Эдвард Резерфорд - Сарум. Роман об Англии

• Название: Сарум. Роман об Англии
• Автор: Эдвард Резерфорд
• Жанр: Зарубежное современное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-12175-1

Сарум – сердце Англии. Край, окутанный легендами. Место, где с незапамятных времен до наших дней кипят страсти.

Именно здесь на протяжении нескольких тысячелетий разворачивается история вражды и мести двух семей: Уилсонов и Шокли. Город, выживший, несмотря на страшную эпидемию чумы и чудовищный пожар, которые практически уничтожили средневековый Лондон.

Это захватывающий рассказ о людях, живших в городе от времен древних кельтских племен до наших дней. Увлекательная история многих поколений семей, чьи судьбы переплелись в этом городе: легионеров Юлия Цезаря, вторгшихся на остров два тысячелетия назад, рыцарей-крестоносцев, отправлявшихся отвоевывать Святую землю, свидетелей бурной семейной жизни Генриха VIII, участников постройки театра «Глобус», где играли пьесы Шекспира, свидетелей индустриальной революции нашего времени.

Это роман для всех тех, кто побывал в Англии и полюбил эту страну.

Эта книга для всех тех, кому еще предстоит там побывать.

Впервые на русском языке!

---

Мэйв все было внове: и замужество, и юный красавец с его римскими манерами, и сладость любовных утех. Она была богата и не знала забот. Каждый день приносил новые наслаждения, знакомые с детства окрестности Сарума заиграли новыми красками. Боги благосклонно послали ей чудесного мужа, и она с радостью принимала их дар.

Второй неожиданностью оказалось постоянное присутствие тестя.

Наутро после свадьбы, едва взошло солнце, Тосутиг принес в Сорбиодун любимые сласти Мэйв и, усевшись на пороге, терпеливо дожидался, когда новобрачные проснутся. Портий, решив, что это местный обычай, почтительно пригласил тестя войти. Тосутиг провел с ними полдня и ушел, обещая вернуться вечером.

То же самое повторялось каждый день. В отсутствие Портия Тосутиг приглашал дочь на верховую прогулку, а когда римлянин возвращался из имения, старый правитель заводил с ним бесконечные разговоры. Поначалу Портия это раздражало, но вскоре он привык к присутствию тестя и почти не замечал его. У себя дома Тосутиг тосковал, скучая по дочери и томясь одиночеством. Вдобавок ему хотелось приобщиться к жизни на римский манер.

– Римлянин взял Мэйв в жены, – объяснял он Бальбе и Нумексу. – В Саруме грядут перемены, вот увидите.

Сам Портий не знал, что делать дальше. В Риме о нем все забыли. Классициан оценил его усилия по восстановлению имперского имения и назначил весомую прибавку к жалованью, что несколько утешило Портия. Теперь он мог, исполняя сыновний долг, посылать деньги родителям в Галлию. Спустя год после свадьбы он снова обратился к прокуратору с просьбой о назначении на пост поважнее.

– Ты прекрасно справляешься в Сорбиодуне, вот и поживи там пока, займись имением тестя, – ответил Классициан. – К тому же в Риме сейчас неспокойно, а двор Нерона – настоящее змеиное гнездо.

Портию не терпелось выбраться из провинциального захолустья. Как ни странно, в этом его поддерживал Тосутиг. Всякий раз при упоминании столицы империи старый правитель радостно потирал руки и восклицал:

– Всю жизнь мечтал увидеть Рим! А может, и с самим императором встретиться… Давай все вместе поедем, а?

Мэйв с прохладцей относилась к этим замыслам.

– Подумаешь, Рим! – презрительно замечала она и, обводя рукой холмы и долины Сарума, говорила: – Нам и здесь неплохо живется.

Портия по-прежнему восхищала пылкая страсть и красота жены, однако равнодушие к Риму начинало понемногу раздражать. Вечерами он пытался научить ее лучше говорить на латыни. Сперва Мэйв согласилась, но потом ей прискучило.

– Мне нужен муж, а не наставник, – смеялась она, осыпая его поцелуями, а если он противился ее ласкам, то обижалась.

Портий увлеченно расписывал красоты великого города на семи холмах, Форум, прекрасные здания, дебаты в сенате и суде, огромные библиотеки и виллы сенаторов, но Мэйв оставалась безразличной ко всему, что поражало воображение ее мужа.

– Нас это не касается, – говорила она.

Молодой человек утешал себя тем, что, во-первых, его восторги разделяет Тосутиг, а во-вторых, совсем не обязательно, чтобы мнения мужа и жены совпадали. И все же, как он ни пытался примириться с равнодушием Мэйв, его задевало, что она не жаждет стать примерной римской женой. «Как можно любить человека, если питаешь отвращение к отдельным сторонам его натуры?» – часто думал Портий.

– Зря ты стала женой римлянина, если Рим тебе не по душе, – сказал он как-то Мэйв.

– Ах, ты жалеешь, что взял меня в жены? – лукаво спросила она, скидывая с плеч платье.

Портий страстно притянул ее к себе, возбужденный видом прекрасного тела жены.

– Ничуть не жалею, – пылко заверил ее он.

