Дарья Гущина - Вечность как предчувствие

• Название: Вечность как предчувствие
• Автор: Дарья Гущина
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Идти без Пути, пытаясь всего лишь выжить, или вернуться к призванию, рискуя столкнуться с Вечностью и Судьбой? И никто не скажет, кто из этого столкновения выйдет победителем… Рейсан — искательнице, обманувшей однажды ожидание мира, променявшей бесконечность под ногами на попытки убежать от предначертанного, предстоит нелегкий выбор. Дорога, которую она однажды покинула, настигнет вновь, принеся с собой немало новых загадок и удивительных открытий. Возвращение к прошлому подарит еще один шанс пережить боль от потери возлюбленного, закончить начатые когда-то поиски и обрести себя…

---

— Все в дом, — тихо велел он. — Скоро будем ужинать.

Ребятня с приветственными криками, подхватив плащи, скрылась в доме, подгоняемая лающим Молчуном, а я поднялась навстречу Хлоссу. Он подошел, внимательно посмотрел в мое лицо и покачал головой:

— Ну, Рысь, ну, мелочь пузатая… Все–таки сунула свой любопытный нос туда, куда не следовало.

Я перевела дух. Я так боялась, что он меня не узнает… И улыбнулась:

— Таков путь искателя, ты же знаешь.

— Знаю–знаю, — ворчливо отозвался Хлосс и взял меня за плечи. — Но не до такой же степени. Я едва тебя узнал. Сунула нос на порог, так?

— Думаешь, я этого хотела? — я смотрела мимо него.

— С тебя станется, — вздохнул глава и обнял меня. — С возращением домой, мелочь.

Я уткнулась носом в его плечо и улыбнулась. Выросла давно, достигла значительных высот, а для второго приемного отца так и осталась шаловливой мелочью и непоседливой Рысью… Разве что шкурку привычную рыжевато–светлую не по своей воле сбросила, сменив на угольно–черную.

— Ладно, ужинать пошли. После и расскажешь все, что посчитаешь нужным. Надолго к нам залетела?

— Не знаю, — я пожала плечами. — Может, еще на день–другой, а может, и не уйду никуда. Посмотрим.

— Ну, кое–куда ты все же однажды уйдешь, — он проницательно прищурился. — Сколько тебе осталось?

— Этот сезон, и все, — от Хлосса невозможно ничего утаить, всех насквозь видит и все знает.

— Тьма… Ну, Рысь. Подводишь старика.

— Неужели? — хмыкнула я.

— Не ерничай, мелочь. Сама же знаешь, что я тебя главой хотел оставить и на покой уйти. Нет во мне сил более с детьми нянчиться, устал уже, — он хмуро покусал ус и открыл передо мной дверь.

— Давай я подыщу тебе преемника из наших, — предложила я. — Ксата и Шейру недавно видела, так они жаловались, что устали скитаться, а возвращаться домой под твое крыло им претит, говорят, загоняешь.

— Их–то? — Хлосс хохотнул. — Загоняю, конечно. Мало гонял мелочью, обормотов, так еще успею добавить. Но в главы они все равно годиться не будут, легкомысленные больно, одним днем живут.

— Слушай, — я дошла до кухни и обернулась, приподняв бровь. — Как же ты, убеленный сединами дряхлый старик, собираешься гонять двух Старших темных вместе с остальной ребятней?

— Молча, — он прикусил ус, и в карих глазах сверкнула искорка озорства. — И на тебя еще хватит.

Я погрозила ему пальцем:

— Даже и не думай. Я уже давно выросла!

— Выросла, да не больно–то поумнела, если в столь грязные истории влипаешь, — отрезал Хлосс. — Только из сочувствия в покое оставлю, доживай с миром. Иначе бы…

Я по–детски показала ему язык и скрылась на кухне.

* * *

После ужина мы с Хлоссом поднялись на третий этаж в хранилище, где я показала ему свои находки и в очередной раз убедилась в том, что его пространные разговоры о старости, немощности и усталости — всего лишь разговоры. Жизни, сил и энергии ему хватит еще на сто лунных сезонов вперед, и еще поколений десять детворы он воспитать и поднять успеет, прежде чем на покой уйдет, и то — на покой, а не за порог Вечности. Между делом я вкратце рассказала ему о своих похождениях.

— Ну, что ж, — рассеянно перебирая корешки фолиантов, он хмуро посмотрел в окно, где уже занималась лунная заря. — Долг выплачен. Рано или поздно тебе пришлось бы его отдавать.

Я прошлась по комнате:

— Знаю… Но не думала, что это случиться…

— …так скоро? Для Вечности времени не существует, она забирает причитающееся, когда удобно ей, но не тебе.

Остановившись у окна, я помолчала, глядя на выплывающую из–за кучевых облаков тень луны, а потом повернулась к Хлоссу:

— Не будем больше об этом. Поверь, я и сама все хорошо знаю.

— Верю, — отозвался глава. — И куда ты теперь?

Подойдя к двери, я взялась за ручку и усмехнулась:

— Пойду детям на ночь сказку расскажу.

Хлосс улыбнулся в густые усы:

— Сказка — это хорошо. Беги, Рысь.

— Спокойной ночи, — кивнула я.

