Алексей Исаев - Дорога на Берлин. «От победы к победе»

• Название: Дорога на Берлин. «От победы к победе»
• Автор: Алексей Исаев
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9955-0767-3

Ночь на 12 января 1945 года. Красная Армия готова перейти в решающее наступление на Висле. Шум моторов в последних перегруппировках на Сандомирском плацдарме маскируют громкой музыкой через репродукторы. Этот «концерт» завершает новый Гимн Советского Союза: «Мы в битвах решаем судьбу поколений… – несется над линией фронта. – Знамя советское, знамя народное пусть от победы к победе ведет!» Едва стихли последние величественные ноты – грянули залпы тысяч орудий, сливаясь в оглушительный рев…

Висло-Одерская стратегическая наступательная операция стала одним из величайших триумфов СССР – всего за 23 дня при минимальных потерях Красная армия продвинулась на запад на 500 км (темпы наступления втрое выше, чем в ходе операции «Багратион», стремительнее самых громких гитлеровских блицкригов!) Казалось, вермахт сокрушен окончательно. Казалось, до Победы остались считаные недели. Но кровавая ДОРОГА НА БЕРЛИН заняла еще долгих три месяца.

Эта книга восстанавливает ход решающих сражений 1945 года – от блистательного «вскрытия» висленских плацдармов и прусских фортов, штурмов «фестунга» Познань и Будапешта до Балатона и Вены.

---

Ha марше советский противотанковый полк, оснащенный трофейными 75-мм пушками ПАК-40. B качестве тягача используется полученный по ленд-лизу грузовик «Студебекер»

Взлом фронта 1-го гв. УРа позволил 1-й танковой дивизии немцев обойти фланг оборонявшейся севернее 252-й стрелковой дивизии и выйти ей в тыл. Левофланговый 928-й полк был окружен и мелкими группами прорывался к своим. Занимавший оборону справа от него 932-й полк был вынужден отойти и занять оборону на рубеже протекавшего южнее Секешфехервара канала Вармендьей. Прорвав оборону передовых частей 135-го стрелкового корпуса, атакующие немецкие танки вскоре вышли к Урхиде, где располагался штаб корпуса. Управление корпусом было потеряно.

Советские солдаты учатся использованию трофейной 75-мм пушки ПАК-40

Быстрый развал обороны 135-го стрелкового корпуса привел к тому, что выдвигаемые к фронту противотанковые резервы вступали в бой с ходу, не успевая подготовить позиции. 1249-й истребительно-противотанковый полк 49-й истребительно-противотанковой бригады уже в 8.30 18 января снялся с позиций и направился в новый район с целью преградить путь немецким танкам. Полк выдвигался на южный фланг немецкого наступления, под Лепшень, находившийся довольно глубоко в тылу, в 10 км от переднего края. Вооружение 1249-го полка составляли трофейные 75-мм противотанковые пушки. Занять оборону он просто не успел. Еще на подходе к назначенным позициям в 13.00 18 января противотанкисты были обстреляны немецкими танками. Это были передовые части двигавшейся к каналу Елуша 3-й танковой дивизии немцев. Полку пришлось разворачиваться и принимать бой с хода. Неподготовленные позиции наступающими танками были вскоре обойдены и пушки раздавлены. Полк быстро потерял все свои орудия – девятнадцать 75-мм пушек. Такая же судьба постигла 438-й иптап на северном фланге немецкого наступления. Он также вступил в бой на марше, разворачивался под огнем и быстро потерял все имевшиеся противотанковые пушки – 21 орудие.

