Олдос Хаксли - Остров

• Название: Остров
• Автор: Олдос Хаксли
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-092444-8

Идеи культового «О дивного нового мира» нашли продолжение в последнем, самом загадочном и мистическом романе Олдоса Хаксли «Остров». Задуманное автором как антиутопия, это произведение оказалось гораздо масштабнее узких рамок утопического жанра. Этот подлинно великий философский роман – отражение современного общества.

Удивительная и странная история совершенного общества свободных людей на затерянном в океане острове… Но однажды в этот мир счастливого неведения попадает человек извне…

---

– «Я Троицу изображаю, – процитировал хриплый голос, – и пью свой сок тремя глотками, чем Ариана раздражаю…» – Она оборвала декламацию. – Как нелепо, что мне вспомнились именно эти стихи. Впрочем, я всегда была чуть-чуть нелепой, скажешь нет?

Доктор Роберт сделал все, чтобы улыбнуться ей в ответ.

– Почему же чуть-чуть? Просто нелепой, – отшутился он.

– Ты любил повторять, что я похожа на блоху. Только что была здесь, и вдруг – прыг! Уже в другом месте. В милях от прежнего. Неудивительно, что ты так и не смог ничему меня научить!

– Зато тебе удалось многому обучить меня, – заверил он жену. – Если бы ты не приходила и не таскала меня за волосы, заставляя взглянуть на мир и помогая понять его, кем бы я стал сейчас? Ученым-педантом в защитных очках? Несмотря на все свои знания и образование. Но к счастью, у меня хватило ума сделать тебе предложение, а ты оказалась достаточно глупенькой, чтобы принять его, а потом проявила много мудрости и терпения, чтобы слепить из меня нормального человека.

– Но все-таки я блохой как была, так и осталась. – Она помотала головой. – А ведь я старалась, очень старалась. Не знаю, замечал ли ты это, Роберт, но я всегда вставала на цыпочки, всегда тянулась туда, где ты работал, мыслил или просто читал. Неизменно хотела встать рядом с тобой, быть тебе ровней. Господи, как же это было утомительно! Какие бесконечные усилия я прикладывала! Но все без толку. Потому что в конечном счете я все же не преодолела уровня безмозглой блохи, метавшейся среди людей и цветов, собак и кошек. Твой высоколобый мир оставался местом, куда мне никак не удавалось взобраться, а если бы и удалось, я бы в нем сразу потерялась. И когда со мной произошло это (она подняла руку к отсутствовавшей груди), отпала необходимость в стараниях. Никакой больше учебы, никаких домашних заданий. У меня появился предлог больше не заниматься этим никогда.

Наступило долгое молчание.

– Не хотите ли сделать еще глоток? – спросила медсестра, первой нарушив его.

– Да, тебе нужно еще попить, – спохватился доктор Роберт.

– И уничтожить свою Троицу. – Лакшми снова улыбнулась ему.

Сквозь маску возраста и смертельной болезни доктор Роберт вдруг увидел ту смеющуюся девушку, в которую он полжизни назад – а как будто только вчера – так безоглядно влюбился.

Через час доктор Роберт вернулся в свое бунгало.

– Этим утром вы останетесь в одиночестве, – объявил он, сменив повязку на колене Уилла Фарнаби. – Мне нужно поехать в Шивапурам на заседание Тайного совета. Одна из наших студенток, обучающихся на медсестер, около двенадцати придет, чтобы сделать вам укол и покормить чем-нибудь. А после обеда, как только закончатся занятия в школе, к вам снова заглянет Сузила. А сейчас мне пора уходить.

Доктор Роберт встал и на мгновение положил ладонь поверх руки Уилла.

– До вечера.

Но на полпути к двери он остановился и обернулся.

– Чуть не забыл отдать вам одну вещь. – Он полез в карман своего мешковатого пиджака и вынул небольшую зеленую книжицу. – Сочинение Старого Раджи «Заметки о том, Что есть Что, и о разумных действиях в этой связи».

– Восхитительное название! – не удержался от комментария Уилл, принимая протянутую ему брошюру.

– Содержание вам тоже понравится, – заверил его доктор Роберт. – Всего-то несколько страниц. Но если вы хотите понять, что представляет собой Пала, лучше вступления не придумаешь.

– Кстати, – спросил Уилл, – кто он такой, этот ваш Старый Раджа?

– Боюсь, что правильнее ставить вопрос, кто он был такой. Старый Раджа умер в тысяча девятьсот тридцать восьмом году, после того как правил островом на три года дольше, чем королева Виктория правила Англией. Он пережил своего старшего сына, и наследником власти стал внук, который оказался полнейшим ослом, но компенсировал этот недостаток за счет краткости своей жизни. Нынешний Раджа – его праправнук.

– А теперь, если позволите, глубоко личный вопрос. Как сюда занесло человека по фамилии Макфэйл?

