Любен Георгиев - Владимир Высоцкий. Встречи, интервью, воспоминания

• Название: Владимир Высоцкий. Встречи, интервью, воспоминания
• Автор: Любен Георгиев
• Издательство: Искусство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1991
• ISBN: 5-210-02281-1

Л. Георгиев, болгарский театровед, доктор филологических наук, прекрасно знает театральную Москву Он автор книг и телефильмов, посвященных советским режиссерам, актерам, писателям. С Высоцким его связывали долгие годы дружбы. Встречи, интервью, воспоминания помогают автору воссоздать подлинный его портрет — артиста, поэта, певца, человека, гражданина

В книге живет и образ собеседника знаменитого певца и актера— самого Любена Георгиева. Об этом нельзя не сказать, и это большое достоинство, которое, несомненно, оценит читатель.

---

Леонард Лавлинский в своей статье о Владимире Высоцком подчеркивает: «В подвиге советских людей в годы Великой Отечественной войны он видел наиважнейшую нравственную меру, с которой старался соизмерять и свою жизнь и свое искусство». И немного дальше: «Говорят, что не надо смешивать Высоцкого с его героями — это, конечно, так. Но в то же время духовная близость автора с многими из них несомненна». Действительно, нужно почувствовать сложную диалектику отчуждения от образов и слияния с ними, характерную для творчества певца-актера. Но именно в строках, посвященных подвигу народа, проявляется духовная общность автора и его героев, просвечивает биография, которую он продолжает.

Есть в военной поэзии Высоцкого еще одна особенность, о которой обязательно следует сказать. Много, невероятно много написано о войне. Но Владимир Высоцкий не повторяет сказанного и услышанного. Он ищет особый, философский аспект подвига, глубинный смысл героизма, нравственное величие смерти в бою. А нравственно возвышенное всегда красиво и достойно.

В мирной жизни героическое тоже имеет свои измерения. Особенно когда переплетается с трагическим. Высоцкий был потрясен гибелью трех космонавтов — Г. Добровольского, В. Пацаева и В. Волкова, которые сгорели по пути к земле. По его словам, он пытался написать песню о героях, но ему это не удалось. Ему как автору нужно было приблизиться к их подвигу, философски осмыслить случившееся, найти свой ключ к теме, разработать ее, развить поэтически. А такое не всегда получается.

В песнях, посвященных войне, Высоцкий выразил всенародное горе так, как может это сделать только поэт — в масштабе истории страны и народа. И выплакал так, как может выплакать только певец.

В. Чубуков, отметив, что тема неспокойной совести всегда была главной для певца и артиста Высоцкого, продолжает: «Протяженность отзвука войны — это отрезок, измеряемый десятилетиями. Не услышать этого отзвука — значит быть и оставаться глухим. Владимир Высоцкий слышал голоса ушедших поколений, его солдаты не выходят из того боя и по сей день». Они продолжают Адти огненными путями сражений. Как и черный «мессершмитт» продолжает появляться в снах Булата Окуджавы, тревожа его творческие будни. Потому что совесть этих поэтов — Память.

Можно сказать, что такими военными песнями, как «Братские могилы», «Он не вернулся из боя», «Песня о моем старшине», «Разведка боем», «Звезды», «Песня о самолете-истребителе», «Сыновья уходят в бой», «Песня о погибшем друге», и многими другими Высоцкий написал яркую насыщенную роль и исполнял ее с исключительной самоотдачей. Как актер, входя в образ Гамлета или Дон Гуана, говорит и действует от их имени, так и в своих песнях о войне поэт мог воссоздать ее, лишь говоря как ее участник, а не сторонний наблюдатель, годами удаленный на безопасное расстояние от линии фронта.

Все песенное творчество Владимира Высоцкого можно рассматривать как большую роль, занимающую определенное место в его артистической биографии.

Мы знали Высоцкого по его песням и стихам, видели и некоторые фильмы с его участием (среди них в Болгарии с особым успехом демонстрировался «Плохой хороший человек» по А. Чехову, где Высоцкий воссоздал образ фон Корена). Но особую радость нам доставила возможность познакомиться с театральными работами артиста во время гастролей Московского театра драмы и комедии в Болгарии в сентябре 1975 года. Потому что при всем многообразии своих творческих проявлений Владимир Высоцкий прежде всего актер. Он и сам постоянно подчеркивал это.

