Петр Пильский - Тайна и кровь

• Название: Тайна и кровь
• Автор: Петр Пильский
• Издательство: Salamandra P.V.V.
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2016

В книге представлено одно из лучших произведений в жанре «белого Пинкертона» — роман видного журналиста, беллетриста и литературного критика П. Пильского «Тайна и кровь». Его герой, бывший офицер, примыкает в Петрограде к белогвардейскому подполью, которое в первые послереволюционные годы смело противостоит власти большевиков и кровавому террору чекистов. Первое отдельное издание романа, написанного под псевдонимом П. Хрущов, вышло в свет в Риге в 1927 г.

Роман «Тайна и кровь» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций фантастических и приключенческих произведений писателей русской эмиграции.

---

Как справедливо указывают Ю. Абызов и Т. Исмагулова, «тема переметчивости, предательства, доносительства, провокации вызывала у Пильского интерес еще с дореволюционных времен <…> На протяжении 20 лет он неоднократно писал в статьях о провокаторах, женщинах и ЧК, чекистах-литераторах, доносах, тайнах контрразведки, чекистах за границей и т. п.» (Русские писатели 1800–1917: Биографический словарь. Т. 4. М., 1999. С. 603).

Вместе с тем, нельзя не отнести роман к тому авантюрно-приключенческому и подчас фантастическому поджанру, что сложился в эмиграции как бы в противовес советской школе «красного Пинкертона» 1920-х гг. Поджанр этот можно назвать «белым Пинкертоном». Здесь часто наблюдалось то же сочетание идеологии и головокружительной авантюрной фабулы, но с противоположным знаком: если «красные» Пинкертоны боролись с недобитыми белогвардейцами и пронырливыми шпионами или организовывали коммунистическое подполье в странах капитализма, Пинкертоны «белые» сражались с безжалостными чекистами и коварными большевистскими агентами, наводнившими Европу.

Характерен для поджанра (во всяком случае, в советском варианте) прием мистификации с выстраиванием облика вымышленного автора, которым воспользовался и Пильский, приписав роман «П. Хрущову». В этой мистификации охотно принял участие друг и литературный соратник Пильского А. Куприн, невозмутимо утверждавший в предисловии: «П. Хрущова я не знаю, — встречал это имя в прибалтийских газетах». Действительно, под псевдонимом «П. Хрущов» (девичья фамилия бабушки автора по материнской линии — Хрущова) в газете «Сегодня» печатались некоторые материалы Пильского.

Загадочный «Хрущов» был личностью очень информированной. «В моем романе „Тайна и кровь“ встречаются знакомые имена, проходят действительно существовавшие и существующие люди, но названы только те, кому уже не грозит никакой опасности. Все другие выступают у меня под псевдонимом. Это тоже живые лица <…> Как раз то, что может показаться наиболее фантастическим, не выдумано, а происходило на самом деле, — тем это удивительней и страшней» — сообщал он в авторском предисловии.

Четыре года спустя «Хрущов» писал:

«Сиднэй Рейли — интересная личность. У этого шпиона было много благородства, у него, авантюриста, были крупные задачи, исторические цели, красота рискованных замыслов. Всегда шпионаж живет уловками, ходит на цыпочках, отвергает мораль, крадется, а не шагает, надевает личину дружбы и точит шило, увлекая, продает, захватывая, предает, — бегающие глаза, мышиное прогрызание препятствий, азарт и настороженность, нахрап и трусость. Это ум, вооруженный только ловкостью, душа торговца человеческим мясом. От шпионажа несет дурным запахом, о шпионах, по праву, говорят с брезгливостью и презрением.

Но Сиднэем Рейли восхищались. Рассказы о нем полны преклонения перед величием подвига, отвагой рыцаря, неуклонностью фанатика. <…>.

