Варткес Тевекелян - Романы. Рассказы

• Название: Романы. Рассказы
• Автор: Варткес Тевекелян
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1981

Книгу известного советского писателя В. А. Тевекеляна (1902–1969) составили произведения, получившие широкое признание среди читателей. Романом «Жизнь начинается снова» В. Тевекелян дебютировал в литературе. Роман «Рекламное бюро господина Кочека» был последним крупным произведением автора.

Герои В. Тевекеляна — люди стойкие и мужественные, преданные своему народу, готовые отдать жизнь во имя Родины.

В сборник вошли также рассказы: «Купец, сын купца», «Мечта», «Мороз» и другие.

---

— Думаю, что сумею подыскать вам таких людей. Должны ли они знать, что мы с вами знакомы?

— Откровенно говоря, это нежелательно… Найдите юрисконсульта или бухгалтера и присылайте их ко мне сюда, сказав, что узнали от кого-то: американскому дельцу нужны, мол, работники.

— Как вы узнаете, что человек пришел к вам именно от меня? — спросил Вебер.

— Хотя бы потому, что никто еще не знает, что мне нужны сотрудники, — следовательно, никто ко мне и не обратится.

— У меня на примете есть один юрист… Глауберг, Альберт Глауберг. Если вы не возражаете, он явится к вам сюда завтра вечером, в семь часов.

— Как вы думаете, он не находится под подозрением у гестапо?

— Дорогой Кочек, сейчас в Германии нет людей, не подозреваемых гестапо, — в полицейском государстве иначе не бывает. Насколько мне известно, Глауберг никогда не участвовал в политической борьбе, он человек скромный, малозаметный.

— По-вашему, ему можно доверять?

— Как вам сказать… До определенных пределов, но не больше…

— Понятно! Скажите этому Глаубергу, — пусть приходит ко мне!

Лиза пригласила Вебера к столу, но тот, сказав, что после восьми часов ничего не ест, поблагодарил и отказался.

— Не буду вам мешать! — сказал он, вставая.

— Скажите, а как в дальнейшем мы сможем связываться с вами? — спросил Василий.

— Мадам Марианна всегда может позвонить по телефону ко мне домой. Но, учитывая, что у нас подслушиваются все разговоры, лучше всего говорить в интимном плане… Вполне естественно, что я захочу встретиться с интересной дамой, назначу ей свидание… Кстати, у меня есть конспиративная квартира, где мы с вами могли бы изредка встречаться.

— В той квартире вы можете встречаться с миссис Кочековой, но не со мной. Немедленно возникнет подозрение: почему муж той женщины, за которой ухаживает Вебер, очутился у него… Я думаю, лучше всего показать, что мы с вами знакомы еще с Парижа: случайно встретиться на улице, на людях, громко изъявить свою радость. Тогда я смогу звонить вам по телефону, изредка встречаться с вами, даже приглашать вас к себе в гости или в ресторан поужинать.

— Это, конечно, можно, но…

— Что вас смущает?

— Как только в гестапо станет известно, что мы знакомы, меня немедленно вызовут туда…

— Ну и что?

— И прикажут следить за вами, сообщать обо всем, что я узнаю о вас. Не забудьте, вы — американец, следовательно, подозрительны…

— В этом я тоже не вижу ничего страшного. Вы знаете, что я человек аполитичный, что цель моей жизни — делать деньги, и больше ничего!.. Вот об этом вы и сообщите гестапо…

— Не хотелось бы иметь с ними дело. — Вебер брезгливо поморщился. — Ну да ничего… Как говорят, с волками жить, по-волчьи выть. Пойдем и на это…

Уже провожая гостя, Василий, как бы невзначай, спросил, не знает ли он, где сейчас фрау Браун, и встречает ли он ее?

— Эльза Браун работает стенографисткой в иностранном отделе нацистской партии…

— Вот как! — От этой новости у Василия даже дух захватило.

— В отличие от Парижа, здесь, в Берлине, она ведет скромный образ жизни, нигде не показывается, избегает встречи со мной, — сказал Вебер.

— Не посоветуете, как нам установить связь с нею?

— По-моему, она не захочет этого…

— Понятно, что не захочет!.. Но зато нам очень хочется повидаться с нею и продолжить полезное знакомство. Нет, дорогой, как бы Браун ни отпиралась, нам нужно связаться с нею во что бы то ни стало!.. Шутка ли, иностранный отдел нацистской партии! Там ведь и плетутся все интриги.

— По-моему, Браун легче всего встретить на улице, — не слишком охотно сказал Вебер. — Со свойственной ей педантичностью, она выходит из дома ровно в половине девятого, спускается в метро, без пятнадцати девять выходит недалеко от рейхстага и идет к себе на работу… По вечерам ее иногда задерживают, и потому она не всегда возвращается домой в одно и то же время…

Василий проводил Вебера до самой калитки. Вернувшись, он застал Лизу стоящей у окна.

