Лана Ежова - ВАМП. Практикум по целительству

• Название: ВАМП. Практикум по целительству
• Автор: Лана Ежова
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-9922-2286-9

По ее лестницам поднимались тысячи подающих большие надежды магов. Веками ее стены впитывали сотни секретов и тайн. Под ее сводами зарождалась крепкая дружба и кровная вражда, вспыхивала прекрасная любовь и жгучая ненависть. Она — легендарная Вышеградская академия магических практик, ее двери открыты для тех, кто жаждет огранить свой дар, чтобы верно служить империи.

Я же стала студенткой ВАМП не ради знаний, а в поисках защиты и возможности вернуть счастливое прошлое. Вот только, вырвавшись из лап шпиона, охотящегося за изобретением отца, угодила в новую авантюру. Вдобавок прославленный преподаватель стал придираться по мелочам, заносчивый внук герцога никак не может определиться, нравлюсь ли ему я, а безбашенные боевики втянули в опасную игру…

---

Элизара в полуобороте бросает на меня торжествующий взгляд и с видом победительницы садится. Ох, кажется, мне негласно предлагают посостязаться за одобрение преподавателей? Можно подумать, мне оно надо.

А надо мне сегодня пойти в «Посох и шляпу», любимый трактир Скитальца, познакомиться с ним и уговорить провести к орохоро в дни празднования Расцвета великой Ма. Это едва ли не единственное время, когда племена четырехруких собираются вместе.

О том, что Скиталец вернулся в Вышеград, узнала вчера из записки, привязанной к камню и брошенной на порог флигеля. Лисенок, не дождавшись моего возвращения, оставил послание таким немудреным способом. И я безумно рада, что на него не наткнулась госпожа Совкина, а еще, что парнишке хватило ума кинуть его не в окно, а под дверь.

Искусница Вейрот что-то рассказывает — моя рука послушно пишет за ней. Мысленно возвращаюсь к прошлому вечеру и невольно улыбаюсь.

…Боевики провожали меня, развлекая историями из студенческой жизни. Давно я так не смеялась. Втроем шли дольше, чем обычно иду одна, но я нисколько об этом не пожалела. Успела уже подзабыть, каково это — беззаботно улыбаться, не думая о том, что нужно заработать денег, чтобы выкупить семью… А еще я устала чувствовать себя никем, и, странное дело, рядом с парнями это ощущение ни разу не возникло.

Когда я извинилась, что не могу пригласить в гости, они не обиделись, лишь удивились, что квартирная хозяйка слишком требовательная, и это по отношению к свободолюбивой магичке…

Шум в аудитории нарастает, и я вслушиваюсь в то, что записываю.

— …не подчиняется ордену Волков Всеотца лишь гильдия целителей, да и то с оговорками. Те целители, которым пришлось согласиться работать на магистров, живут недолго. Их дар нещадно эксплуатируют, не позволяя восстанавливаться резерву, поэтому маг начинает отдавать свои собственные жизненные силы.

Искусница говорит невозможные вещи! Какой ужас! Целителей рождается не настолько много, чтобы с ними поступали подобным образом. Варвары…

— В Пантилии будущих целителей обучают в двух местах: в столичной школе и при центральном храме Всеотца. Естественно, его адепты остаются жить и работать при ордене. Также одаренный может получить знания в ходе индивидуального обучения, найдя себе наставника. Ни один целитель Пантилии не умеет защищать свою жизнь и честь — их просто-напросто этому не обучают. Тот, кто облегчает муки агонизирующего пациента, может быть обвинен в пособничестве Проклятому, врагу Всеотца, и отправлен на костер.

Мы дружно проникаемся возмущением. Как же так?! Сжигать целителей на кострах?.. Точно, пантилийцы — варвары!

Вейрот остается довольна нашей реакцией и, завершая лекцию, подводит итог:

— Вам повезло родиться в просвещенной Кронийской империи, где с целителей сдувают пылинки, не правда ли? А еще вам посчастливилось учиться в ВАМП, где есть курсы самообороны, которые обязаны пройти все адепты, желающие жить долго и счастливо. И вас, девушки, это касается в первую очередь.

Как там говорил папа? В академии не только обучают, но и воспитывают? А еще, судя по всему, прививают любовь к Родине…

Основы анатомии, алхимия и травоведение проходят не так эмоционально, как первое занятие. Хотя нет, вру. На алхимии, пока преподаватель отчитывает помощника, расставившего на демонстрационном столе не те ингредиенты, Диволика громким шепотом интересуется, как я вчера отбыла наряд.

— Нормально отбыла.

— То-то ты довольно скалишься, — влезает в наш разговор хмурая Элизара. — Я бы тоже не отказалась от наряда у Каррая.

— Так в чем проблема? — усмехаюсь я. — Нарушай правила — заработаешь наказание.

Девушка фыркает и отворачивается, но вижу, что она продолжает прислушиваться к рассказу.

— Целый час меняла постельное белье в лечебнице.

— Одна? — скучнеет Диволика.

— Нет, с Карраем, — хихикает кто-то из девчонок. — Если он отправил Соннэю в лечебницу, значит, передал ее на время наказания другому преподавателю.