Мэйв не понимала разочарования мужа: он сам выбрал ее, а значит, выбрал и Сарум. Она любила Портия всей душой, считая его неотъемлемой частью привычного мира, а разговоры о Риме его словно бы отстраняли. Она старалась отвлечь мужа от чуждых мыслей единственным известным ей способом: соблазняя его своим желанным телом. Шли месяцы, но разговоры о Риме не прекращались, и Мэйв, не желая их слышать, убеждала себя, что это скоро пройдет.

– Сарум – твой дом. Ты никуда отсюда не денешься, – говорила она Портию, лаская его.

По ночам она часто просыпалась и при свете свечи озабоченно вглядывалась в лицо спящего мужа, стараясь понять, что ему снится.

Спустя полтора года Мэйв объявила, что ждет ребенка, и о Риме на время забыли.

– Раз уж у тебя скоро появится наследник, – сказал Тосутиг зятю, – пора бы подумать о новом доме. Деньги у нас есть, надо построить настоящую римскую виллу.

Портий согласно кивнул.

Для постройки выбрали место в глубине долины, в полумиле к се веру от жилища Тосутига. На восточном склоне холма над болотистым берегом реки Авон нависал плоский выступ, откуда открывался прекрасный вид на юго-запад. С севера выступ защищала роща на склоне. За холмом начиналось взгорье и меловые гряды, где пасли овец. На склоне, поросшем лесом, кое-где расчистили делянки, а на выступе стояла древняя хижина, заброшенный пастуший приют. Вдобавок у этого места было еще два преимущества.

О первом Портию рассказала Мэйв.

Чуть поодаль, на самом краю взгорья, росла купа деревьев. Мэйв торжественно привела туда Портия. На поляне посреди рощицы он заметил небольшое круглое возвышение диаметром в тридцать пять шагов – такие же холмики были рассыпаны по всему взгорью.

– Наверное, это могильный холм, – сказал Портий.

Мэйв согласно кивнула, хотя и не догадывалась о многовековой истории древних могильников на взгорье.

– Это священная роща друидов, – благоговейно прошептала она. – Здесь они молились своим лесным богам. – Портий недовольно поморщился, но Мэйв восторженно продолжила: – Благое предзнаменование! Хорошо, что наш новый дом будет рядом. А здесь надо построить святилище.

Римлянин огляделся: поляна и впрямь была очаровательна и словно бы источала покой.

– Делай как знаешь, – сказал он жене.

Вторым преимуществом было то, что к реке спускался широкий пологий берег, а небольшая глубина и медленное течение позволяло укрепить дно и построить здесь брод, безопасную переправу для людей и для скота.

– Как это место называется? – спросил Портий тестя.

– Да никак, – ответил Тосутиг. – Брод, он и есть брод – форд, если на местном наречии[6].

Так римлянин начал строить свой новый дом у брода на реке Авон.

Портию помогали Нумекс, Бальба и мужчины из окрестных селений. На месте полуразвалившейся хижины сложили из камней и глины невысокую прямоугольную постройку и присоединили к ней два крыла, разделенные на две комнаты; получился узкий длинный дом, обращенный на юго-запад. Вдоль задней стены тянулся широкий проход, соединенный еще с несколькими помещениями, выходящими в мощеный внутренний дворик. Стены оштукатурили и выкрасили в белый цвет; в верхней части стен установили толстые щиты, сплетенные из лозы. Крышу покрыли дорогой черепицей, привезенной с севера.

Разумеется, скромному сельскому дому далеко было до роскошной виллы Когидубна, когда-то восхитившей Тосутига, однако же, к восторгу правителя Сарума, прямоугольное строение с белеными оштукатуренными стенами и черепичной крышей было типично римским.

– Пол надо выложить мозаичной плиткой, во дворике построить фонтан, а в окна вставить зеленое стекло, – возбужденно требовал Тосутиг, обрадованный тем, что на его землях наконец-то появились неоспоримые признаки римского господства.

Однако теперь, когда Мэйв ждала ребенка, Портия больше занимало другое. «Раз уж поездка в Рим откладывается, придется воссоздать Рим в Саруме», – решил он и сказал тестю:

– С роскошью пока повременим. Надо заняться хозяйством.

– Но у нас хозяйство налаженное, – удивился Тосутиг.

Портий покачал головой:

– Оно по-кельтски налаженное. Я хочу сделать его римским.

К изменениям, предложенным Портием, сарумские жители отнеслись подозрительно.

Нововведения римлянина начались с долины.

– Зе мли по берегам реки очень плодородны, но вы их не возделываете, а отдаете под выпас скота и свиней, – объяснял он Тосутигу. – К тому же там много заболоченных участков.

– Нашим плугом землю у реки не вспашешь – почва слишком плотная, – возразил Тосутиг. – А болота… Болота тут всегда были.

– Но ведь можно обзавестись тяжелым плугом с чугунным лемехом и отвалом и пахать на волах. Поля у реки дадут прекрасный урожай.

– А болота как же?

– А болота легко осушить и тоже отдать под пахотные земли.

Тяжелый плуг был известен в Британии уже несколько десятков лет. Племена белгов привезли его с собой из Галлии и с успехом пользовались им для пахоты, но жители Сарума и западной оконечности острова, где преобладали плодородные меловые почвы, неохотно расставались с привычной легкой сохой, а повышение урожайности их не волновало.

– В империи всегда существует спрос на зерно, – настаивал Портий. – Чем больше продавать, тем выше наши доходы.