Алексей Слаповский - Собака

• Название: Собака
• Автор: Алексей Слаповский
• Жанр: Драма

Настоящий театр, конечно, не на сцене и даже не в реальности, а в головах людей. Никому не видимый и не слышимый. Я всю жизнь кружусь вокруг этого Театра Воображения, разными способами пытаясь его выразить. И вот очередная попытка, если не самая полноценная, то, пожалуй, самая полновесная.

---

ЛИПА. Смешливый вы, я смотрю. Вообще мужчины больше смеются. И анекдоты друг другу рассказывают. Женщины реже.

ВИКТОР. Мы меньше живем, вот и спешим насмеяться, пока не померли. А вам спешить некуда. Кофе не угостите?

                Липа включает чайник. Очень длинная пауза — они смотрят на чайник, на то, как он закипает и бурлит. После этого Липа достает из стола вторую чашку, сыплет в нее растворимый кофе. И себе.

ЛИПА. Сахар?

ВИКТОР. Да, одну ложку.

ЛИПА. Молоко?

ВИКТОР. Нет, спасибо.

                Подходит, берет чашку, садится на стул перед Липой.

ЛИПА. Я не поняла, а собака тут при чем?

ВИКТОР. Ну… Люди, которые подбирают собак… Или нищим подают… Благотворительностью занимаются… У них часто комплекс вины. Что-то не то сделали. А спасли собаку, подали нищему — и как бы легче.

ЛИПА. И в чем ваша вина?

ВИКТОР. Да все мы виноваты. Перед собой в первую очередь. Мы — собственные вечные должники. Кто-то хотел стать летчиком — не стал. Кто-то хотел научиться играть на гитаре — не научился. Кто-то хотел работать для удовольствия — а работает для денег.

ЛИПА. Как у вас все обобщать получается, даже завидно. И я, значит, перед собой виновата?

ВИКТОР. Конечно. У вас тоже где-то зарыта собака, но вы предпочитаете о ней не помнить.

ЛИПА. Ну да. Надо каждый день ходить на могилку, цветочки класть, слезы лить?

ВИКТОР. Не обязательно. У каждого своя могилка — при себе. У вас вот тут — чистый морг. И он же склеп. Вы тут себя добровольно замуровали.

ЛИПА. И охота вам сочинять, ничего же про меня не знаете!

ВИКТОР. Расскажите.

ЛИПА. А могу! Родилась в простой семье, родители много работали, я без присмотра вела себя очень вольно. Курить рано начала, вино и пиво пить, с мальчиками сексом заниматься. Встретила мужчину, полюбила, он меня наставил на путь истинный, я поступила в медучилище, работала санитаркой, потом получила высшее образование, то есть он сделал из меня человека. А потом бросил.

ВИКТОР. Почему?

ЛИПА. Не знаю. Наверно, ему интересно было из меня что-то делать. А когда сделал — стало скучно. Кого-то еще теперь делает.

ВИКТОР. Похоже на правду, но почему-то не верю.

ЛИПА. Конечно, похоже, это история моей подруги. Ладно, свою рассказываю. Нормальная семья, нормальное детство, хотела стать врачом, потому что влюбилась в соседа, а он был молодой врач и даже уже педагог. Хотела попасть на его занятия. И поступила, и попала, и сумела его увлечь, и начались отношения, но, как только я намекнула, что хочу замуж, он меня бросил.

ВИКТОР. Уже ближе, но все равно не то. Не верю.

ЛИПА. Дело ваше.

ВИКТОР. Хотите — я расскажу?

ЛИПА. Если чтобы рассмешить — пожалуйста.

ВИКТОР. Я исхожу из того, что каждый человек рано или поздно находит в своем характере какую-то роковую черту, извините, что опять про рок. И пугается. Скорее всего, ваша роковая черта — вы очень привязчивый человек. Любили маму, обожали папу, любили брата или сестру, если есть…

ЛИПА. Нет.

ВИКТОР. Тем хуже. Или лучше. Любили своих одноклассников, вообще всех. Даже учителей любили — и были отличницей. Для себя, конечно, но и для них. Не исключаю, что собака у вас все-таки была. Или кошка. И умерла. И для вас это было потрясение.

ЛИПА. Не кошка. Папа. Он умер. Три года назад. Он был врач.

ВИКТОР. Простите. Дальше не рассказывать?

ЛИПА. Рассказывайте.

ВИКТОР. Ну, раз папа врач, значит, и вам сам бог велел. А потом кто-то встретился. Кого вы полюбили. А потом он… Или ушел, или… Или — что?

ЛИПА. Дальше.

ВИКТОР. Вы поняли, что от вашей способности любить и привязываться — только боль. Сильная боль. И чувство вины, хотя вы ни в чем не виноваты. И вам стало страшно. Как уберечься от боли? Так же, как избежать удара электрическим током. Отключить источники питания, выключить ток. И вы его выключили. Совсем. Попытались, возможно, жить на батарейках, ну, там ток не опасный, а все более или менее работает. Это я про Сережу и ваши с ним отношения. Если они вообще есть.

ЛИПА. Дальше.

ВИКТОР. Это ведь и про меня, Липа. Я увидел, что вы — мой двойник в женском обличье. Я не про внешность, конечно…

ЛИПА. Я понимаю, дальше!

