Танит Ли - Повелитель гроз. Анакир. Белая змея

• Название: Повелитель гроз. Анакир. Белая змея
• Автор: Танит Ли
• Издательство: АСТ, Транзиткнига
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-032666-1, 5-9713-0685-5, 5-9578-2735-5

…Молва о славных деяниях Ральднора — мага и меченосца — летит из королевства в королевство.

Уже сейчас ему, герою-одиночке, незаконному сыну короля Перворожденных Висов и жрицы черной Богини-Змеи, нет и не может быть равных.

Но существует смутное предсказание — однажды Ральднор обретет ИСТИННОЕ МОГУЩЕСТВО.

И тогда содрогнется ВЕСЬ МИР!

Трилогия «Висские войны» в одном томе.

---

Орклос дернул уголком рта и поклонился.

Дакан махнул руками на многочисленные блюда.

— Поешь, если голоден.

Он снова склонился над письмом и еще раз перечитал его.

Яннул налил себе вина. Напряжение и усталость заглушили  голод. А впереди была еще долгая ночь, в течение которой ему предстояло обсуждать дела с жадным оммосцем, который будет требовать увеличить его долю и пообещать ему, что он никаким боком не будет замешан в операции — ибо торговец отлично понимал, что дорфарианцы презирали его расу почти столь же глубоко, как и жителей Равнин. Он не собирался надолго задерживаться в городе после того, как его заняли драконы. Однажды ночью они вполне могут поджечь и его жилище тоже.

Вино опалило горло Яннула. Дакан с его скользкой увертливостью, не осознающий, что шпион за его столом просто использует его, вовлекает его в заваруху, которая скоро должна была разгореться, начал забавлять его.

В полночь Дакан позволил ему удалиться в отведенную ему спальню на верхнем этаже. Слуга с лампой проводил его. По пути Яннул заметил нескольких слуг-степняков, да и этот человек тоже был одним из них. Яннул с беспокойным любопытством вглядывался в него. В этом мечущемся свете он казался почти бесплотным, в глубоко запавших глазах плескался мрак. Слуга вошел в одну из низких дверей, поставил лампу у кровати.

— Ты ведь служишь Йир-Дакану, да? — спросил Яннул. В этом человеке было что-то такое, что побудило его задать этот вопрос.

— Как видите, господин ланец.

— Думаешь, если о твоей шкуре заботится висский хозяин, то она будет целее? Хотя, конечно, той заботы я что-то не особенно вижу. Вас всех что, в этом доме голодом морят?

— Йир-Дакан добрый хозяин для всех, кто верно ему служит, — безо всякого выражения ответил слуга. Лампа внезапно осветила ямы его глаз, и Яннул, к своему удивлению, заметил в них явное смятение. Мысли мелькали там, словно рыбы — невидимые, но тем не менее выдающие свое присутствие движением. Яннул ощутил боль и глубоко скрытую, но готовую вырваться наружу ненависть.

— Как тебя зовут?

— Рас.

Глухой присвист, с которым он произнес свое имя, почему-то встревожил Яннула.

— Ладно, спасибо за лампу, Рас. Спокойной ночи.

— Не стоит благодарности, господин ланец. Я всего лишь раб.

Странное выражение, какая-то мертворожденная недоразвитая сестра настоящей улыбки мелькнула на губах слуги и исчезла, когда он скрылся в галерее.

Непроницаемая темнота посерела, превратившись в безрадостный зимний рассвет. Над городом разнесся звон дорфарианского колокола; комендантский час закончился до следующей ночи. На Равнинах не было ни колоколов, ни чего-либо другого, пригодного для этих целей. Этот медноголосый колокол привезли из Марсака, и городские стены тоже отремонтировали в своих целях, чтобы сделать из города тюрьму. По ночам звери все так же рыскали по городу, но  теперь они были двуногими. День, холодный и солнечный, выгнал городских обитателей из своих логовищ. Маленькие домашние змеи-альбиносы, которых дорфарианцы при каждом удобном случае старались придавить ногой, ползали по залитым бледным солнцем руинам. Светловолосые люди жались к стенам домов, отступая в тень, когда по улицам проходили солдаты. Торговля пока еще не замерла окончательно — обмен, и только самым необходимым — но шла совершенно безмолвно. Весь город задыхался под ватной пеленой этого безмолвия. Одни дорфарианцы позволяли себе шуметь.

Представители других рас — полукровки с Равнин, в чьих жилах текла кровь элирианцев, заравийцев, ланцев — частично вернулись в эти страны, которые открывала для них их смешанная кровь, и жили там в хрупкой безопасности, чужие их жителям и терзаемые ночными кошмарами. Другие залегли в норы по безвестным равнинным деревушкам или сидели в глубоких подземельях в городе, словно крысы. Некоторых под различными надуманными предлогами убили солдаты. Они были олицетворением величайшего бесчестия и не имели права оставаться таковым. Некоторые умерли без посторонней помощи. Как Йахейль, элирианский астролог, умерший перед выходящими в звездное небо окнами в промерзшей насквозь башне. Отчаяние, а не лихорадка погубило его — но это было безличное, духовное отчаяние, ибо небеса ясно предрекали геноцид Амрека и хаос, который неизбежно должен был наступить вслед за ним.

С наступлением дня у старых колодцев начали потихоньку собираться женщины с кувшинами, привнеся в утро ноту некоторой нормальности.

Столпившись на ступенях у колодца в северной части города, они расступились, пропуская старую женщину. Они всегда позволяли ей набрать воды первой из уважения к ее возрасту и ее горю — ибо Тира пережила свою дочь и внучку и потеряла всех своих товарищей-ровесников, угасших от болезней жарких месяцев и недугов, причиной которых был страх. Ее заросший сорной травой двор больше не шелестел под их пугливыми, похожими на трепет крыльев мотылька шагами, сухие, надтреснутые голоса старух больше не оглашали его. Да и самого двора вообще больше не существовало, поскольку драконы давным-давно спалили его.

Казалось, что тот пожар дотла выжег и ее душу, но этим утром Тира как-то неуловимо изменилась. Она двигалась по-другому, а ее разум испускал волны незнакомой и странной силы. Добравшись до колодца, она отвела готовые помочь ей руки более молодых женщин и набрала воды самостоятельно. Потом обернулась, придерживая на бедре вот-вот готовый пролиться кувшин исхудавшими до костей руками. Она обвела женщин взглядом, и внезапно сознание каждой оросила одна-единственная сияющая капля, точно слеза из жидкого золота, упавшая в темную воду колодца.

Послышался скрип колес. По узкой улочке мчалась легкая колесница с двумя дорфарианцами, затормозившая у колодца. Солдаты набросились на женщин с грубой бранью, и те разбежались врассыпную. Лишь старуха с полным до краев кувшином осталась стоять у колодца.

— Дай нам напиться, старая кляча!

Солдат осклабился, когда она, спустившись по ступеням, протянула ему кувшин. Он небрежно схватил его, притворившись, что не смог удержать, и бросил сосуд на дорогу, где он разлетелся вдребезги. Вода вылилась на землю. Солдаты залились грубым хохотом. Щелкнул бронзовый хлыст, и колесница умчалась прочь.

Тира не двинулась с места. Они не заметили ее странной улыбки. Когда-то в прошлом она отлично разбиралась в символах, и теперь, измененная этим вынырнувшим из ночи человеком, видела дорфарианскую кровь, а не воду, ручейком бегущую по улице.

Четыре ветра, словно демоны, завывали на улицах Сара.

Чтобы умилостивить их, на вершине холма закололи черного быка. Жрицу из храма, которую поймали за воровством жертвоприношений, притащили на уходящую в небо вершину и выпороли. Ее кровь смешалась с кровью мертвого быка, но ветры продолжали буйствовать. Так прошел день.

На закате Правитель города отправился поклониться Повелителю Гроз в зал, где он сидел — сидел с тех самых пор, как приехал сюда. Стены были задрапированы толстым тускло-малиновым бархатом. Ставни на окнах были закрыты, но ветер все равно проникал внутрь, и огоньки мраморных свечей пугливо трепетали. Глаза Правителя робко оглядели его царственного гостя. Лицо Амрека казалось восковым, застывшим в своей бледности, а во всем его облике сквозила пугающая, болезненная худоба. Он горбился в своем кресле, точно сломанная кукла, но в его глазах горел тот огонек, который теплится в глазах хищника, глядящего из своей клетки. Правитель в тысячный раз выбранил судьбу, которая поразила его Верховного короля недугом в Саре, разом положив конец такой мирной и спокойной жизни.

— Милорд, — отважился наконец Правитель, — осмелюсь скромно спросить, как вы себя чувствуете? Мой лекарь говорит, что…

— Твой лекарь — болван, и изо рта у него воняет кислятиной, — отрезал Амрек. — Ты хочешь, чтобы я поскорее убрался отсюда, да? Из этой помойной ямы, которую вы по ошибке именуете Саром. В жизни не видел такой дрянной погоды, как здесь. Вой ваших мерзких ветров не дает мне спать.

— Мой лекарь готовит снадобье, которое поможет вам заснуть, милорд — редкостные травы из Элира…

— Пропади его зелья пропадом! Пусть сам примет их и не просыпается, пока я не уеду! Кроме того, бессонница все же лучше, чем мои сны. — Тени и отблески свечей метались по его лицу, точно призрачные птицы. — Боги, — сказал Амрек, — мучают нас в наших снах. Тебе никогда это не приходило в голову, правитель?

— Мой лорд, я… я…

— Они потешаются над нами, Правитель. Прошлой ночью мне удалось заснуть достаточно надолго, чтобы успеть увидеть небо, набухшее кровью. Кровавый дождь, падающий на башни твоего глупого дворца.

Правитель, онемев, потрясенно глядел на него.

— Может быть, послать за жрецом, чтобы он растолковал этот сон, милорд?