Варткес Тевекелян - Романы. Рассказы

• Название: Романы. Рассказы
• Автор: Варткес Тевекелян
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1981

Книгу известного советского писателя В. А. Тевекеляна (1902–1969) составили произведения, получившие широкое признание среди читателей. Романом «Жизнь начинается снова» В. Тевекелян дебютировал в литературе. Роман «Рекламное бюро господина Кочека» был последним крупным произведением автора.

Герои В. Тевекеляна — люди стойкие и мужественные, преданные своему народу, готовые отдать жизнь во имя Родины.

В сборник вошли также рассказы: «Купец, сын купца», «Мечта», «Мороз» и другие.

---

— Как вам сказать? — Вебер смущенно замялся. — У нас больших расходов нет… К тому же все члены нашей группы работают и живут более или менее сносно. Среди нас есть даже один владелец трикотажной фабрики. Он зарабатывает приличные деньги поставкой подшлемников для солдат фюрера…

— В таком случае выслушайте меня. Кроме того, что я являюсь представителем нефтяной компании, я еще торгую дефицитными товарами — кофе и сигаретами. Это приносит мне немалые дополнительные доходы, и я без труда могу помочь вам деньгами. Вы платите за конспиративные квартиры, собираетесь печатать листовки, вступить в переговоры с майором — да мало ли что еще! Все это требует денег! У меня в бумажнике около трех тысяч марок, я их дам вам сейчас, а при следующей встрече принесу еще. — Василий достал деньги и положил их на скамейку между собой и Вебером. Тот взял их и быстро спрятал в карман.

Они расстались у выхода из парка. Василий в такси, Вебер в трамвае вернулись в город.

Василий сказал Веберу правду: дела у него шли хорошо. В Гамбургский порт прибывали один за другим танкеры с нефтью, пароходы с оружием, авиационными моторами, цинком, оловом и другими остродефицитными материалами. Многие из них привозили товар и для мистера Кочека. Большую часть кофе и сигарет Карл Бремер реализовал на месте, меньшую часть отправлял в Берлин. Бремер уже два раза приезжал к Василию и привозил выручку в долларах, получая три процента комиссионных. В свою очередь, Василий отправлял Джо Ковачичу в Париж его долю. В ответ вице-консул присылал Василию благодарственные письма.

Для того чтобы обратить внимание властей на свои побочные занятия, Василию пришлось арендовать небольшой склад в самом Берлине и перевезти туда полученные из Гамбурга товары, завести клиентуру, сбывать кофе и сигареты. Понятно, что в Берлин поступал товар, прошедший таможню и снабженный квитанциями об уплате полагающихся пошлин.

Лето было в разгаре, город задыхался от бензинной гари и духоты. Зато в потсдамском особняке — благодать: чистый воздух, прохлада. Мюллер и в самом деле оказался прекрасным садовником. Вскоре господин Кочек стал обладателем превосходного сада и цветника. Старый садовник каждое утро присылал Лизе букеты свежих роз.

Как-то вечером Василию позвонил О’Кейли и попросил его утром заехать в консульство. «Хочу передать вам кое-какие поручения от вашего патрона и сообщить некоторые новости», — сказал генеральный консул.

Утром, не заезжая в контору, Василий отправился прямо в американское консульство.

О’Кейли принял его с подчеркнутой приветливостью, поинтересовался, как идут дела, и только после этого протянул Василию запечатанный конверт, сказав, что письмо получено через дипломатическую почту.

Василий хотел было спрятать конверт в карман, чтобы прочитать письмо позже, но О’Кейли вежливо остановил его:

— Я прошу вас прочитать письмо здесь и вернуть его мне. Извините, но существует такой порядок: бумаги, полученные через дипломатическую почту, выносить из консульства не полагается.

Письмо было от Адамса. Он уведомлял Василия, что его предположения относительно возможного военного столкновения между Италией и Абиссинией подтверждаются полностью. Великие державы, по-видимому, займут позицию невмешательства. В американском сенате подготовлен проект постановления, воспрещающего подданным Соединенных Штатов продавать вооружение и стратегическое сырье воюющим странам. Шеф предлагал своему представителю выехать в Женеву с таким расчетом, чтобы прибыть туда не позже десятого августа, остановиться в отеле «Савой». Там его разыщет представитель итальянской нефтяной компании, синьор Мачарелли, с которым необходимо договориться и уточнить все детали поставки нефтепродуктов итальянской компании. «Мы не намерены вмешиваться в политику, — писал мистер Адамс, — наше дело коммерция — ею мы и будем заниматься». В заключение он предостерегал: «Надеюсь, вы понимаете, мистер Кочек, что все это должно храниться в строгом секрете и о результатах ваших переговоров с синьором Мачарелли и о дальнейших ваших действиях никто не должен знать».

