Андрей Воронин - Из любви к искусству

• Название: Из любви к искусству
• Автор: Андрей Воронин
• Издательство: Современный литератор
• Жанр: Боевик
• Год: 2001
• ISBN: 985-456-881-4

Ради того, чтобы наказать врага, обидчика, чтобы восторжествовала справедливость, человек готов на все. Единственное на что он не имеет права – умереть, пока живы его враги.

Эта книга продолжает новый сериал Андрея Воронина, автора бестселлеров «Слепой» и «Комбат».

---

– Ну, до конца расследования вам так или иначе придется подождать, – напомнил майор.

– Разумеется, – сказал историк. – Само собой… Всегда к вашим услугам, майор. В любое время дня и ночи. Предпочтительнее, конечно, было бы рабочее время. С вами общаться приятнее, чем с этими юными вандалами…

– Если узнаете или вспомните что-нибудь новое, – сказал майор, – сразу же звоните мне. Вот мой телефон.

Он протянул Перельману карточку с номером и замер, прислушиваясь. Со стороны лестницы доносились шаги и приглушенные голоса. Потом шаги гулко затопали по дощатому полу коридора, и вскоре из-за поворота появилась небольшая группа людей: двое мужчин и женщина. Женщина была высокая, статная – настоящая русская красавица, одетая по последней моде и очень на кого-то похожая. Майор все еще пытался сообразить, кого напоминает эта пышногрудая красотка, но тут в глаза ему бросился висевший на плече у одного из мужчин потертый объемистый кофр, и, прежде чем он понял, что происходит, по глазам ударила голубоватая молния фотовспышки.

Вспышка сверкнула четыре раза подряд, совершенно ослепив Круглова.

– О, дьявол! – прорычал рассвирепевший майор, пытаясь рассмотреть уверенно приближавшихся к взломанным дверям музея людей сквозь плавающие перед глазами черно-зеленые пятна. – Как они пронюхали? Кто их, черт подери, сюда пустил?

– Кого? – спросил растерявшийся Перельман.

– Журналистов, вот кого! – с досадой ответил Круг-лов. – Свободную прессу, чтоб ей ни дна ни покрышки… Сейчас растреплют на весь город, сделают из мухи слона, да не просто слона, а с ярко выраженными политическими взглядами… Ей-богу, иногда я жалею, что мы живем не в полицейском государстве.

– Ну, вам жалеть об этом сам бог велел, – пошутил Перельман, но тут журналисты приблизились на расстояние удачного плевка, снова засверкала вспышка, и грудастая красавица, – не теряя времени, взяла в оборот Круглова, вычислив его так же уверенно и безошибочно, как если бы тот был в милицейской форме.

* * *

Старший оперуполномоченный уголовного розыска майор Круглов отделался от журналистов с огромным трудом. Для этого ему пришлось призвать на помощь все свое терпение, обаяние и умение работать с людьми, но этого оказалось мало, и тогда он бросил на растерзание гиенам пера несчастного Перельмана, испытывая при этом сильнейшие угрызения совести: учитель был ему симпатичен, а о методах, которыми пользовались охочие до сенсаций столичные щелкоперы, потроша угодивших к ним в лапы свидетелей, майор знал не понаслышке.

Собственно, как показалось майору, щелкопер здесь был только один, но зато экстра-класса. Невысокий чернявый тип в обтерханной матерчатой курточке, потертых джинсах, с кофром и с громоздким профессиональным фотоаппаратом был, конечно же, обычным фоторепортером. Второй мужчина, повыше ростом, пошире в плечах и одетый не в пример лучше, хотя и без особых претензий, все время молчал и смотрел по сторонам без видимого интереса, так что майор про себя решил считать его редакционным водителем. А щелкопером оказалась женщина, и теперь Круглов вспомнил, почему она показалась ему знакомой. Он действительно знал ее, это была Варвара Белкина, знаменитая своей феноменальной способностью вынюхивать скандалы и мастерским умением писать разгромные статьи, о которых потом неделями шумела вся Москва. Меньше всего на свете майор хотел бы стать героем одной из этих ее статей, и потому колебания его были совсем недолгими. Подставив вместо себя Перельмана, майор незаметно ускользнул и отправился по своим делам.

Для начала он разыскал завуча Валдаеву и попросил ее помочь разобраться в классных журналах. Валдаева к этому времени уже окончательно пришла в себя и, хотя все еще казалась неестественно бледной, перестала поминутно срываться то на крик, то в слезы. Похоже, это была настоящая профессионалка, закаленная многими годами работы с подростками и способная быстро примениться к любым, даже самым неблагоприятным, обстоятельствам. Кроме того, она была сногсшибательно красива даже в свои сорок пять лет, и, разговаривая с ней, майор нарочно старался смотреть мимо, чтобы не отвлекаться.

