Роберт Годдард - Нет числа дням

• Название: Нет числа дням
• Автор: Роберт Годдард
• Издательство: ACT: АСТ МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-038610-9, 5-9713-3466-2, 5-9762-1101-1

Таинственный покупатель предлагает ОГРОМНЫЕ ДЕНЬГИ за полуразрушенную старинную усадьбу…

Однако ее владелец, английский потомок древнего византийского рода и некогда известный археолог Майкл Палеолог, НАОТРЕЗ ОТКАЗЫВАЕТСЯ от выгодной сделки.

Старческое упрямство? Так считают его дети. Но когда Майкла находят убитым при загадочных обстоятельствах, его старший сын Николас начинает собственное расследование и вскоре понимает: в доме скрыта ДРЕВНЯЯ МИСТИЧЕСКАЯ ТАЙНА — артефакт, хранимый здесь со времен первых Крестовых походов.

И эта догадка может стоить ему жизни!

---

— После сановников идут обычные прихожане. Окна северного нефа были заказаны группами людей, собравшими на них деньги: девушками, юношами, замужними женщинами. Витраж юношей с изображением святого Неота особенно красив.

Ник повернулся, чтобы оценить скромную, но приятную глазу композицию, медленно прошел по нефу обратно к перегородке, остановился и посмотрел на восточное окно.

— Тайная вечеря? — уточнил он, разглядев сюжет.

— Совершенно верно.

— Хотя… чем-то отличается от остальных.

— А вы внимательны. Это витраж двадцатых годов девятнадцатого века. Церковь реставрировали, заменяли отдельные стекла старых витражей и вставили несколько новых панелей. Конечно, они отличаются.

— Заметно.

— Но, как ни смотри, кое-чего здесь не хватает.

— Чего же?

— Это ведь храм. Витражи здесь не столько objets d’art[2], сколько стеклянные проповеди. Сотворение мира. Грехопадение. Всемирный потоп. Рассуждая логически, необходим хоть какой-то намек на день Страшного суда.

— А его нет?

— Получается, что нет. А должен быть. Спросите меня — я скажу, что витраж Суда здесь просто необходим.

— А в чем же дело?

— Дело в том, что он был. Мы узнали это из записей церковных старост того времени. Кстати, о старостах. Нынешний дал мне ключи от колокольни. Сюда.

Девушка вернулась в начало нефа и отперла дверь, ведущую на первый этаж колокольни. Ник пошел за своей провожатой туда, где находились колокола. Веревки были аккуратно привязаны, чтобы ничто не мешало рассматривать западное окно, скрытое от основной части храма. И вновь Ник увидел лишь разноцветных святых. Страшного суда не было и здесь[3].

— Мы думаем, вернее, я думаю, что витраж Суда находился именно тут. Церкви яростнее всего громили дважды: в середине сороковых и в начале пятидесятых годов семнадцатого века. Сент-Неот больше пострадал как раз во время второго периода, особенно весной тысяча шестьсот пятьдесят первого. Набеги на окружающие церкви его, однако, не коснулись.

— Отчего же?

— Ответ находим опять в записях. Викария к тому времени выслали. Староста записал, что церкви помогало семейство Роус, жившее в Холтон-Бартоне, вблизи моста Тамар, всего в нескольких милях на север от Ландульфа. Один из членов семьи, Энтони Роус, был полковником в армии Кромвеля и мировым судьей графства. Остальные, однако, симпатизировали Высокой Церкви[4]. Деньги на одно из окон когда-то пожертвовал некий Николлс, кузен Энтони. Семейные связи — великое дело. Окна, правда, пришлось побелить, зато они остались в целости и сохранности на радость грядущим поколениям.

— К чему вы клоните, мисс Хартли? При чем тут Ландульф?

— Очень даже при чем. Сколько до него? Миль двадцать? Долгий, но вполне реальный путь в тысяча шестьсот сорок шестом году.

— Тысяча шестьсот сорок шестой? Я думал…

— Недавно мы обнаружили письмо одного из церковных старост, некоего Ричарда Бодена. Он описывает предосторожности, которые местный священник принял во время «кризиса пятьдесят первого». «Шесть лет назад, — пишет Боден, — мы спрятали наше красивейшее окно, поскольку Корнуоллом завладели парламентские войска. Витраж перевезли в безопасное место, к нашему верному другу мистеру Мэндреллу, замуровали, и, могу ручаться, он до сих пор хранится там в целости и сохранности». Письмо написано в тысяча шестьсот шестьдесят втором, через два года после начала Реставрации[5]. Однако витраж «…до сих пор хранится там в целости и сохранности». Правда, интересно?

— А почему его не вернули на место?

— Логичный вопрос. И мне кажется, я знаю, как на него ответить. Связи церкви с семейством Роус натолкнули меня на мысль поискать следы Мэндрелла в районе Холтон-Бартона. Некие Лоуэры из близлежащего Клифтона симпатизировали роялистам и Высокой Церкви. И, судя по их близкой дружбе с вашим собственным предком, испытывали глубокую антипатию к пуританам — как вы, наверное, и сами знаете, сын Теодора Палеолога погиб, защищая короля, при Нэйсби. Оказалось, что одним из ближайших соседей Лоуэров был некий Томас Мэндрелл, который женился на девице Роус. Думаю, именно он прятал витраж Суда. Однако после смерти Мэндрелла в тысяча шестьсот пятьдесят седьмом все его имущество передали сэру Грегори Нортону, убежденному стороннику Кромвеля. Кто-то из членов семейства Нортон жил в доме Мэндрелла уже после Реставрации. Боден писал, что витраж замуровали — не иначе как в какой-то стене. Если новый жилец симпатизировал пуританам, не стоило рассказывать ему о сокровище роялистов, тайно хранящемся у него дома.