Одним из первых мехсоединений, ринувшихся навстречу новому немецкому наступлению, стал 7-й мехкорпус. Его расположение в районе Секешфехервара в принципе благоприятствовало рокировке на юг, в полосу соседнего 135-го стрелкового корпуса. Толбухин сразу поставил 7-му мехкорпусу задачу занять фронт позади рушащихся позиций 1-го гв. УРа. Однако атакованная свежеприбывшими «Пантерами» и «Королевскими тиграми» оборона пульбатов УРа рассыпалась слишком быстро, чтобы выдвижением мехбригад ее можно было подпереть. Части 7-го мехкорпуса встретились с противником на марше, без сплошного фронта и оказались обойдены через промежутки между маршевыми колоннами. B итоге они были вынуждены отойти на канал Шарвиз. Вместе с тем следует сказать, что для тяжелых танков 509-го батальона первый день наступления не стал праздничной прогулкой. За день было потеряно 11 «Королевских тигров», 7 из которых были потеряны безвозвратно. Наступление батальона остановилось перед взорванными мостами через канал Шарвиз.

На канал Шарвиз вышли 93-я стрелковая дивизия и части 252-й стрелковой дивизии. Однако взорванными мостами удалось задержать лишь левофланговую группировку IV танкового корпуса СС. Берег канала дальше к югу никем не был занят, и две эсэсовские танковые дивизии могли двигаться на восток, не встречая сопротивления. Полумеры в лице брошенных в бой фронтовых курсов младших лейтенантов, батальонов запасных полков надолго задержать немецкое наступление не могли.

Командир 18-го танкового корпуса генерал П.Д. Говоруненко

Палочкой-выручалочкой в этой ситуации мог стать 18-й танковый корпус. Он уже сыграл важную роль в оборонительных боях в первые дни января. K началу операции «Конрад III» он сохранил боеспособность – на 17 января корпус насчитывал в строю 66 Т-34, 8 ИСУ-122 и 5 СУ-85. Корпус Говоруненко вновь был в подчинении фронтового командования и располагался в районе к северо-западу от Будапешта. От перебежчиков и пленных поступали сообщения о готовящемся прорыве окруженного гарнизона на запад, и 18-й танковый корпус должен был его предотвратить. Расположение на пути возможного прорыва из Будапешта не слишком благоприятствовало использованию корпуса на левом фланге 4-й гв. армии. Танкистам и мотострелкам нужно было показать чудеса скорости. Уже в 17.00 18 января бригады 18-го танкового корпуса выступили для занятия обороны по рубежу канала Шарвиз. Оборону нужно было занять к 8.00 утра 19 января.

Однако ввиду быстрого продвижения вышедших на оперативный простор немецких дивизий, идея создать новый фронт по рубежу канала Шарвиз оказалась похоронена, не успев родиться. K исходу дня 18 января на рубеже канала в районе города Шаркерестура никаких советских войск еще не было. Вследствие этого наступающие эсэсовские части смогли беспрепятственно форсировать канал, навести мосты и продолжить ночью продвижение дальше на восток. Соответственно бригады 18-го танкового корпуса вступили в бой утром 19 января уже восточнее канала, не имея возможности опереться на какой-либо заметный естественный рубеж.

Выход дивизий корпуса Гилле к каналу Шарвиз отрезал пути отступления артиллерийским частям 135-го стрелкового корпуса. Ведя бой в окружении, они вскоре израсходовали имеющийся запас боеприпасов, потеряв часть орудий и минометов от огня танков, артиллерии и раздавленными танками противника. После этого артиллеристы подорвали оставшиеся орудия и пробивались к своим пешим порядком.

Ситуация все больше стала напоминать эпизоды лета 1941 г. Для большего сходства на какое-то время изменилась обстановка в воздухе. Немецкой авиации удалось на какое-то время перехватить инициативу. Относительно действий Люфтваффе в журнале боевых действий 4-й гв. армии имеется красноречивая запись за 19 января: «Погода была летная, и в воздухе, не встречая сопротивления со стороны нашей авиации, господствовала авиация противника». Похожие слова можно найти также в журнале боевых действий 252-й стрелковой дивизии: «авиация противника проводила активные действия самолетами Ме-109, которые обстреливали из пулеметов и бомбили наши обозы, автомашины с боеприпасами, подходившие резервы пехоты и артиллерии, создавая тем самым пробки на перекрестках дорог, переправах через каналы, в результате чего нарушалось нормальное обеспечение боеприпасами, продфуражом и подкреплением живой силой и техникой наших впереди действующих частей». Советские части в Венгрии в январе 1945 г. ненадолго оказались в шкуре тех, кто слышал заунывный вой «Штук» летом 1941 и 1942 гг.

