Татьяна Турве - Если ты индиго

• Название: Если ты индиго
• Автор: Татьяна Турве
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010

---

— Ну, тогда и я тоже сяду. Раз такое дело… А как Вас зовут?

«А вот это уже зря!» — Яна вскочила на ноги и подобрала с травы свою побывавшую во многих переделках лицейскую сумку:

— Мне пора! К дому, родному дому.

Парень всё–таки изловчился, выкрикнул вслед (видать, из тех экстремалов, что любят ломиться на красный):

— А где Вы живете? Может, нам по пути!

Янка помахала им издали рукой:

— Счастливо!

И успела уловить прямо в свою спину обиженное:

— У девушки нет настроения…

«Если бы Галька это видела, я б сейчас выслушала… — закружились каруселью унылые мысли. — Ну нет у меня никакого желания знакомиться!»

И, скажем прямо, здесь даже не в рыжем пареньке дело, он–то как раз в полном порядке. (В прошлый раз на аэробике специально поднимали эту тему — ждали Иру, инструктора, надо ж было чем–то языки занять… И все девчонки дружно согласились, что рыжие — они самые классные. В смысле, самые веселые.) Просто каждый раз как бы цветной монитор в голове включается, и на нем послушно высвечивается надпись: «Мое» или «Не мое». Но в основном почему–то «Не мое»…

Яна сокрушенно вздохнула еще в сто пятый раз: даже с Дубом забыла попрощаться, эх!..

В квартире было темно и по–нежилому тихо, только у Янкиной двери наискось лежала слабая полоска света. «Не спит, редиска!» — понял Володя и тихонько заглянул в комнату. Так и есть: малая, облаченная в светло–розовую пижаму, скрючилась у компьютера буквой «зю», не заметила даже, как он вошел. На экране мерцало что–то разноцветное и трехмерное, неожиданно красивое — шипастые шарики и звезды слепили глаза, переливаясь всеми цветами радуги. В полутьме зрелище завораживало… Володя с трудом отвел чуть осоловевший по ночному времени взгляд и легонько потянул дочку за кудрявый хвост:

— Почему не спишь?

— А сколько времени?

— Половина второго.

— Почему ты так поздно? — обращеннная к нему дочкина спина выражала сильное неодобрение и больше того, самую настоящую обиду.

— С ребятами засиделись.

— Вам хорошо-о… — тоненько протянула Яна, по–прежнему упрямо не оборачиваясь.

«Что–то тут не так!» — недолго думая, Володя развернул ее вместе с вертящимся креслом к себе лицом. Так и есть, глаза краснющие — то ли от компьютера, то ли еще от чего…

— С мамой поругались? — отвечать она и не собиралась, независимо пожала плечом. — А ну, посмотри на меня! Глаза как у кролика. Давно так сидим?

Янка немного оживилась, крутнулась обратно к монитору:

— Это моя любимая игра. Смотри, вращаются в пространстве! Прямо гипнотизирует, а?..

Володя наугад пошарил мышью, настраивая таймер в углу экрана, и грозно рявкнул:

— Шесть часов за компьютером! Что ты с собой делаешь?! А ну, марш спать!

Безжалостно позакрывал все «окна» (насчитал их штук десять, не меньше) и выключил многострадальный компьютер — тот, казалось, благодарно заурчал от удовольствия. Янка протестующе воскликнула:

— Эй! А как закон свободной воли?

— Я его отменяю. В том, что касается здоровья, я деспот. Будешь так над собой издеваться — поставлю запрет на игру. Понятно излагаю? Вопросы есть?

Она ничего не ответила. Ну и чудеса, чтоб малая да вдруг смолчала, не ринулась в бой!.. У него мелькнула невероятная догадка, что дочура именно этого и ждала: что он рано или поздно вернется домой и прогонит ее спать, для того и сидела… Вот уже носом клюет, да и глаза слипаются, хоть спички вставляй, и всё равно не сдается, таращится в экран до последнего! Володя решительно подтолкнул Янку в спину, сгоняя с обжитого стула:

— Всё, спать! В темпе вальса. Левой, правой…

Малая поплелась в ванную, спотыкаясь обо что только можно, цепляясь за все углы и судорожно зевая во весь рот. И похвасталась громким шепотом, добредя до порога:

— Я у них все рекорды побила! У меня там такой рейтинг, закачаешься… Надо, чтоб сохранился. Ты ведь настройки сохранил?

— Я кому сказал: марш в кровать? — преувеличенно грозно осведомился Владимир. (Не сохранил ведь, как пить–дать… Завтра малая устроит плач Ярославны с заламыванием рук и патетическими возгласами: «Ну как ты мог?!») Блюдя отцовский авторитет, Володя сдвинул брови еще сильнее, Янка негодующе фыркнула и скрылась за дверью.

