Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]

• Название: Роботы утренней зари [ Сборник]
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: ЭЯ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-85268-054-0

Без издательской аннотации.

Содержание:

Стальные пещеры

Обнаженное солнце

Роботы Утренней Зари

Роботы и Империя

---

Гремионис явно страдал. Он посмотрел в глаза Бейли и отвел взгляд. Тут Бейли впервые увидел в глазах космонита страх. Он покачал головой. Не следует радоваться тому, что напугал космонита. Это может повредить его объективности.

— Ну? — сказал он. — Я прав?

Гремионис тихо сказал:

— Значит, тот фильм не преувеличивал. Вы читаете мысли?

— Я просто спросил, — спокойно сказал Бейли, — а вы не ответили прямо. Прав я или нет?

— Это произошло не совсем так. Она говорила о Глэдии, но… Он прикусил губу и вдруг выпалил: — Ну, в общем это равносильно тому, что вы сказали. Вы точно описали все.

— И вы не были разочарованы? Вы нашли, что Глэдия действительно похожа на Василию?

— В какой-то мере — да, — сказал Гремионис, — но не по-настоящему. Если их поставить рядом, сразу увидишь разницу. Глэдия гораздо деликатнее, любезнее и веселее.

— Вы предлагали себя Василии после того, как встретили Глэдию?

— Вы что, спятили? Конечно, нет.

— Но Глэдии предлагали?

— Да.

— И она отказала?

— Да.

— И вы предлагали снова и снова. Сколько раз?

— Я не считал. Четыре раза. Ну, пять. А может, больше.

— И каждый раз она отказывала?

— Да. А что, я не должен был предлагать снова?

— Она отказывала сердито?

— Нет, это не в ее характере. Очень ласково.

— Вы предлагали себя еще кому-нибудь?

— Что?

— Ну, коль скоро Глэдия вам отказывала, естественная реакция — предложить себя кому-нибудь другому. Раз Глэдия не хочет вас…

— Нет. Я не хочу никого другого.

— А почему, как вы думаете?

Гремионис энергично ответил:

— Откуда я знаю? Я хочу Глэдию. Это вроде безумия, но, я думаю, лучший вид его. Я был бы сумасшедшим, если не было бы этого рода безумия. Вряд ли вы это поймете.

— А вы пробовали объяснить это Глэдии? Она поняла бы.

— Нет. Я расстроил и смутил бы ее. О таких вещах нельзя говорить. Мне следовало повидаться с психиатром.

— И вы виделись?

— Нет.

— Почему?

Гремионис нахмурился: — У вас манера задавать самые невежливые вопросы, землянин.

— Наверное, потому что я землянин и лучше не умею. Но я также детектив и должен знать эти вещи. Почему вы не были у психиатра?

Гремионис вдруг засмеялся: — Скажу. Лечение было бы большим безумием, чем болезнь. Я лучше буду с Глэдией, которая отказывает мне, чем с любой другой, которая примет меня. Представьте себе, что у вас вывих в мозгу, и вы хотите, чтобы мозг так и оставался вывихнутым. Любой психиатр крепко взялся бы за меня.

Бейли подумал и спросил: — Вы не знаете, доктор Василия не психиатр в какой-то мере?

— Она роботехник. Говорят, это близкое дело. Если знаешь, как работает робот, то это намек на то, как работает человеческий мозг. Так, по крайней мере, говорят.

— Вам не приходило в голову, что Василия знает о вашем странном чувстве по отношению к Глэдии?

Гремионис напрягся: — Я никогда не говорил ей. Во всяком случае, в таких выражениях.

— А разве она не могла понять ваши чувства, не спрашивая? Она знала, что вы неоднократно предлагали себя Глэдии?

— Ну… она спрашивала, каковы мои успехи. Мы ведь очень давно знакомы. Я должен был что-то сказать. Но ничего интимного.

— Вы уверены, что ничего интимного? Она наверняка поощряла вас продолжать предложения.

— Знаете, когда вы сказали это, я, кажется, вижу все в новом свете. Не понимаю, как вы ухитрились вложить это в мою голову. Теперь мне кажется, что она действительно поощряла меня. Она активно поддерживала мою дружбу с Глэдией.

Ему было явно не по себе. — Мне это никогда не приходило в голову.

— Как вы думаете, почему она поощряла вас повторять предложения Глэдии?

— Я полагаю, она хотела избавиться от меня. Хотела быть уверенной, что я больше не буду надоедать ей.

Он хихикнул: — Хорошенький комплимент мне, верно?

— Доктор Василия перестала относиться к вам дружески?

— Наоборот. Она стала более дружелюбной.

— Она не пыталась посоветовать вам, как добиться успеха у Глэдии? Скажем, показать больше интереса к работе Глэдии?

— Нет. Работа Глэдии и моя очень близки. Мы оба дизайнеры, художники, только я работаю на людей, а она на роботов. Это, понимаете, сближает. Иногда мы даже помогаем друг другу. Когда я не предлагаю и не получаю отказы, мы добрые друзья. И, если подумать, это очень много.

— Доктор Василия не советовала вам поинтересоваться работой доктора Фастольфа?

— С какой стати ей советовать такое? Я ничего не знаю о его работе.

— Может быть, Глэдия интересовалась, и это возможность для вас войти к ней в доверие?

Гремионис сузил глаза, вскочил с почти взрывной силой, прошел в другой конец комнаты, вернулся и остановился перед Бейли.

— По-слу-шай-те! Я не самый умный человек на планете, но я и не полный идиот. Я вижу, куда вы клоните!

— Да?

— Вы добиваетесь моего признания, что доктор Василия заставила меня влюбиться… — Он помолчал и с неожиданным удивлением проговорил: — И я влюбился, как в исторических романах. А раз я влюблен, я мог бы узнать от доктора Фастольфа, как обездвижить этого робота, Джандера.

— Но вы не думаете, что это так?

— Нет! — закричал Гремионис. — Я ничего не понимаю в роботехнике. Ничего! Как бы мне ни объясняли ее, я все равно не пойму. И не думаю, чтобы Глэдия понимала. Кстати, я никогда ни с кем не разговаривал о роботехнике. И никто ничего не намекал мне насчет нее. И доктор Василия ничего такого не советовала. Ваша насквозь гнилая теория не сработала. Забудьте о ней!

Он снова сел, сложил руки на груди и крепко сжал губы.

Если взрыв Гремиониса нарушил линию атаки Бейли, то он ничем не показал этого.

— Я понимаю вас. Но все-таки вы часто виделись с Глэдией?

— Да.

— Вы повторяли свои предложения, и она не обижалась, а ее постоянные отказы не обижали вас?

Гремионис пожал плечами: — Я предлагал вежливо. Она отказывала мягко. На что же обижаться?

— Как вы проводили время вдвоем? Секс исключался, о роботехнике вы не разговаривали. Что вы делали?

— Разве в дружбе нет больше ничего, кроме секса и роботехники? Нам было что делать. Во-первых, разговаривали. Она очень интересовалась Авророй, и я рассказывал. А она рассказывала мне о Солярии. Это адская дыра. Я скорее предпочел бы жить на Земле… не в обиду вам будь сказано. И еще ее покойный муж. Дрянной у него был характер. У бедной Глэдии была тяжелая жизнь… Мы ходили на концерты, я водил ее в Институт Искусства, и мы работали вместе, как я уже говорил вам над ее и моими дизайнами. Честно говоря, я не думаю, что работа на роботов хорошо оплачивается, но у каждого, знаете ли, свое мнение. Ее, кажется, забавляло, когда я объяснял ей, почему важно правильно стричь волосы. У нее-то волосы не совсем в порядке. Но большей частью мы гуляли.

— Куда вы ходили?

— Никуда специально. Просто гуляли. У нее такая привычка, потому что она воспитывалась на Солярии. Вы ведь были там? Там громадные поместья на одного-двух человек, не считая роботов. Можно пройти целые мили и никого не встретить, и Глэдия говорила — словно вся планета твоя. На Авроре такое ощущение у нее утратилось.

— Вы хотите сказать, что она хотела быть собственницей планеты?

— Глэдия? Конечно, нет! Она говорила только, что утратила ощущение быть наедине с природой. Сам я этого не понимаю, и подсмеивался над ней. Конечно, солярианские ощущения нельзя перенести на Аврору. Очень много народу, особенно в городском районе Эос, а робота не запрограммированы держаться вне поля зрения, как на Солярии. В сущности, все аврорцы ходят вместе с роботами. Ну, я знаю несколько очень приятных дорог, где не очень много народу, и Глэдия радовалась.

— И вы тоже?

— Только потому, что был с Глэдией. Аврорцы тоже много гуляют, но я, должен признаться, не любитель. Сначала у меня протестовали мышцы, и доктор Василия смеялась надо мной.

— Она знала, что вы ходите на прогулки?

— Да, я однажды пришел, хромая, пришлось объяснить. Она смеялась и говорила, что это хорошая идея и лучший способ уговорить ходока принять предложение — это ходить вместе. «Держитесь, — говорила она, — и она отменит свой отказ и сама предложит себя». Этого, правда, не произошло, но постепенно я и сам полюбил прогулки.

Он, похоже, преодолел свою вспышку злости и теперь был в хорошем настроении. Он даже улыбался, видимо, вспоминая прогулки. И Бейли улыбался в ответ.

— Итак, Василия знала, что прогулки продолжаются.

— Полагаю, что да. Я начал брать выходные и в среду и в четверг, потому что это соответствовало выбранному Глэдией графику, и доктор Василия иногда шутила над моими прогулками, когда я приносил ей какие-нибудь эскизы.

— Доктор Василия никогда не присоединялась к прогулкам?

— Конечно, нет.