Справедливости ради нужно сказать, что сходство было преимущественно внешнее. «Мессершмитты» с 50-кг – 250-кг бомбами были, конечно же, менее опасны как ударные самолеты, чем «Штуки» с 500-кг бомбами, ювелирно укладываемыми с пикирования. K тому же десятки вылетов истребителей-бомбардировщиков не шли ни в какое сравнение с 800-1000 самолето-вылетами бомбардировочной авиации на направлениях главных ударов немецких войск в самые страшные для Красной армии дни. Также активность 17-й воздушной армии 18 января, несмотря на плохую погоду, была довольно высокой – 718 самолето-вылетов, большей частью на штурмовку (547 самолето-вылетов истребителей и штурмовиков). Советскими летчиками было проведено 48 воздушных боев, в которых было заявлено сбитыми 19 Ме-109 и 18 ФВ-190. Для сравнения – за весь январь 1945 г. было 327 воздушных боев. Т. е. один день месяца дал 15 % всех воздушных боев.

Танк Pz.V Ausf.A «Пантера», застрявший и брошенный экипажем. Вероятно, танк принадлежал 6-й танковой дивизии вермахта

Выход немцев на оперативный простор позволял им распространяться сразу в нескольких направлениях, увеличивая периметр вклинения в построение 3-го Украинского фронта. Окаймление этого вклинения введенными в бой из резерва и снятыми со спокойных участков соединениями было уже невозможно. Выдвигавшийся к каналу Шарвиз 18-й танковый корпус и части 133-го стрелкового корпуса оказались обойдены с севера и юга. Фактически они оказались отрезанными от главных сил фронта, попали в окружение. «Котел» пока еще был неплотным, окружение пока еще выражалось в прерывании основных линий снабжения, а не в окаймлении танков и пехоты плотными заслонами на всех направлениях.

Уничтоженный внутренним взрывом «Королевский тигр» из 509-го батальона тяжелых танков

Застрявший в грязи и подбитый танк «Пантера» Ausf.G

После обхода и охвата танкового и стрелкового корпусов из резерва фронта, никаких препятствий для дальнейшего продвижения на восток у частей корпуса Гилле не осталось. Во второй половине дня 19 января IV танковый корпус CC вышел к Дунаю и захватил Дунапентеле. Обстановка была такой, что командованию 3-го Украинского фронта было предоставлено право самому решить, продолжать ли удерживать плацдарм на западном берегу Дуная или оставить его. Маршал Ф.И. Толбухин, оценивая впоследствии действия наших войск в районе озера Балатон в январе 1945 года, говорил: «После прорыва противника к Дунаю обстановка для войск 3-го Украинского фронта создалась в первое время тяжелая. Южный фланг прорыва был открыт, это угрожало окружением 57-й армии, 1-й болгарской армии и 12-му югославскому корпусу, занимавшим позиции юго-восточнее озера Балатон и по реке Драве до ее устья. Переправы через Дунай были в одну ночь снесены штормом. Штаб фронта находился в городе Пакш, туда доходила танковая разведка противника… Откровенно говоря, обстановка была опасная, и нам была предоставлена возможность решить вопрос о дальнейшей целесообразности удержания плацдарма западнее Дуная. Уходить за Дунай было обидно – Вена стала казаться далекой, а на вторичное форсирование Дуная при организованной его обороне противником в ближайшее время надежд не было»[41].