Олег Бондарь - Призрачно всё

• Название: Призрачно всё
• Автор: Олег Бондарь
• Жанр: Ужасы и Мистика

Ночью к мужу приходит жена. Казалось бы, ничего странного, если бы жена не была парализована и способна передвигаться только в инвалидной коляске…

---

— То есть, ты требуешь, чтобы я оплатил тебе работу, в которой ты ни шиша не разбираешься? Просто так, с барского плеча оплатил отдых? Мы не благотворительная организация, должен заметить.

Шеф начал раздражаться, в его голосе зазвенел металл. Былая доброжелательность развеялась, словно дым по ветру. И наши с ним отношения вернулись к отправной точке, на которой я не без оснований еще полчаса назад ожидал пинка под зад.

— Игорь Владимирович! — пытался ухватиться за соломинку и достучаться к разуму начальника прежде, чем туман бешенства заслонит его полностью. — Вы меня неправильно поняли. Я понимаю, что специалист из меня, мягко говоря, хреновый.

— Мягко говоря… — подчеркнул шеф, что уже было плюсом, так как в пылу пробудившегося негодования он еще не утратил возможность слушать и вникать в смысл сказанного.

— И в то же время мы не можем упустить денежного клиента, который готов раскошелиться, ну, хотя бы для того, чтобы мы уделили ему внимание и уважили его маленькую прихоть. Исходя из того, что эта маленькая прихоть — моя скромная персона…

— Только не набивай себе цену.

Я внутренне был готов к взрыву негодования и неожиданно спокойный голос шефа удивил.

— Так вот, у меня не хватит наглости настаивать на полной оплате, положенной специалисту высокого класса, ведь только такого класса у нас в фирме и работают. Более того, я не стану требовать положенные мне проценты за дополнительно оплаченные клиентом услуги.

Игорь Владимирович молчал. Я отхлебнул коньяк, запил его кофе, вытащил сигарету из его пачки и закурил.

Пауза затянулась.

— Ну и… — не выдержал шеф. — Что ты предлагаешь?

— В интересах фирмы я готов выполнить эту работу бесплатно.

Немая сцена, достойная гоголевского «Ревизора». У шефа челюсть отвисла: мол, к чему предыдущий базар, если именно такой вариант я и предлагал с самого начала?

Такой, да немножечко не такой.

— Да-да, бесплатно, — повторил я, мысленно наслаждаясь произведенным эффектом и так же мысленно поблагодарив Наталку за вовремя подкинутую идею. — Я займусь этим в свободное от работы время.

— То есть? — не понял шеф.

— У меня как раз подошло время планового отпуска…

Осознав, к чему я клоню, шеф недовольно сморщился, но ничего не сказал. Ему нечем было крыть мои козыри. Он мог отказать мне в дополнительной оплате, мотивируя недостаточным уровнем квалификации, но попереть против КЗОТа и отказать в отпуске… Впрочем, мог отказать, только сейчас ему это невыгодно. И он понимал, что в данной ситуации мое предложение является более чем разумным. Тем более что он ничего не терял. Я тоже практически ничего не выигрывал. А при определенном раскладе, мой поступок можно было расценить, как своеобразный акт самопожертвования во благо фирмы. Все зависит от того, каким образом расставить акценты.

— Мне кажется, я тебя недооценивал…

Я улыбнулся.

Дабы скрыть замешательство, шеф потянулся к бутылке и плеснул в чашки по несколько капель, что уже было хорошим знаком. Опала миновала, не успев достигнуть критической массы. Хоть и маленькая, но победа.

Наши чашечки соприкоснулись с едва уловимым звуком.

— Славик, — сказал затем шеф напутственно, — я не требую от тебя звезд с неба, тем более что не знаю, о чем идет речь, но… Если тебе удастся с умным видом, как можно дольше водить клиента за нос. Усугублять его тревожность и возвеличивать наши заслуги… В общем, вешай лапшу по полной программе. Чем больше бабок мы с него сдерем, тем больше у тебя будет шансов, после отпуска, конечно, на прибавку жалования.

Я улыбнулся. Мысленно, конечно. Внешне мое лицо изображало глубочайшее внимание, почтение и восхищение прозорливостью и гениальностью мудрого и справедливого начальника.

* * *

Отпуск мне оформили быстро. Даже отпускные выдали. Давно я не держал в руках столько денег. Запросы мои не превышали разумного, и я ощущал себя богатым и счастливым.

Наталки на рабочем месте не оказалось, телефон ее тоже не отвечал. Грустно. Тем более что девушка мне нужна была не только для совместного кофепития. Она, как ни парадоксально, являлась единственным связующим звеном между мной и Владом.

Ошиваться в офисе без особой на то надобности казалось мне верхом неблагоразумия. Лишний раз мелькать перед глазами начальства, настроение у которого способно радикально меняться без видимой на то причины, было бы неоправданно глупо.

Слегка огорченный я покинул здание и, оказавшись на улице, впервые ощутил себя по-настоящему свободным человеком. Вольным в помыслах и желаниях, никому ничем не обязанным.

За выходные распогодилось, природа после продолжительного холодного душа решила порадовать остатками летнего тепла. Ярко светило солнце, небо было голубым и бездонным, листья и трава радовали хоть и поблекшим, но вымытым изумрудом. Асфальт блестел не успевшими высохнуть лужами, в них отражалась все та же бездонная синева.

Мне некуда было спешить. Непривычное ощущение, но от этого — не менее приятное. Грандиозно приятное. Еще полностью неосознанное, оно нахлынуло девятым валом Айвазовского и захлестнуло меня.

Солнце жарило по-летнему. Нормальное явление для сентября, если вычеркнуть предыдущую неделю, словно прибившуюся из холодного ноября, с пронизывающим ветром и ледяным дождем. Теперь же, обычная погода воспринималось, как нечто несуразное, и народ, парясь в напяленных по привычке свитерах и ветровках, вместо того, чтобы наслаждаться дарованной благодатью, обливался потом и проклинал возвратившуюся жару.

Глаза наткнулись на радостной раскраски зонтики летнего кафе, и ноги сами понесли к приютившимся в закутке тихого скверика столикам. Холодное пиво — именно то, что необходимо в такую погоду. И организм охладит, и настроение поднимет. Хотя, насчет последнего все и так обстояло благополучно.

Невзирая на рабочее время, недостатка посетителей в кафе не наблюдалось, но мне посчастливилось отыскать свободный столик. Уже смакуя бодрящий напиток, я снова набрал Наталку, и она отозвалась на мой призыв.

— Солнышко, мне нужно много о чем тебе рассказать и кое о чем попросить… — развязным тоном довольного жизнью и уверенного в себе человека, молвил в трубку, едва в ней раздалось традиционное «алло».

— Славик, я рада за тебя! Мне Игорь Владимирович все рассказал.

— Осталось лишь несколько нерешенных вопросов.

— Каких?

— Мне нужно связаться с клиентом…

— Не проблема, — успокоила секретарша, — он оставил координаты. Хочешь, я ему позвоню?

— Сделай милость, Солнышко. Но мне бы хотелось тоже получить его номер.

— Есть на чем записать?

Я достал из барсетки блокнот и ручку.

— Ты чем занимаешься? — спросил, когда закончили с формальностями.

— В отличие от некоторых бездельников — работаю.

— И ни минутки свободного времени?

— Увы… — мне послышалась грусть, не исключаю, что — наигранная.

— А ведь я твой должник, Солнышко…

Снова накатила волна стыда за минувшую пятницу.

— Славик, все нормально. Я вечером перезвоню. Цем-цем-цем… — и короткие гудки.

После ее «цем-цем» настроение снова улучшилось. Я залпом допил пиво и заказал еще.

* * *

Несколько раз я набирал номер Влада, но автоответчик равнодушным голосом сообщал, что абонент недоступен и советовал повторить попытку позже. Я следовал его инструкции, пока не надоело.

Было уже около шести, но обещанного Наталкой звонка я так и не дождался.

От нечего делать, развалился на диване и стал щелкать каналы, но ничего интересного в безмозглом ящике не отыскал. Когда и это надоело, заварил кофе, вышел на балкон. Свобода, которой я радовался еще несколько часов назад, начинала утомлять. Я не знал, что с ней делать.

Вечер был тихий, приятный. Внизу во дворе резвились дети, однако их крики не нарушали гармонии угасающего дня, естественно сливались с голосом природы, который хоть и с трудом, но пробивался сквозь плотную оболочку цивилизации. Прислушавшись, можно было различить лягушечий хор, доносившийся с речки, лай собак в частном секторе, беззаботный галдеж выделывающих замысловатые пируэты неугомонных стрижей. Солнце уже спряталось за видневшейся на окраине высоткой. Розовый закат потускнел, небо, утратив дневную свежесть, все плотнее укутывалось в серое одеяло.

Я любил свой балкон, мог часами смотреть на небо, прислушиваться. Ощущение оторванности от мира вносило в душу покой и умиротворение. Только сегодня блаженное и столь любимое чувство не спешило усладить душу. Слишком напряженным и насыщенным выдался уходящий в небытие день.

Взвыла на автомобильной стоянке сирена сигнализации. Вечерний покой окончательно нарушился, его жирной чертой перечеркнуло грубое вторжение извне.