— И что это был за дом?

— Не догадываетесь?

Ник усмехнулся очевидности ответа:

— Треннор?

Элспет кивнула:

— Витраж замурован в одной из его стен.

Они вышли из церкви и заглянули в бар, где Элспет удивила Ника, заказав кружку пива и тарелку сандвичей. После сытного завтрака Ирен Нику есть не хотелось, и он ограничился стаканом минералки. Сделав заказ и усевшись за стол неподалеку от камина, они вернулись к разговору о давно потерянном, но имеющем все шансы объявиться витраже церкви Сент-Неот.

— Неужели ты серьезно — про старинный витраж и все остальное?

— Совершенно серьезно, Ник. — (Где-то между церковью и пабом они начали называть друг друга по имени). — Найти его — давнее и страстное желание мистера Тантриса, во всяком случае, именно так мне было сказано.

— А твой Тантрис бывал в здешних краях?

— Вероятно. Вообще-то он живет затворником, так что это скорее всего был недолгий, кратковременный визит.

— И он хочет купить Треннор в надежде найти пропавший витраж? Где? В стене? Под полом?

— Дело в том, что шансы довольно высоки. Письмо Бодена практически не оставляет сомнений.

— Особенно если учесть, что Треннор — далеко не маленькое здание. А люди, которые точно знали, где замуровано сокровище, умерли три сотни лет назад.

— Именно поэтому так важно, чтобы в доме не осталось жильцов. Скорее всего нам придется снести не одну стену, прежде чем мы обнаружим желаемое. Перед тем как перевезти витраж в Ландульф, его тщательно упаковали — там около тридцати отдельных панелей, аккуратно завернутых и упрятанных в огромный деревянный сундук. Потом замуровали. Я знаю, что твой дед расширил и перестроил здание, поэтому мы скорее всего говорим о стенах, которые теперь оказались внутри. Все они достаточно толстые, во всяком случае, на первый взгляд. Мне так и не удалось посмотреть дом.

— Отец обошелся с тобой не слишком любезно.

— Имел право, учитывая, что я собираюсь сделать с его жилищем.

— Рад, что ты это понимаешь.

— Именно потому мистер Тантрис не станет скупиться.

— Ему это нетрудно.

— Не спорю. Богатей, потакающий собственным капризам. Можешь презирать его, если хочешь. Но помни: Боден писал, что это был лучший витраж. Еще прекрасней, чем изображения Сотворения и Потопа. А ты ведь не станешь отрицать, что они просто великолепны. Кстати, это окно может оказаться и самым древним, если вспомнить, что колокольня гораздо старше основного здания. Возможно, оно было изготовлено лет за сто до остальных. Или даже раньше. Необыкновенная будет находка — и для истории, и для искусства.

— И, могу предположить, неплохая ступенька в твоей карьере.

— Верно. Не собираюсь отрицать. Для меня это очень серьезный шанс. И для твоей семьи, кстати, тоже.

— Ты имеешь в виду деньги?

— А что же еще? — усмехнулась Элспет. — Мы все в них нуждаемся, не так ли? Кто меньше, кто больше. Кроме того, по словам твоей сестры, ни один из вас все равно не собирался после смерти отца поселиться в Трен норе.

— Скорее всего да.

— Тогда вам нет смысла отказываться от предложения мистера Тантриса.

— Папа, похоже, думает иначе. А ведь решать именно ему.

— Пожалуйста, Ник, постарайся его переубедить. — Взгляд Элспет, казалось, говорил, что Ник сделает ей — и себе — огромное одолжение, уговорив отца. — Если, конечно, ты сам считаешь, что он должен передумать. Что скажешь?

— Попробую. — Ник медленно кивнул, окончательно признавая правоту Элспет. Его убедило ее горячее стремление отыскать спрятанное сокровище. Судя по всему, единственный разумный выход — принять предложение Тантриса.

Элспет сказала Нику, что пробудет в Корнуолле еще около недели — закончит свои изыскания. У Ирен есть номер ее мобильного, и Элспет надеется услышать хорошие новости до того, как вернется в Бристоль. Под хорошими новостями новая знакомая подразумевала отступление отца перед одновременным натиском всех его детей.

Для тех, кто не знал Майкла Палеолога, задача показалась бы несложной. Ник, однако, не пылал оптимизмом. Отец славился невероятным упрямством и не любил прислушиваться к разумным доводам, особенно когда эти доводы выдвигал кто-то из детей. Сейчас, однако, они выступят единым фронтом — случай нетипичный, если не сказать, из ряда вон выходящий. Кроме всего прочего, их старик не сможет отрицать того, что он и в самом деле уже старик. Да еще одинокий. Небогатый. И, если верить Ирен, сильно сдавший в последнее время.