Павел Дробницкий - Пламя надежды

• Название: Пламя надежды
• Автор: Павел Дробницкий
• Жанр: Фэнтези

Очень давно, когда вся земля еще была единым целым континентом, в этом мире жила процветающая цивилизация магов. Первые — так их называли во всех древних забытых писаниях. Им были подвластны не только пять стихий, которыми могут управлять нынешние маги. Они могли изменять окружающее пространство так, как им хотелось, могли сотворить что угодно из ничего и превратить обратно в ничто. Они были практически всесильны, неподвластными для них являлись лишь ход времени и всевидение, или прорицание, как его еще называют.

Рядом с Первыми жили также и обычные люди, которые поклонялись им, как богам и преподносили им всевозможные дары. Первые пытались убедить людей, что они не боги, а такие же смертные, хоть и наделенные особыми способностями. Но видя чудеса, которые могли творить Первые, люди не могли их приравнять к себе и продолжали боготворить. В конце концов, маги перестали предпринимать попытки переубедить людей и стали принимать все это как должное. Не одну сотню лет они жили в мире и процветании, люди поклонялись Первым, а те, в свою очередь, помогали людям своей магией. Но, со временем, среди магов появились считающие, что простые люди — это низшие существа, которых можно использовать как скот. Они действительно поверили, что являются богами. Кто-то из них даже решил, что для достижения всевидения, магам необходимы людские дары, но не простые дары с полей или поделки местных жителей, а сами люди, принесенные в жертву. Услышав это, Первые изгнали горстку отступников.

Шли времена, и Первые начали забывать о случившемся, продолжая жить обычной жизнью, в то время как отступники, затаясь, копили свою ненависть и силы. Однажды они вернулись, и объявили, что Первые преграждают им путь к цели, которую указали предки — путь к просветлению и всевидению. Отступники приказали Первым отдать им всех людей в свое распоряжение будь то жертвоприношения или иные цели, иначе, они обещали, что не оставят в живых ни одного мага, который будет стоять у них на пути. Но Первые не уступили. Так началась первая война магов, которая состояла из одного сражения.

Не стихающее сражение шло день за днем, но никто не мог одержать победу. Силы сторон оказались равны. И тогда Отступники, объединив свои усилия, создали Тьму. Не ту, что приходит с наступлением ночи, а истинную Тьму. Они соединили всю ту злобу, что они копили, всю ненависть и зависть, что сжигали их годами изнутри, всю свою черную сущность с материей этого мира, и Тьма покрыла все.

Тьма оказалась разумной и отказалась подчиняться кому бы то ни было, даже своим создателям. Она скрыла ото всех солнце и наступил ужасный холод. Все вокруг начало увядать, люди задыхаться, а на магов, оказавшихся более устойчивыми к происходящему, с обеих сторон стали набрасываться тени — порождения Тьмы. Мертвые поднимались и нападали на всех без разбора, будь то бывший соратник или противник. Каждый новый погибший, тут же вставал и бросался на еще живых, которых становилось все меньше и меньше. Лишь объединившись, Первые и Отступники сумели совладать с Тьмой. Для этого магам пришлось заключить ее в людей, в каждого по крупице, потому что уничтожить эту сущность было невозможно.

На рассвете седьмого дня, оставшиеся в живых Отступники ушли в добровольную ссылку, понимая какой непростительный поступок они совершили и какое ужасное зло они привнесли в этот мир.

---

— Это великолепный план, магистр! Вы просто гений! — юный подмастерье весь сиял от восхищения.

— Спасибо за эту оценку, Найджел, но этот план составлял не я один, а все главы орденов. Но самое главное, помни, я рассказал тебе все это не для того, чтобы ты болтал об этом на каждом углу. Ты должен вселись в простых магов мысль, что у нас есть план и этот план не имеет изъянов, и он обязательно приведет нас к победе.

— Я понял вас, магистр, — часто закивав головой пролепетал Найджел, — я вас не подведу.

Поблагодарив своего подмастерья, Вильгельм дал ему еще несколько указаний и остался наедине со своими мыслями. Магистр ничуть не пожалел, что позволил себе эту слабость и высказал свои планы кому-то еще в виде этого преданного юнца, у которого даже в мыслях еще нет получить какую-то выгоду из своего положения. Но ему совсем необязательно знать, что Вильгельм больше не доверяет Мерлину, что принесенное Найджелом зелье — это запасной план на случай предательства старика, и тем более ему необязательно знать, что юная Беатрисс должна будет умереть во время ритуала Танатос. Хорошо было бы, если бы среди магов было побольше таких дурачков, как Найджел, которых достаточно было бы накормить ложкой меда, и они в ответ готовы были отдать за тебя жизнь.

* * *

Крупные капли воды срывались с лица старого мага и падали в бронзовую чашу для умывания. Каждая капля, упав, искажала его отражение, в которое он не отрываясь смотрел, погрузившись в свои мысли. Вот вода перестала искривляться и застыла, позволив старцу в очередной раз наблюдать свое увядание. Почти полностью лысая голова, за исключением небольшого обрамления из седых волос по бокам и на затылке, глубокие морщины, кустистые брови, старческие пятна.

Он ждал своего давнего знакомого, который обещал прийти на их последнюю встречу в этой жизни. И его ожидания были удовлетворены — в отражении воды позади него появился человек.

— Мерлин! — не скрывая радости старец повернулся и увидел у входа в свою походную палатку улыбающегося мага.

— Здравствуй, Рудольф, — маг подошел и дружески обнял старого знакомого, — рад снова тебя видеть.

— А ты ни капельки не изменился с нашей прошлой встречи, не то что я, старая развалина…

— Ты всегда любил жаловаться, — хмыкнув и присев рядом сказал Мерлин, — тем не менее, ты прожил дольше многих, и добился таких высот! Только подумать, магистр ордена эфира! Когда я впервые познакомился с тобой, ты был прыщавым юнцом, у которого из-за нервной тряски толком не выходило ни одно заклинание.

— Хе-хе, да, было время… — грустно подытожил магистр Рудольф и резко перешел к делу, — я сделал все, как ты просил, старый друг, медальон у Вильгельма, он передаст его девушке перед битвой.

— Спасибо, ты мне… нет, нам всем, очень помог. В очередной раз. Теперь все детали на своих местах, главное, чтобы механизм заработал верно. А для этого нужно, чтобы мальчик не оплошал в нужный момент.

— Думаешь он справится? — старец пожевал губами, как он обычно делал, раздумывая над чем-то.

— Мне остается только верить, — грустно вздохнул Мерлин, — так непривычно, когда от другого человека зависит твоя судьба и ты ничего не можешь сделать. Но он способный, и в нем чувствуется кровь королей, истинных королей.

— Если это так, тогда у нас есть шанс победить Тьму, — магистр Рудольф снова повернулся к своему отражению, — я видел ее, Мерлин, видел в глазах магистра Вильгельма. Ты был прав, Тьма добралась и до магов. Она глубоко засела в сердцах многих из них, и ты верно выбрал Беатрисс, она идеальный Источник. С виду она светская девушка с хорошими манерами, но внутри нее сейчас кипит зло. И Тьма с каждой минутой вливается в нее с большей силой, чувствуя возможный выход.

— Не переживай, Рудольф, Тьма не победит, я обещаю. Твои потомки будут жить в более светлом будущем.

— Спасибо Мерлин за эти слова, за то, что пришел попрощаться и…

— Да? — чародей вопросительно посмотрел на старца.

— Мне страшно… — на глаза магистра Рудольфа накатились слезы, — я всегда знал день, когда я умру, и мне было спокойно, зная, что у меня полно времени до глубокой старости, но оно так быстро пролетело и сейчас я боюсь уходить, не зная, что там, за гранью…

Мерлин приобнял старца и утешающе похлопал его по плечу.

— Мерлин, — придя в себя произнес Рудольф, — я хочу, чтобы ты знал. Твоя тайна умрет вместе со мной. И все те истории о Первых и Тьме тоже. Я не рассказал об этом ни одной живой душе.

— Я никогда в тебе не сомневался. Ты всегда был отличным другом и соратником, но нам пора идти. Надеюсь мы скоро встретимся.

Мерлин поднялся, поцеловал старика в давно облысевшую макушку и вышел из походной палатки.

— Прощай… — в тишину проговорил магистр Рудольф, ложась в свою постель и закрывая глаза в последний раз.