– Первый Макфэйл прибыл на Палу еще при деде Старого Раджи – при Радже-Реформаторе, как мы привыкли величать его. Именно эти двое – тот Раджа и мой прапрадед – придумали концепцию современной Палы. Старый Раджа закрепил их достижения и добился дальнейшего прогресса. А в наши дни мы делаем все от нас зависящее, чтобы следовать по их стопам.

Уилл указал на «Заметки о том, Что есть Что»:

– Я найду здесь историю реформ?

Доктор Роберт отрицательно помотал головой:

– Здесь всего лишь заявлены основополагающие принципы. Ознакомьтесь для начала с ними. Когда я вечером вернусь из Шивапурама, то постараюсь устроить для вас экскурс в историю острова, дать почувствовать ее на вкус, так сказать. Вы лучше поймете, чего удалось достигнуть, если будете знать, какие цели ставились и что необходимо было сделать для их достижения. О том, что должен делать каждый и повсеместно, если он имеет понятие, Что есть Что. А потому читайте, читайте. И не забудьте выпить в одиннадцать свой фруктовый сок.

Уилл дождался его ухода, а потом открыл тонкую зеленую книжку и принялся читать.

I

Никому не нужно отправляться куда-то еще. Мы все, и нам необходимо только понять это, уже прибыли в конечный пункт.

Если бы я знал, кто я на самом деле, я бы перестал вести себя так, как тот, кем себя (ошибочно) считаю; а если бы я перестал вести себя так, как тот, кем я себя считаю, я бы узнал, кто я в действительности.

На самом деле, если бы только манихей, каковым я себя считаю, позволил мне узнать это, я являюсь образцом примирения между «да» и «нет», живущим с полным приятием и с благословенным опытом отрицания Раздвоенности.

В религии все слова – это грязные ругательства. Любому, кто пускается в красноречие по поводу Будды, Бога или Христа, надлежит отмыть рот хозяйственным мылом.

Поскольку его ожидание увековечить одно лишь «да» в каждой паре противопоставлений не может в силу самой природы вещей никогда быть реализованным, изолированный манихей, к каковым я себя причисляю, обрекает себя на бесконечно повторяемое разочарование, на бесконечно повторяющиеся конфликты с прочими ожидающими и разочарованными манихеями.

II

Знание того факта, кем мы являемся в действительности, делает нас Добродетельными, а Добродетель приводит к совершению соответствующих добрых дел. Однако добрые дела не всегда есть результат нашей Добродетели. Мы можем стать творцами добра, даже не зная, кем являемся в действительности. Существа, которые добры сами по себе, не являются Добродетельными; они всего лишь опора общества.

Большинство таких опор уподобляются Самсону. Они поддерживают, но рано или поздно лишаются своей силы. Еще никогда не существовало общества, в котором большинство добрых поступков стали бы продуктами Добродетели, то есть были бы неизменно и постоянно уместными и исполненными надлежащим образом. Но это не значит, что такое общество никогда не возникнет или что на Пале мы здесь все сплошь глупцы, если пытаемся создать его.

III

Йог и Стоик – суть две полноправных мыслящих личности, которые достигают порой весьма существенных результатов, систематически выдавая себя за кого-то другого. Но не путем притворства и явления себя под личиной кого-то другого, пусть даже очень хорошего и мудрого по сути своей, сможем мы совершить переход от изолированного Манихейства к Добродетели.

Добродетель начинается с познания, кто мы такие на самом деле; а для выяснения, кто мы такие в реальности, мы должны сначала установить, деталь за деталью, кем мы себя ошибочно считаем и к каким чувствам и деяниям приводит нас привычка мыслить о себе неверно. И момент ясного и полного понимания, кем мы себя считаем, на самом деле не являясь таковыми, дает на мгновение решение шарады Манихейства. Если же мы станем множить подобные моменты знания, кем мы не являемся на самом деле, до тех пор, пока они не сделаются продолжительными во времени, то сможем совершенно неожиданно познать, кто мы есть в действительности.

Концентрированное абстрактное мышление, духовные упражнения есть систематическая замкнутость в сфере сознания. Аскетизм и гедонизм есть систематическая замкнутость в сфере чувственности, осязательности и действия. Но Добродетель состоит в знании, кем является каждый из нас в действительности, соотносимом с любой сферой жизненного опыта. А потому следует всегда осознавать себя – осознавать свою сущность в любом контексте, во все времена, достоверно или с сомнением, получая удовольствие или не получая оного, что бы ты ни делал, через какие страдания ни проходил бы. И это единственная подлинная йога, единственное духовное упражнение, стоящее того, чтобы его практиковать. Чем больше познания человека об индивидуальных объектах, тем больше его познания о Боге. И, переводя Спинозу на наш современный язык, мы можем сказать: чем больше человек знает о себе в различных обстоятельствах, тем выше его шансы внезапно осознать – в одно прекрасное утро, – кто он такой на самом деле. Или лучше так: Кто (с заглавной К) «он» (в кавычках) Такой (с заглавной Т) На Самом Деле (каждая первая буква – заглавная).