Тотальный актер

Нина Максимовна Высоцкая сохранила анкету от 28 июня 1970 года с вопросами и ответами. Там в графе «профессия» ее сын написал только одно слово: «актер». Правда, в то время он едва ли мог добавить другие слова. Кратко ответил он и на остальные вопросы: самый любимый писатель — Михаил Булгаков, самый любимый поэт — Белла Ахмадулина, самый любимый актер — Михаил Яншин (тогда еще живой, умер он в 1976 году), самый любимый фильм — «Огни большого города», самый любимый кинорежиссер — Чарли Чаплин. И может ли самым любимым театром не быть «Таганка»?! Отсюда ясно, почему самая любимая актриса Зинаида Славина, еще малоизвестная в то время. Идеальный артист — Марлон Брандо; идеальная женщина не названа, написано: «Тайна», но кому не ясно, чье имя скрывается за этой прозрачной завесой?! Ленин и Гарибальди для Высоцкого самые замечательные исторические личности, а наибольшее отвращение вызывает Гитлер. (Он шаржировал его в спектакле «Десять дней, которые потрясли мир», обобщая в нем образ политического шарлатана и паяца.) Среди любимых деятелей искусства имена Огюста Родена и Фредерика Шопена, а любимая песня — марш «Вставай, страна огромная».

Я думаю, что, находясь у нас, в Болгарии, Высоцкий хотя и знал, что ему не придется скучать по гитаре, чувствовал себя прежде всего профессиональным артистом театра.

Мы видели его в трех образах, совершенно различных и по жанру, и по приемам, и по способу существования на сцене. Это безработный летчик Янг Сун в пьесе-притче Брехта «Добрый человек из Сезуана», Александр Керенский из инсценировки по Джону Риду и Гамлет. Сторонники принципа строгого театрального амплуа окажутся в затруднении, но Высоцкий верен направлению своего театра.

Еще Всеволод Мейерхольд требовал от актеров универсальности, чтобы они годились и для трагедии, и для комедии и водевиля, и для откровенно агитационного публицистического зрелищного действа, и для самой серьезной и углубленной трактовки классики, чтобы они играли одинаково понятно и доступно как для нового рабочего зрителя, так и для самых взыскательных ценителей искусства.

Тотальный актер — такой, который может быть использован в соответствии с его личными данными в разнообразных по жанру и форме театральных представлениях, — воспитывается и формируется в Театре на Таганке. Там от актера требуется профессиональный уровень и в исполнении песен, и в пластических решениях, и в игре на аккордеоне или гитаре, он должен обладать акробатическими навыками, быть первоклассным чтецом и проч. Искусство синтетического театра предъявляет повышенные требования к актерам, творцам этого искусства. Актер — исполнитель, поэтому он должен уметь делать то, что ему предложат.

«Тотальный актер» — под таким названием я опубликовал в журнале «Септември» большую статью о театральных перевоплощениях Высоцкого. Я послал ему этот номер, и при встрече мы обсудили с ним заголовок (равно как и случайно вспомнившееся мне выражение Пастернака: «Талант — единственная новость, которая всегда нова»). Тогда была мода на «тотальный футбол», демонстрировавшийся голландцами, — для него подбирали исполнителей, обладавших универсальными способностями играть и в нападении, и в средней линии, и в защите. Таких способных на все роли актеров, разрушающих само понятие амплуа, ищет и современный театр. Сегодня они могут играть высокую трагедию, завтра — эксцентрическую комедию. Высоцкий интересовался спортом (в его изданном посмертно сборнике «Нерв» есть цикл стихотворений, озаглавленный «Спорт, спорт!..»), и ему было попятно, о идиом актере идет речь в моей статье. Он и сам так думал о своих способностях. Однажды он так ответил на вопрос журналистки, существует ли роль, с которой он не мог бы справиться:

— Нет. Я могу сыграть любую роль, естественно, исключая женские, и еще те, которые не подходят мне по возрасту.

Есть и другая версия этого интервью:

— Я могу сыграть все, даже Бабу Ягу. Могу играть в первом действии комедию, а в следующем сделать образ безумно трагическим. Но стоит ли? Актер не должен превращаться в таксиста.

Всем известны соображения сторонников узкой специализации, строгого актерского амплуа: актер может играть или Дон Кихота, или Санчо Пенсу. Если они поменяются ролями, театр на этом закончится, начнется цирк. И все же это не прихоть режиссера, когда исполнитель получает роль сверх положительного героя после того, как всю жизнь играл одних подлецов и предателей. Анатолий Папанов был комедийным актером, работал в Московском театре сатиры, но блестяще справился с образом генерала Серпилина в кинотрилогии по романам Константина Симонова.

Евгений Леонов вовсе не похож на соблазнителя и любовника, в котором души не чают восторженные девушки, но Марк Захаров возложил на него главную роль в «Иванове» Чехова.

Анатолий Эфрос увидел в роли Тартюфа (постановка МХАТ) не кого иного, как Станислава Любшина, который, по старым понятиям, был первым любовником и рыцарем шпаги. Примеры можно продолжить. Главное здесь — актер должен уметь играть все, что ему поручат (конечно, если в этом есть смысл). Только в таком аспекте можно рассматривать актерский профессионализм.