Глава 5

Наш отряд приближался к своей цели — уже сегодня, до заката мы будем в столице. Чем меньше расстояния оставалось пройти, тем лучше становились дороги, богаче выглядели поселения, это действовало на всех воодушевляюще, поэтому отряд только увеличивал скорость.

Я шел среди простых крестьян, хотя мне выделили лошадь и предлагали ехать впереди с командирами взводов. Но в этой компании я чувствовал себя куда уютнее.

— Вот никак не могу понять, Артур, почему ты не вытащишь меч из камня и не понесешь его сам, — наигранно обиженным тоном спросил громила-Роберт, таща за спиной миниатюрную повозку, на которой находились камень с воткнутым в него мечем.

— Прости, Роб, я не могу его снова вытащить, в прошлый раз это потребовало от меня слишком много сил, — пришлось соврать мне, — если тебе тяжело, давай я потащу тележку.

— Вот еще! Да я три такие тележки тащить могу и не вспотею!

— А, по-моему, от тебя уже несет так, словно ты тащишь за собой весь подземный храм за собой, — проговорил себе под нос Бриан, еле волоча ноги. Ему этот длительный поход давался труднее остальных, так как в своей деревне он прослыл жутким лентяем.

— Можно подумать от тебя пахнет полевыми цветами, Бри, особенно после того, как ты свалился в кучу медвежьего дерьма! — удачно парировал Роберт, после чего все вокруг захохотали, вспоминая этот случай, а Бриан, зло посмотрев на смеющихся, специально отстал, чтобы идти подальше.

Дождливые дни сменились солнечными, и сегодняшнее утро оказалось самым жарким за последнее время, поэтому жажда стала мучать намного чаще. Я догнал одного из мулов тащившего позади себя низкую тележку с двумя бочками воды, зачерпнул чаркой в одной из них и принялся пить на ходу. Вода уже нагрелась и была не такой приятной, как хотелось бы, но жажду все равно утоляла. Зачерпнув второй раз, что остальным категорически запретили бы сделать, я направился вперед, догоняя повозку с клеткой, в которой сидел пойманный маг земли. Это был тот самый маг, что заключил почти всех из нас в землю в пещере, которую Бриан прозвал подземным храмом и где мы нашли таинственный меч.

Его звали Ноа, он был невысоким, крепким, с недавно обритой головой, на которой только-только начали снова прорастать волосы. Его лицо было словно вытесано из камня, все черты были резкими и прямыми. Он был молчалив и всем своим видом он напоминал недвижимый монумент. Ноа никогда ни с кем не разговаривал, хоть даже желающих почти не было. Он не проронил ни слова, даже тогда, когда его избивали пятеро солдат, после того как поймали. Единственный на кого он реагировал — это был Артур.

— Привет, Ноа, — подойдя, произнес я, на что маг просто открыл глаза, других он и этим не удостоил бы, — я принес тебе воды, жуткая жара.

Руки у мага земли были связаны за спиной, и поэтому мне пришлось на ходу поить его, просунув чарку сквозь прутья клетки.

— Спасибо, — глухо сказал Ноа, после того, как выпил все, что не расплескалось из-за движения.

— Как твоя нога, болит? — я кивком указал на перевязанную вытянутую ногу мага, он сломал ее, споткнувшись о камень, когда выбегал из подземной пещеры вслед за другими магами.

— Да, — также односложно, как и всегда, ответил пленник, но тут неожиданно он решил покончить со своей неразговорчивостью и продолжил под удивленными взглядами шедших рядом, — это был знак, что я использую свой дар не для тех целей. Маг земли спотыкается о камень, где это видано? Да так, что ломает себе ногу!

— Ты сегодня необычайно разговорчив, — удивленно подметил я.

— Все эти дни я читал молитвы для упокоения души Изабелл, — грустно произнес он, — поэтому не мог достойно отвечать тебе.

— Изабелл… — воспоминания больно кольнули, — прости, она погибла из-за меня. Вы были близки?

— Не ты причина ее смерти, а маги, что вынудили ее участвовать в нападениях. У неё был необычайно сильный магический дар, но она не хотела использовать его для войны и насилия. Тогла верховный совет магов бросил ее родителей в темницу и приказал ей выполнять все, что они потребуют, иначе совет казнил бы их не моргнув и глазом. Она была доброй, особенно ко мне, неуклюжему Ноа, — грустная улыбка скользнула по его лицу.