Работа с классными журналами была для нее привычным делом, и постепенно она совсем успокоилась, так что Круглову удалось получить ответы на интересующие его вопросы. Впрочем, все эти ответы были отрицательными. Ни о каких сатанистах в своей школе завуч Валдаева до сегодняшнего дня слыхом не слышала, учитель Перельман ни на какие угрозы со стороны учеников ей не жаловался («Он, оказывается, молодчина, – сказала по этому поводу Ольга Дмитриевна. – Признаться, я считала его такой же тряпкой, как и все остальные наши мужчины.., если их можно так назвать»), никакая антисемитская пропаганда и агитация у них в школе не ведется и никогда не велась – ни в каких формах и ни под каким соусом, уж она-то, Ольга Дмитриевна Валдаева, наверняка об этом знала бы, а если бы знала, то, можете не сомневаться, пресекла бы эту мерзость в самом зародыше… Так что причины сегодняшнего дикого происшествия были Ольге Дмитриевне абсолютно неизвестны, не говоря уже об участниках. Бритоголовые? Ну да, есть у нас и такие, но это же просто дань моде. В конце концов, это все-таки лучше, чем грязные патлы до плеч. По крайней мере, гигиеничнее… Нет, конечно, если милиция считает необходимым переговорить с этими учениками, завуч Валдаева ни в коем случае не станет чинить какие бы то ни было препятствия и даже готова оказать в этом деле посильную помощь, все-таки речь идет об убийстве… Но именно потому, что речь идет об убийстве, более того, о зверском убийстве, она, Ольга Дмитриевна Валдаева, не может не высказать по этому поводу своего личного мнения. Она уверена, что никто из учащихся школы не имеет к этому ни малейшего отношения. У нас, знаете ли, совсем не такой контингент… Покойный, между прочим, был не дурак выпить и вполне мог пригласить кого-нибудь из своих приятелей, а то и вовсе случайного знакомого, чтобы было с кем скоротать вечерок. А по пьяной лавочке, сами понимаете, может случиться все что угодно.

Голос Ольги Дмитриевны во время этой небольшой речи постепенно креп и наконец приобрел непререкаемый металлический тон, свойственный некоторым высшим чинам армии и министерства внутренних дел, а еще кадровым педагогам с большим стажем работы. Слушая этот голос, майор Круглов все время боролся с инстинктивным желанием отложить ручку, встать и вытянуться по стойке смирно. Даже бьющая в глаза красота Ольги Дмитриевны как-то неуловимо изменилась. Завуч буквально на глазах теряла индивидуальность и женскую привлекательность, превращаясь в гранитный монумент педагогической добродетели, и майор между делом понял, почему на правой руке Ольги Дмитриевны до сих пор нет обручального кольца. Впрочем, подумал он, вполне может оказаться, что кольца нет не до сих пор, а уже – было и сплыло, и удивляться тут нечему, потому что не родился еще мужик, способный выдержать такое. А если родился, то на бой не сгодился, – прямо по тексту известной сказки…

Выбравшись наконец из учительской, майор встряхнулся всем телом, как это делают собаки, вылезая из воды. Болтавшийся в коридоре сержант посмотрел на него и сочувственно ухмыльнулся. Круглов поспешно сделал сердитое лицо, озабоченно нахмурился и, засовывая во внутренний карман добытый ценой получасовой лекции список с адресами бритоголовых питомцев Ольги Дмитриевны, повелительно махнул сержанту рукой.

– Пошли, – сказал он. – Нечего тебе здесь болтаться. Надо подъехать в пару мест.

– Всегда пожалуйста, – с готовностью откликнулся сержант. – А то я здесь уже затосковал. Так и кажется, что вот-вот к директору вызовут.

– А, – сказал майор, – так ты у нас, выходит, бывший хулиган?

– Почему это я хулиган? – обиделся сержант, торопливо шагая вслед за майором в сторону лестницы.

– Ты бы лучше спросил, почему бывший, – ответил майор. – Давай, давай, шевели фигурой, пока эти дети Вельзевула совсем не разбежались.

– Будем брать? – деловито спросил сержант.

– Посмотрим, – ответил Круглов. – Твое дело маленькое: стоять в дверях и изображать гестаповца. Понял задачу?

– Так точно. Будем колоть на месте, – блеснул дедуктивными способностями сержант.

– Вот именно.

В вестибюле майор собрал своих людей и в двух словах объяснил им задачу. Затем он разделил список по количеству присутствующих. Каждому из оперативников досталось по два адреса «скинхедов». Себе майор оставил троих. Затем на правах старшего он присвоил «уазик» вместе с водителем и отправился объезжать подозреваемых.

По первому адресу, где проживал некий Виталий Скороходов, майору никто не открыл. Престарелая соседка вполне толково объяснила ему, что Скороходовых дома нет: мать с отцом на работе, а сын Виталька, как положено, с утра пораньше отправился в школу.