Кшиштоф Кесьлевский - Декалог

• Название: Декалог
• Автор: Кшиштоф Кесьлевский
• Издательство: Фильм в журнале // Искусство кино, №3-12
• Жанр: Драма
• Год: 1993

«Декалог» — это попытка рассказать десять историй, которые могли случиться с каждым. Это истории о людях, захваченных жизненной суетой, но в результате неожиданного стечения обстоятельств обнаруживающих, что они топчутся на одном месте, забывая про действительно важные цели. Мы стали слишком эгоистичны, чересчур сосредоточенными на себе и своих потребностях. Мы вроде бы много делаем для своих близких, но когда наступает вечер, оказывается, что у нас уже нет ни сил, ни времени, чтобы их обнять ли приласкать, сказать им что-то хорошее. У нас не хватает на это жизненной энергии. Мы уже не способны выразить свои настоящие чувства. А жизнь проходит.

Кшиштоф Кесьлёвский «О себе»

---

Роман. Можем. И сколько времени это займет?

Ханка. С девочкой? Месяца два… девочек много, все хотят мальчиков. Единственное, что от тебя требуется… справка о бесплодии. Вот и все.

Роман. Возьму у Миколая.

Роман отставляет сумку, Ханка хватает его за руку.

Ханка. Роман… ты правда хочешь?

Роман. Да.

Ханка. Звонить тебе из Закопане? Я могу каждый день…

Роман. Нет.

Ханка. Ты мне веришь?

Роман. Да.

36

Роман подает Ханке в окно спального вагона чехол с лыжами.

Ханка. Всего десять дней…

Роман. Тебе это пойдет на пользу.

Ханка. Ромек…

Ее голова рядом с ним — Ханка высунулась из окна.

Ханка. Я часто это повторяю… Я тебя люблю. Это правда. Самая взаправдашняя правда.

37

Роман переливает молоко из бутылки в кастрюлю. Видит через окно играющую во двое маленькую Аню (из седьмого фильма). Аня усадила своих кукол на скамейку и что-то им внушает. Роман даже приоткрывает окно, чтобы послушать, какую она держит речь, но с высоты седьмого этажа ничего не слышно. Все это время он стоит с кастрюлей в руке. Телефонный звонок. Роман берет трубку.

Роман. Слушаю.

Молчание. Роман слышит — а может быть, ему это только кажется, — как на другом конце провода кладут трубку. Подходит к окну и резко его захлопывает.

38

Роман подъезжает к магазину, ставит машину. Как всегда в эту пору дня, движение здесь небольшое. Роман достает какую-то авоську, запирает дверцу. Внезапно застывает, держась за ручку. Из магазина, навьюченный покупками, выходит Мариуш в своей яркой куртке. Роман не может оторвать от него глаз. Мариуш подходит к маленькому «фиату». На крыше машины укреплены лыжи.

39

Роман уже переоделся в белую куртку и штаны. Идет с ординатором по коридору.

Роман. Пан ординатор…

Ординатор. Да?

Роман. Я бы хотел… если это возможно… чтобы вы назначали мне меньше операций.

Ординатор. Меньше? Сегодня у вас три…

Роман. Вообще…

Ординатор. Сломались из-за этой девочки? Оля… какая же у нее была фамилия?

Роман. Оля Ярек. Сломался…

Ординатор. Никто не мог предположить…

Роман. Знаю. И все-таки попрошу вас… поменьше.

Ординатор. Надеюсь, вы не перекинетесь на аппендиксы?

Роман останавливается: шутка произвела на него впечатление.

Роман. Знаете… может быть, это выход.

40

Роман, выключив звук, тупо смотрит какую-то публицистическую телевизионную передачу. Подходит к телефону — далеко не впервые за этот вечер — автоматически набирает номер. Занято. Тоже, вероятно, не в первый раз: Роман сразу же вешает трубку. Выставляет за дверь молочную бутылку, возвращается, снова звонит. На этот раз — с удивлением — слышит редкие гудки; кто-то поднимает трубку. Голос женский.

Голос (за кадрам). Алло?

Роман. Добрый де… добрый вечер… никак не мог до вас дозвониться. Попросите, пожалуйста, Мариуша.

Голос (за кадрам). Его нет. А кто говорит?

Роман. Его однокурсник… С физфака.

Голос (за кадрам). Сын уехал кататься на лыжах. В Закопане. Что-нибудь пе…

41

Ханка стоит в конце длинной очереди к фуникулеру. Очередь вырастает из маленького помещения станции; погода прекрасная, снег, солнце; лыжники загорают на воткнутых в утробы лыжах. К Ханке сзади приближается Мариуш с лыжами. С минуту за ней наблюдает — Ханка подставила лицо солнцу. Мариуш достает из кармана два билета на фуникулер и заслоняет солнце рукой.

