Софи Джексон - Унция надежды

• Название: Унция надежды
• Автор: Софи Джексон
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-12201-7

Максу не везло в жизни: еще в детстве он лишился матери, а в 22 года – отца. Лиззи, в которую он был безумно влюблен, бросила его, и Макс стал искать утешения в наркотиках, беспорядочном сексе и пьянстве и в результате оказался у самого края пропасти. Картер, лучший друг Макса, устроил его в хорошую клинику, где за три месяца ему помогли избавиться от наркотической зависимости. Излечившись, Макс решает начать жизнь с чистого листа…

Грейс Брукс увлекается фотографированием и пытается с оптимизмом смотреть в будущее. Однако никто не знает, через какие испытания ей пришлось пройти в прошлом. Грейс знакомится с Максом, и у них возникает взаимный интерес. Постепенно Грейс, сама того не желая, влюбляется в Макса, но тот решительно настроен против серьезных отношений и грубо заявляет Грейс, что их связь для него ничего не значит…

Сможет ли Макс закрыть дверь в прошлое? Сможет ли Грейс простить Макса? Смогут ли они забыть о своем прошлом и найти место для любви?

Впервые на русском языке!

---

– Ты у нас герой дня! – подтрунивала Руби, пихая Макса локтем под ребра.

Он лишь пожал плечами, стараясь не смотреть в сторону барной стойки. Сегодня была смена Грейс. В пансионате она ограничилась словами благодарности.

– Мне всегда нравилось помогать женщинам в беде, – усмехнулся Макс.

Он хотел добавить, что авария с трубой подарила ему незабываемое зрелище полуголой Грейс, но сумел удержаться.

Но эта картина и сейчас стояла у него перед глазами. У Грейс были потрясающие ноги.

– Теперь, если у меня что-нибудь случится, я хотя бы знаю, где вас искать, – подала голос Грейс, усердно вытирая барную стойку.

Винс шутливо погрозил ей пальцем:

– У нас приличное заведение! Это было разовое происшествие. Чертовы трубы. Больше ничего подобного не повторится.

Тетя Ферн гладила мужа по спине, прыская со смеху.

Веселый треп продолжался. Макс поглощал апельсиновый сок, жевал арахис и согласился съесть несколько крылышек со специями – любимого угощения дяди Винса. Но главным для него была теплая, семейная атмосфера. Макс не помнил, когда в последний раз чувствовал себя так непринужденно. Сегодня его день начался не лучшим образом. Потом еще эта идиотская труба. Однако вечер подарил ему столько положительных эмоций, что они перевесили все дневные невзгоды. Обстановка в баре была на редкость дружеской. Его ноздри ловили запах спиртного, но тело Макса реагировало очень спокойно. Он просто не хотел ничего, кроме апельсинового сока.

– Винс, я слышал, в вашем пансионате сегодня было весело.

К их столику подошел высокий парень с аккуратно подстриженной бородкой и недоверчивыми глазами. Он поздоровался с Винсом, ни на мгновение не сводя глаз с Макса.

Винс со смехом пересказал ему историю с лопнувшей трубой.

– Так вы и есть Макс, – сказал обладатель козлиной бородки, протягивая руку. – Давайте знакомиться: Кейлеб Йейтс, помощник шерифа.

Теперь понятно. Вот откуда этот буравящий взгляд.

Макс пожал руку. Йейтс слегка сдавил ему пальцы. «Какой дешевый трюк», – подумал Макс, улыбнувшись уголками рта.

– Я знаю Кейлеба с тех пор, когда он еще учился в седьмом классе. Его отец много лет работал у меня, – пояснил Винс. – Я и представить не мог, что этот мальчишка будет следить за порядком в нашем городишке.

Помощник шерифа ответил вежливым смешком.

– Грейс, будьте любезны бутылочку «Хейнекен».

Грейс подала ему бутылку.

– Вы сегодня чудесно выглядите, – подмигнул Йейтс.

Макс украдкой наблюдал за Грейс. Слова помощника шерифа она восприняла спокойно, если не сказать равнодушно. Не покраснела. Даже ресницами не захлопала. Наоборот, в ее лице появилась напряженность.

– Лесть вам не поможет, мистер помощник, – сказала она. – Вы это знаете. За пиво все равно придется платить. Чаевые не возбраняются.

Макс усмехнулся, склонившись над своим стаканом.

– А вам не надоело пить сок? – вдруг спросила Грейс. – Я могла бы вас угостить пивом в знак благодарности за помощь. – Она подняла глаза к потолку и кокетливо повела носом. – И в качестве извинения за первое происшествие.

Макс улыбнулся и покачал головой:

– Спасибо за предложение, но пива я не хочу. А вот еще от одной порции сока не откажусь.

– Значит, было еще и первое происшествие? – насторожилась Ферн. – Неужели опять что-то сломалось?

– Нет. Но опять из-за меня. Макс выходил из номера, а я так неслась по коридору, что… Словом, если бы он не поймал меня на лету, я бы грохнулась. А я, представляете, вместо благодарности лягнула его в лодыжку.

Все принялись со смехом комментировать услышанное. Помощник шерифа тоже улыбался, но его глаза оставались напряженными и подозрительными. Макс чувствовал их кожей.

– Значит, поймали на лету? – переспросил Йейтс, упираясь локтем в барную стойку.

