Константин Иосифов - Чудо-компасы

• Название: Чудо-компасы
• Автор: Константин Иосифов
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 1969

«Удивительные, часто поражающие наше воображение действия совершают животные. Многие птицы улетают осенью на сотни и тысячи километров и весной вновь возвращаются на родину. Киты регулярно мигрируют как в Северном полушарии, так и в Южном, передвигаясь по океанским просторам без видимых ориентиров. Большие расстояния, проплывают морские черепахи, прежде чем достигнут пляжей, где откладывают яйца. Под водой, и также без определенных ориентиров, проходят сотни километров стаи сельдей, идущие на нерестилища. Совы и летучие мыши даже с заклеенными непрозрачным пластырем глазами продолжают успешно ловить добычу, первые — точно определяя ее местонахождение по шороху, а вторые — «прощупывая» пространство ультразвуковым лучом и ловя его отражение от тела добычи. Дельфины без помощи зрения, пользуясь той же эхолокацией, отличают препятствия и несъедобные предметы от пищи.

А как находят пищу рыбы в абсолютно непрозрачной воде Нила, Аму-Дарьи и некоторых других рек? Чем и как помогает им электрический орган? Могут ли ориентироваться животные по магнитному полю Земли? Как находят дорогу к родному гнезду, норе или иному убежищу птицы и звери, перевезенные в заведомо неизвестное им место — иногда за десятки, сотни и даже тысячи километров от дома? Как пчелы передают друг другу информацию о том, где находятся медоносные растении?

Эти и множество других, подчас еще более сложных загадок встают перед пытливым взором наблюдателя, который видит, что животные могут все это делать, но не знает, с помощью каких средств они этого достигают». В книге К. Иосифова рассказывается об изучении способности животных ориентироваться в пространстве, о тех загадках, которые уже раскрыты человеком и о тех, которые еще ждут своих исследователей.

---

Недавно ученые выделили из множества звуков, которые издает кулига саранчи, звук полета. Стоит стае услыхать этот звук, как стая поднимается и улетает.

Но применять этот способ — значит перегонять саранчу с поля на поле. Хорошо ли это?

Однако ученые и не собираются гонять саранчу с поля на поле, из одного государства в другое. У них иное на уме. Они хотят сделать так, чтобы этот призыв к полету не выключался за все время полета. Саранча будет лететь и лететь, пока не упадет бездыханной от истощения и утомления. А полям от такого нашествия мертвой саранчи только польза — неплохое удобрение!

Самец непарного шелкопряда издалека улавливает запах своей подруги. Люди сажали в ловушки самок, а потом подсчитывали количество поклонников, прилетевших к ним на свидание. Среднее число — 800. А одна коварная соблазнительница погубила таким образом 1580 соискателей ее «руки и сердца».

Ученые отделяли пахучие железы у трехсот тысяч бабочек шелкопряда и после долгой и кропотливой обработки получили около четырех миллиграммов этого вещества.

Концентрат оказался необычайной силы.

Известно, одна миллионная доля грамма — это микрограмм. Одна миллионная доля микрограмма — пиктограмм. Одной миллионной доли пиктограмма, растворенной в эфире, было достаточно, чтобы привлечь шелкопрядов в округе.

Вот и получается: незачем травить всяческими химическими ядами вредных насекомых, а за компанию и полезных, и птиц, и зверушек, и рыб, и самих себя. Проще запахом привлечь вредителей в ловушки и там разделаться с ними. И погибнут при этом только те, кого надо погубить, не больше.

А вот еще два изящных способа.

Если непрерывно посылать звуковой сигнал — призыв насекомого, то через некоторое время представители этого вида перестанут его замечать. Между ними прекратится всякое общение, и они не дадут потомства. Тоже хорошо!

Такого же результата можно добиться, посылая запах-сигнал.

И еще наука установила: многие насекомые летят на ультрафиолетовый свет. И вот вам практический результат.

Недавно физики возили по сказочно красивому Телецкому озеру, что расположено на Алтае, пенопластовые плотики, на которых горели лампы «горного солнца» — лампочки, излучающие ультрафиолетовый свет; такие лампочки часто применяются в больницах. Миллионы бабочек непарного шелкопряда слетались к этим лампочкам и гибли в водах озера. Килограммы бабочек этого страшного истребителя лесов губила одна лампочка за ночь. А телецкие рыбы только радовались и тучнели.

Вот и получается, что изучение чудо-компасов насекомых поможет спасти нас от разных бичей рода человеческого.

Так давайте не будем смотреть на человека с сачком в руках как на чудака, который еще не вышел из детского возраста. И наука о чудо-компасах очень даже практическая наука. Ее дело — очень нужное дело.

Властелин мира пошел на поклон

Нельзя сказать, что человек и раньше не пытался учиться у природы.

Он видел, как быстро и легко бежит волк, и думал: «Эх, мне бы так! И неплохо было бы придумать штуковину, чтобы так же вот быстро перебирала лапами и несла меня на спине».

Он любовался легким полетом сокола и потом мастерил себе крылья из всяких перышек, щепочек и веревочек, взбирался куда повыше, привязывал крылья к рукам и прыгал — и ломал себе и руки и ноги. Однако своей мечты человек не оставлял.

Правда, человек при своих передвижениях не очень-то часто пользуется шагающими механическими ногами, но он придумал колесо. Машущее птичье крыло тоже оказалось ему не под силу, но он создал диковинную железную птицу с неподвижными крыльями, — птицу, которую тянет вперед и ввысь вращающийся винт — пропеллер.

И зазнался человек: дескать, а чего мне учиться у природы? Пусть лучше природа учится у меня! Самый лучший бегун в природе гепард делает сто километров в час, а мои автомобили показали бы и все триста, кабы дороги позволили. Да, красиво летит сокол. Но пусть-ка попробует он потягаться с моими самолетами.

Ну, а о том, что лапы перенесут гепарда и через лесную чащу, и зыбучий песок, и овраг и поднимут его на скользкий глинистый холм и на верхушку дерева, а автомашина забуксует на первом же песчаном холмике и застрянет в лесу, — об этом человек предпочитал умалчивать. Не говорил человек и о том, что многие насекомые способны взлетать вертикально и летать и вправо, и влево, и вперед, и назад, не меняя положения корпуса, а самолету подавай аэродром.

Но вот заговорили биологи:

—  Да, конечно, мы понимаем, что колесо — великое изобретение. Но скажите: если принцип колеса так хорош, то почему же природа, этот великий мастер находить самые простые и экономичные решения, не приняла его на вооружение? Почему она не создала зверей, у которых вместо лап-рычагов были бы лапы-колеса? И что-то не приходилось слышать о птицах, у которых крылья были бы наглухо закреплены в распростертом положении, а на том месте, где положено быть клюву, вращался бы пропеллер. Или колесо и пропеллер не так уж замечательны, как кажется вам, инженеры?

У инженеров нашелся ответ:

—  Очень просто! Природе не удалось разрешить одну техническую трудность: между организмом и вращающейся частью его — между телом птицы и пропеллером, между телом зверя и колесом — должен был бы находиться не слитый с ними привод — какая-нибудь шестерня, или шкив, или подшипник. Ведь в птичий пропеллер, если бы он существовал, и в колесо-лапу животного надо было бы подать по кровеносной системе кровь, а по нервной — сигналы. Природе не удалось подобное сочленение. Ну, а нам, людям техники, эта проблема — не проблема!.. Впрочем, это не значит, что мы так уж зазнались и не хотим заимствовать у природы ее принципы. И мы отдаем себе отчет, что колесо хорошо только для гладкой, созданной руками человека дороги, и мы с удовольствием построили бы разные шагающие и бегающие механизмы. И самолеты с машущим крылом.

Последнее время инженеры все чаще и чаще обращаются к природе за идеями. И даже физики, которые всегда считали свою науку царицей наук, уже поговаривают, что властительницей дум становится биология.

Много биологических секретов уже раскрыто естествоиспытателями. Много разных устройств соорудили инженеры на основе этих открытий.

Человек построил эхолокаторы и теперь следит с их помощью за самолетами, айсбергами и даже стаями перелетных птиц.

Этот принцип применяется в природе сотни тысяч лет.

Человек эхолотом измеряет глубину моря и обнаруживает косяки рыб. Правда, его эхолот и в подметки не годится дельфиньему, но техника, созданная руками человека, насчитывает десятки или сотни лет, тогда как техника, созданная природой, — тысячи и миллионы лет. Прибор этот посылает ультразвуковые сигналы, и сигналы, отразившись от препятствия, попадают в приемное устройство, вмонтированное в очки человека. И человек узнает по эху, на каком расстоянии находится препятствие, — чем больше расстояние, тем выше тон. Прибор даже скажет, какая поверхность у этого предмета: гладкая поверхность дает чистый тон, шероховатая — мягкий.

По тому, с какой скоростью переходят разные видимые земные ориентиры из одного глазка пчелы в другой, пчела умеет определять скорость полета.

На этом принципе построены приборы, которые измеряют скорость полета самолета на различной высоте.

По поляризованному свету пчелиный глаз определяет место солнца на небе, даже если оно закрыто облаками, а виден лишь кусочек неба. И этот принцип пригодился людям.

Те, кто работает под водой, очень хотели бы научиться у нильской рыбы мормируса умению «видеть» предметы по изменениям, которые они вносят в электромагнитное поле, созданное мормирусом вокруг себя.

Ночные бабочки привыкли к тому, что летучие мыши выслеживают их с помощью эхолокатора, и они обзавелись «приборами», которые позволяют им улавливать эхосигналы летучих мышей. Почуяв, что ее прощупывают звуком, бабочка камнем пикирует вниз и так спасается.

И летчики, и моряки не отказались бы от таких чутких, малогабаритных и почти невесомых антилокационных детекторов.

Тонким обонянием обладают многие животные — из обилия запахов они способны выделить интересующий их запах.

Людям давно хотелось бы обзавестись столь чуткими приборами. Эти приборы пригодились бы для проверки атмосферы в рудниках, в цехах, в кабинах ракет.

Ученые пытаются использовать для этой цели «нос» мухи. Они подсоединяют к органу обоняния мухи приборы. Эти приборы чувствуют тончайшие электрические колебания, которые возникают в «носу» мухи, когда его раздражают запахи, и передают их на экран осциллографа.

Вероятно, ученым удастся разгадать способность мухи различать непосредственно и моментально химические реакции и превращать их в нервные импульсы.