Мариуш. На девять сорок пять.

Ханка смотрит на билеты и только потом поворачивает голову.

Ханка. Что ты… здесь делаешь?

Мариуш. Мне сказали у тебя в агентстве… Я приехал. Я не верю… не поверил тому, что ты говорила…

Ханка смотрит на него секунду, потом на ее лице появляется выражение, знакомое нам по одной из первых сцен. Ханка напряженно глядит в невидимое ей пространство.

Мариуш. Ханя.

Ханка. Подержи… я забыла…

Отдает Мариушу свои лыжи и прямо в лыжных ботинках бежит, скользя по обледенелым ступенькам, к такси.

42

Ханка в лыжном костюме и лыжных ботинках крутит диск в кабине междугородного телефон автомата.

Ханка. Это больница?

Женский голос (за кадром). Больница.

Ханка. Я звоню из Закопане… Ханна Ныч. Муж на работе?

Голос (за кадром). Пан доктор звонил, что сегодня его не будет… Вы меня слышите?

Ханка. Слышу… У меня к вам огромная просьба. Если муж еще раз позвонит, скажите ему, что я еду в Варшаву… На первом же автобусе или поезде… Алло?

Голос (за кадром). Хорошо, передам. Я вас слышу.

43

Роман в пальто сидит за столом. Заканчивает писать не очень длинное письмо. Складывает его и прячет в конверт. Небрежно бросает конверт на стол. Выходит из квартиры.

44

На автобусной станции Ханка отчаянно проталкивается к дверям автобуса на Варшаву. Спотыкаясь, поднимается по ступенькам.

Ханка. Возьмете меня? Мне необходимо…

Она настроена так решительно, что водитель без единого слова указывает ей место рядом собой.

45

Роман перед домом садится в машину. Едет на юг. Сворачивает на полосу под указателем «Краков». Начинается дождь, Роман включает дворники. Нажимает клавишу на приемнике, находит музыку, увеличивает громкость. Машина едет быстро, радио орет, шоссе в отдалении плавно сворачивает направо. Машина подъезжает к этому месту, но вместо того, чтобы слегка повернуть, мчится по прямой вперед, слетает с шоссе и врезается в окружающую какой-то завод ограду. Тишина. С противоположной стороны приближается молодой человек на велосипеде с доверху загруженным одноколесным прицепом. Увидев машину Романа, притормаживает. У велосипедиста мокрые от дождя волосы. Ограда не такая мощная, как казалось. Машина протаранила ее и оказалась почти целиком на другой стороне. Через разбитое окно внутрь попадает мелкий дождик. Роман висит на ремнях над исковерканным рулем. По окровавленному лицу стекают капли дождя. Пальцы безвольно свисающей руки распрямляются. Роман приоткрывает глаза и откидывается назад, на сиденье. Ощупью, не глядя, выключает приемник. Видит натекшую через растрескавшееся стекло лужицу. Тянется к воде губами.

Темнеет, дождь продолжает идти. Автобус проезжает мимо стоящей на обочине милицейской машины. Неподалеку от нее молодой человек; он придерживает велосипед с коляской. У Xанки полузакрыты глаза, но даже если б она смотрела в окно, вряд ли бы увидела в сгущающихся сумерках за пеленой дождя, как несколько человек грузят на огромную машину техпомощи изуродованный автомобиль. И молодого человека, садящегося на велосипед и исчезающего в темноте, тоже бы не заметила.

46

Ханка (все еще в лыжных ботинках и куртке) входит в квартиру. Зажигает свет. Тихо, пусто. Замечает на столе конверт. Берет его, чтобы, наконец, убедиться в случившемся.

47

Роман с забинтованной головой, в гипсовом корсете, лежит в палате рядом с небольшой, скудно оборудованной операционной в больнице маленького городка. Подходит молоденькая медсестра, наклоняется к нему.

Медсестра. Вы меня слышите?

Роман глазами показывает, что слышит.

Медсестра. В гостинице в Закопане вашей жены нет. Она сегодня утром уехала в Варшаву.

На лице Романа можно заметить тень улыбки.

Роман. В Варшаву… Вам не трудно? 37 20 65.

Телефонный звонок. Ханка, все еще в лыжном костюме, понимая, что телефон сообщит то, в чем она уже не сомневается, стискивает руки, чтобы не схватить трубку.

Медсестра переносит телефон поближе к Роману. Гудки в трубке не умолкают.