А. Мелехин - Ордынский период. Лица эпохи

• Название: Ордынский период. Лица эпохи
• Автор: А. Мелехин
• Жанр: Образовательная литература
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-097654-6

Библиотека проекта «История Российского государства» – это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники исторической литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.

Издание «Ордынский период. Лица эпохи» – это галерея литературных портретов русских и татаро-монгольских исторических деятелей – достойных соперников, крупных государственных и военных мужей – периода установления над Русью ордынского ига и освободительной борьбы против него русского народа.

---

Статуя Хубилай-хана

Примечательно, что ни при Мунх-хане, ни при его предшественнике Гуюг-хане монголы не предпринимали никаких военных действий против европейских стран. Более того, как считает монгольский ученый Ш. Бира, «отношение к христианской религии характеризовалось не просто терпимостью, но – политикой примирения». Монгольский ученый объясняет это тем, что «монгольские правители в целях укрепления своих позиций в мусульманских странах и особенно для подчинения себе последней, еще не завоеванной сильной мусульманской страны – мамлюкского Египта проводили активную политику установления связей с монархами европейских стран и главой христианского мира папой римским». Несмотря на явное стремление монгольских правителей заручиться поддержкой христиан, в посланиях папы и правителей европейских государств звучал лишь настоятельный призыв принять христианство и жить в мире, поэтому и монголы отвечали им, как говорится, «в своем репертуаре», то есть, в соответствии с «Великой Ясой» Чингисхана, в которой говорится: «Повелеваем всем веровать в Единого Бога, Творца неба и земли, единого подателя богатства и бедности, жизни и смерти по Его воле, обладающего всемогуществом во всех делах… Запрещается заключать мир с монархом, князем или народом, пока они не изъявили полной покорности».

В частности, в 1254 году Мунх-хан в ответном послании французскому королю Людовику IX писал: «Существует заповедь вечного Бога (Всевышнего Тэнгри): на небе есть один только вечный Бог, над землею есть только единый владыка Чингисхан, сын Божий… Вот слово, которое вам сказано от всех нас, которые являемся моалами (монголами)… повсюду, где уши могут слышать, повсюду, где конь может идти, прикажите там слышать или понимать его; с тех пор, как они услышат мою заповедь и поймут ее, но не захотят верить и захотят вести войско против нас, вы услышите и увидите, что они будут невидящими, имея очи; и, когда они пожелают что-нибудь держать, будут без рук; и, когда они пожелают идти, они будут без ног; это – вечная заповедь Божия. Во имя вечной силы Божией, во имя великого народа моалов это да будет заповедью Мунх-хана для государя франков, короля Людовика, и для всех других государей и священников, и для великого народа франков, чтобы они поняли наши слова. И заповедь вечного Бога, данная Чингисхану, ни от Чингисхана, ни от других после него не доходила до вас… Заповедь вечного Бога состоит в том, что мы внушили вам понять. И когда вы услышите и уверуете, то, если хотите нас послушаться, отправьте к нам ваших послов; и таким образом мы удостоверимся, пожелаете ли вы иметь с нами мир или войну. Когда силою вечного Бога весь мир от восхода солнца и до захода объединится в радости и в мире, тогда ясно будет, что мы хотим сделать; когда же вы выслушаете и поймете заповедь вечного Бога, но не пожелаете внять ей и поверить, говоря: «Земля наша далеко, горы наши крепки, море наше велико», и в уповании на это устроите поход против нас, то вечный Бог, тот который сделал, что трудное стало легким и что далекое стало близким, ведает, что мы знаем и можем».

К сожалению для Мунх-хана, его благим намерениям не верили ни в Европе, ни тем более в Китае, где армия китайской державы Южных Сунов оказывала решительное сопротивление монгольским войскам под командованием Хубилая. И тогда в 1256 году Мунх-хан принимает решение лично возглавить поход на Южных Сунов. Как свидетельствует Рашид ад-Дин, Великий хан сказал тогда: «Каждый из наших отцов и старших братьев, прежних государей, совершил какое-либо деяние, брал какую-нибудь область и возвысил свое имя среди людей. Я тоже лично выступлю в поход, чтобы пойти на Нангяс (на державу Южных Сунов)».

Однако «возвысить свое имя среди людей» победой над Южными Сунами Мунх-хану было не суждено. Он умер от дизентерии в августе 1259 года под стенами китайского города, осаждавшегося его воинами. Впоследствии «Юань ши» охарактеризует Мунх-хана следующим образом: «Мунх-хан был тверд и разумен, мужествен и постоянен, степенен и решителен… В правление Угэдэй-хана вельможи были самовластны, правление государственное зависело от многих, но этот хан при издании указов о чем-либо всегда сам рано вставал и по зрелом, неоднократном размышлении приводил их в исполнение…» Судя по этой характеристике, чувство долга и ответственности перед своими предками и соратниками, а отнюдь не тщеславие, побудило Мунх-хана отправиться в свой последний поход…

А. В. Мелёхин Ханы Золотоордынского улуса

Бат-хан (хан Батый)

Бат-хан очень милостив к своим людям, а все же внушает им сильный страх; в бою он весьма жесток; он очень проницателен и даже весьма хитер на войне, так как сражался уже долгое время.

