Гилберт Честертон - Золотая коллекция классического детектива (сборник)

• Название: Золотая коллекция классического детектива (сборник)
• Автор: Гилберт Честертон
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-14-5009-6

Подарок всем любителям детектива!

Здесь есть истории на любой вкус: классические, динамичные, приключенческие! Их авторы – признанные мастера детективного жанра – А. Конан Дойл, Э. А. По, Г. К. Честертон, Э. Габорио и др.

Вас ждет встреча с любимыми персонажами – обаятельным Арсеном Люпеном и хладнокровным Ником Картером, прославленным Шерлоком Холмсом и скромным отцом Брауном, бесстрашным Натом Пинкертоном и другими.

Здесь собраны только лучшие детективы с непредсказуемым финалом! Дерзкие ограбления и рискованные авантюры, покушения из-за угла и поединки лицом к лицу, запутанные головоломки и их блестящие решения – эти истории держат в напряжении до последней страницы!

---

Не скажу, что комендант был рад моему возвращению. Он все равно жаждал отделаться от меня, да и мне не хотелось лишний раз любоваться на него, поэтому подождал он недельку, пока шум уляжется, и тайком переправил меня на трехмачтовую шхуну, которая должна была доставить в Сидней партию жира и кож.

Когда мы отплыли далеко в море, я уж начал подумывать, что на этот раз все будет хорошо. По крайней мере, я был уверен, что в тюрьму больше не вернусь. Правда, экипаж шхуны примерно представлял, кто я такой, поэтому, случись какая непогода, меня бы мигом швырнули за борт, потому что матросы там были людьми грубыми и необразованными и им казалось, что я принесу неудачу их судну. Но, к счастью, погода стояла хорошая, и меня в целости и сохранности высадили в Сиднее.

Но вы только послушайте, что произошло потом. Я, честно говоря, решил, что всем уже надоело за мной гоняться, сколько можно-то?! Но, как оказалось (вы только представьте!), тот паршивый пароход отплыл из Данидина в тот же день, что и мы, и прибыл в Сидней раньше нас, чтобы всем растрезвонить о моем приезде. И там прямо в порту собрался самый настоящий митинг. Можете вы себе такое вообразить? Митинг, чтобы решить, как поступить со мной. И вот я, сойдя на берег, угодил прямехонько в эту толпу. Меня тут же взяли под белы рученьки, и мне пришлось выслушивать все их речи и постановления. Если бы я был каким-нибудь принцем, и то шуму было бы меньше. В итоге они сошлись на том, что нельзя позволять Новой Зеландии сбагривать своих преступников соседям, и меня нужно отправить обратно первым же судном. Они так и сделали, запихнули меня на какую-то посудину, как будто я не живой человек, а чемодан какой, и после очередного путешествия в восемьсот миль я в третий раз оказался в том самом месте, откуда начал свой путь.

Тогда я стал подумывать о том, что мне до конца дней своих предстоит болтаться между разными портами. Похоже, все вокруг настроены против меня, нигде мне не было покоя. Все это мне уже настолько осточертело, что я готов был вернуться в буш и зажить прежней жизнью, если бы мне представилась такая возможность. Но меня почти сразу опять посадили под замок. Правда, я успел-таки наведаться к нашему тайнику, о котором я упоминал, и спрятал золотишко себе в пояс. В тюрьме я проторчал еще месяц, после чего меня посадили на судно, идущее в Англию.

На этот раз никто в команде не догадывался, кто я такой. Потом, правда, выяснилось, что капитану все было прекрасно известно, но он до конца плавания этого не показывал. Хотя я все равно сразу смекнул, что капитан этот – сволочь, каких поискать. Плавание выдалось удачным, пару раз в районе мыса Доброй Надежды налетал шторм, но все обошлось, и вот, когда впереди показалась голубая дымка над английским берегом и нас встретил юркий лоцманский катерок из Фалмута[8], я наконец почувствовал себя свободным человеком. Мы прошли через Английский канал[9], и еще до Грейвсенда[10] я договорился с лоцманом, что он возьмет меня с собой, когда поплывет к берегу. Тогда-то капитан и показал свое истинное лицо: я не ошибся, когда посчитал его коварным типом себе на уме. Я сложил свои вещички и, пока они с лоцманом о чем-то разговаривали, пошел пообедать, но, когда вернулся на палубу, оказалось, что мы уже порядочно углубились в устье Темзы, а катер, на котором я должен был добраться до берега, уплыл. Шкипер сказал, что лоцман просто забыл обо мне, но я ему не поверил. Мне стало жутко, когда я подумал, что мои напасти еще не закончились.

И вскоре мои подозрения подтвердились. От берега к нам подлетел катер, и на палубу взобрался долговязый тип с длинной черной бородой. Я услышал, как он стал спрашивать помощника капитана, не нужен ли им речной лоцман, но мне показалось, что парень этот в наручниках разбирается намного лучше, чем в рулевом управлении, поэтому решил на всякий случай держаться от него подальше. Но он вышел на палубу и даже о чем-то со мной заговорил, при этом пристально меня разглядывая. Мне слишком любопытные люди вообще не нравятся, а уж те, у кого борода явно приклеенная, и подавно (особенно в том положении, в котором я тогда был), поэтому я решил, что пора мне делать ноги.

