Валерий Перевозчиков - Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого - 2

• Название: Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого - 2
• Автор: Валерий Перевозчиков
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1988
• ISBN: 5—239—00483—8

В книгу, посвященную жизни и творчеству Владимира Высоцкого, вошли воспоминания о нем друзей и родственников, товарищей по театру Л. Филатова, В. Смехова, А Демидовой и других. Кроме того, сюда включен текст интервью с В. Высоцким для телевидения в Пятигорске. Значительное место в сборнике отведено выступлениям В. Высоцкого на концертах.

---

— Как Володя Высоцкий относился к спорту?

— Спортом Володя интересовался, хотя систематически каким-либо видом спорта не занимался. В школьные годы — в классе пятом-шестом — недолго занимался гимнастикой, ходил в ЦСКА. На стадионе «Буревестник», в Самарском переулке, занимался верховой ездой, об этом рассказывал с восторгом! Иногда ходил в бассейн, кстати, почти всегда забывал там полотенце, а в спортзале — тапочки… Мне кажется, что на этих занятиях он быстро уставал.

Позднее, когда он уже возмужал, то иногда, хвастаясь, показывал мне сложные гимнастические упражнения. Альпинисты говорили, что он по горам ловко лазил. А плавал он, как дельфин. Однажды вернулся с моря и сказал: «Если бы ты видела, мамочка, куда я заплывал, ты бы умерла со страху». Есть у меня фотография, на которой Марина и Володя плавают в открытом море. Прыгали, наверное, прямо с теплохода!

— Для всех матерей их дети — самые лучшие. В раннем детстве вы замечали какие-то особые способности?

— К языкам — да. Когда я работала во Внешторге, Володя учился в первом классе. Иногда после занятий приезжал ко мне на работу. Я занималась на курсах коммерческой корреспонденции на немецком языке. Володя сидел вместе с нами на занятиях и повторял некоторые немецкие фразы. Преподавательница была просто поражена — настолько точно он воспроизводил звучание немецких слов. Она сказала тогда, что у него музыкальное восприятие языка.

Когда Володя вернулся из Германии, он немного владел немецким разговорным языком. В то время на Мещанской улице, рядом с нашим домом, на стройке работали пленные немцы. Помните…

Вели дела обменные сопливые острожники.
На стройке немцы пленные на хлеб меняли ножики.

Так вот один из пленных узнал, что Володя жил в Эберсвальде, его родном городе. И спрашивал, не пострадал ли город от бомбежек, цел ли его дом… Володя прибегал ко мне, спрашивал, как сказать по-немецки ту или иную фразу, запоминал и, видно, что-то объяснял немцам.

— Нина Максимовна, ваша главная забота теперь — внуки и правнуки. Расскажите, пожалуйста, о Людмиле Владимировне Абрамовой — матери двух сыновей Высоцкого.

— С Люсей Абрамовой Володя познакомился в Ленинграде на съемках фильма «713-й просит посадку». Она тогда еще училась во ВГИКе, и этот фильм стал ее дипломной работой… «Мамочка, познакомься, это Люся Абрамова, и посмотри, какая она красивая…» Так Володя представил мне Люсю. Действительно, она была красива. Люся жила вместе с родителями, дедушкой и бабушкой, все они — москвичи. И когда в 1962 году родился мальчик, мой первый внук Аркадий, все мы были счастливы. Мы с Володей поменяли свою квартиру — с 1-й Мещанской переехали в Черемушки. В 1964 году родился второй внук — Никита. В Черемушках мы вместе прожили шесть лет. Жили дружно. Я к своим невесткам всегда относилась с уважением, в их семейную жизнь не вмешивалась… Ссор между Володей и Люсей не было, подрастали и радовали нас мальчики, они были очаровательны. Мы возили их в загородный детский сад ВТО. Люся готовилась в аспирантуру ВГИКа, начала заниматься, но совмещать учебу и воспитание двоих детей оказалось ей не под силу. Я работала, жили мы далеко, у меня только на дорогу уходило более двух часов.

В это время Володя уже много и серьезно работал над песнями, росла его популярность. Ночами я слышала звуки гитары и приглушенный голос Володи, он сочинял свои песни, и если ему нужен был слушатель, то он будил Людмилу…

Что случилось между ними, я не знаю, но в 1968 году они расстались. Люся с детишками переехала в квартиру на Беговой, которая тогда была старательно отремонтирована. А Володя остался со мной, мы жили вдвоем до 1969 года…

Я их разрыв переживала, жалела детей. Володя меня успокаивал: «Мамочка, ты не волнуйся, так будет лучше для нее и для меня. Детей я не оставлю, а ты можешь быть с ними, когда захочешь…»

Несмотря на свою занятость, Володя о детях не забывал— не так часто, но посещал их. Однажды пришел оттуда расстроенный: «Мама, я видел Аркашины тетради, на них написано: «Аркадий Абрамов»… Но по документам его дети всегда были Высоцкими. Люся объяснила, что она не хотела, чтобы дети чем-то выделялись, ведь к этому времени Володя был широко известен. Я думаю, что мальчики это по-своему тоже переживали. Как-то мы с ними шли с катка, маленький Никита рассуждал: «Папа — это который с детства бывает, а который потом — это дядя»

Аркаша некоторое время увлекался астрономией, посещал планетарий и даже водил экскурсии младших школьников Володя однажды ходил его слушать. Позднее Аркаша писал какую-то повесть на астрономическую тему, мечтал ее опубтиковать Когда мальчики подросли, Володя водил их в свой театр К сожалению, на Таганке детских спектаклей не было, смотрели они «Десять дней, которые потрясли мир» и, кажется, «Галилео Галилей».