Теперь раньше двенадцати точно не встанет — хорошо еще, завтра суббота. Ему–то что — пускай хоть до вечера спит, раз выходной! — зато Марина может воспринять, как хороший повод поскандалить.

Но эти его пессимистические прогнозы не подтвердились. Еще задолго до полудня Янка уже читала в своем любимом кресле, уютно подобрав под себя ноги и пристроив книжку на особо не возражающего против подобного обращения кота. Компьютер (к Володиной вящей радости) мирно отдыхал, зато из магнитофона доносилось что–то красивое и протяжно–грустное, неизвестное Владимиру:

«Прощальных белых поцелуев след во мне,

Ты не вернешься.

Меня рисуют мелом на стене,

Ты не вернешься…»

«Нет, чтоб что–нибудь попроще, как все девчонки ее возраста: «Ля–ля, я сошла с ума!..» — усмехнулся он про себя. Звук все же не прикрутил, сдержался. (Если верить родительским рассказам, он и сам в юности был порядочным лоботрясом, врубал музыку так, что стены ходуном ходили. То Высоцкий с утра до вечера, то «Битлз» с их ранними альбомами. Как только мама с отцом все это вытерпели?.. Так что Янку теперь сильно и не помуштруешь, совесть не позволяет: яблочко от яблоньки, как говорится.)

— Бонджорно, принчипесса! — поздоровался по–светски. — Голова болит?

— Не-а!

Ишь ты, свежая как огурчик, а колени–то в крупных синяках! Вот тебе и великовозрастная девица, почти на выданьи…

— Откуда столько синяков?

Малая заметно ожила и принялась деловито перечислять, поочередно тыкая пальцем, как дорогие сердцу награды:

— Это я об стол, это в двери не вписалась… А это от ожога.

— Ожога? — переспросил Володя с нажимом.

— Ну да, вытирала коленом сковородку. А она оказалась горячая. Я их тональным кремом замазываю, если на улицу надо выйти… — и подозрительно зыркнула глазищами: — Чего ты смеешься?! У меня по гороскопу предрасположенность, и вообще!..

— Что читаешь? — быстро перевел он тему, пока дочура не обиделась, и развернул книгу к себе лицом: — «Аштар»? Что–то новое…

На обложке величественно плыли космические корабли и взирали со строгостью звездные лики, иначе их и не назовешь… Не переболела еще. Это «патологическое», по словам Марины, увлечение фантастикой и фэнтэзи она переняла от него: вместе столько всего перелопатили! Сейчас уже и не верится. Начинали с Кира Булычева, историй про Алису, и Володиных любимых Стругацких — один «Понедельник начинается в субботу» чего стоит, шедевр! Перечитав отечественную фантастику, потихоньку переключились на зарубежную: «Саргассы в космосе», «Заповедник гоблинов», «День триффидов» — да разве все упомнишь…

Честно говоря, Владимир был просто счастлив, видя, как этот строптивый и своевольный маленький человек с восторгом глотает его любимые книги и слушает ЕГО музыку — тех же «битлов», «Скорпионс», «Аббу», «Юнону и Авось», Высоцкого… Прямо распирало от гордости, хоть никому бы и в жизни не признался. Правда, глаза она себе тоже примерно в те годы испортила, это он не досмотрел…

А Янка между тем пустилась в пространные запутанные объяснения, в которых начисто терялась всякая логика:

— Аштар — это командир межгалактического флота, он сейчас находится вокруг Земли. В тонком плане. Они следят, чтоб на Земле не началась ядерная война.

— Фантастика? — зачем–то уточнил Володя.

Она замахала от возмущения руками, тараща на него и без того круглые карие глаза:

— Нет, это на самом деле! Ты что, не слышал?

Всё еще думая о своем, он медленно покачал головой. Янка с большим неодобрением заключила:

— Что–то ты совсем отстал от жизни.

— Да куда уж нам, неумытым! Три класса церковно–приходской школы, — наконец–то она рассмеялась, всю серьезность и глубокомысленность точно ветром сдуло. — Как у тебя с деньгами?

Дочь тяжело вздохнула и одновременно завела глаза куда–то под потолок, брови страдальчески надломились… М-да, с такой мимикой только в театре играть, на драматических ролях!

— Понятно, держи, — стараясь не слишком заметно улыбаться, Володя протянул ей несколько купюр. Янка не торопясь заложила их между страницами книги и с достоинством произнесла:

— Спасибо.

Ишь ты, почище коронованной особы! И где только так навострилась?..

— Сегодня я занят, а на завтра ничего не планируй, пойдем погуляем. Расскажешь про этого своего…

— Аштара, — строго поправила она, не принимая Володин легкомысленный тон.

Вот и пора уходить. Дочка будто почувствовала его мысли: вскочила с кресла и потеребила Владимира за рукав, словно не зная, куда деть руки: