Александр Студницын - Алая завеса

• Название: Алая завеса
• Автор: Александр Студницын
• Жанр: Ужасы и Мистика

Роман «Сёстры Лилит» написан в жанре философского мистического триллера. Его основной идеей является поиск души… Некий человек ввязывается в запутанную историю, связанную с исчезновением людей, садизмом, язычеством, религией, сектами и в конце познает истинное устройство бытия. В качестве дальнейшей «аннотации» читайте обязательное предисловие в начале романа.

---

Проспекты центра Москвы уже стучали об мои подошвы. Выйдя на променад, я присоединился к идущим, пусть и на приличном расстоянии, но всё же формируя один условный поток горожан и приезжих. Для успокоения моего страха одиночества вполне хватило бы и издали видимых редких фигур вкупе с осознанием, что рядом точно есть и ещё кто-то. На практике людей оказалось даже больше.

Можно хоть каждую ночь шататься по местам, излюбленным туристами, шпаной и молодёжью, и не привлечь пристального внимания к своей катящейся в пропасть судьбе. Вечный незнакомец никогда не исчезнет с улиц, поспоривших с небом за право сиять. Который из полуночников именно он? Собственно, кто этот призрак, как не сама толпа, сжатая в пентаграмму одного тела?

Если честно, после выписки я только и думаю, что на моём месте мог бы оказаться совершенно любой человек. Единственная моя особенность — меня ничего не интересует. Моими ногами движет желание спать, но смутная жажда какой-то миссии давит на плечи. Кто-то шепчет: «Ты не можешь упасть на дно, ещё не всё отдано и сделано». И я повинуюсь, в сущности, для смерти должно присутствовать то, что умирает.

От бесцельного скитания начали неметь конечности. Подсвеченные мостовые разноцветными пятнами отделялись от ночи и призраком терзали взгляд. Видения плавились, пока пропасть над головой не хотела преображаться в солнце, одно способное мило лгать, что под ногами привычная нам планета. Неужели, всю эфемерность бытия не узнали мои глаза? Прохожие сливались в линии, меркли в искрах и паутинах огней. Хоть над городом нависли настоящие, но невидимые и слабые светила, ад сгорал ярче.

Безотчётно шаря в кармане, пальцы нащупали предмет, о котором память не сразу подобрала достойные сведения. Передо мной снова играли бликами стёкла в незатейливой оправе. Не мужские и не женские очки отторгали своей чужеродностью. Несочетаемый вид урн и лавочки, располагавшейся поодаль в сквере, не позволял оставить вещь среди совершенно бесприютного пространства. Полицейские и неспящие странники сковывали, чем-то обязывая. В результате руки не поднялись.

Нежное воспоминание, возрастая, проскальзывало в ненужные линзы. «Смотри на мир мёртвыми глазами, когда устанешь и понадобится пустота в моих», — шептал голос Анны из бездны осенней высоты. Почти бессознательно мне стало приятно, что владелица очков была девушкой. И как-то сразу само собой понятие мёртвого взгляда рыжеволосой красавицы пришло в идентичное состояние с истинной владелицей моей краденой вещи. Даже если несчастная жертва жива, её близость к потустороннему приобрела достаточное сходство с омертвевшими глазами Анны. Линзы впитали эхо гибели, неважно действительно ли состоявшейся, и превратились в остекленевшие зрачки пустоты. Главное, дверь в иную реальность отворялась. Воображение и интуиция наполняли талисман необходимой силой тождественности с убитыми и покойными. Усталость давила на голову, и возникло неодолимое желание надеть очки. Предчувствие было такое, словно едва знакомая цветочница сделается ближе с отголосками своего взгляда, хотя бессонница всё же не настолько владела моим умом, чтобы потерять контроль над действительностью. Ничего особенно увидеть не ожидая, глаза спрятались за тонкие искривлённые стёкла.

Первое впечатление ассоциировалось с тем благим состоянием, когда выходишь из леса, свободный от паутины, мошкары, комаров и слепней. Призраки, кружащие над тротуарами, возвращались в здания, подчёркивая невероятную чёткость линий. Вся горящая и мельтешащая нежить сгинула, точно нарисовавшиеся повсеместно свечи жёг монах, отгонявший бесов. Свечи проявили, что и голос Анны доносился в голове, а не из бездны, которая одна осталась нечувствительной к переменам, будто бы перевернувшим вселенную.

Перерождение, произошедшее со мной, разогнало кровь в жилах. Обновлённая столица демонстрировала, насколько слабы мои глаза и как широк и осязаем окружающий мир. Можно было без труда обозревать бессонных горожан на многие метры со всех открывавших улиц и проспектов. В местах, где я уже проходил, появлялись ранее невидимые детали. Грязь под ногами, пятна на стенах, красивые балюстрады и узоры близ окон старинных домов составляли новый город.

