Сергей Белошников - Полнолуние

• Название: Полнолуние
• Автор: Сергей Белошников
• Жанр: Криминальный детектив

---

А дальше…

Дальше все выяснилось буквально в считанные минуты. Да, на ноже оказались отпечатки пальцев Владимира Головкина. Он же Головня, он же Вова Лесной. Уголовник, дважды судимый за хулиганство. А теперь докатился и до убийства. Немного странно: Головкин, несмотря на его отсидки, никогда не тянул на матерого преступника, способного вот так, за здорово живешь убить человека. Вернулся из зоны домой, не подался в какую-нибудь полулегальную преступную группировку. Осел у нас. Да и денег у него, видать, не густо – иначе не стал бы грибами на рынке торговать. Или это – хитрый ход для отвода глаз?.. Временно лег на дно, чтобы не привлекать внимание, а сам…

Нет, если Головня истинный убийца, на котором повис уже четвертый труп, значит, он попросту свихнулся. Нормальный человек не будет убивать направо и налево, да еще с такой невероятной жестокостью. И ни за что ни про что. Не похоже это как-то на злостного хулигана Головню.

Так что у меня были определенные сомнения.

А вот у майора их не было: все сходилось – нож, отпечатки, да и личность самого Головни: с него вполне могло статься убить Гуртового, да и остальных. Так он считал. Ведь Головня был местный, и поэтому спокойно мог узнать о том, что сегодня Гуртовой останется ночевать в усадьбе один, без телохранителя.

Но главное было другое, то, что рассказал нам майор по дороге от бывшего детдома до райотдела. Оказывается, и Головня, и Гуртовой, оба были воспитанниками Николая Сергеевича. Более того, возраст у них примерно одинаковый, и значит, они жили в детдоме в одно время и обязательно должны были знать друг друга. Поэтому-то Головня и смог вплотную приблизиться к Гуртовому – старые знакомые, как никак, – чтобы изловчиться и засадить нож тому в сердце. Поливалов поинтересовался было у майора, что же за мотив был у Головни для убийства, но Волкодав сердито его оборвал:

– Деньги, скорее всего. Зачем еще миллионера убивать? Может быть – ссора.

– А остальные убийства? – встрял я в разговор.

– Не знаю, потом выясним, – отмахнулся майор. – И вообще, сынки, не порите херни: если это он, нам бы успеть его повязать, пока в бега не ударился. Ищи потом ветра в поле. Был бы убийца, а мотив всегда сыщется.

По последнему пункту я был не совсем согласен с Волкодавом, но мнения своего конечно же не высказал – оно его наверняка не интересовало. Волкодав вышел на свежий, четкий след и сбить с него майора было невозможно. По крайней мере сейчас. Едва стало понятно, что убийца – Головня, как сразу же, словно по мановению волшебной палочки, в кабинет к Волкодаву, где сидел и я, как бы случайно стали заглядывать не скрывающие восхищения Волкодавовы коллеги. Каждый ловил момент, чтобы поздороваться и хотя бы мимоходом восхититься классной работой Волкодава. Волкодав же на все поздравления только бурчал под нос что-то типа:

– Рано, рано. Не кажи гоп, пока не перепрыгнешь.

А еще через несколько минут Волкодав, услышав, что группа захвата готова, а Головня обретается у себя в хибаре, с веселой злостью прорычал:

– Пора, пора, сынки, пошевеливайтесь. А то еще, чего доброго, наш дружок за грибами смоется.

И я пулей вылетел из райотдела на улицу. Потому что Волкодав взял меня с собой на задержание Головни. А на задержание преступника вместе с Волкодавом я ехал первый раз в жизни.

* * *

Старая алкоголичка Поливаниха, у которой Головня снимал комнату, жила почти у самой станции, в одноэтажном полуразвалившемся деревянном доме с мезонином. Рядом был большой огород и плотная стена разросшихся неухоженных кустов сирени вдоль высокого щелястого забора. Дом Поливанихи стоял чуть на отшибе, метрах в ста от других домов. Сразу за забором начинался лесок: деревья почти совсем скрывали дом. И, естественно, его обитателей. Но пока там было тихо. Я посмотрел на часы: восемь двадцать шесть. Бронежилет, который приказал мне надеть Волкодав, непривычно оттягивал плечи: я уже успел позабыть это ощущение, когда-то такое знакомое по армии.

Волкодав приказал ни на шаг не отходить от Саши Поливалова. Что ж, майор был прав: если Головня действительно убил всех четверых, то, значит, он чрезвычайно опасен. Поэтому сейчас я был рядом с Сашей, у которого опыта в таких захватах не занимать. С пистолетами на изготовку мы присели у забора и сквозь широкие щели следили за домом со стороны леска, куда выходили подслеповатые окошки и черный ход. Сам майор с парой своих орлов должен был подобраться с другой стороны – вплотную ко входной двери.

