Эмма Марс - Спальня, в которой мы вместе

• Название: Спальня, в которой мы вместе
• Автор: Эмма Марс
• Жанр: Зарубежные любовные романы
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-86837-7

Счастливую замужнюю жизнь Анабэль Барле может разрушить крупный общественный скандал, из-за которого ее любимого супруга Луи мечтают отправить за решетку сотни разгневанных парижан. Анабэль знает, что за этим стоит расчетливый брат Луи, Дэвид. Анабэль приходится вести с братьями двойную игру, сделав эротический дневник, который она вела с первых дней знакомства с семейством Барле, главным оружием в своих руках. Но план грозит выйти из-под контроля, и Анабэль балансирует на грани от того, чтобы не утратить любовь и доверие Луи.

---

Номер звонившего оказался скрыт, и у меня не было возможности перезвонить ей.

Я думала, что перехвачу ее звонок, когда спустя двадцать минут телефон завибрировал вновь. Но оттуда хлынул звуковой поток, тут же лишивший меня голоса:

– С днем рождения, с днем рождения, с днем рождения, Анабель… счастливого дня рождения!

Я позволила этому потоку извергаться еще пару-тройку секунд, а затем как можно саркастичней произнесла:

– Какое счастье, что ты хорошо танцуешь.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что ты поешь так, будто тебе медведь на ухо наступил.

– Ну спасибо, – вздохнула Соня, на самом деле ничуть не обидевшись. – Ну ладно, тем не менее счастливого дня рождения, моя красотка.

– «Тем не менее». И то правда.

Но, вместо того чтобы выслушивать мои жалобы, она проявила свой обычный задор, надеясь, что на сей раз это будет более действенно, чем обычно.

– Может, немного прогуляемся по городу?

– Эммм… что-то нет желания, – ответила я слегка капризным тоном.

Это была одна из наших культовых цитат, заимствованных из комедии, где Жан Дюжарден с таким же капризным видом и такими же словами отказывается от предложения соблазнительной особы: «Прежде чем ты уйдешь, гадкий шпион, займись со мной любовью!» – «О, я не думаю, что это возможно». – «Почему?» – «Что-то нет желания… Хм». Соня уловила намек, потому что я услышала, как она тихо захихикала.

– Ну ты же не собираешься сидеть взаперти в четырех стенах в день своего рождения?

– Нет, не беспокойся, – ответила я. – Я планирую выбраться из дома. Мне нужно нанести один визит.

Ведь уже как год 18 июня связано с куда более трагичным событием, чем мое появление на этот свет.

Прошло менее часа после моего заказа (это немного, если учитывать количество пробок на мосту Нейи), и такси высадило меня у монументального входа на новое кладбище Пюто. Я почувствовала острую боль от той мысли, что последний путь мамы не мог предложить ей ничего другого, кроме этого уродливого лабиринта застекленных небоскребов, бетонных коробок, пустырей и съездов с магистрали.

Когда мы проехали напыщенную дугообразную колоннаду, вид кладбища начал меняться. Городские озеленительные службы прилагали особые усилия, чтобы скрыть молодой возраст деревьев и создать у посетителей ощущение, что здесь раскинулся настоящий кладбищенский парк.

На этот раз я не обнаружила перед могилой Мод пожилого господина-философа, который так любезно преподнес мне урок во время моего прошлого визита. Но я уже выплакала все глаза, и ни одна моя слезинка не оросила в тот день серую пыльную землю под ногами и не отягчила солью и без того неплодородную почву.

У его теории, наверное, были некоторые основания, поскольку перед тяжелой мраморной плитой пробились из-под земли три росточка с розовыми цветками, названия которых я так и не смогла вспомнить. Кто посадил цветы на могиле моей матери? Старик проявил изобретательность, чтобы доказать мне, как он говорил, что не слезы живых питают кладбищенские цветы?

Кто еще, кроме него?

Может быть, Луи? Как и в те времена, когда он тайком навещал маму, может быть, он подарил мне самый лучший из подарков на мой день рождения: он хранил память о Мод и разделял со мной мою скорбь?

Я подумала о последнем голосовом сообщении, которое оставила мне мама. Я не осмелилась прикоснуться к своему мобильному, словно он был радиоактивный, словно он облучил бы меня вселенской тоской, которую ничто не смогло бы победить. На этот раз, так и не прослушав его, я нажала на кнопку «Удалить». Я также удалила контакт из адресной книги. Мод Лоран, 29, улица Риго, 92 000 Нантр больше не существовала.

Я провела еще долгое время здесь, без мыслей, без рыданий, безмолвно стоя напротив серой плиты. Какие-то поникшие фигуры ходили мимо меня. Но никто не остановился. Я не чувствовала ничего, кроме огромной пустоты, большого чистого листа, который разворачивался передо мной до самого горизонта, теряясь из виду.

На обратном пути в такси этот рулон девственно чистой бумаги продолжал разворачиваться передо мной, а я размышляла над бесчисленными способами его заполнения. Уж это я умела делать. К этому у меня был талант. Напрасно я забросила в последнее время письменное творчество, ничто другое, кроме слов, не могло придать смысл недавним событиям. Я когда-то где-то прочитала: «Писать – это значит переваривать реальность, чтобы сделать из нее съедобную массу».

Несмотря на то что я потратила уйму времени, работая над своими записями – я быстро перечитала их в телефоне, пока автомобиль увозил меня в сторону Парижа, – они показались мне причудливой мозаикой. Помимо того, что общая картина вырисовывалась очень слабо, сами отрывки еще и плохо состыковывались.

Тогда я снова подумала о паре из «Двух дворцов». Я представила их на следующую ночь после развода. Признали ли их тела друг друга сразу же? Или им пришлось вновь приручать друг друга? Получали ли они удовлетворение от прошлых утех или изобрели искусство любить и наслаждаться заново?

Приехав на улицу Трезор, я поспешила в свою квартирку и бросилась к клавиатуре компьютера. Я не имела понятия о том, как вернуть плодородие почве на кладбище. Но отныне знала, как оплодотворить мертвые пустоши своего прошлого, чтобы взрастить на них цветы настоящего. Как всякий начинающий автор, я принялась набирать название книги вверху страницы:

«Сто раз на дню».

Было решено, что я не предоставлю неуклюжим словам фан-прозы привилегию описать нашу столь особенную страсть. Если кто-то и имеет право сделать это, то только я. Я обмакну свое перо в чернила наших флюидов, подумала я, таково было мое намерение, равно как и мой метод. Что касается построения текста, нужно просто следовать за развитием наших непристойных приключений, о которых свидетельствуют наброски в посеребренной записной книжке, незаметно поселившейся в моей дамской сумочке вплоть до наших последних объятий в комнате номер два. Поскольку секс был каркасом моих отношений с Луи, требовалось всего лишь выставить его напоказ, обнаженным, а затем постепенно облачать в одеяния, страница за страницей.

Через несколько минут после моего возвращения в дверь позвонили, и, открыв ее, я увидела курьера, принесшего мне роскошный букет. Это был словно знак свыше. Пестрая, почти необъятная охапка, разноцветное ассорти из тонких стеблей и широких распустившихся лепестков, в котором я сразу определила сорта цветов, украшавших нашу свадьбу в Мальмезоне. В букете не оказалось записки, это было ни к чему.

Просто для удовольствия, поскольку я знала начало, середину и уже представила в своих фантазиях конец, я могла позволить себе брать материал то там, то здесь разными яркими эпизодами, которые стали ключевыми для нашего года. Без всякой логики, потому что они были, наверное, самыми нежными нашими воспоминаниями, я решила сформировать топ-лист и составить список самых прекрасных моментов, проведенных в «Шарме». Ну и пусть я не следовала хронологии нашей истории, порядок можно откорректировать позже.

Выбор был труднее, чем я ожидала. А найти правильные слова – еще сложней. Не важно. Я должна была начать свой роман с этого, с бьющегося сердца нашей любви:

Топ 5 моментов нашего наслаждения в «Шарме» (перечень и порядок не окончательны):

1. Это отличительная особенность повторяющихся ласк: со временем они все сливаются в единое воспоминание. Какой бы изощренной ни была пара, кто спустя несколько месяцев или несколько лет близости сможет определить такое слияние с точностью, как великий победитель этого вечного поиска ощущений. Дэвид Лодж написал прекраснейшие строки по этому поводу в «Терапии».

Однако… Это одно из наших первых пробуждений в «Жозефине». Я бросила Дэвида, и через некоторое время мы с Луи объявили о нашей свадьбе. Мы занимались любовью, Луи и я, всего несколько дней. Я не считаю количество наших запланированных свиданий в разных комнатах того же отеля, где наши встречи имели вид посвящения, цель которого заключалась в том, чтобы раскрыть меня, в них не было истинного желания. Отныне же я чувствовала себя желанной.

Луи еще спит, и утренний луч солнца освещает своим сиянием интерьер комнаты в пурпурных и золотых красках, а также контуры наших тел. Погода мнит себя фотографом и использует технику выдержки, делая все вокруг более светлым и прекрасным. У нас еще не сделаны одинаковые татуировки на лобках. Кожа внизу его живота с несколькими вьющимися волосками на ощупь гладкая и нежная – я касаюсь ее лбом, когда приближаюсь губами к его спящему члену. Я краешком губ захватываю сморщенную крайнюю плоть, осторожными поцелуями касаясь кожи. Потом настойчиво вторгаюсь языком в складки, слежавшиеся за ночь, и, наконец, направляю нежный и требовательный кончик языка в отверстие. Он стонет. Затем слегка шевелится. Я следую за его членом, словно хищник в засаде, наконец решившийся наброситься на него. Когда я заглатываю член одним жадным глотком, Луи хрипит сильнее, осознав, что я его ласкаю. Прилив крови к члену зачаровывает меня: содрогание его мошонки, пульсирование синих вен, выступающих под кожей, спазмы его члена, постепенно набухающего и наполняющегося желанием, появление полупрозрачной капли, которая вскоре выступает на пурпурной плоти головки. Я проглатываю ее одним движением языка, затем иду все ниже, до уздечки, напряженного пестика, который ждет своей очереди, чтобы я собрала с него нектар. Каждый раз, когда я провожу по ней языком, весь член отзывается неудержимым содроганием. Луи что-то мурлычет ободряюще в мой адрес. Тогда я обхватываю губами весь пенис целиком, достаточно плотно сжимая их, чтобы кольцо эластичной плоти, созданное вокруг его органа, давало ощущение, что он вошел в меня. Движения вверх-вниз ускоряются, и причмокивающие засасывающие звуки заставляют меня двигаться с еще большей скоростью и энтузиазмом. Его пенис напряжен до предела. Сквозь полуприкрытые веки Луи я замечаю его признательный взгляд. Мой мужчина обожает, когда я застаю его вот так врасплох, когда управляю его желанием и порождаю его, когда делаю его возбуждающим эротическим объектом, подчиненным моим желаниям. Именно по этой причине минет находится на лидирующем месте в моей классификации любовных утех. За взгляд, который меня благодарит. За мой рот, порабощающий его. За желание, которое разрывает мое лоно и заставляет меня истекать соком до изнеможения. Особенно за то, что оно распоряжается его желанием. В этот день я была его вещью, потому что он согласился быть моей.