Гэв Торп - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2

• Название: Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2
• Автор: Гэв Торп
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Все началось примерно семнадцать тысяч лет назад, когда в мире появились Древние. Неведомые и могучие существа, решившие, что нашли неплохое местечко для жизни. Они повелевали пространством и, возможно, временем. Были способны творить жизнь и вообще больше всего напоминали богов. Освоившись на новом месте, они начали создавать разумных существ себе в помощники.

Однако идиллия созидания была нарушена Силами Хаоса, пожелавшими уничтожить молодой мир. Голодный и алчный, Хаос ринулся в материальный мир, сметая все на своем пути. И когда казалось, что все потеряно, силы порядка все-таки вырвали победу из лап Хаоса, заперев его путь в этот мир.

После этого разумным расам пришлось приспосабливаться к новым реалиям — Хаос, пускай и запертый, продолжал влиять, порабощать и изменять.

Однако столетия сменяли друг друга, старые раны мало-помалу заживали, эльфы, гномы, люди и прочие творения Древних знакомились друг с другом и худо-бедно учились жить вместе.

Это уже не были золотые века под защитой Древних. Войны сменяли одна другую, и кровь щедро лилась на землю, однако после кошмара Хаоса даже такое существование воспринималось, как благо.

Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.

https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!

https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.

---

Мы основательно продвинулись вдоль побережья Норски, когда во время шторма, бушевавшего вот уже пять дней, случилось первое из длинной череды несчастий. Корабль швыряло из стороны в сторону; пытаясь удержаться, я болтался в канатах на фока-рее, как вдруг за горизонтом, среди чёрных вздымающихся волн я заметил остроконечный силуэт.

— Земля по правому борту! — закричал я вниз на палубу, где наш капитан Хаузенблас вместе с остальной командой энергично вычерпывал воду.

Тот помчался на нос и прикрыл глаза от снега рукой. Даже со своего насеста, расположенного высоко на раскачивающемся взад-вперёд рангоуте, я разглядел, как ужасно побледнело лицо капитана. Он поспешил в свою каюту. Меня скрутило от страха, и я сполз по канату вниз.

Через минуту мы с бароном застали его над картами.

— Клар-Каронд? — в отчаянии пробормотал он. — Как же это?! Как мы забрались так далеко на запад?

Название мне ничего не говорило, но страх продолжал одолевать меня. Капитан просматривал карту за картой, я смотрел, как он разбрасывал бумаги по каюте, и думал, что это было там, посреди моря? Что привело Хаузенбласа в такое смятение?

Наконец, когда его бормотания и ругань почти перешли в истерику, Кельшпар решил вмешаться и невозмутимо положил руку ему на плечо.

— Капитан, — произнёс он, — быть может, вы хотели чем-то поделиться с нами?

Хаузенблас резко обернулся и оказался лицом к лицу с бароном. Сдержанный тон Кельшпара, кажется, немного успокоил его, но в глазах по-прежнему бродил диковатый огонёк, и когда капитан ответил, он не смог сдержать дрожи в голосе.

— На севере Империи сплошь дожди и штормы, барон, но в мои-то годы можно было, да направит мою руку Мананн, уйти от этой напасти…

Капитан затих и растерянно посмотрел в иллюминатор.

— Так? — произнёс через пару секунд Кельшпар.

Хаузеблас схватил мятый клочок пергамента и швырнул его барону.

— Полуостров Клар-Каронд! — пролаял он. — Из-за шторма нас отнесло слишком далеко на запад! Мы идём к Холодной земле, где живут эти мерзкие эльфы!

У меня внезапно перехватило дыхание. Наш корабельный плотник порассказал мне множество историй и легенд об этой загадочной, жестокой расе, а испуганный взгляд капитана окончательно прогнал остатки сомнений по поводу их существования.

— Через пару часов они сядут нам на хвост, — застонал Хаузенблас, тяжело опустившись в кресло, — у нас нет ни единого шанса.

Кельшпар постоял немного, словно о чём-то задумавшись, затем кивнул и решительно вышел за дверь навстречу ревущему шторму.

Наш капитан изо всех сил старался отвести "Хельденхаммер" от замеченного мною побережья, но, видимо, в тот день взор Мананна был обращён в другую сторону, и спустя несколько часов посреди шторма замаячили, словно призраки, зловещие силуэты. Поначалу, когда я вглядывался в снежную пелену, мне казалось, будто мы окружены огромными живыми существами, жуткими левиафанами, поднявшимися из глубин, с кривыми, рваными крылами и длинными, острыми когтями. Но стоило им подойти ближе, как я к изумлению своему понял, что это были корабли.

Корабли, каких я не видывал прежде.

Конструкция их представлялась мне творением непостижимого, чуждого человеку разума; однако, несмотря на отвратительный вид, им всё же нельзя было отказать в какой-то извращённой красоте. Крутые дуги и порывистые линии оказались неожиданно чувственны и грациозны.

Под влиянием харизматической натуры барона Кельшпара даже невозможное казалось достижимым, и каков бы ни был план, его люди из кожи вон лезли, чтобы претворить в жизнь любой его каприз. Да и глупцов среди них не было — экспедиция в безжалостные северные земли, откуда возвращались лишь немногие, требовала необходимого снаряжения. И вот из недр своих корабль исторг арсенал, которого хватило бы для обороны небольшого городка: мечи, пращи, мушкеты и прочее оружие было во множестве расставлено подле корабельных поручней, и воины приготовились встретить врага. Рядом с ними стояли свободные от вахты матросы — эти люди, живущие так далеко на севере, привыкли к тяготам войны и не собирались так просто расставаться ни с судном, ни со своими жизнями.