Тень Рейли шуршала, вставала около меня не однажды, — и тогда, когда я писал мой роман, „Тайна и кровь“ <…> Как-то, около, где-то вблизи тень Рейли неслышно проплывала около меня, — проплывала неслышно, но имя было слышно, даже не одно, а три: Локхарт, Кроми и он, Сиднэй Рейли. В редакции „Эхо“ его следов не найти. Их надо было искать в другом месте, — среди центральных лиц белого заговора. Иногда они собирались в армейском экономическом магазине, на Конюшенной, некоторые важнейшие совещания происходили на Конюшенной же, в номерах. И когда я писал мой роман, получал указания и справки, эти номера, совещания, заговорщики стали мне точно известными, а за всем этим неизменно стояла, то на свету, то в тени, сильная и крепкая фигура Сиднэя Рейли» (Хрущов П. Заговорщики. // Сегодня. 1931. № 103, 14 апреля. С. 2).

Впрочем, фантазий, неувязок и откровенных нелепостей в романе немало, да и герой его, бывший армейский капитан и белогвардейский боевик Михаил Зверев, напоминает не авантюриста и шпиона Рейли, а частых в прозе 1900-х гг. революционеров-невротиков. Явственна и зависимость Зверева от рефлексирующих террористов и белых подпольщиков из романов Ропшина (Б. Савинкова) «Конь бледный» (1913) и «Конь вороной» (1923).

Несмотря на все это, некоторые критики были от романа в восторге — к примеру, ярая монархистка Н. Франк (Корчак-Котович), которая в 1927-28 гг. редактировала газету «Нарвский листок» и сама отметилась на «бело-пинкертоновской» ниве несколькими бульварно-антисемитскими поделками:

«Этот сжатый, напоенный жертвенной кровью и подвижнической тайной, — роман, — не назовешь иначе. Тайна и кровь… Кровь и тайна. Это лозунг, символ национального мученичества России. Русского офицерства.

Сочными, яркими штрихами автор набросал целый ряд жертвенных типов… Ряд сломленных нелепой кровожадной бурей, людей-титанов. <…>.

Эта книга, таинственные кровавые штрихи, под которыми легко угадывается тяжелая бесконечная трагедия — „последних из могикан“. Эту книгу нужно перечесть одному про себя, пережить, перечувствовать, и, тогда, останется незабываемое…» (Корчак-Котович Н. Библиографический отдел // Нарвский листок. 1928. № 3, 10 января. С. 3).

В «Сегодня» роман превозносил заведующий историческим отделом газеты Б. Шалфеев:

«Захватывающая, интересная, красивая книга! <…>.

Рассказ быстр, динамичен, ярок, как быстр, молниеносен самый темп этой окрашенной риском, опасностью и кровью жизни.

Выгодное впечатление от талантливо написанного романа усугубляется его бесспорною литературностью: огромный сюжет вылит в изящную, граненую словесную форму. Слог и стиль Хрущова невольно увлекают. Хочется писать, как он, краткими, броскими, сильными предложениями.

Фразу — сжать, уторопить, насытить движением. Хочется забыть излишние иностранные слова. <…>.

С какой бы стороны ни подходить к книге, со стороны ли сюжета, содержания, литературной формы, рассматривать ли „Тайну и кровь“ со стороны художественно-психологической — роман является интересным, увлекающим, заслуживающим успеха» (Б. Ш. «Тайна и кровь»: Роман П. Хрущова // Сегодня. 1927. № 286, 18 декабря. С. 9).

Успех не заставил себя ждать: в 1930 г. роман вышел вторым изданием; книга была переведена на несколько языков и издана в Англии и Франции. Пожалуй, он и был в какой-то мере заслуженным: роман П. Пильского выгодно выделялся на фоне многих «пинкертонов» как по ту, так и по эту сторону границы.

М. Фоменко

* * *

Текст романа публикуется по первому отдельному изданию (Рига: Литература, 1927) с исправлением очевидных опечаток и ряда устаревших особенностей орфографии и пунктуации. Для удобства чтения набранные в оригинале с разрядкой слова даны курсивом. На фронтисписе — портрет П. Пильского работы К. Высотского. В оформлении обложки использован рисунок М. Добужинского. В биографическом очерке использованы материалы Ю. Абызова, Т. Исмагуловой и А. Меймре.

Примечания

1

«На одиннадцатую версту» в петербургском просторечии значило: в сумасшедший дом (Прим. авт.).