Андрей Мансуров - Его Величество Авианосец

• Название: Его Величество Авианосец
• Автор: Андрей Мансуров
• Издательство: SelfPub.rubf71f3d3-8f55-11e4-82c4-002590591ed2
• Жанр: Боевая фантастика

Этот роман написан в жанре боевой фантастики. Он – последний в моем новом Цикле-тетралогии. ("Волчица", "Ироничная фантастика – 1,2" ("Я подобрал это на свалке"), и "Цена предательства".) Написан он в соответствии с "классическими" канонами этого жанра: здесь есть и отважные космодесантники-морпехи, вооруженные самым "продвинутым" оружием, и оснащенными самой передовой техникой. И умные ученые-аналитики, предвидящие, или объясняющие, как бороться с неведомым врагом, или необычными опасностями. И страшные ксеноморфные монстры, и смертельные угрозы… И, разумеется, тайны! Которые десантникам предстоит раскрыть на новоосваиваемых планетах. И – враги, желающие препятствовать колонизации этих планет землянами, любыми способами и средствами… Собственно "экшена", и боевых действий как таковых, в этом романе больше, чем во всех остальных моих романах этого Цикла. Желаю нескучного чтения.

---

Ни спрятаться, ни «вылечиться» от внезапно возникающих в теле «свищей» и отверстий, не удалось. Так что «ни …рена», как выразился с обычной прямотой док Мангеймер, эти меры с использованием как «временные убежища» кабин тракторов, подвалов, и даже запасных скафандров, не дали.

К концу катастрофы всё население попросту ломилось назад к месту высадки, где приземистым монументом ещё высился одноразовый модуль транспортника, доставивший их сюда. В «Рай, словно сошедший со страниц проспектов!..», с климатом, «достойным лучших курортов», побросав в отчаянии свежесмонтированные временные дома-бараки, коровники, неубранные поля, да и последние пожитки. И даже рюкзаки с едой.

Ломились пешком: дороги оказались забиты пробками из брошенных, и беспорядочно стоявших, занимая всю катастрофически ещё узкую проезжую часть, автомобилей, комбайнов, фруктоуборочных полуавтоматов, тракторов с тележками, универсальных сельхоздроидов, и прочей техники. Хозяев которой поразила неизвестная болезнь. Или – просто паника, заставлявшая истово сигналить клаксоном, или даже пытаться надавить на задний бампер того неповоротливого придурка, что едет спереди!..

Последствия таких действий предугадать нетрудно.

Из сухих слов отчётов и рапортов ситуация вырисовывалась чётко. Дорохов буквально видел, как на дороге почти монолитом, вытянувшись настолько, насколько хватает глаза, распласталась многокилометровая пробка, словно в древнем фильме «День Независимости». А вокруг течёт, оставляя островками торчать посреди потока людских голов, разноцветно-конфетные крыши легковых машин, и утёсы комбайнов и другой сельхозтехники, река колонистов. Течёт, ревя выкриками сотен глоток, сливаясь и расплёскиваясь, грозно ропща, и напирая, и ругаясь на впереди идущих…

Некоторые из которых вдруг хватаются за сердце, и падают. Прямо под ноги.

Таких толпа испуганно огибает, разражаясь истерическими криками, дёргаясь в стороны, и всё продолжая неумолимое движение вперёд, вперёд – к символу надежды.

К кораблю.

Но корабль не смог бы взлететь в любом случае. И они не могли этого не знать.

Может, просто хотели – хотя бы попытаться укрыться за стальными стенами?!

И отсидеться там до прилёта спасательной партии?

Но не успели.

Вот и получается, что все они просто шли к неизбежному концу.

Никакие попытки централизованной эвакуации, или карантина на поражённых территориях ничего не дали. Да и не могли дать – никто так и не понял, отчего люди умирают. Констатация того, что повреждено, словно пулями, сердце, а иногда и ближайшие органы, ничего прояснить не могла: выяснять «кто и откуда стрелял», или «вылил кислоту» ни полиция, ни врачи уже не пытались – бесполезно. Никто не стрелял! Ни одной пули не найдено! Как и следов кислоты…

Единственное, что «радовало», так это то, что даже в такой ситуации катастрофу не посчитали нападением со стороны продвинутого в техническом и научном плане врага. И бомбы и ракеты остались в арсеналах. Да и – в кого стрелять?!

А вот – к счастью это, или нет, Дорохов сказать затруднился бы. Правда, доктор Мангеймер сказал, что не помогло бы это. К радиации чёртовы твари устойчивей, чем человек, раз в двести… Прямо как насекомые.

Хотя они – не насекомые. Они – неизвестный науке вид, до сих пор никем и никак не описанный. Живущий, словно в гипертрофированно ускоренном темпе: когда воздух превращается в подобие жидкости, в которой можно запросто плавать. Да даже для дыхания у чёртовых тварюшек – жабры!..

Тварюшки, пока, кстати, так и оставались – без точного научного названия.

Хотя это утешало слабо.

После того, как закончилось совещание, где доктор Мангеймер сообщил все полученные, и логически домысленные, сведения, генерал Шемпп задал лишь один вопрос:

– Стало быть, Эллира потеряна для нас навсегда?

