Эдуард Эррио - Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936

• Название: Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936
• Автор: Эдуард Эррио
• Издательство: Издательство Института международных отношений
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1958

Имя Эдуарда Эррио хорошо известно советским читателям. Видный французский политический и общественный деятель, бывший многократно главой правительства и министром Третьей республики, почетный председатель Национального собрания в Четвертой республике, лидер Республиканской партии радикалов и радикал-социалистов, член Французской академии, эрудит и тонкий знаток французской и мировой культуры, Эдуард Эррио пользовался заслуженным признанием и широкой известностью не только на своей родине, но и далеко за ее пределами. В течение многих десятилетий, особенно в период между двумя мировыми войнами, он был в самом центре крупных политических событий своей родины, а также в значительной мере и всей международной политической жизни. Он был не только ее современником и наблюдателем, но во многом и ее участником. Среди мемуаристов той эпохи мало найдется таких, кто был бы также хорошо осведомлен о всех сложных перипетиях политической борьбы, о ее тайных скрытых пружинах и закулисных маневрах, как Эдуард Эррио. Он много видел и много знал. Уже с этой точки зрения его мемуары представляют большой интерес. Не будет преувеличением сказать, что всякий, кто хочет изучить развитие политической борьбы во Франции, или историю международных отношений 20-30-х годов нынешнего столетия, или даже просто ознакомиться с этой эпохой, не сможет пройти и мимо мемуаров Эррио.

---

Эта победа «Левого блока» и образование первого правительства Эдуарда Эррио были расценены современниками как крупное событие не только в жизни Франции, но и в политической жизни Европы. Это не была простая, столь частая в Третьей республике очередная смена кабинета, сводящаяся к персональным перемещениям, перераспределению министерских портфелей, но решительно ничего не менявшая в существе или даже форме проводимой политики. Нет, приход к власти «Левого блока» воспринимался как нечто необычное и новое. Он и ознаменовался необычными событиями: вынужденной, под давлением «Левого блока», досрочной отставкой с поста президента Александра Мильерана, справедливо считавшегося в то время одним из самых реакционных политиков, так сказать персональным воплощением антинародной, империалистической, антисоветской политики!

Правительство «Левого блока», начавшего с низвержения Пуанкаре и Мильерана, выступавшего как антитеза «Национального блока» и его реакционной политики, представало как правительство «нового курса». Совпадение во времени победы «Левого блока» на выборах и формирования правительства Эррио с образованием (несколько ранее – в январе 1924 года) первого лейбористского правительства Макдональда в Англии дало повод для шумных восторгов и громогласных заявлений о наступлении новой исторической эпохи, новой «эры демократического пацифизма», о коренном повороте во всей мировой политике. Сколько иллюзий, сколько надежд, пробужденных в сердцах легковерных или слишком доверчивых людей, сколько оптимистических предсказаний отражала на своих страницах французская левобуржуазная и социалистическая печать весной 1924 года!

И что же? Было бы неправильным, конечно, утверждать, что правительство Эррио ничего не сделало, ничего не выполнило из широкой программы реформ, преобразований, нововведений, из всех тех обещаний, которые так щедро раздавались во время избирательной кампании 1924 года. Достаточно напомнить хотя бы о том, что правительство Эррио возобновило нормальные дипломатические отношения между Францией и СССР, что являлось одним из наиболее популярных в массах программных обещаний «Левого блока» и что действительно стало крупным событием и французской и международной политики. В своих мемуарах Эррио старательно отмечает и подробно характеризует и все другие – гораздо меньшего значения – меры, которые удалось осуществить возглавляемому им правительству или его преемникам из «Левого блока». И все же даже Эррио не может скрыть в своих воспоминаниях огромного несоответствия между широкими обещаниями и их осуществлением на практике, между большими замыслами лидеров «Левого блока» и их воплощением в действительности.

С горечью, которую не уменьшили даже долгие годы, рассказывает Эррио о кратковременном пребывании «Левого блока» у власти, о возрастающих трудностях, которые он встречал на своем пути, о его агонии и бесславном конце. Правительство Эррио, так триумфально пришедшее – после майской победы на выборах и свержения Мильерана – к власти, продержалось всего лишь около года; пришедшие ему на смену другие правительства «Левого блока» – Пенлеве, Бриана оказались еще более кратковременными. Второе правительство Эррио продержалось лишь несколько дней, или, точнее говоря, даже несколько часов. В 1926 году, два года спустя после блистательной победы «Левого блока» на выборах и при том же составе палаты депутатов, который приветствовал избрание Эррио главою правительства, было образовано правительство Раймонда Пуанкаре – противника «Левого блока», и в это откровенно правое, реакционное правительство вошел в качестве одного из скромных министров Эдуард Эррио – бывший лидер растаявшего, самоликвидировавшегося «Левого блока».