Волкодав заранее всех проинструктировал. И теперь только короткие команды отдавал по рации. Милиционеры и оперативники окружили дом таким плотным кольцом, что через него уже никто не смог бы уйти. Я знал, что рядом с нами, в кустах, невидимые отсюда, засели двое автоматчиков с жестким приказом майора: если придется стрелять, то только по ногам – Головня нужен был ему живой.

В руке у Саши ожил и еле слышно зашипел "уоки-токи".

– Второй, ты там не спишь? – послышался из него негромкий голос Волкодава.

– Не сплю, первый, – так же тихо ответил Саша. – Жду вашей команды. Мы на месте, готовы.

– С твоей стороны все спокойно?

– Да.

– Начинаем через тридцать секунд… Время пошло.

Я почувствовал, как сердце заколотилось быстрее, и невольно облизал губы. Саша уставился на часы. Он, конечно, тоже был в бронежилете.

– Пора, – шепнул Саша, вставая во весь рост. – За мной!

Следом за Сашей я ринулся к пролому в заборе. Саша ловко проскользнул в него, я – за ним, и мы, пригнувшись, помчались через огород к черному ходу в дом.

Дальнейшее происходило в невероятно стремительном темпе. Саша взлетел по ступеням невысокого крыльца, с разбега всей массой – а он мужик не хилый, под девяносто килограммов весом – врубился во входную дверь черного хода, и ее словно сдуло с петель. Мне даже показалось, что только потом, после исчезновения двери, раздался глухой удар и треск дерева.

С другой стороны дома тоже послышался топот, удары, звон разбитого стекла и жуткий рев Волкодава:

– Не рыпайся, гнида! Мозги вышибу!

Потом грохнул один выстрел, второй, раздался чей-то пронзительный вопль, и тут я следом за Сашей через короткий коридорчик ворвался в большую комнату, где уже толпились оперативники. На полу мордой вниз, мыча, лежал полуодетый Головня. Он и не думал рыпаться. Волкодав крепко прижал его коленом к полу: в одной руке майор держал "макаров", приставив его к затылку Головни, а второй рукой ловко и быстро защелкнул наручники на заведенных назад руках рыжего. И сразу же рывком поднял Головню и швырнул на стул, стоявший возле стола, заваленного объедками, окурками и уставленного пустыми бутылками. Тут же за спиной Головни встал один из сыскарей Волкодава. Головня ошалело крутил башкой, видно еще до конца не понимая, что такое с ним приключилось.

А сверху, из мезонина, двое дюжих оперативников по внутренней лестнице волокли матерящегося дурным голосом здоровенного мужика. Я его видел впервые – не местный. Залетный дружок Головни, видать. Мужик уже был в наручниках. На его правом плече, на светлой рубашке, расплывалось пятно крови – явно от пулевого ранения.

Волкодав вопросительно посмотрел на оперативников.

– За топор схватился, сука, – объяснил один из оперативников, Боря Ефремов, происхождение кровавого пятна. – Пожалел гниду. Надо было пристрелить его к ебеней матери, и дело с концом!

Ефремов с размаха врезал рукояткой пистолета мужику между ребер:

– Закрой пасть, гнида!

Мужик, коротко взвыв от боли, действительно сразу закрыл пасть. Тем более что Боря тут же подсек ему ноги и толкнул – мужик сунулся носом в грязный пол и затих.

– Больше в доме никого нет? – спросил майор Борю.

– Только Поливаниха. Там, – кивнул Боря в сторону второй комнаты.

– Давай ее сюда. И понятых тоже.

Волкодав придвинул к себе стул. Не торопясь, основательно уселся, повернулся к Головне и вкрадчиво спросил:

– Ну что, милок? Допрыгался до сто второй "бэ"?

Майор имел в виду расстрельную статью Уголовного кодекса – умышленное убийство из хулиганских побуждений. Так что, если учесть прошлые подвиги Головни, теперь ему вполне реально светила вышка. От майоровой реплики Головню аж затрясло, он попытался было встать, но Волкодавов сыскарь с силой пихнул его обратно и за плечи придавил к стулу.

– Ты что, охренел, начальник?! Мокруху шьешь? Не выйдет! Что вам от меня надо, волки позорные, за что повязали?! – заорал Головня, с ненавистью уставившись на майора. – Да я вас, сук гнилых…

И дальше пошла сплошная матерщина, перемежаемая невнятными угрозами.

Волкодав с любопытством смотрел на беснующегося Головню и молчал. В этот момент Боря Ефремов ввел в комнату Поливаниху – судя по ее опухшему сизому лицу, она гудела уже дня три, не меньше. За ней вошли понятные, две насмерть перепуганные бабульки – соседки Поливанихи. Поливаниха и бабульки остановились у дверей, явно боясь идти дальше – Головня продолжал вопить, как резаный.