Петр Рябов - История русского народа и российского государства. С древнейших времен до начала ХХ века. Том I

• Название: История русского народа и российского государства. С древнейших времен до начала ХХ века. Том I
• Автор: Петр Рябов
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9906550-6-5

Книга историка и философа, кандидата философских наук, доцента П.В. Рябова в лаконичной, яркой и доступной форме излагает драматическую тысячелетнюю историю взаимоотношений российского государства и русского народа, описывает основные вехи, развилки и альтернативы истории. Изложение строится не столько как хронологически последовательный пересказ событий, дат и имён, сколько как исследование, основанное на проблемном принципе, фиксируя ключевые дискуссионные вопросы истории России от призвания варягов до начала ХХ века. Даётся авторская трактовка главных процессов и противоречий истории, упущенных возможностей и историографических споров. «Норманнская проблема», борьба Москвы с Тверью и Литвой за гегемонию на Руси, последствия монгольского ига, оценка эпох Ивана IV и Петра I, проблема ускоренной модернизации России, генезис и последствия крепостного права и церковного раскола, столкновение государственного деспотизма и народной вольницы, взаимосвязь повторяющихся реформ и контрреформ в самодержавной империи, феномен русской интеллигенции и истоки революционного движения – вот некоторые важнейшие темы, стоящие в центре исследования П.В. Рябова.

Книга предназначена для старшеклассников, студентов и всех читателей, интересующихся российской историей.

---

Политика Александра Невского строилась на безоговорочном принятии власти Орды, свирепом подавлении народных восстаний против неё, опоре на татарские войска в борьбе против вольных городов и политических соперников на Руси, и в столь же категорическом неприятии Запада. Князь Александр отверг все предложения папы и других христианских государей о союзе против монголов.

В 1257 году в Новгороде, до того независимом от ига Орды, произошло восстание против установления монгольской власти (проводником которой выступал князь Александр Ярославич) и против переписи населения, проводимой для установления размеров выплаты дани в Орду (эта перепись не только ограничивала вольности новгородцев и ложилась на их спины экономическим бременем, но и напомнила им один из признаков Конца Света, описанный в Апокалипсисе). Александр Невский сурово подавил это восстание, приведя в Новгород татарский отряд и свою дружину, а зачинщиков восстания приказал жестоко пытать. После этого им, по его повелению, выкололи глаза и отрезали носы (этот чудовищный обычай был позаимствован князьями из Орды, как и многие другие). Своего же сына, князя Василия, поддержавшего восставших, Александр изгнал из Новгорода.

А в 1252 году, когда брат Александра, великий князь Владимирский Андрей Ярославич, заключив союз с Даниилом Романовичем Галицким, попытался восстать против Золотой Орды и сбросить постылое иго, князь Александр Невский поспешил с доносом на брата в Орду. Он сообщил о нелояльности своего брата Сараю и сокрытии им части «выхода» (дани) в Орду, а также о подготовке им восстания, и привёл на Русь татарское войско («Неврюеву Рать»), в союзе с которым, вместе со своей дружиной, разбил своего брата в жестокой битве под Переяславлем. Во главе татарской армии Александр сжёг ряд главных русских городов и, в награду за беззаветную преданность новым хозяевам Руси, сам получил от захватчиков ярлык на великое княжение Владимирское. (В это же время князь Даниил Галицкий сумел разгромить аналогичную монгольскую карательную армию и несколько лет успешно отстаивал независимость своих русских земель).

Подобную политику сотрудничества с ханами, подавления народных восстаний, доносов и привлечения татарских войск на Русь, продолжили и сыновья Александра Невского князья Дмитрий и Андрей. При этом уже в XIII–XIV веках складываются (при активном участии православной церкви и князей-коллаборационистов) мифы о легитимности и непобедимости монгольской державы, о невозможности и незаконности сопротивления ей и нереальности попыток свергнуть монгольское иго, о необходимости покорно принимать его и о «мудрой политике» князей, ведущих себя подобным образом и будто бы рабской преданностью Орде оберегающих Русь от набегов и «чрезмерного» разорения. Князь Александр Ярославич (через пару веков получивший прозвище «Невский») стал образцом для подражания и центральным персонажем героической и политической мифологии Залесской Руси, а в 1547 году был официально канонизирован как святой. Если Орда поддерживала рост могущества православной церкви на Руси, то разгром Константинополя крестоносцами и наступление немецких рыцарей-крестоносцев в Прибалтике (где они сталкивались с встречной русской экспансией в борьбе за колонизацию и подчинение местного населения: эстов, финнов, ливов, пруссов и др.) сделали католический Рим и Запад вообще главным врагом в глазах русской православной церкви.

В целом, по словам современного историка В.Я. Хуторского, «отразив натиск с Запада, Русь была вынуждена подчиниться Востоку». Если ещё многие византийцы, решая подобную же проблему, говорили, что «чалма лучше тиары» и предпочли двумя веками спустя сдать Константинополь туркам, чем принять помощь и союз от католических стран, то и русские князья и духовенство в Северо-Восточной Руси предпочли покориться «басурманам», чем идти на союз с «латинянами». Напротив, Юго-Западная Русь избрала в этой ситуации противоположный путь: сближение с Западом, объединение вокруг Литовского княжества, спасение от ордынцев, усиление федералистско-договорных тенденций социальной жизни и ослабление тенденций авторитарных.