– Ну… Я не стал бы делать столь опрометчивых или категоричных выводов, господин генерал. Нам нужно только найти такие… Хм-м… назовём их пока – реагенты. Способные убивать тварей. И затем обработать ими всю поверхность – включая и ту, что над океанами, и регионами, покрытыми льдами. То есть – у полюсов.

– Уважаемый! Что вы там несёте! – это влез полковник Расин, начальник отдела снабжения, – Вы хоть примерно представляете себе объём необходимых для такой зачистки-обработки, реагентов?! Которые к тому же ещё и «не открыты»! – полковник так фыркнул, что сидевший рядом подполковник Гримальди подскочил от неожиданности, – Если окажется, что они примерно такие же, как объём тех инсектицидов, что понадобились для «зачистки» Новой Малайзии, так это – сотни тысяч тонн! Пять транспортных кораблей. А время доставки? А авиация? И её ещё нужно привезти сюда. А с чего же ещё прикажете распылять всё это добро – ведь парк техники колонии неработоспособен после месяцев простоя! (Да и нет там больших самолётов – только крохотные «кукурузники».)

И всё равно – мутировавшие осожуки на Малайзии – возродились! И нам пришлось-таки убраться…

– Вы закончили, полковник? – во взгляде генерала прорезалось такое выражение, что полковник сразу понял, что он закончил, поспешил буркнуть: «Прошу прощения, сэр!», откинуться на спинку кресла, заткнуться, и спрятать под стол сжавшиеся так, что набрякли вены, кулаки. Насупиться он тоже не забыл.

– Ваши доводы выскажете тогда, когда я спрошу. Ясно?

– Так точно, господин генерал, сэр. Ещё раз прошу прощения. – полковник поспешней, чем надо, достал носовой платок, и принялся яростно тереть вспотевший, несмотря на кондиционер, затылок, и посеревшее лицо. Генерал вновь повернулся к доктору:

– Спрашиваю не как ваш начальник. Спрашиваю как кандидат биологических наук – академика: вы верите в возможность создания такого… Реагента? Чтоб позволил убить всех тварей гарантированно? Навсегда. Абсолютно. Чтоб и шанса на возрождение-перерождение не оставалось? Ещё и не нарушив при этом экологии планеты.

Молчание затягивалось. Доктор, поджав губы, смотрел перед собой. Когда же поднял взгляд на генерала, уверенности и целеустремлённости там не наблюдалось:

– Нет. Вы просили ответить откровенно. Ну так вот: я не верю, что при существующих условиях, и нашем уровне развития науки, создать такой, чрезвычайно, с позволения сказать, активный и концентрированный, реагент, возможно. Кроме того, даже то, что мы «создадим», чертовски трудно будет испытывать: у нас нет отловленных особей. А от чего именно из применённых репеллентов-дезинсектантов сдохла… простите – умерла та, что чудом попала нам в руки, точно установить не удалось.

Ну а если испытывать «в природных условиях», нет гарантии, что пара-тройка особей не выживет. И не обретёт таким образом иммунитет. И – всё. Наши усилия вновь окажутся, как и на уже упомянутой тут «Нью Малайзии», напрасными!

– И… Как же тогда реально возможно поубивать всех тварей?

– Пока – никак. И нам нужно поставить здоровенную свечку Ему, – кивок в потолок, – в благодарность за то, что уважаемый господин майор не побоялся «сбежать», столкнувшись с непонятным явлением, и притащил сюда всего одну эту тварь. Которую не выпустило бронестекло камеры карантина. И эти монстры не начали бесконтрольно размножаться уже здесь, на Авианосце. Так сказать, у нас дома.

И что мы смогли-таки, наконец, благодаря тому же майору, изучить и понять – хотя бы с чем мы имеем дело! То есть, теоретически – временем для разработки… назовём их – средствами глобальной зачистки – наши научные подразделения пока не ограничены. Колонии не Эллире наше промедление уже никак не повредит. Живых колонистов абсолютно точно не осталось. И мы можем работать хоть годами. Да – годами!

– И не придумать ни-че-го… – это опять влез, проворчав тихо, но так, чтобы в повисшей тишине слышали все, полковник.

– Ну, почему – ничего? Вот, например, ваш коллега, майор Дорохов, предложил вчера очень здравую мысль.

Он предложил поискать, не существуют ли природные враги у этих монстров. Тоже ускоренные, конечно… Такие, как, скажем, гельминты… – видя, что термин незнаком, доктор поправился, – Я хочу сказать – глисты. Или, скажем, клещи… Блохи. Словом – паразиты… или болезни, ограничивавшие до этого природную популяцию тварей.

Пока ничего такого мы не нашли. Но напоминаю: когда на посевы картошки на наших полях напали нематоды, именно обработка посевного материала их естественным врагом, клещиком «Матрия Ренум», дала наилучший эффект. То есть, биологический способ борьбы представляется пока наиболее перспективным.

– Отлично. Выпустим туда бациллочек, клещиков, клопиков и глистиков, ускоренных в тридцать восемь раз, и не успеем сами понять, кто это сожрал новых поселенцев – ещё даже быстрее, чем взвод женщин! – скепсиса в голосе полковника не заметило бы только массивное старинное пресс-папье, традиционно украшавшее рабочий стол генерала. Хотя никто никогда не видел, чтоб тот хоть как-то использовал его. Однако теперь Дорохов сам готов был использовать здоровенную хреновину – ничего более подходящего, чтоб кинуть в полковника, под руками не находилось.