Записав в своем блокноте дату поездки в Женеву, название отеля и фамилию итальянца, с которым ему предстояла встреча, Василий вернул письмо О’Кейли и, поймав на себе его вопросительный взгляд, сказал:

— Мистер Адамс предлагает мне поехать в Женеву, встретиться там с представителем итальянской нефтяной компании и уладить с ним некоторые деловые вопросы. Надеюсь, моя поездка не встретит препятствий?

— Какие могут быть препятствия? Я сегодня же позвоню швейцарскому консулу и попрошу его выдать вам постоянную визу. Вы можете оставить свой паспорт у меня, мы сами позаботимся обо всем!

Василий сказал, что он, пожалуй, возьмет с собой в Швейцарию жену и, если мистер О’Кейли не будет возражать, принесет оба паспорта на следующий день.

— Пожалуйста, как вам угодно! — согласился тот и, немного помедлив, добавил: — Вами интересовался секретарь нашего посольства, мистер Петерсон. Больше того, он просил привезти вас к нему. Если вы не очень заняты, мы могли бы поехать к нему хоть сейчас!..

— Что ж, я рад, — с готовностью согласился Василий.

Ему было известно, что Петерсон хотя и числился только секретарем американского посольства в Берлине, но, как очень состоятельный человек, пользовался немалым влиянием в политических кругах Вашингтона. В отличие от других американских дипломатов, Петерсон один занимал трехэтажный особняк, держал множество прислуги, устраивал многолюдные приемы. За руль машины сел О’Кейли, Василий устроился рядом, и они долго кружили среди новостроек, пока не доехали до Шарлоттенбурга, где жил Петерсон.

Высокий, поджарый, тридцатипятилетний мужчина, он скорее напоминал спортсмена, чем дипломата. Оказался он веселым, словоохотливым человеком и радушным хозяином. Повел гостей в домашний бар, наполнил бокалы «для начала» итальянским вермутом, предложил крошечные сандвичи с паштетом и черной икрой и хрустящие пирожки с мясом. Выпили, закусили. Когда Петерсон заговорил о делах, от его веселости не осталось следа, он стал воплощением деловитости, приветливое лицо его стало жестким.

— Мистер Кочек, я слышал о вас много хорошего. И то, что мой друг, мистер Адамс-младший, дает вам деликатные поручения, говорит о многом, — в частности о том, что вы человек верный и вам можно доверять. Мне хотелось просить вас, чтобы вы ни с кем не делились планами вашей компании снабжать Италию горючим и в дальнейшем, может быть даже обходя закон о нейтралитете. Вы представляете, какой разразится скандал, если это станет достоянием газетчиков и какой ущерб понесет ваша компания?.. Еще одно, дорогой мистер Кочек, — мы живем с вами в мире, где все может случиться: сегодняшний ваш друг и союзник завтра может стать вашим врагом номер один. Учитывая такую возможность, необходимо проявлять мудрую предусмотрительность. Живя здесь, поставляя немцам авиабензин и смазочные масла, которых нет в Германии, вы, разумеется, догадываетесь, что нацисты поспешно вооружаются… Нам, американцам, небезынтересно знать об этом поподробнее. Вот я и хотел вас спросить: не согласитесь ли вы сотрудничать с нашим авиационным атташе? Вы, представитель компании, поставляющей бензин для «Люфтваффе», легко можете найти предлог, чтобы побывать на военных аэродромах, установить дружественные отношения с военными летчиками. Больше того, если вы пожелаете, мы можем представить вас шефу «Люфтваффе», господину Герингу… Что вы скажете на это?

Василий застыл в кресле с бокалом вермута в руке. Конечно, ему было бы очень интересно узнать побольше о немецкой авиации, познакомиться и с самим всемогущим Герингом, открыть тем самым себе широкие перспективы для успешной деятельности. Но, с другой стороны, вряд ли имело смысл раньше времени подвергать себя такой опасности и ради журавля в небе упускать из рук синицу.

— Я вам очень благодарен за доверие! Готов помочь лично вам и нашим соотечественникам всем, чем только смогу… Но для той роли, которую вы мне предлагаете, я совершенно непригоден, — твердо ответил Василий.

— Не бойтесь, вам не грозит никакая опасность! — улыбаясь, сказал секретарь посольства. — А в случае чего всегда, при любых обстоятельствах мы сумеем вас защитить!

— Нет, я на это не пойду. Сообщать вам через мистера О’Кейли, если узнаю что-либо интересное, — это я готов делать. Но специально заниматься добыванием сведений не могу и не хочу!

— Ну что же, очень жаль! Насиловать чью бы то ни было волю не в моих правилах. Буду рад, если вы сообщите нам интересные новости, — сказал Петерсон и, пожимая руку Василию, дал понять, что разговор окончен.

— Скажите, мистер О’Кейли, вы знали, зачем меня пригласил секретарь посольства? — спросил Василий, когда они ехали обратно.