Однажды Аркаша и Никита пришли ко мне и радостно сообщили: «А мы папу видели…» Володя тогда снимался в фильме «Место встречи изменить нельзя», и съемки происходили недалеко от их дома.

Как-то перед началом учебного года я, Аркаша и Никита смотрели фильм «Опасные гастроли». Я даже не предполагала, что они будут так волноваться. Они сидели возбужденные, щеки были красные. Когда мы вышли из кино, дети очень переживали: «Ну зачем они его убили?» А потом попросили меня: «Давай поедем к папе…» Как будто хотели убедиться, что он жив.

— Пока мало известно о работе Высоцкого в Театре имени Пушкина, куда он попал после окончания Школы-студии МХАТ. Вы помните это время?

— На распределении в Школе-студии МХАТ был режиссер Театра имени Пушкина Равенских. Володя ему понравился, и Равенских предложил Володе одну из главных ролей в спектакле «Свиные хвостики». Володя согласился и начал работать в этом театре. Три месяца шли репетиции, но буквально перед самой премьерой Равенских Володю с роли снял. Для него это была большая травма. В этом спектакле Володя сыграл совсем маленькую роль. Он шел по сцене с большим барабаном, как заправский барабанщик! Публика оживилась, зааплодировала. Я сидела в зале, мне было не смешно, мне было обидно…

— Рассказывал ли вам Владимир Семенович о своих друзьях?

— Не только рассказывал, многих я видела у нас дома и на 1-й Мещанской, и в Черемушках, и на Матвеевской, и, конечно, на Грузинской. Прежде всего, я должна сказать, что никогда не слышала, чтобы Володя плохо отзывался о людях. Когда Володя познакомился с Вадимом Ивановичем Тумановым, то сказал мне: «Ты знаешь, мама, какой это интересный человек!» Вадим Иванович был, пожалуй, единственным человеком, который по-отечески заботился о Володе, глубоко любил его.

Валерий Золотухин долгое время был рядом. Володя поддерживал его в трудные моменты, и Валера в сложных для Володи жизненных ситуациях вел себя благородно. О Ване Бортнике говорил, что ему с ним всегда интересно. Ваня часто бывал здесь, на Грузинской.

Костя Мустафиди. Я его знаю очень давно, он приходил к нам, когда мы жили в Черемушках. Костя первым привел в порядок Володины записи. Знаю, что он часто ходил к Володе в театр, Володю интересовала тема, над которой работал Мустяфиди. А тема была сложной — видеосвязь. Костя поражался, как быстро Володя схватывал суть, буквально через полчаса они разговаривали «на равных». Диссертация Мустафиди — здесь, на Володиной книжной полке, с трогательной дарственной надписью. Я не берусь судить, кто был его истинным другом, а кто — нет… Думаю, что это знал только сам Володя.

— Нина Максимовна, в эту кооперативную квартиру ваш сын вселился лишь в 1975 году, а где он жил раньше?

— Вначале мы жили на 1-й Мещанской улице, дом 126. Во время войны два года были в эвакуации, вернулись в 1943 году в этот же дом и жили там до начала 1947 года. Потом — Германия, где Володя жил в семье отца. С 1949 года — в Москве, на Большом Каретном. А с весны 1955 до 1963 года — снова со мной, на той же 1-й Мещанской, но уже переименованной в 1957 году в проспект Мира. В 1963 году мы переехали в Черемушки на улицу Телевидения (позднее она стала улицей Шверника).

В 1970 году Володя женился на Марине Влади, и первые годы, когда Марина приезжала в Москву, она останавливалась у нас, в нашей маленькой квартирке. Когда они возвращались поздно вечером после спектаклей или после встреч с друзьями, то входили в дом тихо, как мышки, чтобы не разбудить меня (мне утром нужно было рано вставать, я работала очень далеко от дома). Они не хотели меня стеснять, поэтому стали снимать квартиры — на Большой Садовой, на Фрунзенской, на Матвеевской. Так складывалось, что два раза пришлось мне перевозить их вещи в мою маленькую квартирку, которая на некоторое время превратилась в склад.

Сюда же приезжали трое детей Марины. Можете себе представить, как непривычно было им после просторного дома под Парижем! Но они бегали, играли, дурачились, и мне кажется, что им все нравилось.