Андрей Воронин - Мертвая хватка

• Название: Мертвая хватка
• Автор: Андрей Воронин
• Издательство: Современный литератор
• Жанр: Боевик
• Год: 2003
• ISBN: 985-14-0359-8

Его профессия – инструктор спецназа ГРУ. Его ученики – элита спецслужб России.

Когда закон бессилен, инструктор вершит правосудие вне закона. Он – ас своего дела… Непревзойденный Илларион Забродов на страницах нового супербоевика А. Воронина «Инструктор : Мертвая хватка».

---

Словом, Макарыч решил больше не шуметь. Ну выкопают саженцы, чего уж тут… Снявши голову, по волосам не плачут. Взрослые деревья они, даст бог, трогать не станут, очкарик этот хоть и плохонький, а все ж таки агроном, разберется, что к чему. А саженцы – дело наживное. Новые вырастут, было бы здоровье…

И все, возможно, обошлось бы без кровопролития, но тут откуда-то из-за сарая с утробным рычанием, похожим на гул приближающейся грозы, выскочил чертов гулящий кобель. Эта лохматая скотина достигала в холке чуть ли не метра и имела скверную привычку нападать молча, без предупреждающего лая. Другое дело, что на людей пес бросался редко, в случаях особой необходимости, и сейчас, как видно, лохматый бродяга решил, что имеет место именно такой случай.

Заметили его не сразу, а когда заметили, было уже поздно. В одно мгновение лохматая черно-белая торпеда со всего маху врезалась Лукьянову в грудь и сбила с ног, норовя вцепиться в глотку.

Заезжий агроном заверещал, как попавший в силки заяц, и, барахтаясь в снегу, попытался сбросить с себя собаку.

От машины бежали охранники, вопя на разные голоса и поливая Макарыча вместе с его псом отборным матом. Макарыч сорвал голос, пытаясь отозвать пса, но в поднявшемся содоме кобель его не услышал. А может, и услышал, но пораскинул своими собачьими мозгами и решил, что макарычево дело теперь маленькое – лежать в снегу и отдыхать, пока он, кобель Прошка, будет спасать драгоценную хозяйскую жизнь.

Самым проворным оказался Хобот. Он первым добежал до валявшегося в перемешанном с грязью апрельском снегу Лукьянова и, недолго думая, попытался оттащить пса, схватив его за загривок. Лохматый Прошка немедленно продемонстрировал быстроту реакции, молниеносно повернув голову и цапнув Хобота за ладонь. Хобот взвыл, как милицейская сирена. В следующую секунду у него в руке оказался пистолет. Хобот не стал пугать пса оружием, а сразу снял «ТТ» с предохранителя и трижды выстрелил в оскаленную собачью морду. Утробное рычание сменилось жалобным поскуливанием, пес опрокинулся на спину, в последний раз перебрал лапами и затих.

– Вы что же это делаете, ироды? – неожиданно тихо, с удивлением спросил Макарыч, поднимаясь с земли. – Ты зачем собаку застрелил, сволочь носатая?

– Будешь гавкать, и тебя застрелю, старый козел, – сказал Хобот, засовывая пистолет в кобуру. Руки у него тряслись от бешенства, ствол прыгал и никак не попадал под клапан.

– А, ч-черт!.. Молчи, падло! Молчи, понял?! Будешь знать, паскуда старая, как людей собаками травить!

Он уже почти визжал, тряся в воздухе растопыренными пальцами и страшно выкатывая глаза. Лицо его исказилось в гримасе ярости, губы побелели, и в их углах собралась густая белая пена. Рыба и Простатит хорошо знали эти симптомы. Хобот был, что называется, немного того; в жизни ему не везло, он часто ударялся головой и получал по ней удары от других людей, так что его по этой причине даже не взяли в свое время в армию. Есть такая статья, 7"б" называется. Так вот, по ней призывник освобождается от воинской службы по причине необратимых последствий черепно-мозговой травмы.

У Хобота этих последствий был целый букет, и забить человека до смерти, скажем, ногами ему ничего не стоило, бывали такие случаи. Забьет или, там, пристрелит, а потом руками разводит: кто, я? Ну, это ж надо! Нечего было меня злить, я нервный, у меня и справка есть…

Справка у него действительно была, и таскал он ее в бумажнике, рядом с водительскими правами, которые неизвестно как ухитрился получить. У него-то справка была, но вот у Рыбы и Простатита никаких справок не было, и прятаться от ментов из-за психованного Хобота и десятка саженцев они не желали. Поэтому грузный Простатит осторожненько, бочком двинулся к продолжавшему бесноваться Хоботу. Рыба остался на месте: умиротворение Хобота было делом непростым, и удовлетворительно справиться с ним мог только Простатит, который, как и большинство крупных, очень сильных людей, был, по большому счету, добродушен и покладист. Только он мог подойти к махавшему пистолетом Хоботу без опаски – или почти без опаски – и заставить этого психа угомониться.

Увы, Простатит опоздал. Он немного задержался, помогая встать вывалянному в грязи, мокрому и жалкому агроному, и, пока он этим занимался, Хобот добрался-таки до старика.