— На улице так темно, что хоть глаз выколи! — сказал он.

Лиза резко повернулась к нему:

— Скажи, Василий, какое впечатление ты вынес сегодня от Вебера?

— Самое благоприятное!

— Это правда?

— Правда. Но почему ты спрашиваешь об этом? Разве ты заметила в нем что-нибудь подозрительное?

— Нет, не заметила. Но поняла, что отныне мы целиком в его руках, если он ловкий провокатор, и нам не выбраться отсюда!

— Успокойся, дорогая! Раз и навсегда выкинь из головы такие мысли. Вебер никакой не провокатор, он интеллигент-антифашист. Разумеется, не такой борец, чтобы завтра свергнуть в Германии фашистский режим, но поверь моему опыту: он честный и порядочный человек, к тому же очень осторожный. Я сегодня окончательно убедился в этом.

— Дай-то бог, как говорится, чтоб было так!

— А тебе придется выполнить одну довольно неприятную работу. — Василий испытующе посмотрел на Лизу.

— Нужно так нужно!.. Я понимаю, что мы приехали сюда не для того, чтобы совершенствоваться в немецком языке… Что я должна сделать?

— Повидаться с фрау Браун. Не только повидаться, но и уговорить ее сотрудничать с нами по-прежнему. Ты только подумай, какие перед нами откроются перспективы, если она начнет давать нам информацию о тех кознях, которые подготавливают гитлеровцы против своих соседей и в конечном итоге против нас!

— Посоветуй, как к ней найти подход, и я постараюсь…

— Думаю, что с первой встречи ничего у тебя не получится. О поведении Браун могу рассказать тебе со всеми подробностями, как по открытой книге!.. Она будет отпираться, отказываться, просить, умолять оставить ее в покое и даже угрожать, что пойдет в гестапо и все расскажет. Причем все это, за исключением угрозы, она сделает искренне, из боязни разоблачения. Ну, а у нас с тобой имеются основания думать, что мы все же уговорим ее работать с нами!

— Противное и опасное дело! — как бы про себя прошептала Лиза.

— Не бойся, Браун шума не поднимет и в гестапо не пойдет. Но дело здесь мы затеваем действительно опасное! — согласился Василий…

Вскоре на фасаде четырехэтажного дома на оживленной улице, в самом центре Берлина, появилась новая вывеска — «Стандард ойл компани» — Берлинское отделение».

Контора состояла из четырех комнат — кабинет представителя компании, или директора Берлинского отделения, как обычно именовали мистера Кочека, большая приемная комната, где сидели бухгалтер и делопроизводитель, и кабинет юрисконсульта. Василий приказал убрать старую мебель, оставшуюся от прежнего хозяина, и купить новую. Через несколько дней все четыре комнаты были обставлены с большим вкусом. Люди тоже подобрались при помощи Вебера неплохие: флегматичный, медлительный, малоразговорчивый, но отлично разбирающийся в запутанных статьях гражданского и коммерческого кодекса юрист Глауберг. Опытный бухгалтер Шульце, носивший усы, как у Вильгельма Второго, работавший в одной еврейской экспортно-импортной фирме и потому теперь не пользующийся доверием у хозяев-арийцев. Пожилой, седоволосый делопроизводитель Колвиц, свободно владеющий несколькими европейскими языками, но не добившийся успеха в жизни из-за пристрастия к спиртным напиткам, и, наконец, секретарша фрейлейн Лотта, рыжеволосая, голубоглазая девица с ангелоподобным лицом, умеющая печатать на машинке и стенографировать, — вот и весь персонал конторы.

Во всех комнатах установили телефоны, а в кабинете шефа — даже три аппарата, открыли текущий счет в Немецком национальном банке, заказали штампы, бланки, печать, и контора начала функционировать.

Василий сообщил в письме Адамсу о проделанной работе и о предложении генерального директора «Фламме» Шиллинберга об увеличении в значительных размерах закупок горючего, главным образом авиационного бензина, при условии предоставления долгосрочного кредита в размере трех миллионов долларов и строительства за счет компании больших бензохранилищ в районе Гамбургского порта. Отправив письма в Нью-Йорк срочной почтой, Василий стал ждать ответа. Он посетил генерального консула Америки и попросил его отправить Адамсу письмо через дипломатическую почту или шифрованную телеграмму о том, что он, Кочек, не рекомендует соглашаться на предоставление «Фламме» долгосрочного кредита, так как Германия, усиленно занятая увеличением воздушного флота и постройкой подводных лодок, сильно нуждается в горючем и «Фламме» увеличит закупки и при наличии обычного коммерческого кредита из расчета полутора процентов годовых. Что же касается строительства емкостей в районе Гамбурга, то он рекомендовал бы компании построить для начала три — пять бензохранилищ, с непременным условием, что они будут принадлежать компании. О’Кейли записал все, что говорил Василий, и обещал в тот же день передать его просьбу Адамсу. Откинувшись на спинку кресла, О’Кейли сказал: