Андрей Шаргородский - Принципиальное отличие от нуля (сборник)

• Название: Принципиальное отличие от нуля (сборник)
• Автор: Андрей Шаргородский
• Жанр: Русское современное
• Год: 2013

В сборник стихов «Принципиальное отличие от нуля» вошли как новые, так и уже опубликованные произведения.

В сборнике представлены работы различного жанра и он рассчитан на широкий круг читателей.

---

Андрей Шаргородский Принципиальное отличие от нуля

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес

Когда в копилку складывал года

О глупостях зачем – то пишут много,
Я верил всем, но всё уже не так,
Куда идти? – У всех одна дорога,
Как ни колдобина, то точно буерак.

Всегда в пути – не лучшее везение,
И остановка тоже не всегда,
Меня пронзали стрелы удивления,
Когда в копилку складывал года.

Прозрение так важно, что в награду
Ты видишь всё, что зрячему – ничто,
Мы счастливы, когда мгновенью рады,
Когда действительность становится мечтой.

Быть может, это, в общем, и спасение,
Быть может, это снилось только мне,
Я знаю, что когда – то невезение,
Как истина рождалась не в вине.

Сложнее всё, чем в лидерах проката

Роса – единственный свидетель от заката
И до рассвета, но желанней, чем слеза,
Сложнее всё, чем в лидерах проката,
И тут не важно, кто тут против, а кто за.

И босиком, да по траве и пусть с похмелья,
Рассвет лучами хлещет прямо по лицу,
Улыбки искренны, как признаки веселья,
И честный вызов, как подачка подлецу.

Я пробуждаюсь с этой мыслью ежедневно,
И с этой мыслью засыпаю каждый раз,
Не всё мне нравится, но мысль моя не гневна,
Ведь недовольство – это будущность прикрас.

По всем параметрам движение в тупик

Пусть колесо истории не любит колею,
Всем нам от этого, скорей всего, не легче,
Самим собою я пример не подаю,
И потому не становлюсь я духом крепче.

Непредсказуемость, наверно, не к добру,
Иначе для чего кругом солдаты?
И тишина в дубовой роще поутру,
Хоть и наивна, но ни в чём не виновата.

По всем параметрам движение в тупик,
Всем миром принято бы было адекватно,
Ведь, судя по всему, наступит миг,
Когда жизнь нашу обесценят многократно.

И непонятно только, где же был наш ум,
Где и зачем мы интеллект свой растеряли,
Никто заранее не поднял в мире шум,
Когда могильщика наряд мы примеряли.

И никаких уже не надо важных слов,
Земли истории последние страницы,
Желаю вам последних сладких снов,
Ведь колесо к конечности стремится.

Я полосу чернее ночи красил белым

Один сижу я в темноте, укрытый пылью,
Я изменился, потому что жизни рад,
Не понимаю, как ту сказку сделать былью,
Всё потому, что отказался от наград.

Я полосу чернее ночи красил белым,
Тот цвет не жизнь, не слово – дело изменил,
Всегда быть проще палачом, пусть неумелым,
Чем постараться изменить, что согрешил.

И изобилие, как будущность разврата
Согреет тело, не коснувшись до души,
Так темнота, по сути, точка невозврата
Меняет всё, и потому жить не спеши.

А годы жизни нашей головы остудят

Охрип я делать предложения для нас,
Тебе, наверно, доставляет это радость,
Быть в перспективе мне женою – это раз,
А во-вторых, чтобы спокойней спалось.

Пускай настойчивость моя не даст ответ
(Тебе играть на чувствах радости не в новость),
Мои желания – тебе простой совет:
Моё упорство не оценивать как робость.

Мне настроение твоё меняет жизнь,
Улыбки редкие и взгляды одобрения
Предупреждают – всё возможно, ты держись,
И подменять тогда не нужно такт на рвение.

Любую битву всё равно венчает мир
И победителей всегда, увы, не судят,
Пуст будет радостен тот долгожданный пир,
А годы жизни нашей головы остудят.

Кроме кофе на столе

Кроме кофе на столе
И поклона при уходе,
Нечего сказать тебе,
Или что-то в этом роде.

Мы друзья, хоть ты и я
Понимаем, что когда-то
Неизвестность бытия
Будет, в общем, виновата.

Привыкаемость – недуг
И с рассветом, и с закатом,
Женщина – не лучший друг,
Но судьба не виновата.

Разговоры, жалость, сон
И подушки – слёз конечность,
Взгляды, пыл, невольный стон,
Расставания, как вечность.

