Джордж Эффинджер - Поцелуй изгнанья

• Название: Поцелуй изгнанья
• Автор: Джордж Эффинджер
• Издательство: Центрополиграф
• Жанр: Киберпанк
• Год: 1997
• ISBN: 5-218-00303-4

Здесь ты в любой момент можешь стать трупом или сказочно разбогатеть. Здесь выживают лишь сильные и безжалостные. Жить в мире будущего - балансировать на канате, натянутом над пропастью. Вековые традиции легко уживаются рядом с фантастическими технологиями, позволяющими запросто изменить пол или вживить в мозг устройства, дающие любые знания и трансформирующие личность. Здесь судьбы карликовых государств - осколков великих держав - решают "крестные отцы", вроде некоронованного властителя Будайина - Фридландер-Бея.

Марид познал жизнь "на дне". Теперь он - сын и преемник главы могущественного преступного клана, купающийся в обманчивой роскоши. Он попал на вершину. Но судьба непостоянна, а соперники наносят удар в спину. Его вместе с Беем несправедливо обвиняют в убийстве и, обрекая на смерть, оставляют погибать среди раскаленной пустыни, за сотни километров от дома. И тогда снова приходится бороться за жизнь, богатство и власть.

---

— Меня зовут Слиман. Как ваши дела сегодня? — спросил он.

— Прекрасно, — ответил я. — Мне приходилось бывать у Мелула. И кухня мне очень понравилась.

— Счастлив слышать это, — сказал Слиман. — Я тут добавил несколько блюд Северной Африки и Среднего Востока. Надеюсь, вы их оцените.

Я несколько минут изучал меню, затем заказал большую чашку холодного йогурта, огуречный суп и жаренного на вертеле цыпленка. Пока я ждал, Слиман принес мне стакан сладкого мятного чая.

Еду подали быстро, ее было много, и она была вкусной. Я ел медленно, оценивая вкус каждого куска. В то же время я ждал телефонного звонка. Я ждал, что мне позвонит Кеннет и скажет, что, если я собираюсь провести еще одну эксгумацию, шейх Реда призовет на мою голову все муки ада.

Я поел, заплатил по счету, дал Слиману щедрые чаевые и пошел наружу. И тут я услышал, как какой-то мальчишка насвистывает детскую песенку. Я осмотрелся. После еды, со все еще включенными модиками, я не очень волновался. Я мог сам позаботиться о себе. Мне подумалось, что я должен все время это демонстрировать. И я пошел по Улице.

Вслед за первым мальчиком засвистел второй. И в его сигнале я почувствовал предостережение. Я остановился и огляделся в тревоге. Уголком глаза я уловил движение и, посмотрев в ту сторону, увидел бегущего ко мне со всех ног Хаджара.

Он поднял руку. В ней был парализатор. Он выстрелил, но лишь зацепил меня. И все равно мне пришлось пережить этот ужасный момент дезориентации, когда мое тело охватило жаром. Я упал на тротуар, содрогаясь в конвульсиях. Тело не слушалось меня. Я не мог управлять своими мускулами.

За мной на земле лежал один из мальчиков. Он не шевелился вовсе. 

Глава 16

Из меня вынули блокировщики боли и положили в постель, и я отключился часа этак на двадцать четыре. Когда на следующий день я начал собирать свои рассеянные мысли, меня все еще трясло и я не мог удержать даже стакана с водой. Кмузу все время присматривал за мной, сидя в кресле у моей постели и рассказывая мне о том, что произошло.

— Ты хорошо рассмотрел того, кто в тебя стрелял, йа Сиди? — спросил он.

— Кто стрелял в меня? — изумленно сказал я. — Да Хаджар, вот кто! Прямо стоит передо мной! Разве никто больше этого не видел?

Кмузу нахмурился:

— Никто не осмелится опознать его. Похоже, только один свидетель будет говорить. Это один из тех мальчиков, что пытались предупредить тебя. Он вкратце описал преступника, но его описание почти не будет иметь значения при опознании убийцы.

— Убийцы? Значит, второй мальчик…

— Он мертв, йа Сиди.

Я кивнул. Мне было очень горько. Я откинулся на подушки и закрыл глаза. У меня было много о чем подумать. А вдруг убитым мальчиком был Гази? Я надеялся, что нет.

Несколько минут спустя у меня возникла другая мысль.

— Мне не звонили, Кмузу? — спросил я. — От шейха Реда или его прихвостня Кеннета?

Кмузу покачал головой.

— Звонили Чирига и Ясмин. Твои приятели Жак и Саид даже приходили домой, но ты был не в состоянии их принять. А от шейха Реда ничего не было.

Я глубоко задумался. Я скормил Хаджару ложь о второй эксгумации, и тот среагировал как ненормальный, даже набросился на меня с парализатором, чтобы не дать мне продолжить расследование. Полагаю, он думал, что сумеет представить дело так, будто меня хватил сердечный приступ прямо на тротуаре. Беда Хаджара была в том, что он считал себя чересчур крутым. Он не сумел довести дело до конца.

Я уверен, что он передал мои планы своему боссу, шейху Реда, но на сей раз звонков с предупреждениями от Кеннета не было. Возможно, Абу Адиль знал, что я блефую. Может, он понимал, что никакой полезной информации от повторной эксгумации Халида Максвелла я не получу. Может, он просто был настолько самоуверен, что ему было все равно.

