Цюй Юань - Стихотворения

• Название: Стихотворения
• Автор: Цюй Юань
• Жанр: Поэзия

---

Впоследствии Люй Ван пользовался большим уважением У-вана и оказал ему большую помощь в битве при Мус, где в 1122 г. до н. э. У-ван разгромил войска династии Инь.

Нин Ци - первоначально был пастухом. Обладал прекрасным голосом. Однажды он был в столице княжества Ци. Остановившись там на ночлег, он накормил своих волов и запел. Пение его услышал правитель княжества княжества Ци - Хуань-гун, который как раз в это время вышел из дворца. Хуань-гун был так поражен глубоким смыслом, заложенным в песнях Нин Ци, что пригласил его к себе на службу и сделал своим сановником.

Цзы-сюй, или У Цзы-сюй, - см. коммент. на с. 118.

Цзе-цзы, или Цзе Чжи-туй, - один из семи спутников Чжун Эра, сына цзиньского князя, изгнанного своим отцом. В 636 г. до н. э. Чжун Эр стал гегемоном под именем цзиньского Вэнь-гуна. Он наградил всех своих спутников по изгнанию, но при этом обошел Цзе Чжитуя. От обиды последний удалился в леса в горах Цзешань. Впоследствии Вэнь-гунь раскаялся в том, что обидел друга, и пригласил его ко двору. Цзе Чжи-туй отказался покинуть лес. Чтобы заставить его выйти, князь приказал поджечь лес. Цзе Чжи-туй обнял дерево и сгорел. Это место Вэнь-гун сделал запретным и не разрешал дровосекам рубить деревья в горах Цзешань.

Му-му - четвертая наложница легендарного императора Хуан-ди, некрасивая и завистливая.

Си-ши, или Си-цзы, - знаменитая красавица, жившая в V в. до н. э. в княжестве Юэ. Когда полководец княжества Юз по имени Фань Ли потерпел поражение в войне против княжества У, он подарил Си-ши правителю княжества У. Си-ши погубила правителя княжества У и возвратилась к Фань Ли, после чего Фань Ли утопил ее в Сучжоуском озере.

Злой вихрь

Под "Злым вихрем" Цюй Юань понимает дурную молву и слухи, распускаемые клеветниками и недоброжелателями.

Цинцзян - название реки в провинции Хубэй.

Цзе Чжи-туй, или Цзе-цзы, - см. коммент. к с. 001

Бо И - сановник императора Шуня, затем - Юя. Когда умер Юй, он поручил Бо И все государственные дела. Когда на престол вступил Ци, сын Юя, Бо И был сослан в горы Цишань. Через два года он был возвращен из ссылки и принял государственные дела.

Цзы-сюй, или У Цзы-сюй, - см. коммент. на с. 118.

Шэнь Бао Сюй - чуский сановник периода Чуньцю (VI в. до н. э.). В 506 г. до н. э. войска княжества У вторглись в царство Чу и овладели чуской столицей Ин, а чуский царь Чжао-ван бежал при этом в княжество Суй. После этого в 505 г. до н. э. Шэнь Бао-сюй отправился в Цинь просить помощи. Он стоял под стеной дворца семь дней подряд и рыдал. Циньский правитель сжалился над ним и послал войско на помощь царству Чу. Таким образом Чжао-вану вновь удалось вернуться в столицу и занять престол. Он хотел наградить Шэнь Бао-сюя, но тот отказался от награды и бесследно скрылся.

Стихотворением "Злой вихрь" заканчивается цикл стихов Цюй Юаня "Девять элегий".

Н. Федоренко

В. Панасюк

ЦЮЙ ЮАНЬ В ПЕРЕВОДАХ ДРУГИХ АВТОРОВ

Переводы В. М. Алексеева

Переводы В. М. Алексеева воспроизводятся по изданиям: Китайская классическая проза в переводах акад. В. М. Алексеева. М.: ГИХЛ, 1959; В. М. Алексеев. Китайская литература / Избранные труды. М.: Наука, 1978.- Прим. ред.

ГАДАНЬЕ О ЖИЛЬЕ

Когда Цюй Юаня изгнали, он целых три года не мог снова свидеться с князем своим. Он истощил свой ум, все сердце выложил свое и все-таки был отстранен и затемнен клеветником. В сердце было совсем неспокойно, и в думе заботной - смущенье большое; не знал он, за кем и за чем идти. И направился он повидаться с великим гадателем Чжэн Чжань-инем и сказал ему так: "У меня на душе есть сомненья. Поэтому я бы хотел, чтобы вы, уважаемый, их разрешили". Чжань-инь тогда торжественно и чинно раскладывать стал цэ, гадательную траву, и пыль стер с гадального щита священной черепахи гуй. Сказал: "Почтеннейший, вы что такое изволите приказать?" А Цюй Юань: "Мне быть ли искренне искренним, честно открытым, с простым и преданным сердцем? Иль мне отойти в суету и заботы мирские, чтоб этим нужду прекратить? Заняться ли мне очисткой земли от травы, сорняков, чтобы после усердно пахать? Или мне обойти всех могущественных людей, чтоб имя составить себе? Мне стоит ли словом прямым говорить, без утайки, и за это опять подвергаться беде? Иль надо идти за пошлым богатством и чином, чтобы было приятно пожить кое-как? Мне стоит ли, право, высоко вздыматься и там пребывать, чтоб мне свою правду в себе уберечь? Или мне говорить "да" и "так", льсти другим, "хи-хи-хи", "хе-хе-хе" и подслуживаться к влиятельным женам? Мне нужно ли честным быть, чистым, прямым и негнущимся мужем, чтобы вечно себя сохранять в чистоте? Иль нужно всегда извиваться, скользить и крутиться, как жир помады, как гладкий ремень, чтобы обвить, округлить все утлый уступы? И должен ли я горделиво, достойно держаться, словно скакун, пробегающий тысячу ли? {Ли - китайская мера, сейчас равная примерно половине километра.} Иль, быть может, мне лишь полоскаться, нырять в воде, словно утке какой-то? Идти за волною то вверх, то вниз, воровато себе свою жизнь сохраняя? Мне стоит ли соперничать в той же упряжке с известнейшим Цзи-рысаком? Иль мне лишь плестись по следам бесполезной, усталой клячи? Мне нужно ли будет в размахе сравниться с крыльями Желтой Цапли? Иль надо мне с курочкой-утицей вместе драться за пищу свою? Вот в этом всем - чт_о_ принесет мне счастье и что грозит мне неудачей? Что надо отвергнуть, что надо принять мне? Весь мир пребывает в грязи и нечист. И крылья цикады тяжелыми стали, а тысячи цзюней {Цзюнь - мера веса, равная сейчас приблизительно 18 кг.} - легки. Желтого золота колокол брошен, разрушен совсем, котел же из глины громами гремит. Клеветник воспарил и занял все выси, а достойный ученый остался бесславным. О горе, о горе! Кому ведома честность моя, чистота?"