Поклонник Элизары, Адам Вернош, вклинивается в нашу беседу:

— Карраю вчера было не до Близард, он возглавлял одну из ловчих групп боевиков, которые искали гнездо упырей.

Девушки ахают.

— Упыри в городе? — не верит Диволика. — Да еще целое гнездо? Врешь!

Сама бы я о таком не рискнула сообщить, — вдруг эти сведения скрывают, чтобы избежать паники? — но раз Вернош уже всех просветил, могу подтвердить:

— Нет, это правда. Я лично слышала от Каррая о гнезде.

— Значит, с ним ты все-таки общалась? — Элизара, прищурившись, пытливо заглядывает мне в глаза.

Что это с ней? Неужели ревнует? Мне становится смешно: неужели и задавака Нейсс входит в число поклонниц искусника?

Что-либо ответить не получается из-за Верноша, который вкратце просвещает, откуда в Вышеграде было взяться упыриному гнезду:

— Если зараженный человек вернется в город до того, как вирус начнет его изменять, дежурный целитель на вратах вряд ли выявит болезнь и, понятное дело, пропустит заразного. А уж дальше вообще все просто: нечистью управляют два инстинкта — выжить и наплодить себе подобных. Пустых зданий в Вышеграде предостаточно, да и в собственном доме зараженный может устроить гнездо, обратив в упырей близких.

— Какой ужас… — шепчет Диволика. — Меньше всего ждешь подвоха от членов своей семьи. Но неужели зараженный не понимает, что несет в себе угрозу прежде всего родственникам? Почему сразу не пойти к целителям?!

— Уже через пару часов после укуса человек мыслит неадекватно. Многие надеются войти в те два процента счастливчиков, которых не берет вирус, — вспоминаю я соответствующий параграф в учебнике. Мы еще не проходили упырей и волкодлаков, это я пролистала наперед, из чистого интереса.

— Все равно не понимаю, как зараженные могут думать только о себе, — расстраивается Диволика. — Рисковать жизнями стольких людей!

— Вот и вопрос на засыпку для Каррая, — с предвкушением улыбается Нейсс. — Не всегда же ему нас пытать.

— Почему для Каррая? — удивляюсь я. — Скорее для преподавателя спецкурса «Поведенческие реакции людей и нелюдей».

Рыжая мрачнеет:

— Близард, иногда ты меня пугаешь своей простотой.

Почему пугаю, она не объясняет: искусник вспоминает о том, что занятие важнее, чем выговор помощнику, и пара таки начинается.

В нетерпении отсидев лекцию по травоведению, я едва ли не самая первая выскакиваю из аудитории.

Вклинившись в реденький поток студентов, спускающихся по главной лестнице академии, устремляюсь к выходу. Я так спешу, что, сбегая по ступеням, теряю осторожность и спотыкаюсь…

Полет заканчивается быстро. Чьи-то цепкие руки успевают меня поймать и дернуть в сторону.

Сердце стучит где-то в горле… Волна страха, будто кипятком ошпарившая изнутри, постепенно стихает. И я, кроме крепких рук спасителя, ощущаю его твердую грудь, к которой прижата, слышу его взволнованное дыхание.

— Спасибо, — глухо бормочу я, глядя на серебряный воинский знак в виде хищной птицы, приколотый к мужскому плащу над сердцем. — Спасибо, вы мне жизнь спасли.

— Осторожнее, адептка, — просит усталый голос. — Слышали выражение: тише едешь — мимо цели не пролетишь?

Ноги все еще дрожат, и я с усилием разжимаю пальцы, выпуская грубый материал верхней одежды спасителя. И отступаю назад.

— Слышала. Впредь буду осторожней, — обещаю Виттору Орашу.

Я испытываю двойственное чувство: стыда и восхищения. Стыдно, потому что наверняка причинила боль, ведь когда Ораш дернул меня на себя, я нечаянно зацепила его неподвижную руку. И в то же время не могу не восхищаться его кошачьей ловкостью и силой: спасти человека одной правой может не всякий.

Еще эгоистично радуюсь, что студенты слишком заняты мыслями о предстоящем отдыхе и ужине и поэтому не обращают на нас особого внимания. И мы стоим у лестничных перил одни, а не в окружении любопытной толпы.

— Берегите себя, — произносит декан боевиков отстраненно и разворачивается, чтобы уйти.

— Искусник Ораш! — зову я несмело. Он останавливается и терпеливо ждет, пока я взволнованно вымучиваю благодарность: — Спасибо еще раз. Если бы не вы, ох… Если бы не вы, точно свернула бы шею. Спасибо!

— Не свернули — и хорошо. Я не сделал ничего такого, чтобы вы расшаркивались передо мной.

Ораш поднимается по лестнице. Постояв еще пару мгновений, бросаюсь за ним. Боюсь, покажусь ему странной. Но лучше пусть так, чем мучиться от неизвестности.

— Искусник!

Он, вздохнув, останавливается.

— Простите, пожалуйста, но можно узнать, как продвигаются поиски упыриного гнезда?

Спрашиваю и сжимаюсь. Вдруг сейчас отчитает за то, что лезу, куда не просят?

Но нет, помолчав, дает обтекаемый ответ: