Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]

• Название: Роботы утренней зари [ Сборник]
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: ЭЯ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-85268-054-0

Без издательской аннотации.

Содержание:

Стальные пещеры

Обнаженное солнце

Роботы Утренней Зари

Роботы и Империя

---

— Закройте грудь, Дэниел, — наконец произнес он, — и выслушайте меня. Вы, конечно, понимаете, что вы не справитесь с этими тремя роботами, не правда ли?

— Это совершенно очевидно, коллега Илайдж.

— Хорошо. Слушайте, парни, — обратился он к трем неподвижным фигурам. — Вы не должны никому, ни господам, ни роботам сообщать о том, что это создание — робот. Никому и никогда, пока я, и только я, не дам вам соответствующих инструкций по этому поводу. Однако, — продолжал Бейли, — этот человекоподобный робот ни в коем случае не должен мешать мне действовать так, как я сочту нужным. Если он попытается вмешаться в мои действия, вы задержите его силой, при этом стараясь не причинить ему никакого вреда, кроме тех случаев, когда это будет совершенно неизбежно. Не разрешайте ему вызывать для телеконтактов никого из людей, кроме меня, и никого из роботов, кроме вас троих. Не оставляйте его одного ни на одну минуту. Все остальные ваши функции временно прекращаются, впредь до моего распоряжения. Все ясно?

— Да, господин, — ответили роботы хором.

Бейли снова повернулся к Дэниелу.

— Вы сейчас ничего не сможете сделать. Поэтому не пытайтесь мешать мне, Дэниел.

— Я не имею права своей пассивностью допустить, чтобы вы причинили себе какой-либо вред, коллега Илайдж. Однако простая логика показывает, что в данной ситуации пассивность — мой удел.

„Вот именно, — подумал Бейли. — Логически рассуждая, Дэниел пришел к выводу, что он бессилен. Разум, если бы он был у него, заставил бы его лихорадочно искать какой-то выход. Но роботы не разумны, они только логичны“. И все-таки Бейли не покидало чувство неловкости. Ему хотелось чем-нибудь утешить своего партнера.

— Послушайте, Дэниел, — обратился он к все еще неподвижно стоящему роботу. — Даже если бы меня подстерегала опасность, чего, конечно, нет, — поспешил он добавить, бросив быстрый взгляд на других роботов, — даже и в этом случае ничего нельзя сделать. Такова моя работа. Я обязан пытаться предотвратить опасность, грозящую человечеству, точно так же, как вы делаете это применительно к отдельному человеческому существу. Вы понимаете меня?

— Нет, не понимаю, — бесстрастно ответил Дэниел.

— Значит, вы так устроены. Но поверьте мне, если бы вы были человеком, вы бы меня поняли.

Дэниел склонил голову в знак согласия и так и остался стоять, неподвижно, с бессильно опущенными руками. Бейли медленно направился к двери. Все три робота расступились, чтобы пропустить его, по-прежнему устремив свои, фотоэлектрические глаза на Дэниела. Землянин чувствовал, что наконец-то он делает первый шаг к свободе, и сердце его сильно забилось в предвкушении нового, неизведанного…

В двери показался, поспешно шагая, новый робот. „Он появился без вызова, наверное, что-то случилось“, — промелькнуло в мозгу Бейли, и сердце его екнуло.

— Что такое, парень? — вскричал он.

— Вам экстренное сообщение, господин, из Департамента Безопасности, от самого главы Департамента правителя Атлбиша.

Бейли схватил поданную бумагу и прочитал ее. На его худом продолговатом лице выступил румянец удовольствия. Он получил официальное уведомление, что ему разрешены любые встречи, в том числе личные, с теми из соляриан, которые будут нужны ему для расследования. Всем жителям Солярии предписывалось по мере своих сил содействовать деятельности представителей Земли и Авроры — Бейли и Дэниелу Оливо.

Правитель Корвин Атлбиш капитулировал, капитулировал полностью. Даже фамилию землянина он поставил впереди фамилии аврорианина. Он, Бейли, вышел победителем в схватке с надменным спейсером.

Снова Бейли пришлось совершить путешествие на воздушном корабле, как в тот памятный день на Земле, когда его вызвали в Департамент Юстиции. Однако между этими двумя путешествиями было различие. Самолет отнюдь не был герметически закрыт, как это делалось на Земле. В окна ярко светило солнце. Бейли старался изо всех сил не поддаваться панике. Изредка, когда он чувствовал, что больше не в состоянии выдержать, он прятал голову в колени, но потом снова заставлял себя поднять ее. Ведь он сам выбрал этот путь, твердил он себе.

— Я должен привыкнуть к этому, просто обязан, — беспрерывно повторял он и смотрел, не мигая на голубое небо до тех пор, пока сердце не начинало бешено колотиться. Он старался сосредоточиться на том, что ему предстояло сделать. А ему предстояла первая личная встреча с рекомендованным ему Атлбишем социологом, неким Ансельпом Квемотом. Из разговора с социологом он надеялся почерпнуть ценные сведения о структуре солярианского общества. А это в свою очередь, помогло бы ему разобраться в целях того заговора, которого опасался правитель Груэр.

Когда самолет приземлился, Бейли уже поджидали роботы. Выйдя из самолета, он снова очутился на открытой площадке и почувствовал себя совсем скверно. Он весь дрожал, даже колени у него тряслись.

— Поддержи меня, парень, — пробормотал он, обращаясь к одному из роботов.

Опираясь на робота, Бейли прошел в дом социолога.

В конце длинного зала Бейли ожидал солярианин.

— Добрый день, инспектор, — сказал он, напряженно улыбаясь.

Бейли кивнул.

— Добрый день, сэр. Не могли бы вы распорядиться чтобы зашторили окна? — прошептал он, с трудом переводя дыхание.

— Окна уже закрыты, — ответил социолог. — Я знаю кое-что об обычаях Земли. Не пройдете ли вы со мной в мой кабинет?

Держась от хозяина дома на почтительном расстоянии, Бейли проследовал за ним через анфиладу многочисленных комнат и переходов. Бейли был рад, что наконец-то он сможет сесть и отдохнуть. Стены комнат поражали пестротой своей расцветки. Во множеств» ниш красовались золотые и пурпурные статуи самого нелепого и претенциозною вида. В углу стояло странное сооружение с качающимися белыми клавишами и многочисленными педалями: очевидно, музыкальный инструмент.

Бейли внимательно глядел на социолога, стоящего перед ним. Спейсер был высок и худ. У него было скуластое лицо с большим носом и глубоко посаженными живыми глазами, с белыми волосами. Некоторое время в комнате царило напряженное молчание, а затем Бейли, почувствовав себя лучше, начал разговор:

— Я благодарен зам, сэр, что вы согласились лично принять меня. Квемот выдавил улыбку и сказал:

— Давно же я не делал ничего подобного. Да, давно. — Его голос задрожал, и он умолк.

— Вам, наверное, тяжело находиться вблизи другого человека?

— Да, очень.

Квемот резко отвернулся от собеседника и сел на стул в самом дальнем углу комнаты. Постепенно прежняя уверенность в своих силах возвращалась к землянину.

— Интересно, что вы ощущаете, когда я нахожусь здесь, у вас, доктор Квемот? — спросил он.

— Вы задали весьма интимный вопрос, — пробормотал социолог.

— Но, видите ли, как вам известно, я занимаюсь выяснением обстоятельств и причин убийства. В ходе расследования я буду вынужден задавать вопросы сугубо интимного свойства.

— Я постараюсь помочь вам, — ответил Квемот. — Но я надеюсь, вопросы будут достаточно пристойными.

Во время разговора он смотрел в сторону, а не на своего собеседника. Изредка он бросал взгляды на Бейли, но тут же поспешно отводил взор.

— Я спросил о ваших ощущениях не только из любопытства, Это мне важно по существу дела.

— Не вижу, почему.

— Я хочу знать как можно больше о вашем мире. Я должен понимать, что чувствуют соляриане при личном контакте. Видите ли, для убийства Дельмара требовался личный контакт убийцы и его жертвы.

Квемот медленно заговорил:

— Десять лет тому назад умерла моя жена. Лично встречаться даже с ней для меня было весьма не просто. Но, конечно, к этому со временем привыкаешь. Мне не было предписано новой женщины, поскольку мой возраст… — он остановился, надеясь, что Бейли продолжит фразу. Но Бейли молчал, и Квемот закончил упавшим голосом: — Мой возраст меня защитил. Не имея даже жены, я, надо признаться, совершенно отвык от каких-либо личных встреч.

— Но что вы ощущаете при этом? — настаивал Бейли.

Квемот искоса взглянул на Бейли и тотчас же отвел взгляд.

— Я буду откровенен с вами, инспектор, мне кажется, что я почти обоняю вас.

Бейли невольно откинулся в своем кресле.

— Обоняете меня? — повторил он недоуменно.

— Это, конечно, воображение, — продолжал Квемот. — У меня в носу имеется фильтр. Но… — он пожал плечами с плохо скрытым отвращением.

— Я понимаю, — медленно произнес Бейли.

— Вы не обидитесь на меня, инспектор, если я скажу вам, что в присутствии человеческого существа у меня появляется такое ощущение, как будто меня касается что-то грязное и скользкое. Я все время пытаюсь отстраниться от этого прикосновения. Все вместе крайне неприятно.

Бейли всячески старался подавить раздражение, вызванное словами Квемота. «В конце концов, это просто нервная реакция на самые обычные вещи», — убеждал он себя.