И вскоре мне представился такой случай, и я, само собой, его не упустил. Прямо у нас перед носом прошел большой углевоз, и пароход пришлось остановить. А в это время позади как раз проплывала баржа. Ну, я по веревке и спустился на нее потихоньку, когда меня никто не видел. Багаж свой, естественно, пришлось бросить на пароходе, но на мне-то был пояс с золотом, да и возможность отделаться от полиции стоила пары чемоданов. К тому времени я уже был полностью уверен, что и капитан, и тот лоцман оказались предателями и сообщили обо мне полиции. Мне и сейчас иногда очень хочется встретиться с этими гадами где-нибудь в темном переулке.

Я весь день слонялся по барже, пока она плыла по реке. На ней, кроме меня, находился только шкипер, но он занимался своим делом. Эта грязная посудина была такой большой, что времени смотреть по сторонам у него не было. Ближе к вечеру, когда начало смеркаться, я прыгнул в воду, поплыл к берегу и оказался посреди какого-то болота в нескольких милях восточнее Лондона. Промокший до нитки и голодный как собака, я кое-как пешком добрался до города, там прикупил себе новую одежонку в какой-то дешевой лавке, поужинал и снял себе самую тихую комнату, какую только смог найти.

Проснулся я очень рано (эта привычка у меня еще со времен буша осталась), и как раз кстати, так как первым, кого я увидел в щелку между оконными ставнями, был полицейский, рассматривавший окна. У него не было эполетов или сабли, как у наших полицейских, но морда такая же наглая. Не знаю, то ли они с самого начала за мной следили, то ли женщине, которая сдавала мне комнату, я чем-то не понравился, мне этого уже никогда не узнать. Полицейский записал в свою книжечку номер дома, и я уж начал думать, что мне делать, если он сейчас захочет зайти, но, очевидно, ему было приказано просто наблюдать за мной, так как, еще раз окинув взглядом окна, он пошел себе дальше по улице.

Тут я решил, что нельзя терять ни минуты, оделся, тихонько открыл окно и, убедившись, что рядом никого нет, выпрыгнул на улицу и пустился бежать со всех ног. Мили через две-три дыхание у меня стало сдавать. Я увидел огромное здание и толпы людей, которые входили и выходили из него. Я тоже вошел и понял, что это вокзал. Там как раз отходил поезд на Дувр, где можно было пересесть на паром до Франции, так что я купил на него билет и шмыгнул в купе третьего класса.

Там уже сидели два совершенно безобидных с виду молодых парня, явно небогатых, которые болтали о том о сем. Я сидел себе тихо в углу и помалкивал. Потом разговор у них зашел о том, как живется в Англии и других странах. Поверьте, доктор, все было именно так, как я рассказываю. Один из них принялся нахваливать английское правосудие. «У нас все делается честно и открыто, – говорит. – Никакой тебе тайной полиции, шпионов, как в других странах». Ну и дальше в том же духе. Представьте, каково мне было слушать этого сосунка, если за мной по пятам шли ищейки!

Как бы то ни было, я добрался до Парижа. Там продал часть своего золота и какое-то время думал, что отделался от слежки. Я решил, что наконец смогу немного отдохнуть, и видит бог, отдых мне был очень нужен, потому что к тому времени я был больше похож на привидение, чем на человека. Вам, наверное, никогда не приходилось скрываться от полиции? Нет-нет, не обижайтесь, я вовсе не хочу вас обидеть. Просто, если бы вы через это хоть раз прошли, вы бы знали, как это изматывает.

Однажды вечером я пошел в оперу и снял целую ложу, деньги-то у меня были. Захотелось мне пожить на широкую ногу! В антракте я вышел из зрительного зала и там обратил внимание на одного человека, который вроде бы бесцельно прогуливался в фойе. Рассмотрев его на свету, я узнал того самого речного лоцмана, который поднялся к нам на борт на Темзе. На этот раз он был без бороды, но я узнал его сразу, ведь память на лица у меня дай бог.

Правду скажу, доктор, сначала я пришел в отчаяние. Если бы мы были одни, я там же и порешил бы его, но он, видать, слишком хорошо меня знал, чтобы предоставить мне такую возможность. Больше этого выносить я не мог, поэтому просто-напросто подошел к нему, оттащил за угол, где нас никто не видел, и спросил напрямую:

– Сколько вы еще будете меня преследовать?

Поначалу он, кажется, немного смутился, но потом понял, что отпираться бессмысленно, и юлить не стал.

– Пока ты не вернешься в Австралию, – ответил он.

– Вы что, не знаете, – спросил я, – что своей помощью полиции я заслужил помилование?

На его поганой морде расплылась улыбочка.

– Мы о тебе, Мэлони, все знаем, – сказал он. – Хочешь спокойно жить, возвращайся туда, откуда прибыл. Если останешься здесь, глаз мы с тебя не спустим. Оступишься хоть раз – пожизненная каторга тебе обеспечена, и это как минимум. Свободная торговля – дело, конечно, хорошее, но на нашем рынке своего отребья хватает, так что такой импорт нам ни к чему.