Анна О'Брайен - Фаворитка короля

• Название: Фаворитка короля
• Автор: Анна О'Брайен
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»; ООО «Книжный клуб “Клуб семейного досуга”»
• Жанр: Любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9910-2309-2

В XIV в. сиротку, подброшенную в младенчестве к стенам монастыря, ждала незавидная участь монахини или… уличной женщины. Но Алиса избрала свой путь: фрейлина королевы Филиппы, фаворитка венценосного Эдуарда III. Ее любили и презирали. Стареющий король хотел, чтобы она была рядом, враги жаждали ее исчезновения. Одна ошибка может стоить ей очень дорого!

---

Но это бы полбеды. Самое трудное — вернуть себе прежнее положение во дворце. Расставив ноги, скрестив на груди руки, готовый отразить вторжение целого воинства, у дверей в личные покои Эдуарда неподвижно застыл Роджер Бичем, новый камергер Эдуарда, сменивший Латимера. Заметив меня, он весь подтянулся. Я приехала сюда издалека, приехала быстро, а теперь этот наемник может не впустить меня к Эдуарду. Я-то знала, что мое удаление от двора отменено, однако прибыла сюда так скоро, что могла опередить это известие. Новость еще не достигла Элтхема — а может быть, и достигла, но вдруг этот прислужник все равно откажется меня впустить?

Вот сейчас я и выясню, сколь много власти у меня осталось. Наверное, совсем немного.

Бичем смотрел на меня как на тех надоедливых насекомых, которых никак не удается выжить даже из парадных комнат дворца.

— Вам нечего здесь делать! Закон запрещает вам находиться здесь! — Ни малейшего почтения, одно лишь откровенное неприятие — поведение Бичема подтверждало мои худшие опасения.

— Я желаю видеть короля, — ответила я как можно спокойнее.

— А я говорю, что вы сюда не войдете.

— Вы помешаете мне?

— Я не допущу этого, мадам!

— Мое удаление от двора отменено.

— И у вас есть доказательство?

Да, чего не было, того не было. Я спешила и даже не подумала, что документ может мне понадобиться. Хотя Бичем все равно не признал бы никакой бумаги, разве только прямое распоряжение короля с его подписью и печатью.

— Все постановления прежнего парламента признаны незаконными и недействительными, — спокойно сообщила я ему. — Так решил сам Гонт. — Несомненно, это имя имеет здесь достаточный вес.

— Мне об этом ничего не известно. — Решимость Бичема нимало не поколебалась.

Как мне хотелось, чтобы на его месте вновь оказался Латимер! И как этот монстр сумел избежать проведенной Гонтом чистки? Я показала на дверь, которую он заслонял собой.

— Пропустите. Король меня примет.

— Вас король не примет. — С этими словами Бичем вытащил из ножен меч.

Я не отступила ни на полшага.

— Если вы хотите остановить меня, вам придется пустить его в ход, сэр. — Я рукой отвела клинок в сторону. — На мне драгоценности королевы Филиппы. Я родила королю сыновей и дочерей. И вы не впускаете меня к нему?

Я изо всей силы застучала кулаком в дверь покоев Эдуарда.

Ответа не последовало. Как бы я ни пыталась убедить камергера, что король будет мне рад, сама я в этом отнюдь не была уверена. Снова громко постучала. Страх начал нарастать во мне, пока не сперло дыхание, а пальцы Бичема не сомкнулись на моем запястье — властно, жестко, неумолимо. Я забарабанила в дверь свободной рукой и громко позвала:

— Государь! Это Алиса! — Попыталась высвободиться из рук Бичема, но он держал меня цепко. Внезапно в глазах у меня потемнело. Меня изгонят отсюда. Обещание Гонта — всего лишь издевка…

— Ваше величество!.. — В моем голосе явственно звучал ужас.

Дверь отворилась.

— Что за шум и суета, Бичем? Мертвого можно поднять из могилы. Успокойтесь, дружище…

Тот отпустил мою руку.

Когда-то я могла входить к Эдуарду, прикасаться к нему, говорить с ним, и никто не мог мне помешать. Теперь я больше не имела на это права — если вспомнить слова, сказанные королем при расставании. Но сердце у меня сильно забилось, когда я увидела, что Эдуард держится на ногах самостоятельно, говорит безо всякого труда, четко и властно. В дверях стоял прежний Эдуард — монарх, царственный повелитель, пусть он и горбился, а щеки ввалились от старости. Не то чтобы он по-прежнему силен и крепок, но сил на то, чтобы стоять ровно, держась одной рукой за дверной косяк, ему хватало.

Я низко присела в реверансе.

— Милорд, я перед вами. — Выждала, пока выцветшие голубые глаза окинули взглядом мое лицо, и лишь после этого выпрямилась во весь рост. — Это Алиса. Я приехала к вам. Позвольте мне войти, побыть с вами.

Отвернется ли он, отвергнет ли меня? Мне показалась целой вечностью та минута, когда Эдуард всматривался в мое лицо. Наконец его глаза прояснились — узнал. Удивление в его взгляде мешалось с нескрываемой радостью.