Так закончился третий круг вокруг деревни, и на сей раз остался только один заинтересованный участник — Хаджар. В душе я был уверен, что он был виноват в обоих убийствах. Это меня не удивляло. Он убил Халида Максвелла по приказу Абу Адиля и попытался пришить убийство мне, он убил доктора Садика Абд ар-Раззака и, возможно, непреднамеренно убил невинного мальчика. Проблема была в том, что, хотя я и знал правду, у меня все еще не было ничего, что я мог бы представить в суде и сунуть Хаджару под нос.

Я даже книгу удержать в руках не мог, и потому весь день смотрел голопрограмму. Передавали погребение убитого имама, которое состоялось днем раньше, после того как он был выставлен на всеобщее обозрение в течение двадцати четырех часов. Хаджар был прав — беспорядки начались. Улицы вокруг мечети Шимааль день и ночь были забиты сотнями тысяч людей, оплакивавших имама. Некоторых из них оттеснили, и они стояли вокруг мечети, читая молитвы, и резали бритвами себе руки и лица. Толпы людей текли то в одну, то в другую сторону, несколько десятков человек убили, других затолкали или затоптали.

Все время слышались пронзительные крики с требованием отдать убийцу под суд. Я ждал, что Хаджар назовет журналистам мое имя, но лейтенант был бессилен выполнить свою угрозу. У него даже не было оружия убийства, чтобы связать подозрение с преступником. У него было только чрезвычайно шаткое случайное свидетельство. Он не представлял для меня угрозы, по крайней мере некоторое время.

Когда мне надоело смотреть передачу, я переключил головизор и стал смотреть оперу середины шестнадцатого века хиджры «Казнь Рушди». Веселее мне от этого не стало.

Вдохновение снизошло на меня как раз в тот момент, когда Кмузу принес поднос с цыпленком и овощным кускусом.

— Сдается мне, я поймал его, — сказал я. — Кмузу, не запросишь ли «Инфо» насчет телефона медэксперта и не поднесешь ли трубку к моему уху?

— Конечно, йа Сиди. — Он нашел номер и пробормотал его в трубку. Затем придержал ее так, чтобы я мог говорить и слушать.

— Мархаба, — сказали на том конце. Это был один из ассистентов.

— Да будет с тобой Аллах, — сказал я. — Это Марид Одран. Пару дней назад для меня делали аутопсию Халида Максвелла.

— Да, мистер Одран. Мы выслали вам результаты. Можем ли еще чем-нибудь вам помочь?

— Да. — Сердце мое заколотилось быстрее. — Меня слегка зацепило из парализатора в Будайине…

— Да, мы слышали. При этом же нападении был убит мальчик.

— Точно. Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Вы провели аутопсию этого мальчика?

— Да.

— Теперь слушайте. Это очень важно. Не попросите ли доктора Бешарати сравнить рисунок распада клеток сердца мальчика с тем, что было у Халида Максвелла? Мне кажется, они могут совпасть.

— Хм. Это интересно. Но, понимаете ли, даже если и окажется совпадение, вам от этого пользы не будет. В смысле юстиции. Вы не…

— Я все знаю. Я просто хочу выяснить, верны ли мои собственные подозрения. Не можете ли попросить его провести сравнение поскорее? Я не преувеличиваю, когда говорю, что это касается жизни и смерти.

— Хорошо, мистер Одран. Возможно, он позвонит вам сегодня чуть позже.

— Не знаю, как и благодарить вас, — с чувством сказал я.

— Ладно, — сказал ассистент. — Как скажете.

Он повесил трубку.

Кмузу тоже.

— Прекрасная аргументация, йа Сиди, — сказал он. Он почти улыбался.

— Ну, мы еще ничего не знаем. Нам придется подождать звонка доктора.

Я немного вздремнул. Проснулся я от того, что Кмузу положил мне руку на плечо.

— К тебе гость, — сказал он.

Я повернул голову и понял, что могу немного управлять своими мускулами. В гостиной раздались шаги, и вошел мой юный бедуинский друг, бен-Турки. Он сел на стул возле постели.

— Ас-салаам алейкум, йа шейх, — серьезно сказал он.

Я был очень рад видеть его.

— Ва-алейкум ас-салаам, — ответил я с улыбкой. — Когда ты вернулся?

— Меньше часа назад. Я приехал сюда прямо с поля. Что случилось с тобой? Тебе лучше?

— Кое-кто стрелял в меня, но Аллах на сей раз был на моей стороне. Моему врагу придется в следующий раз целиться получше.

— Будем молиться, чтобы следующего раза не было, о шейх, — сказал бен-Турки.

Я просто развел руками. Следующий раз будет, почти наверняка. Если не Хаджар, то еще кто-нибудь.

— Теперь скажи мне, как твоя поездка?

Бен-Турки поджал губы.

— Удачно. — Он вынул какой-то предмет из кармана и положил его на одеяло рядом с моей рукой. Я взял его своими скрюченными пальцами и поднес поближе, чтобы рассмотреть. Это был пластиковый именной жетон с надписью «Сержант аль-Бишах». Так звали того наджранского ублюдка, который избил нас с Фридландер-Беем.

Я забыл, что приказал убить этого человека. Я спокойно обрек его на смерть, и все, что осталось теперь от полицейского — этот жетон. И как я себя чувствовал? Я подождал несколько секунд, ожидая, что холодный ужас заполнит мои мысли. Но этого не произошло. Порой мы так легко относимся к смерти кого-то другого. Мне было все равно. Я чувствовал только нетерпение заняться делами.