Плано Карпини

Бат-хан родился в 1208 году в семье старшего сына Чингисхана, Зучи. Поскольку Зучи появился на свет после вызволения жены Чингисхана, Бортэ, из вражеского плена, это дало повод «злым языкам» подвергать сомнению отцовство Чингисхана. Как пишет Рашид ад-Дин, «Когда [Зучи-хан] вырос… между ним и его братьями Цагадаем и Угэдэем всегда были препирательства, ссоры и несогласие…», в том числе, и по причине вышеуказанных обстоятельств. В первую очередь эти «препирательства» касались вопроса престолонаследия.

Сам же Чингисхан, по свидетельству «Сокровенного сказания монголов», «и в мыслях им (Зучи) не пренебрегал», считал «старшим из всех своих сынов», и поэтому Зучи «постоянно сопровождал отца и неотлучно состоял при нем и в счастии и в несчастии». После первого самостоятельного похода Зучи в 1207 году, во время которого он присоединил к Великому Монгольскому улусу проживавшие в таежных районах Южной Сибири «племена ойрадов, буриадов, баргун, урсудов, хабханасцев, ханхасцев и тубанцев… тумэн хиргисов… покорил многие племена лесные – шибирцев, кэшдиймов, байидов, тухасцев, тэнлэгцев, тугэлэсцев, ташцев – всех вплоть до бажигидов (башкир)… Чингисхан соблаговолил изречь: «Любезный Зучи, старший из сынов моих! Ты, в первый раз покинув отчие пределы, потерь не понеся, достойно совершил поход: к державе присоединил лесных народов племена. И потому народы эти жалую тебе!» С этих пожалованных Чингисханом своему старшему сыну удельных земель и проживавшего на них народа начал формироваться Зучиев улус, в будущем – Золотоордынский улус.

После завоевания державы хорезмшаха войско Чингисхана в конце октября – начале ноября 1224 года достигло Алтайского хребта; в верховьях Иртыша в местности Бука-Су-джику Чингисхан «повелел разбить большую золотую орду, устроить (многолюдное) собрание (хуралдай) и сделать великое пиршество», на котором он наградил своих доблестных воинов… Очевидно, тогда же Чингисхан объявил о своем решении разделить завоеванную в ходе похода в Среднюю Азию огромную территорию и передать ее в управление своим сыновьям – Зучи, Цагадаю и Угэдэю. Как свидетельствует монгольский летописец Лувсанданзан в своей хронике «Алтан тобчи» («Золотое сказание»), Чингисхан, «когда выделял своих сыновей, то соблаговолил сказать повеление: «Я отделяю вас не в чужую страну, а чтобы вы ведали теми, которыми овладел я, чтобы управляли теми, которых подчинил я; я поручаю вам управление, чтобы вы расширили государство; я отправляю вас, отделяя так, как отделил бы половину своего дома, половину своего тела». В этой связи монгольский ученый Ш. Бира заключает: «В соответствии с древними родовыми традициями монголов Чингисхан рассматривал Великий Монгольский Улус как общую собственность своего «золотого рода»; он разделил завоеванные страны на уделы, которые передал в управление своим сородичам (детям, братьям) в качестве доли общей собственности».

Монгольский лучник. Китайский рисунок. XIII век

Причина, по которой спешивший возвратиться на родину Чингисхан задержался на месяц в верховьях Иртыша, заключалась также и в том, что именно здесь с основными силами Чингисхана соединилось войско Субэдэя. Прославленный монгольский полководец рассказывал Чингисхану о всех народах, которые противостояли ему во время его многолетнего рейда на запад, и в первую очередь о кипчаках, русских и булгарах. Именно с ними теперь предстояло соседствовать старшему сыну Чингисхана, Зучи, которому, как пишет персидский летописец Джувейни, он (Чингисхан) отдал область, простирающуюся от Кайялыка и Хорезма до крайних пределов Саксина и Булгара и дальше, где только касалось (и коснется) земли копыто татарского коня».

По мнению исследователя Искандера Ундасынова, «затем Чингисхан с тремя младшими сыновьями ушел в Монголию… а Зучи-хан остался в Дешт-и Кыпчаке (Кипчакской степи), потому, что должен был управлять своим улусом. Кроме того, видимо, именно в 1224 году на Иртыше он получил от отца задание, но не то, о котором с легкой руки Рашид ад-Дина пишут многие («покорить северные страны, как-то: Келар, Башгирд, Урус (Русь), Черкес, Дешт-и Кыпчак и другие области тех краев»), а куда более скромное: завоевать Восточный Дешт-и Кыпчак до Волги включительно и тем самым подготовить плацдарм для Западного похода… При этом, видимо, точной даты его начала установлено не было, во всяком случае никаких приготовлений к нему в 1225 году не велось, а в 1226–1227 годах, то есть до смерти Чингисхана, основные монгольские силы были связаны войной против тангутского государства Си-Ся».