Гэв Торп - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I

• Название: Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I
• Автор: Гэв Торп
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Все началось примерно семнадцать тысяч лет назад, когда в мире появились Древние. Неведомые и могучие существа, решившие, что нашли неплохое местечко для жизни. Они повелевали пространством и, возможно, временем. Были способны творить жизнь и вообще больше всего напоминали богов. Освоившись на новом месте, они начали создавать разумных существ себе в помощники.

Однако идиллия созидания была нарушена Силами Хаоса, пожелавшими уничтожить молодой мир. Голодный и алчный, Хаос ринулся в материальный мир, сметая все на своем пути. И когда казалось, что все потеряно, силы порядка все-таки вырвали победу из лап Хаоса, заперев его путь в этот мир.

После этого разумным расам пришлось приспосабливаться к новым реалиям — Хаос, пускай и запертый, продолжал влиять, порабощать и изменять.

Однако столетия сменяли друг друга, старые раны мало-помалу заживали, эльфы, гномы, люди и прочие творения Древних знакомились друг с другом и худо-бедно учились жить вместе.

Это уже не были золотые века под защитой Древних. Войны сменяли одна другую, и кровь щедро лилась на землю, однако после кошмара Хаоса даже такое существование воспринималось, как благо.

Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.

https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!

https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.

---

Вот в чём всегда заключалось их предназначение. С рождения они были отмечены благосклонностью Меняющего Пути. Во время оргий великого зимнего солнцестояния, проходивших в пещерах племени, их мать совокупилась с демоном. И появление на свет близнецов — альбиносов с клыками и когтями, готовых начать свою первую трапезу с мяса, было знамением, что предстоят им великие дела. Старый шаман племени Страннокровых сразу же распознал, с кем имеет дело, забрал их у матери, взяв под свою опеку. Не достигнув шести лет от роду, они уже изучили всё, чему смог выучить старый чернокнижник, и пользовались уважением совета племени.

Изменяющий Пути являлся им в снах, нашёптывал тайны запретной магии, давал им указания, помогающие вести племя к тайникам с древними артефактами, давно утерянным в Пустошах. Им не исполнилось и десяти, когда близнецы покинули племя, чтобы пуститься в долгие странствия по землям людей. Они отыскали в Пустошах Хаоса древние святилища, извлекли из развалин Улангора свои посохи, и вручили свои души Повелителю Изменений на кристаллическом алтаре Нула. Близнецы побывали везде, где обитали последователи Тзинча, скрывая свою внешность, если приходилось странствовать по землям людей.

Закутанные в плащи с капюшонами они гуляли по улицам Альтдорфа и покупали книги с запретными знаниями на книжных базарах Мариенбурга. Они общались с лишёнными сана священнослужителями Верены, и доплывали на корабле даже до Тилеи. И везде близнецы побывали вместе, связанные узами магической силы и способностью мысленно общаться друг с другом на расстоянии. Со временем, в способностях к созданию заклинаний они значительно превзошли своих прежних учителей и стали посланцами Тзинча: надзирали за организациями сектантов во многих странах, подстрекали к бунтам, покровительствовали мутантам, искушали слабых, запугивали сильных. Тзинч вознаградил близнецов многочисленными дарами, огромным могуществом, и наиболее ценным даром из всех — продолжительной жизнью. Они прожили столетия, наблюдая за угасанием своих современников, не нуждаясь ни в чьей компании, кроме друг друга.

В итоге, их деятельность среди людей завершилась, и близнецы возвратились в Пустоши, чтобы осуществить задуманный ими план. Было решено, что они возвысят полководца и поставят его во главе военной кампании по приведению Старого Света под власть Тзинча. Арек выглядел неплохой кандидатурой.

Отмеченный благосклонностью Тзинча, сильный и сообразительный Арек был грозным полководцем и дипломатом — сочетание качеств, редкое среди воинов Хаоса. Это был полезный союз, и близнецы помогли Ареку обрести величие, аккуратно ведя от победы к победе, пока его репутация не стала достаточной, чтобы скрепить мощный союз военачальников Пустошей. Почти десятилетие всё складывалось замечательно. К несчастью, именно текущий момент Арек выбрал для того, чтобы своим ослиным упрямством попытаться разрушить планы близнецов. Он предпринял атаку слишком рано, прежде чем откроются проходы Древних, и позволил своим войскам отбиться от рук.

А теперь он замышляет отстранить их от власти. От внимания Лойгора не уклонилось, что его с братом не пригласили на недавний военный совет. «Скоро Арек узнает, кто здесь является подлинным избранником Тзинча — думал колдун. — Что вряд ли ему понравится».

Улицы были заполнены марширующими воинами. Выражение их лиц говорило о спокойной обречённости. Феликс заметил, что они не питали больших надежд на выживание, однако в их мрачном облике просматривалось и кое — что другое. Они собирались дорого продать свои жизни. На огромной площади у основания цитадели проходили муштру старые деды и мальчишки с проржавевшим древним оружием, вынутым из каких — то тайных хранилищ. Из пекарен женщины выносили караваи хлеба. У каждой лавки стояла княжеская гвардия, следившая, чтобы цены находились в соответствии с княжескими указами. Не время сейчас наживаться.