Но сразу в спальню не пошла. Спустившись на первый этаж, я выскользнула на крыльцо и долго смотрела на расцветающую Дождливую луну. Голубовато–серый диск, окруженный тонкими кольцами из хрустальных капель, пугливо прятался за облаками, порождая десятки неприкаянных теней, бродящих по холмам. Как же хорошо вновь оказаться дома… Я села на нижнюю ступеньку, рассеянно наблюдая за тем, как ласково взъерошивает ветер песчаные холмы, а между ними таинственно мерцают огоньки далеких домов. Чудесное место, как, оказывается, я успела по нему соскучиться, как давно рвалось сюда мое сердце, тоскуя по родным местам…

Я вздохнула, положив подбородок на сцепленные ладони. Сказки рассказывать не хотелось. А хотелось… удрать. Взять сумку и, не прощаясь, привычно сбежать в ночь. Подальше от забот, от проблем… В юности это меня спасало, но не сейчас. Какие в юности проблемы? Поссорилась с Хлоссом, не поделила что–то с приятелями, надоели книги и учеба… понравился мальчик, который никого, кроме близкой подруги, не видит… От этих проблем убежать можно и даже иногда нужно — смена обстановки позитивно влияет на отрицательные душевные переживания… Но, увы, от тех забот, которые гнали меня в путь сейчас, не убежишь и не спрячешься.

Из темноты черным псом выскользнул Молчун и положил голову на мои колени. Мой спутник, как я и предполагала, из памятной пещеры–хранилища сразу же отправился в братство и терпеливо меня здесь ждал. Я погладила его по ушам, усмехнувшись сумке, которую пес положил рядом со мной. Мое творение, он всегда понимал меня, как никто другой. И остро почувствовал мое состояние, и заранее предугадал, куда меня потянет… Я рассеянно провела рукой по сумке и решительно ее отодвинула. Нет, сегодня я не сбегу. Ни сегодня, ни завтра… никогда. И если мой странный почитатель обо мне забудет — я буду только рада. И, как бы не тянула меня вдаль старая дорога, останусь здесь. У меня есть еще целый лунный сезон, чтобы пожить, наконец, не для себя, но для других — для детей. Я ведь так многому смогу их научить, сколько важного поведать…

Сказку на ночь ребятне я все же рассказала, после чего снова спустилась вниз и вышла на улицу. Не удирать — так прогуляться перед сном. Не разбирая дороги, я бродила недалеко от дома, по пятам преследуемая Молчуном, не обращая внимания на начавшийся дождь и не спеша домой за плащом. Туника и тонкая рубаха быстро промокли, мокрые волосы, свившись в тугие кольца, прилипали к щекам. Зато после дождя прекрасно стало видно луну. Тучи постепенно рассеялись, и песчаную долинку заливал ровный, густой голубоватый свет, на фоне которого четко прорисовывался громадный силуэт Песчаного великана.

Я как раз остановилась напротив него, вдумчиво изучая кончики песчаных сапог и размышляя о вечном, когда из–за ближайшего холма на полной скорости выскочил всадник. Разогнав коня в галоп, он сломя голову мчался прямо на меня, и я едва успела увернуться, кубарем скатившись в ближайшую лужу. Лужа, на мое несчастье, оказалась глубокой. Окунувшись в нее с головой, я вынырнула и встала на карачки, отплевываясь от мокрого песка и костеря проклятого путника последними словами. С зачарованной Таит одежды вода быстро стекла, почти не намочив ткань, но вот под одежду ее пробралось изрядно. Мраков всадник…

Сильная рука ухватила меня за шиворот, легко выудив из лужи и поставив на песок. Сплюнув, я протерла глаза, подняла голову, откинув с лица мокрые волосы, и замерла. Земля неожиданно завертелась шальным вихрем, уходя из–под ног. Воздух сгустился, затрудняя дыхание. И на мгновение показалось, что мне все мерещится. Известное явление — лунный обман… Когда луна светит слишком ярко, человек попадает под ее влияние и ему мерещится дрянь всякая. И я тоже о том подумала. Все, что меня окружает, это только лукавый лунный обман, — и прогулка, и холмы, и Песчаный великан, и… Джаль. Ничего этого нет, я сплю в своей постели, мне все снится… а сыро, видимо, оттого, что моей каморке опять протекает крыша… Угу, в моей каморке на втором этаже каменного дома хозяйственного темного мага…

Я молча смотрела на него, и он не отводил глаз. Близкий, безбрежно любимый человек — и темноволосый незнакомец с тонким шрамом на левой щеке… Я должна была догадаться. Если бы знала, что он жив… Если бы могла предположить… Но и я не знала, и предполагать не могла. И сваливать его появление на лунный обман или, не дай мрак, на путаницу с Эрашем, — глупо. А принять… тяжело. Слишком тяжело. И я смотрела на него, а перед моими глазами проносилась вся жизнь после того, как страшный перевал Мглистых гор разделил ее на до и после. И пришлось сойти с пути искателя. И блуждать в темноте. И снова искать себя. И знать, что не вернуть. И все равно любить. И пытаться жить. И плакать по ночам, обнимая одеяло. И каждый день уставать от собственного существования и собственной ненужности… Пока не пришла усталость, равнодушная и пустая, холодная и бездушная. И заполнила собой все мое существо. И я уподобилась ей, мрачной и угрюмой. И равнодушной. И пустой. И отчаянной. И жила ли тогда? Может быть. А может быть и нет. Но я, во всяком случае, пыталась, и каждую ночь возрождалась, и каждый день умирала. И каждое утро пыталась в муках появиться на свет — новой, жизнерадостной, беззаботной. И каждый вечер понимала, что хочу стать не новой, а прежней. И не принимала в себе ничего нового, и воевала, и боролась… И стала тем, кем стала. Только для того, чтобы он опять появился в моей жизни и разрушил то, что я с таким трудом создала?..