Оценки этого стратегического исторического выбора в современной науке существенно разнятся. Представители «евразийского» направления восторженно оценивают выбор Александра Невского. Так, историк-евразиец Г.В. Вернадский писал: «Александр Невский, дабы сохранить религиозную свободу, пожертвовал свободой политической, а два подвига Александра Невского – его борьба с Западом и его смирение перед Востоком – имели единственную цель – сбережение православия как источника нравственной и политической силы русского народа.»

По мнению крупнейшего евразийца Л.Н. Гумилёва, натиск Запада грозил Руси потерей не только политической независимости, но и культурно-религиозной самобытности (с обращением в католическую веру). «Союз Руси и Орды», созданный титаническими усилиями Александра Невского, был, по словам Л.Н. Гумилёва, «благом для Руси» как в борьбе с католической экспансией, так и «с точки зрения установления порядка внутри страны».

Иначе оценивает этот выбор американский историк Джон Феннел. По его мнению, проордынский курс Александра Невского способствовал укреплению монгольского владычества, в то время как деятельность князей Даниила Романовича Галицкого и Андрея Ярославича позволяла Руси освободиться от гнёта со стороны Орды уже в середине XIII века. Ведь, если Даниил Галицкий мог успешно противостоять Орде, опираясь лишь на скромные силы своих земель, то присоединение к его союзу с Владимирским князем Андреем Александра (вместо предательского доноса) могло бы переломить ситуацию и освободить все русские земли от монголов. Джон Феннел полагает: «Так называемое татарское иго началось не столько во время нашествия Батыя на Русь, сколько с того момента, как Александр предал своих братьев… Александр не сделал ничего, чтобы поддержать этот дух сопротивления Золотой Орде. Требуется беспредельная щедрость сердца, чтобы назвать его политику самоотверженной».

Борьба новгородцев со шведами и немцами за колонизацию Прибалтики

В XII–XIII веках немецкие крестоносцы начинают «Натиск на Восток» с целью покорения и крещения в католичество языческого населения Прибалтики (племён эстов, пруссов, карел, ливов и литовцев). Орудием этой политики явился рыцарский Орден Меченосцев, созданный в 1202 году. В то же время подобное проникновение в Восточную Прибалтику предприняли в XII–XIII веках шведы (они, прежде всего, подчиняли и крестили угро-финские племена).

Одновременную интенсивную колонизацию и христианизацию (но уже в православие) балтийских племён (ижоры, води, чуди, карелы, суми (саамов)) вёл Великий Новгород, стремившийся напрямую вести торговлю с ганзейскими городами и собирать дань мехами с захваченных территорий. Естественно, всё это привело к острому конфликту и затяжной конфронтации между новгородцами, немцами и шведами за доминирование на прибалтийских землях. В 1187 году новгородцы вместе с карелами захватили, разграбили и разрушили столицу Швеции Ситгуну (нынешний Стокгольм), увезя в Новгород в числе прочей добычи в качестве трофея церковные ворота, а затем неоднократно нападали на шведские владения в Финляндии, В 1227 году новгородцы принудительно и жестоко провели всеобщее крещение карел по православному обряду – «мало не все люди» (по словам летописи). Что же касается отношений Новгорода с немцами, то здесь интенсивные торговые контакты порой сменялись взаимными вторжениями и набегами.

После того, как Орден меченосцев (разгромленный литовцами в великой битве при Шяуляе в 1236 году) прекратил свое существование, уступив место тевтонскому Ордену, этот Орден начал завоевание земель славян пруссов. Тевтонскому Ордену удалось даже ненадолго подчинить себе Псков в 1241 году (при активной поддержке части горожан, тяготившихся новгородским гнётом), однако город вскоре был отбит войском. новгородцев во главе о князем Александром Ярославичем, 5 апреля 1242 года Александр Невский, возвращавшийся с войском после грабежа земель эстов, был на льду Чудского озера настигнут отрядом крестоносцев и в жестокой битве разбил тевтонских рыцарей.

А в 1268 году в битве под замком Раковором новгородское войско во главе с сыном Александра переяславским князем Дмитрием Александровичем и в союзе с «низовскими» полками нанесло тевтонским рыцарям сокрушительное стратегическое поражение.

Подводя итоги военным столкновениям XIII века за колонизацию Прибалтики, выдающийся современный историк И.Н. Данилевский отмечает: «Речь, очевидно, может идти только о борьбе Новгорода, Пскова и Ордена за раздел «сфер влияния» в восточной Прибалтике. Причём Псков сплошь и рядом оказывался не союзником, а соперником Новгорода и иногда выступал вместе с Ригой (крепостью крестоносцев – П.Р.)». Основным же объектом нападений являлось местное население: чудь, ливы, эсты и другие языческие племена Прибалтики, принуждаемые к насильственному крещению в католичество или православие и подвергавшиеся грабежу с обеих сторон.