Чжань-инь тут, стебли отложив гадальных трав, отказался отдела, сказал: "Говорят, что и чи {Чи - мера длины, содержащая 10 цуней, т. е. 32 см.} может быть коротенек и цунь {Цунь - мера длины, равная в настоящее время 3,2 см.} может быть длинноват. Бывает и с вещью, что нужного в ней не хватает; бывает и с мудрым, что он кое в чем не прозорлив. Бывает с гадальным расчетом, что он не доходит до дела. Бывает, что духи в иных вещах не прозрели. Вашу душу, почтенный, учесть, намеренья ваши, почтеннейший, осуществить - не может об этом дознать совершенно ни щит черепахи, ни стебель травы...".

ОТЕЦ-РЫБАК*

Напевные строфы

Когда Цюй Юань был в изгнанье своем, он блуждал по затонам Реки * и бродил, сочиняя стихи *, у вод * великих озер. Мертвенно бледен был вид его и тело - сухой скелет. Отец-рыбак, увидя его, спросил: "Вы, государь, не тот ли самый сановник дворцовых родов? Как же вы дошли до этого?" Цюй Юань сказал: "Весь мир *, все люди грязны, а чистый один лишь я. Все люди везде пьяны, а трезвый один лишь я... Вот почему я и подвергся изгнанию". Отец-рыбак ему: "Мудрец не терпит стесненья от вещей. Нет, он умело идет вместе с миром вперед или вслед миру меняет путь*. И если все люди в мире грязны, почему ж не забраться в ту самую грязь и зачем не вздыматься с той самой волной? А если все люди везде пьяны, почему б не дожрать барду и не выпить осадок до дна?.. К чему предаваться глубоким раздумьям, высоко вздыматься над всеми людьми? Ты сам накликал на себя свое изгнанье". Сказал Цюй Юань: "Я вот что слыхал *: тот, кто только что умылся, непременно выколотит пыль из своей шапки; тот, кто только что искупался, непременно пыль стряхнет с одежды. Как же можно своим телом чисто-чистым принять всю грязную грязь вещей? Лучше уж тогда пойти мне к реке Сян, к ее струям, чтобы похоронить себя во чреве рыб* речных. Да и можно ль тому, кто сам белейше-бел, принять прах-мерзость окружающих людей?"

Отец-рыбак лишь еле-еле улыбнулся *, ударил по воде веслом, отплыл. Отъехал и запел:

Когда чиста цанланская * вода-вода *,

В ней я могу мыть кисти моей шапки,

Когда ж грязна цанланская вода-вода,

В ней я могу и ноги свои мыть...

И удалился, не стал с ним больше разговаривать.

Введение. Эти цы по форме отличаются от цы У-ди, но помешены в японской антологии после них, как скорее отнесенные к этому типу, чем наиболее яркие его представители. Я лично думаю, что вернее утверждать здесь иерархический принцип: от государей к подданным.

В переводе я старался дойти до полной простоты оригинала, сохраняя, как всегда, его параллелизмы и ритмы и оттеняя неритмические места. Чередование размеров, по-моему, не нуждается в графической отметке их в виде отдельных строк-стихов, ибо это все же не стихи в собственном смысле слова.

Автор. Это произведение приписывается (вряд ли основательно) тому самому поэту Цюй Юаню (Цюй Пину), о котором в нем и речь, жившему в IV в. до н, э. (340-278), автору блестящего и всеми всегда прославляемого ряда поэм под общим именем "В тоске" ("Лисао"). Его биография, которая несложна и некоторыми китайскими современными учеными считается недостоверной, хотя и помещена в столь капитальном историческом труде, как "Книга истории" ("Шицзи") Сыма Цяня, гласит, что он заведовал генеалогическими документами княжеских родственников, был ими оклеветан перед князем, который изгнал его из дворца и столицы. И вот поэт воспел свое негодование на оклеветавших его врагов и на все неправды мира в звучных стихах, бродя по пустынным берегам рек и озер, которых очень много в тех местах (удел Чу). По-видимому, это произведение скорее о нем говорит, чем от него исходит. Далее мнения расходятся по поводу того, что описываемое есть факт, и большинство считает это поэтическим иносказанием, одним из весьма распространенных в то время, особенно у современника Цюй Юаня Чжуан-цзы, у которого, кстати, есть глава того же названия и близкий к данной теме фантастический рассказ.