Мария, а его… Нет, я положительно не в силах усвоить произношение имени моего гостя. Словом, это имя, насколько я понял, соответствует нашему английскому имени «Джордж». Да, именно так.

История пришельцев очень печальная, но очень обыкновенная в наши дни.

Русская революция в марте 1917-го года; эмиграция всей семьи в Рио-де-Жанейро; основание стариком Ратмировым на уцелевшие, все еще очень крупные средства акционерного пароходного общества; удачное ведение дел в течение ряда лет; новое обогащение и новое, уже окончательное разорение, явившееся следствием страшных событий, разразившихся на континенте Нового Света три года назад.

Затем смерть старика и его жены, не вынесших нового удара судьбы, голода и тяжелых лишений. Далее — полуголодное прозябание Марии и ее брата; ужасы террора и эпидемий, блуждания из конца в конец огромного вымирающего материка и, наконец, бегство в поисках более сносного существования в Австралию.

Дальше тоже все очень просто и по нынешним временам вполне нормально: уклонение парохода, с целью обеспечить себе безопасное плавание, далеко к югу от общепринятой линии рейсов; встреча, несмотря на это, с пиратским судном; длительное преследование и, наконец, катастрофа вблизи острова Старого Мира.

Вот все, что я узнал о моих гостях из их рассказа о себе. Повторяю — история обыкновенная.

Что же еще? Да, — оба пришельца, а особенно девушка, производят на меня и на всех нас прекрасное впечатление. Даже Стивенс в конце концов положил гнев на милость и не дуется больше на меня за то, что я спас этих двух несчастных русских.

В общем, мы все довольно быстро сошлись с нашими гостями. Заметив, как трудно мне произносить их русские имена, оба просили меня называть их так, как мне кажется наиболее удобным. Я воспользовался этим милым разрешением. Девушку я зову мисс Мэри, а ее брата — мистер Джордж.

Эти имена по созвучию своему очень близки к тем, которыми пользуются при обращении друг к другу мои гости: мистер Джордж зовет сестру «Мара», она его — «Жорж».

Я забыл упомянуть, что оба мои гостя великолепно говорят по-испански и очень прилично по-английски.

Я долго думал, где их поселить, и в конце концов пришел к убеждению, что самым подходящим для этого местом будет мой коттедж. Уверяю вас, что, принимая такое решение, я не руководствовался никакими тайными соображениями. Я сделал это просто потому, что мой дом или «дворец», как зовут его мои подданные, самый большой и поместительный на всем острове. Кроме известного уже вам «подвала», коттедж имеет еще два верхних этажа. Оба этажа отлично меблированы, полны комфорта и даже роскоши.

В самом деле — куда еще я мог поместить пришельцев? В городке нет ни одного свободного домика — количество их строго соответствует числу жителей острова. Не подлежит никакому сомнению, что два человека могли стеснить меня, живущего в одиночестве в большом доме, гораздо меньше, чем нескольких человек, обитающих в одном из маленьких коттеджей городка.

Я отвел моим милым гостям весь партер. В нем не так прохладно, как в моем «подвале», но зато и не так жарко, как в верхнем этаже. Мои жильцы меня нисколько не стесняют. Первое время, правда, мне как-то странно было думать, что в доме, кроме меня, Джефферсона и Гопкинса, живет еще кто то. Но скоро я освоился с этой переменой.

Не могу того же сказать про Джефферсона. Этот почтенный человек, по-видимому, очень недоволен вторжением постороннего элемента в мой дом. Правда, как благовоспитанный слуга, могущий послужить образцом даже для славившихся в прежнее время во всем мире английских слуг, он ничего не позволил себе сказать. Он по-прежнему почтительно-корректен, сдержан и исполнителен.

Бедный Джефферсон! Его удел — никогда и ничему не удивляться. И надо отдать справедливость — все долгие годы службы у меня он с покорностью нес этот крест. Он не удивился даже тогда, когда примчавшийся из базы автомобиль вместе с его хозяином доставил к подъезду коттеджа совершенно неизвестную полуголую даму и такого же неизвестного господина в мокром насквозь платье.

Мне стоило огромного усилия, чтобы не улыбнуться при виде того каменного безразличья, с которым Джефферсон выслушал мое распоряжение.

— Эта молодая леди и этот джентльмен будут жить в моем доме. Они займут партер. Я проведу гостей в их комнаты, а вы принесете мое белье и один из костюмов. Джентльмену необходимо переодеться.

— Слушаю, сэр. Прикажете Гопкинсу приготовить для леди и джентльмена горячий завтрак и пунш?

— Да. И как можно скорее.

Милостивые государи! Что вы там не говорите, а приятно иметь понятливого и корректного слугу.

И все же, хотя у меня нет никаких конкретных данных, я чувствую, что Джефферсон недоволен. Я достаточно хорошо знаю его для того, чтобы думать так. Сначала у меня мелькнула мысль, что это недовольство порождено излишней работой, вызванной поселением в доме двух новых обитателей. Но я сейчас же убедился, что догадка моя несправедлива: Джефферсон никогда не был лентяем.

Что же ему пришлось не по вкусу?

Впрочем, не все ли мне равно, что думает Джефферсон? И даже все обитатели острова? Подданные всегда думают о своих монархах только дурное. Это аксиома.

Итак, мисс Мэри и ее брат поселились в моем доме. Девушка уже на другой день совершенно оправилась от пережитого ею ужасного потрясения. Заботы добрейшей миссис Стивенс, в изобилии снабдившей красивую эмигрантку платьями и необходимыми вещами из своего богатейшего гардероба, окончательно вернули моей гостье ее, по-видимому, всегда жизнерадостное настроение.