Впрочем, "Хельденхаммер" не был военным кораблём, поэтому ничего не могло помешать тёмным эльфам взять нас на абордаж. После недолгой игры в кошки-мышки крюки начали падать нам на палубу, и я собственными глазами узрел ужасающую природу нашего врага. Физические пропорции мало отличались от человеческих, однако на этом наше сходство и заканчивалось. Даже жуткий холод не смог привести меня в такое оцепенение, как их вытянутые, искажённые криком лица, а изогнутые линии витиевато расчеканенных доспехов заставили меня задохнуться от страха. На что нам было надеяться в борьбе с этими извращёнными созданиями? В тот момент я осознал, что нам не выстоять против этого бесчеловечного врага.

Словно демоны они обрушились на нас. Выпрыгивая из слепящих снежных вихрей, эльфы принялись рубить и колоть. Безжалостная сталь клинков поблескивала на холодном свету. Наши закоченевшие пальцы отчаянно сжимали рукояти мечей, горячая кровь хлестала на покрытую льдом палубу. Я сражался вслепую, снег залеплял мне глаза, и от страха я бездумно раздавал удары каждому силуэту, которому случилось показаться возле меня. Да простит меня Зигмар, но тогда, в панике я не знал, по кому или по чему приходились мои неуклюжие выпады. Тот бой мало напоминал баталии во имя чести и славы, о которых я так много читал — скорее то был неуклюжий фарс, когда одни оступались и падали на скользком льду и замёрзшей крови, а другие и вовсе натыкались на собственные мечи.

Поэтому, когда меня огрели чем-то по затылку, я ощутил нечто вроде облегчения. Проваливаясь в гостеприимно распахнутые объятия смерти, мне отчего-то подумалось, что, выбыв из схватки так скоро, я чудом ушёл от гибели.

В замёрзших пустошах севера небеса переливаются странными огненными всполохами, судорожно освещающими отвратительного вида ландшафт; помимо этого, куда не кинь взор — всюду тьма.

Я не погиб на качающейся палубе "Хельденхаммера", но бредя сквозь бесконечную ночь Хар-Ганета, по белой, скованной льдом тундре, что лежит много севернее нашей славной Империи, мне подумалось, что хорошего в том было мало. Сейчас, окидывая мысленным взором всё, что я узнал с тех пор, я понимаю, что судьбе было бы милосерднее дать мне умереть ещё тогда, не позволив узреть все те ужасы, что случились после.

Ни кто иной, как сам барон вытащил меня из-под груды мёртвых тел. Глядя, как он шагает по колено в снегу, я не переставал удивляться его выносливости. Битва с эльфами была жестока, и хотя мы вышли из неё победителями, досталась эта победа нам нелегко. Немногие из людей Кельшпара выбрались с "Хельденхаммера" живыми — на льды проклятых пустошей сошла лишь жалкая горстка выживших, но барон, судя по всему, решимости по-прежнему не утратил.

Что же до остальных из нашей компании, то вперёд, через нарастающий холод нас двигала лихорадочная жажда наживы. Я очень хорошо помнил живую, тёплую атмосферу, царящую в гостиной барона, и ту страсть, с которой он поведал мне свой рассказ. Это была легенда о хунгах — свирепых кочевниках, странствующих по бесплодному северу — они поклонялись коварным богам и питались плотью своих же умерших братьев. Это была легенда о землях скованных льдами, о неизведанных краях, но что важнее — это была легенда о золоте.

За последние несколько лет я собственными глазами перевидал у Кельшпара немало престранных посетителей, путешественников с востока, подносивших ему в дар экзотические специи и зловещие стихи. Они потчевали простодушного барона рассказами о несметных богатствах бесконечных северных степей. Особенно мне запомнился один — невысокий, суетливый гадатель по имени Мансул — он будто по секреты рассказывал барону о величественном городе Иньчи, расположенном далеко в землях хунгов. Нашёптывал ему о высоких башнях из золота и слоновой кости, вздымающихся ввысь среди заснеженных гор, об улицах, устланных богатствами, которые варвары скопили долгие века. Я отвернулся тогда, чтобы налить барону и его гостю ещё каркасонского бренди, и на гранях хрустального бокала передо мною предстала зловещая картина: раздробленная на несколько отражений комната и Мансул, который, наклонившись к Кельшпару, сунул ему скомканную карту. С того момента любопытство ни на секунду не отпускало меня, и участь моя была предрешена.

Остальные члены нашего отряда тоже грезили несметными богатствами, и все до последнего были охвачены жадностью.

Нас было семеро, не считая собак, у нас были санки, припасы и другая экипировка, также загадочный сундук, который, как уверял барон, откроет нам путь в легендарный город. Из его намёков я заключил, что в сундуке был порох или какой-то волшебный огонь, который он, вероятно, намеревался использовать как отвлекающий манёвр. По правде говоря, я не стал тогда расспрашивать его о деталях плана — я знал, что он у него есть, и для моего отравленного алчностью рассудка этого было довольно.