ВИКТОР. Я тоже всегда боялся привязанностей и боли. И вот понял, причем такое ощущение, что вот сейчас понял, то есть мыслями я и раньше это понимал, головой, я про другое, про душу, про сердце, извините за такие слова, вот сейчас понял, что — а как без боли? Болит только живое — и пусть болит! И чувство вины — тоже нормальное! Был такой человек Дейл Карнеги, очень популярный в свое время, да и сейчас некоторые… У него есть книга — «Как перестать беспокоиться и начать жить». Моя мама ее читала, потому что очень уж обо всем беспокоилась. Дочитала и сказала: неправильное название, надо было: «Как перестать беспокоиться и жить». Понимаете?

ЛИПА. Переживать, психовать, нервничать — хорошо?

ВИКТОР. Нелепый вопрос, Липа! Все равно, что — хорошо ли птичкам летать, а змеям жалить. Летать хорошо, жалить плохо, но это только нам кажется, это не хорошо и не плохо, природа так устроила!

ЛИПА. Устроила — жить с болью?

ВИКТОР. И со счастьем тоже. Но после счастья часто боль. А после боли счастье. И это нормально.

ЛИПА. Мазохизм какой-то. Вас послушать — все хорошо. И жизнь хороша, и смерть хороша.

ВИКТОР. А чем вам смерть не угодила? Вы были на похоронах? (Спохватился). Простите.

ЛИПА. Ничего, я слушаю.

ВИКТОР. Заметили, как люди на похоронах бывают… Не явно, конечно, но если присмотреться… Они до странности чем-то очень довольны, они все такие важные… Почему? Ну, ясно, во-первых, потому, что умерли не они, мысль не новая, Лев Толстой еще про это писал. Но еще потому, что смерть дает им возможность почувствовать масштаб жизни. Ее значительность. И собственную значительность тоже. Люди ведь не часто чувствуют свою значительность, Липа, они относятся к себе поверхностно, мелко, они себя не уважают, не любят своих мыслей, если вообще думают, они… Понимаете, да? И вот они видят смерть, они чувствуют мощное движение судьбы, рока, а рок не только гибель и смерть, это и жизнь! Я известные и банальные вещи говорю, но все вообще на свете известно… Просто, когда ты сам поймешь, сам дойдешь до этого — будто открытие сделал, пусть даже колесо изобрел. Но сам, понимаете? … Важно еще не пропустить, разглядеть то, что неизбежно. Почувствовать. И вы что-то почувствовали, когда увидели меня с собакой. И тут же испугались. Между прочим, меня Виктор зовут. Я не говорил, чтобы еще больше не напугать. Вы Олимпиада, я Виктор, победитель, я обязан на олимпиаде победить, на вас победить, то есть вас победить, сами имена подсказывают, и вы не против этой победы, то есть втайне не против, а на самом деле… (Умолкает, всматривается). Вы где? О чем вы думаете?

                Липа встает и уходит куда-то.

ВИКТОР. Я вас обидел? Вы куда? Липа! Может, я плохо все объяснил…

                Встает и идет за нею.

                Через некоторое время Липа возвращается с подносом, на нем — ужин.

                Входит Виктор, садится к столу, ест.

                Он ест, а она смотрит.

ВИКТОР. Это какая рыба?

ЛИПА. Это сибас. Сибас в томатном соусе с мидиями.

ВИКТОР. Я не мог вернуться раньше.

ЛИПА. Я тебя не упрекаю. Нравится?

ВИКТОР. Очень. Как это делается?

ЛИПА. Очень просто. Берешь рыбину, белый перец, одну штуку, два зубчика чеснока, две столовых ложки растительного масла…

ВИКТОР. Я понял. Я правда не мог раньше…

ЛИПА. Двадцать граммов зеленого лука, тридцать граммов лука-порея, банку томатов в собственном соку, каперсы…

ВИКТОР. До сих пор не знаю, что такое каперсы. Она очень просила…

ЛИПА. Каперсы — растения семейства каперсовые, стелющийся кустарник, для гастрономии используются бутоны, имеют выраженный аромат, благодаря…

ВИКТОР. Я понял.

ЛИПА. Ну, и мидии, конечно, немного, штук восемь. Сначала на сковороде слегка обжарить лук-порей, потом добавить мелко нарезанные каперсы…

ВИКТОР. Хочешь, чтобы я вообще никуда никогда не уезжал? Это не значит, что я так и сделаю, но хотя бы пойму, чего ты хочешь.

ЛИПА. Томаты измельчить, залить маринадом, довести на сковороде до кипения, положить в соус мидии и тушить около пяти минут. На другой сковороде…

ВИКТОР. Я перестал тебя понимать, не знаю, о чем ты думаешь…

ЛИПА (с нажимом). На другой сковороде, обязательно на другой — разогреть масло и положить туда чеснок, слегка его придавить. Убрать чеснок, положить на эту сковороду рыбину, я ухожу от тебя, Виктор, залить рыбу соусом, потому что так больше не могу, и потомить пять минут, выложить на блюдо, украсить зеленью, это не обсуждается, прощай, приятного аппетита!