Неизвестно, увеличивалось ли число машин и пешеходов, но именно это завораживало взгляд более всего.

Почему я до сих пор не интересовался своим зрением? В школе оно не выделялось дефектами, а с тех пор медобследования у окулиста не выявляли ухудшений. Однако мне и самому ясно, что скорее отличное знание алфавита избавило от очков мои глаза. И ещё в большей степени — собственное умение приспосабливаться и выживать в самых разных условиях. Стоп, а не последняя ли госпитализация испортила восприятие повседневного на всех уровнях?

Оглядываясь по сторонам, я наслаждался новым. Не свыкшись с красотой обычного, но в тоже время такого законченного и близкого приюта миллионов, не в первый раз линзы пропускали идиллию сквера. Оттуда псевдоприрода манила сладострастно и горячо.

Воздух потерял характерную привычку дрожать и наполнял пустоты объёмом наподобие реки. Бесцельность прогулки потонула в желании посидеть и оценить магию простого бытия среди деревьев. То ли от того, что я много вертел головой как иностранец, то ли потому, что неосознанно улыбался — казалось, прохожие на меня обращают внимание. Это отпугивало и затеняло свежесть и глубину впечатлений.

Переходя через улицу, я столкнулся с кем-то неадекватно спешащим. Что-то хрустнуло под ногой.

Мини-парк утаивал в своих недрах множества силуэтов и ярких, сияющих людей. Кто-то смеялся, но большинство томилось скукой.

Незримо огибая фонари, детально очерченные и прорисованные, моя тень наметила в самом начале клочка природы скамейку.

Уже на самом подходе к заветному месту меня окликнула идущая навстречу компания. Почему-то думалось, что они не повернут за мной, к сожалению, они целенаправленно кого-то искали.

— Мы тебя потеряли, где тебя носит?

— Уже к площади же решили выдвигаться!

Группа молодёжи, судя по возрасту, студентов начальных курсов, состояла из трёх девиц и двух парней, один из которых стоял далеко в тени, но какая-то незримая граница явно причисляла его к моим новым попутчикам в «никуда».

В ответ на молчание вперёд выдвинулся маленький щуплый мальчик с бегающими огромными глазами и, как впоследствии выяснилось, манерой картавить.

— Андрей, — засомневавшись и подойдя вплотную, он уставился в лицо под шляпой взглядом совы.

— Нет, моё имя Павел.

После пяти секунд промедления человек в это поверил.

— Извините, мы ошиблись, — ещё какое-то время глядя на меня, смущённо откликнулся паренёк.

— Чего? — кричала студентка с тёмно-русыми волосами.

— Ничего, это другой.

— В смысле?

— Другой человек в смысле, что такого!

— Ну так спроси, как нам на проспект Задорожный выйти?

— Да… — только и успел промямлить паренёк.

Девушек разбирала непрекращающаяся и нездоровая радость, они обратились ко мне, но поскольку две из них постоянно шушукались и хихикали, третьей, блондинке с короткой стрижкой и наиболее бойким лицом, трудно было построить фразу.

— Извините, а вы не подскажете, как нам… нам добраться до ближайшей закусочной, только чтобы она рано открывалась?

Парни удалились назад и пошли куда-то, оживлённо обсуждая свои дела.

— Я предполагаю, что если идти направо, появится метро, а рядом, если поискать, окажется и кафе.

— Говорят, на проспекте Задорожном как раз то, что нам нужно, — подоспела девушка с темно-русой стрижкой и в разноцветной (когда на неё падал свет) куртке. — Забегаловка, то есть, закусочная, которая работает и сейчас.

Слепяще-голубые глаза настаивали на какой-то скорой подсказке от меня, но положение вещей не позволяло помочь.

— К несчастью, я плохо запоминаю названия улиц, может, закусочная и попадалась на моём пути, но место теперь не вспомню…

— Жаль, — голубые глаза перестали обжигать. Но вскоре уже три взгляда с удивлением рассматривали мою одежду и очки.

— Вы удивительно похожи с Андреем, просто поразительно. Не проводите ли нас до того кафе, которое рядом с метро? Может, эту встречу устроила судьба… — бойкая блондинка запнулась.

— Если не трудно, конечно, — добавила до того вечно молчащая студентка. Самая красивая из присутствующих.

— Мне всё равно нужно убить предрассветные часы, так что с радостью провожу вас. Правда, не уверен, что найду закусочную там, где ожидаю, поэтому смотрите по сторонам. Мало ли…

Вчетвером мы пересекли бульвар, когда нас догнал суетливый мальчик из их компании.

— Зачем отвлекли несчастного человека, он отдыхал, никого не трогал, и вдруг на тебе!

— Да ладно, мне действительно всё равно, в какую сторону идти, пока не настанет рабочее утро.