— Алиса…

— Да, вот я здесь.

— Я спрашивал о тебе. А мне говорили, что тебе нельзя быть со мной… — Он вдруг протянул ко мне руки, и я вложила в них свои ладони.

— Теперь я здесь. Давайте войдем, — предложила я с вернувшейся уверенностью и шагнула через порог.

Глаза Эдуарда увлажнились, но он держал себя в руках, и память ему не изменяла. Как в былые дни, он поклонился и поднес мои пальцы к губам — сначала одну руку, потом и другую.

— Я скучал по тебе, — сказал он просто.

— Мне было невыносимо думать, что вам приходится оставаться в одиночестве.

— Тебя не пускали ко мне…

— Это не я так решила. Но ваш сын меня выручил. И теперь я могу быть здесь, с вами.

— Так входи же… Поговорим.

Он вел меня по комнатам, и я ясно ощущала, как мучительно текли для него минувшие месяцы. Мы были вынуждены двигаться медленно, Эдуард всякий раз подволакивал правую ногу, а рука, которую я держала, была напряжена от усилий, которые он прилагал, чтобы идти самостоятельно. Но настойчивости ему хватало, и мы добрались наконец до большого покоя.

— Алиса… — Не успел он выговорить следующее слово, как я упала перед ним на колени. — Что ты?

— Я должна молить вас о прощении, государь.

— Еще минуту назад ты называла меня Эдуардом и требовала, чтобы тебя впустили. А теперь стоишь на коленях. Я помню Алису не такой. — Призрак улыбки исказил его некогда красивое лицо — правая сторона не подчинялась его желанию улыбнуться.

Я низко опустила голову. Мне было не до смеха.

— Я причинила вам боль. Я изменила вам.

— Было, было. Следовало сразу рассказать мне о нем. Наверное, я бы тебя понял.

— Какой мужчина поймет, если женщина тайком выходит за другого?

— Ладно… Чего я не понимаю — почему именно за Виндзора? Почему ты выбрала такого человека?

Мне в голову не пришло никакого ответа, который мог бы объяснить, почему мы с Виндзором всем существом потянулись друг к другу.

— Он позаботится обо мне, — только и сумела сказать я.

— Да, он сумеет, насколько я понимаю.

— Моя верность вам ничуть не поколебалась, милорд.

— Но ты же молодая женщина, а я…

— Милорд… Простите меня…

— Что ж, нужно иметь мужество признавать границы своих возможностей. Плоть моя не желает прислушиваться к желаниям моего сердца. — И снова эта разрывающая мне душу улыбка. — Сколько стариков говорили это, когда молодая любовница начинала посматривать на сторону? Я не первый. И не последний.

Его прямота поразила меня. К тому же я не могла объяснить ему, что к Виндзору меня влечет не только плотская страсть, но и сходство наших взглядов на жизнь.

— Не по своей воле мне пришлось покинуть вас, милорд. Простите ли вы меня?

— Ты же знаешь, что прощу. Хватит, вставай. Мне слишком утомительно смотреть на тебя сверху вниз. — С тенью своих прежних гордых, изящных манер он поднял меня на ноги. — Ты приехала, чтобы остаться со мной?

— Да. Если вы этого пожелаете.

— А разве я не желаю, чтобы завтра утром взошло солнце? Ты моя, ты мне необходима, если только сможешь терпеть слабости старика.

— Я хочу остаться с вами.

Эдуард наморщил лоб, и мне стало жаль его.

— Те, кто не любит тебя, утверждают, что у тебя нет сердца, Алиса. Что ты холодна, как камень. И тверда, как кремень. А что на это скажешь ты?

Я печально посмотрела на него, сглатывая подступающие слезы.

— Не играет никакой роли, что скажу я. Что скажете об этом вы, милорд? — Подчеркнуто ласково я взяла его руки в свои и положила их ладонями себе на грудь, туда, где билось сердце. — Что вы скажете?

— Я скажу, что со мной ты никогда не бываешь холодна. — Он подался вперед и поцеловал меня в лоб. — Ты нежна, как Божье благословение, от тебя исходит тепло, как от летнего солнышка.

Мы оба понимали, что имя Виндзора больше не должно звучать в наших беседах. По молчаливому уговору, пока жив Эдуард, мужа моего как бы не существовало. Эдуард повернулся и с трудом дошел до ложа с расшитым его геральдическими эмблемами пологом.

— Утомился я, Алиса. С тех пор как ты уехала, я не спал по-настоящему. По крайней мере, мне так кажется… Иногда память меня подводит…

— Значит, вам необходимо поспать сейчас. А я побуду с вами.

Я помогла ему возлечь на величественное ложе, которое некогда мы делили с ним. Сама села рядом, положила голову на подушки, не выпуская руки Эдуарда; веки его стали смыкаться.

— А знаешь… — пробормотал он. — Когда мне сказали, что тебе нельзя приходить сюда, что мы разлучены навеки, меня это буквально раздавило. Такое чувство не слишком-то подобает королю, а?