В соображениях, высказываемых Эррио о причинах краха «Левого блока», есть несомненно много справедливого. Эррио с полным знанием обстоятельств дела указывает на то, что наибольшее сопротивление «Левый блок» встретил в области финансовой политики и что именно на этой почве начались его главные затруднения. С горечью и негодованием говорит Эррио о всевластии банкиров, финансовой олигархии в Третьей республике, о громадном влиянии банковских кругов на ход политической жизни. Эти признания Эррио имеют значение свидетельства, тем более важного и авторитетного, что оно исходит от бывшего главы правительства.

В суждениях Эррио о поведении политических партий и в персональных оценках есть также немало справедливого, немало метких характеристик – результат наблюдений зоркого глаза. Со скрытым, но все же явственно ощущаемым сарказмом, прикрываемым внешней благожелательностью, пишет Эррио о политической эквилибристике социалистической партии и ее лидера Леона Блюма. Рассказывая о двусмысленном поведении социалистической партии в дни кризиса «Левого блока» и комментируя одно из писем к нему Леона Блюма, излагавшего свой план преодоления кризиса, Эррио со сдержанной иронией справедливо замечает: «В подобных взглядах нельзя было усмотреть ничего специфически социалистического».

Все это так. Однако, несмотря на справедливость ряда частных суждений или наблюдений Эррио, нетрудно видеть, что автор мемуаров, говоря о многих частных явлениях, не говорит о главных, основных причинах банкротства «Левого блока», поражения правительства Эррио в 1932 году и о последующих неудачах проводимой им политики.

Эта главная, основная причина заключалась в том, что «Левый блок», созданный без самого левого общественного класса – пролетариата, а в значительной мере и против него, не мог быть и не был в действительности тем, чем он назывался; он был «Левым блоком» только по названию, в кавычках, но не на деле.

Подлинный левый блок был бы возможен только при участии и активной ведущей роли рабочего класса; тогда он был бы в состоянии решить и задачи гораздо большего размаха, чем те, которые ставил возглавляемый радикалами блок в 1924 году.

Эррио преувеличивает трудности и препятствия, стоявшие на пути «Левого блока» в 1925 и следующих годах. Они вовсе не были так неодолимы, как он хочет в том убедить своих читателей. Все это сопротивление финансовых кругов и их политической агентуры было бы преодолено, если бы правительства Эррио и его преемников из «Левого блока» опирались бы на подлинно левые силы – на рабочий класс и широкие народные массы.

Отказавшись от поддержки народных масс и их авангарда – пролетариата, строя свою политику без них, а на деле и против них, партии «Левого блока», несмотря на возвышенные и благородные помыслы некоторых своих лидеров, оказались в действительности в полной зависимости от финансового капитала и его политической агентуры.

Столкнувшись с сопротивлением финансовых кругов, Эррио и другие деятели буржуазного «Левого блока» не решились обратиться за поддержкой к народу и сдались без боя. Эррио склонил голову и вступил в правительство, возглавляемое Пуанкаре, которое и выполнило в финансовой области то, что требовали крупные банки.

Сколько пылкого негодования, сколько горестных суждений ни высказывал бы Эррио на страницах своих мемуаров, это ничего не меняет в реальном существе проводимой им политики.

Эта политика являлась следствием страха перед «хирургией революционных методов», против которой, как он сам признается в мемуарах, он предостерегал своих современников. Эррио продолжал тешить себя иллюзией, даже после отрезвляющих уроков поражений «Левого блока», о возможности некоей «средней линии». «Мы осуждали как старые формулы свободной конкуренции, так и насильственные революции», – писал он, характеризуя свою позицию в начале 30-х годов.

В лучшем случае, это было повторением прежних иллюзий. Жизнь не оставляла места для «средней линии». Попытки осуществления уже более скромной по сравнению с 1924 годом программы реформ в 1932 году, когда Эррио вновь возглавил правительство, почти сразу же натолкнулись на сопротивление, и цикл, пройденный Эррио и его политическими друзьями в 1924-1926 годах, был вновь повторен с незначительными частными изменениями в 30-х годах.

Но и этот повторный горестный опыт не перевоспитал, не излечил Эррио от его попыток найти воображаемую «среднюю линию», которая на практике в критических обстоятельствах неизбежно сползала вправо и смыкалась с линией тех общественных сил, против которых Эррио вчера еще воевал. Искренность демократических убеждений и антифашистских чувств Эррио побудила его, как и большинство других радикалов, вступить, преодолев свои предубеждения против коммунистов, в организованный по инициативе компартии Народный антифашистский фронт. В своих мемуарах Эррио рассказывает об этом довольно глухо и скороговоркой, предпочитая ничего не говорить о роли в Народном фронте компартии или высказывать свое мнение о ней крайне скупо. Но Эррио обрывает свои воспоминания и не рассказывает о том финале, которым завершилось сотрудничество радикалов с коммунистами в Народном фронте. Как известно, когда развитие событий и логика борьбы внутри Народного фронта заставили входившие в его состав политические партии и их лидеров выбирать дорогу направо или налево, Эррио в силу все той же закономерности оказался вместе с другими радикалами и социалистами отнесенным вправо. На развилке политических дорог его «средняя линия» вновь – в который раз – сомкнулась с линией вправо…