«Чего он добивается?» – подумал Макс. Этот помощник шерифа показался ему простым и прозрачным. Совсем как стакан у него в руке.

– Да, – коротко ответил он Йейтсу.

Помощник шерифа кивнул, поглядывая на Грейс:

– Выходит, вы сегодня для Грейс – герой дня.

– Нет, конечно, – вспыхнула Грейс. – Просто я…

– Выходит, что так, – перебил ее Макс, желая, чтобы обладатель козлиной бородки подергался.

Это ему удалось. Кейлеб Йейтс стиснул зубы и шумно выдохнул. Он залпом допил пиво, выложил на стойку десятидолларовую бумажку, торопливо простился и ушел.

Макс не мог себе объяснить, почему поспешный уход сконфуженного Йейтса и легкая улыбка на губах Грейс еще больше подняли ему настроение.

Глава 12

Макс О’Хейр был для Грейс загадкой.

С того памятного дня, который начался столкновением в коридоре и продолжился спасением Грейс от взбесившейся трубы в ванной, она постоянно думала о нем. За прошедшие недели, вопреки предупреждениям помощника шерифа о далеко не безоблачном прошлом Макса, ее обхождение с ним стало более неформальным. Работая за стойкой, она частенько заговаривала с ним. Стоило Максу войти в бар, Грейс уже до краев наливала ему большой стакан апельсинового сока. Весело здоровалась с ним при встречах в коридоре пансионата и в стенах ее дома.

За это время Макс немного оттаял. Ушли его первоначальная отстраненность и настороженность, но чувствовалось, он продолжает держать себя под контролем. Казалось бы, если человек не торопится ломать незримый барьер, отойди в сторону и не лезь. Однако Грейс поступила с точностью до наоборот. Стараясь не выпячивать своего интереса, с напускным равнодушием задавая вопросы, она узнала от завсегдатаев бара, а также от Ферн, что Макс более трех месяцев провел в реабилитационном центре. Спрашивать о причинах попадания туда она не рискнула, хотя Йейтс вскользь упомянул наркотики. Неужели Макс – наркоман? Такая мысль казалась Грейс нелепой.

Важнее было другое. Максу оказали необходимую помощь, и он уверенно шел по пути к выздоровлению. Во всяком случае, так себе говорила Грейс, ища причину неутихающего интереса к этому человеку.

Она продолжала исподволь наблюдать за Максом. Когда он находился среди родных или когда, как ему казалось, на него никто не смотрел, он менялся. Незримые барьеры рушились. Ненадолго. На две-три минуты. Тогда Грейс видела совсем другого Макса: более спокойного, удовлетворенного. А как потрясающе он улыбался! Ей захотелось запечатлеть его улыбку. Грейс стала думать, как бы это устроить.

Макс никогда не стремился быть центром внимания. Даже в Пасхальную неделю, когда в баре почти не оставалось свободных мест, Макс держался в стороне от общего веселья, занимая позицию наблюдателя. Он слушал других, а сам молчал. Грейс это нравилось. Нет ничего хуже, чем самовлюбленный идиот, млеющий от звуков собственного голоса и стремящийся любым способом привлечь к себе внимание. Среди праздничной суеты Макс был воплощением спокойствия, за которым чувствовалась сила.

В отличие от помощника шерифа и завсегдатаев бара, Макс не пытался флиртовать с Грейс, не отпускал банальных комплиментов. Грейс он называл только по имени. Но она не раз ловила на себе его взгляды, всегда бросаемые исподволь, украдкой. От этих взглядов у нее все внутри замирало. Однако в их отношениях Макс продолжал сохранять дистанцию.

Грейс знала, что нравится противоположному полу. Она считала это удачей… пока в ее жизни не появился бывший муж и не перевернул ее мировоззрение. Он считал женскую красоту и даже обыкновенную привлекательность чем-то постыдным. И тем не менее мужчины продолжали смотреть на Грейс и делать комплименты. Многие, но не Макс. Он был с ней вежлив и любезен, однако не более то го. Спрашивается, а почему он непременно должен интересоваться ею? И почему безразличие Макса так ее задевало? Грейс терзалась поисками причин, не находя ответа.

Все это, вздыхая и глотая воду, она рассказала своему психотерапевту.

Западная Виргиния была родным штатом матери Грейс. Перебравшись в округ Престон, она продолжала ездить на беседы с психотерапевтом в Вашингтон, добираясь туда автобусом или поездом. Ночевала она у Кая, а утром возвращалась обратно. Брат до сих пор не мог смириться с ее самостоятельностью и продолжал высказывать опасения. Грейс пропускала их мимо ушей. Ей нравились поездки в Вашингтон. В дороге она читала, слушала музыку. Иногда делала снимки из окна или тайком фотографировала колоритных пассажиров. Бывало, что просто сидела с закрытыми глазами и вспоминала недавнее прошлое и перемены, наступившие с переездом в округ Престон.

Пару лет назад сама мысль о поездке в одиночку, да еще на общественном транспорте, испугала бы ее до крайности. Сейчас она заблаговременно принимала назначенные антидепрессанты и спокойно садилась в поезд или автобус. Поездки становились дополнительными сеансами психотерапии, добавляя ей уверенности. Жаль, что Кай этого не понимал – или не хотел понимать.

– Позвольте вас спросить: чего вы ждете от вашего интереса к Максу? Какова ваша цель?