– Что ты смотришь?! – проорал он, подскакивая к Макарычу и толкая его в грудь. – Что ты пялишься на меня своими буркалами, сука?! Ты что, недоволен?!

– Доволен, – спокойно сказал старик. – Просто хочу твою рожу получше запомнить, чтобы потом при встрече не ошибиться.

– Ах ты пидор, – внезапно переставая орать, с каким-то удивлением сказал Хобот. – Запомнить, говоришь? Ну, держи на память!

Пистолет все еще был у него в руке, засунуть оружие в кобуру Хоботу так и не удалось, и теперь он ударил старика этим пистолетом по лицу – наотмашь, рукояткой, прямо по челюсти. Бил он не шутя, и старик, конечно, не устоял на ногах, свалился мешком прямо в грязь, а Хобот, подскочив к нему, успел трижды пнуть его в живот своим тупоносым модным ботинком. Потом подоспел Простатит и оттащил приятеля в сторонку, первым делом мягко ухватив его за руку с пистолетом. Напоследок Хобот, набрав побольше слюны, успел харкнуть в лежавшего на земле старика. Была у него такая привычка – неаппетитная, но, несомненно, помогавшая ему самоутвердиться.

– Ну все, все, – мягко бормотал Простатит, отбирая у него пистолет. – Хорош быковать, братан, завязывай. Тихо, тихо, успокойся. Чего ты, в натуре, на стенку лезешь?

Хобот еще пару раз дернулся, но вырваться из рук Простатита было не так-то просто, и он угомонился – как всегда, сразу, без перехода. Простатит осторожно выпустил его и отдал пистолет.

– Будет знать, падло, на кого хвост задирать, а на кого не надо, – отдуваясь и засовывая наконец в кобуру пистолет, сказал Хобот. – Ненавижу этих старых козлов. Кто он, в натуре, такой, чтобы права свои вонючие качать? В собесе пускай права качает, пень трухлявый!

– Само собой, братан, само собой, – сказал Простатит и повернулся к Лукьянову:

– Давай, студент, бери лопату, выкапывай, что надо. Пора отсюда сваливать. Только не перепутай. Привезем папе что-нибудь не то – он нам головы поотрывает. Рыба, помоги ему.

Лукьянов, все еще бледный и дрожащий, заковылял к машине и, покопавшись в багажнике, вынул оттуда лопату.

Рыба нехотя, с ворчанием последовал за ним, осторожно ступая по скользкой грязи в своих сверкающих ботинках. Старик тяжело поднялся с земли и ушел в дом. Простатит покосился на дверь, но за стариком не пошел, резонно рассудив, что тот, как человек разумный, вряд ли станет искать новых приключений на свою плешивую голову.

Он ошибся. Лукьянов и Рыба, вооруженные лопатами и охапкой джутовых мешков, еще не успели отойти от машины, когда старик снова появился на крыльце. В руках у него была древняя однозарядная винтовка с потемневшим от времени прикладом и длинным, тускло поблескивающим вороненым стволом.

– А ну назад! – зычно, совсем не по-стариковски крикнул он и уверенным движением вскинул берданку к плечу. – Положу на месте стервецов!

Лукьянов уронил лопату, Рыба удивленно разинул рот.

Простатит еще не успел решить, как быть в этой не вполне ординарной ситуации, и тут Хобот хищно метнулся вперед, подскочил к старику сбоку, ловко ухватился за ствол берданки обеими руками и сильно рванул на себя, одновременно задрав дуло к серому, пасмурному небу. Винтовка звонко бахнула, когда старик от неожиданности непроизвольно нажал на спуск. В следующее мгновение Хобот вывернул оружие из рук Куделина и ударил старика прикладом в живот.

На его оскаленной физиономии снова появилось выражение хищной радости, и Простатит больше не стал вмешиваться: старый дурак сам напросился, вот пускай теперь и расхлебывает…

Хобот принялся, сладострастно хэкая, избивать старика ногами. Из дверей сторожки выскочил какой-то парень лет тридцати – с виду здоровенный, но какой-то не от мира сего, словно припыленный. Он попытался оттолкнуть Хобота, что-то неразборчиво мыча, но тот уже вошел в раж и не обращал внимания на мелкие помехи. Он отмахнулся от парня, как от мухи, и тот, отлетев в сторону, ударился спиной о дверной косяк, Простатит шагнул вперед и придержал недоумка – от греха подальше.

– Натешившись вдоволь, Хобот оставил старика в покое. Тот неподвижно лежал в грязи, лицо его было выпачкано землей и кровью. Хобот перевел дыхание. Берданка все еще была у него в руках, и он, держа винтовку за ствол, размахнулся ею, как бейсбольной битой, и со всего маху ударил прикладом об угол кирпичной сторожки. Приклад отломился с сухим деревянным треском и, кувыркаясь, улетел за угол. Хобот отшвырнул ружье, высморкался в два пальца, отошел в сторонку и принялся брезгливо оттирать об снег испачканные ботинки.

Теперь тишину нарушало только горестное мычание парня, которого держал Простатит.