«Возможно, Энрику не хватает популярности и такта, однако он понимает, как управлять этим городом», — подумал Феликс. И, по крайней мере, кое — кто из горожан тоже, похоже, начал это понимать. Феликс подслушал разговор каких — то прачек, одобрительно отзывавшихся о решении по ценам на хлеб. Лишь некоторые из купцов оставались единственными людьми, не особо довольными ситуацией. Однако они не смели громко выражать своё недовольство. Князь угрожал насадить головы спекулянтов на колья перед дворцовыми воротами. И никто не сомневался, что у него слова не разойдутся с делом.

Они легко прошли внутрь цитадели. Часовые узнали их и не стали задерживать. Похоже, поступил высочайший приказ незамедлительно пропустить Макса, как только тот возвратится. Похоже, право входа распространялось и на Феликса с Ульрикой.

Феликс бросил взгляд на Макса и Ульрику. С тех пор, как маг её исцелил, они проводили много времени вместе и, похоже, ладили лучше, чем когда — либо Феликс и Ульрика. С момента своего выздоровления она стала отдаляться от него. С одной стороны, он ревновал, но с другой был рад этому. Феликсу не нравилась мысль, что Ульрика может предпочесть ему другого мужчину, но в то же время его утомили бесконечные споры и постоянные ссоры. Сейчас, когда миновала критическая стадия болезни Ульрики, глубокое, как он полагал, чувство любви к ней, похоже, начало развеиваться перед лицом её холодности. Феликс покачал головой. Он сомневался, что когда — нибудь сможет постичь природу их взаимоотношений.

И был бы удивлён, если это удалось бы Ульрике.

* * *

Ульрика торопливо шла по коридору. Мраморные плиты отражали звук её шагов. Несмотря на окружавшую её атмосферу ужаса, Ульрика ощущала необычную удовлетворённость. Она жива и здорова. Слабость, вызванная чумой, прошла. Кошмары, которыми были наполнены дни её болезни, стали изглаживаться из памяти. Всё тут ясно и понятно, и сердце Ульрики было преисполнено оправданным восторгом. Она вернулась от ворот царства Морра, и жизнь, похоже, хороша.

Она ощущала себя другим человеком. У Ульрики открылись глаза на многие вещи, и её жизнь предстала перед ней с ясностью, недоступной ранее. Глядя на Феликса, она поражалась власти, которую тот некогда имел над ней. Казалось, что та Ульрика, которая влюбилась в него, давно была какой — то иной, какой — то более юной и куда более наивной. Он по — прежнему был ей небезразличен, однако сильная безудержная страсть прошла. Ульрика излечилась от неё, как излечилась от болезни.

Она удивлялась. Неужели это тоже результат воздействия магии Макса? Мог ли он каким — то образом повлиять на её мысли и чувства, когда проводил лечение? Если так, то Ульрика полагала, что её посещают не совсем те мысли, на которые она могла бы рассчитывать. Было почти облегчением освободиться от постоянного присутствия Феликса в её мыслях, от постоянной потребности сохранять собственное достоинство и некоторую дистанцию между ними. Теперь Ульрике стало ясно, что именно тут скрывались причины всех их споров, и избавиться от этого было славным ощущением.

Она поглядела на Макса. Тот, похоже, тоже изменился. За последние несколько недель он словно возмужал. Стал более уверенным в себе, более зрелым. Теперь сила облегала его, словно плащ, похоже, что он заслуженно пользуется уважением, которое оказали ему стражники, когда они входили в зал княжеского совета.

Она обязана ему жизнью. И Ульрика чувствовала уверенность, что в приближающейся битве у неё появится шанс выплатить этот долг.

— Итак, — произнёс князь, когда они вошли, — что тебе удалось выяснить?

Несмотря на неприветливый тон князя, Феликс умудрился сохранить на лице доброжелательную улыбку. Казалось, Макс немного смущён таким резким обращением, но он тоже улыбался. «Неплохо, — подумал Феликс, — ты учишься». Он слушал, как Макс быстро изложил суть своих теорий о происходящем. Возможно, князь не был обходителен, но был хорошим слушателем, а его советники воздержались от замечаний. Прежде чем заговорить, он дослушал Макса до конца. Феликс думал, что никогда ранее ему не приходились лицезреть такое количество богатых и могущественных людей, собравшихся в одном месте: гвардейцы, аристократы, священнослужители, богато одетые купцы — кого тут только не было.

— Видимо, нам следует ожидать, что скоро начнётся основной штурм. Пока что мы имели дело лишь с несколькими случайными атаками. На сей раз предстоит настоящее дело. Насколько мы готовы?

Вопрос был адресован Борису, капитану княжеской гвардии, непосредственной обязанностью которого было наблюдение за состоянием обороны города.

— У нас на стенах все способные сражаться мужчины. Они разделены на три караула, каждый из которых может при необходимости быть поддержан остальными. Городское ополчение созвано и может быть поднято набатом[73]. У нас достаточно продовольствия, чтобы протянуть зиму, если распределять его правильно, и остальные зернохранилища не отравлены. Люди напуганы, но готовы помогать. Мы готовы к битве.