Так завёл себя в тупик
И тебя с собою тоже,
В жизни есть счастливый миг,
Как мурашками по коже.

Где понятен друг и враг,
Где понятна суть разлуки,
Познаваемости мрак
И начало, там, где скука.

В общем, не дружить – не жить,
С противоположным полом
Лучше всё же заслужить,
Быть любимым, чем знакомым.

Трудно самому себе налить

Трудно самому себе налить,
Но как быть, когда ты одинок?
Проще самого себя хвалить
И ссылаться на «всем правит рок».

Быть самим собой с собой трудней,
Чем на перекрёстках опыления,
Жизнь, увы, слагается из дней,
Где всё боле ценятся мгновения.

И пускай, ты сам себе не враг,
И пускай, квартира не пустыня,
Одиночество – общения овраг,
Ведь всему виной тому гордыня.

Судьба влюблённым редко делает подарки

И этот день мне ничего не подарил,
Всё потому, что не в подарках, в общем, дело,
За это всё я лишь судьбу благодарил
И персонально за тебя, чтоб для примера.

Один лишь раз я испытал себя,
И для надёжности завязывал я руки,
Но оказалось, что так можно не любя,
А коль влюблён, то это не со скуки.

Я про любовь, да, и не смейтесь, господа,
Судьба влюблённым редко делает подарки,
А из ответов можно выбрать только «да»,
И поцелуев очень много, долгих, жарких.

Промчавшись, время всё равно оставит след
И седину, и горечь на улыбке,
Жизнь никогда и никому не даст ответ,
Любовь – подарок или роспись на открытке…

По сценарию – то был наш лидер

Жизнь всегда достовернее сцены,
Но конец больше там предсказуем,
В жизни мы, в основном, под прицелом,
На горячих углях всё танцуем.

В первом акте ружьё я увидел
И, естественно, ждал чьей-то смерти,
По сценарию – то был наш лидер,
Потому что в душе его черти,

(Ох, как было бы просто измерить
Тот накал, что в сердцах миллионов,
Если б можно бы было проверить
Декларации наших «баронов»).

И взорвался зал криками «Браво!»,
Когда был уничтожен подлец,
Выбирать и убрать наше право,
И плохому приходит конец.

В нашей жизни мерзавцев хватает,
Их хватало и в прошлые годы,
Но надежда всё тает и тает,
Что терпения хватит народу…

Здесь все сомнения меняют на испуг

Вдруг надо мною потолков нависла тяжесть,
И взгляд конечность в перспективе ощутил,
Прохладней кровь, но в сердце та же радость,
Как та, когда впервые в храм входил.

И тяжесть дум о прошлом не тревожит,
И мысли правильность шагов оценят вдруг,
Что не сложил, то за тебя уже не сложат,
Здесь все сомнения меняют на испуг.

И вмиг оценишь ценность жизни нашей прошлой,
Крупицы праведности отделив от снов,
И тяжесть потолков от жизни пошлой,
И силу веры – неизменный постулат основ.

Я скучаю по зиме

Я скучаю по зиме,
Я хочу, чтоб много снега,
Отражалось, чтобы небо
И искрилось, как во сне.

Я люблю седой мороз,
Краски щёк и радость взгляда,
Кажется, что всё не надо
И проблемы не всерьёз.

Вьюгу и метель люблю,
Зазывающие в сказку,
С горки, с ветерком в салазках
И купание в снегу.

Разве это не смешно,
Что всё это забываем,
Лучшее в себе теряем,
Не находим, что ушло.

И природа любит снег,
Дарит и мороз, и вьюгу,
И сближает друга к другу,
Радости деля на всех.

Я не познал искусства разукрасить мрак

В кромешной тьме – уныние, как настоящий враг,
И не всегда, увы, антагонизм неволи,
Я не познал искусства разукрасить мрак,
Ведь был безумно рад второстепенной роли.

Меня сомнений призрак ночью посетил,
И это было самое нелёгкое свидание,
Течение раздумий он не остановил,
Как не остановил тогда процесс познания.

Нерукотворным будет счастья тайны смысл,
Непредсказуем будет тайны смысл испуга,
И посещает чаще будущности мысль,
Как близко мы к себе и далеко от друга.

И другу враг, как ночи – не самый лучший друг,
Один в один без скуки, без радости и лести,
Как страшен мрак в себе, так страшен и вокруг,
Для жизни тоже есть всегда дурные вести.

Я один любви палач