Сергей Зверев - 7000 километров южнее Москвы

• Название: 7000 километров южнее Москвы
• Автор: Сергей Зверев
• Жанр: Боевик
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-89519-9

В одной из африканских стран радикальные исламисты захватили российских специалистов, работавших на комбинате по переработке каучука. Для освобождения заложников в Африку отправляется группа капитана Бориса Гаврилина. Спецназовцы устраиваются на комбинат под видом слесарей, после чего выходят на похитителей, проникают в их лагерь и освобождают пленников. Казалось бы, операция успешно завершена. Но в это время в стране происходит государственный переворот, в результате которого к власти приходят военные, поддерживающие радикалов. Теперь, чтобы выбраться из страны, российским спецназовцам понадобятся не только сила и храбрость, но и особая изобретательность.

---

Заревели моторы, вздымая на взлетно-посадочной полосе тучи пыли. Четырехлопастные винты, слившись в прозрачные диски, наращивали обороты, и в какой-то миг этот авиационный музейный экспонат, вздрогнув, двинулся с места. Гаврилин до предела откинул назад спинку кресла, чтобы наконец уснуть по-настоящему, но тут подошла подруга его соседки – африканская «пампушка» в мини-юбке, которая плюхнулась той на колени, и они громко затараторили, обсуждая какие-то свои дела.

Сосредоточившись и сконцентрировавшись, усилием воли Борис заставил себя уснуть. Но через какое-то время его сон прервала чья-то рука, тронувшая за плечо. «Анджела Дэвис», морщась и держась руками за свое бедро, пояснила, что подруга оказалась чрезвычайно тяжелой, из-за чего у нее свело мышцы правой ноги, поэтому…

– Вы хотите, чтобы я уступил место вашей подруге? – устало спросил Гаврилин, поднимаясь с места.

– Что вы! Что вы! Это было бы слишком жестоко! – останавливая его, сочувственно заговорила девушка. – Мы сделаем так. Я легкая, и сяду к вам на колени, а подружка пусть сидит на моем месте. Вы не против?

Борис, совершенно сбитый с толку этим неожиданным предложением, даже не успел сообразить, что ей ответить, как это настырное создание знойной Африки, произнеся «Мерси!», приземлила свои упругие ягодицы на его колени.

– Надеюсь, я вас не слишком обременяю? Меня зовут Кристин. А вас?

– Ви-талий… – с трудом выдавил Гаврилин, переводя дух.

Подружки как ни в чем не бывало продолжили свой оживленный разговор, то и дело переходя со своего родного на французский и обратно. Краем глаза Борис поймал нацеленный в его сторону чуть ироничный, но с явной примесью зависти взгляд Василия Кипреева. Соседом тому достался пожилой араб в традиционном белом бурнусе, с которым, понятное дело, какие бы то ни было вольные или невольные «обжимашки» исключались начисто. Сидевший позади Бориса Женька Мурашук, с трудом сдерживая смех, вполголоса поинтересовался с каким-то хитрым подтекстом:

– Дед, подстраховать не надо?

И только тут до Гаврилина дошла вся комичность ситуации. Он невольно фыркнул и, чуть обернувшись к Женьке, с нарочитой значительностью в голосе небрежно обронил:

– Сам справлюсь! Не впервой…

Он вновь сосредоточился и даже не заметил, как внезапно провалился в глубокий крепкий сон.

Проснулся Борис, когда уже настал тропический, пронизанный солнечным жаром день. Кристин спала, лежа у него на груди и положив голову на его плечо. Почувствовав, что его ноги затекли, он пошевелился, чтобы принять другое положение, и этим разбудил девушку. Протерев глаза, она глянула в окно и радостно воскликнула:

– Виталий, мы уже почти прилетели! Эй, Эми, просыпайся! Скоро идем на посадку! – толкнула она в плечо мирно похрапывавшую подругу.

Взглянув в иллюминатор, Гаврилин увидел далеко внизу раскинувшуюся до горизонта зелень джунглей, пронизанную синими жилками рек, разбавленную «кляксами» озер и рвущимися в небо горными буровато-коричневыми кряжами, изобилующими ущельями и пиками скал. А Кристин, подняв голову, неожиданно произнесла:

– У тебя глаза – как два озера. Мы сейчас расстанемся – а мне хотелось бы встретиться с тобой еще. А ты хотел бы?

Гаврилин на какое-то мгновение впал в ступор. Он прекрасно знал, что встречаться с местной жительницей не имеет права, даже если бы у него и было такое желание. Но, не желая обижать эту тропическую симпатяшку, утвердительно кивнул:

– Конечно!

– Да?! – обрадовалась девушка. – Ну и замечательно! А ты сюда надолго? Чем ты занимаешься?

– Что-то вроде курьера по особо важным поручениям производственной компании. У меня вся жизнь в пути. Ну а в Рабуби предположительно на неделю-две. Как пойдут дела.

– Представляю… – задумчиво покачала головой Кристин. – Ну, если у тебя будет время, то заходи в гости. Я живу в Западном секторе. Спросишь, где находится квартал Саити, найдешь дом сто один, квартира пятнадцать. Я учусь в Каирском университете. Но сейчас там начались массовые волнения, и нас отпустили по домам. Вот и Эми из-за этого осталась без работы.

– А кем работает Эми? – из вежливости поинтересовался Гаврилин.

– Я тоже всю жизнь в пути… – заговорила та. – Можно сказать, ищу свое место под солнцем. Работала в массажном салоне, но два дня назад он закрылся. Теперь думаю открыть свой собственный в Рабуби.

Углубляться в уточнения и расспросы Борис не стал – профессиональная принадлежность Эми и так была яснее ясного. К тому же времени на болтовню не оставалось – в иллюминаторе показалась россыпь зданий, утопающих в буйной зелени тропических деревьев. Самолет пошел на снижение и вскоре, грубовато подпрыгнув при касании колесами взлетно-посадочной полосы, покатил в сторону здания аэровокзала, постепенно убавляя свой ход. Через несколько минут пассажиры спустились по трапу под нещадный жар тропического светила, уже почти поднявшегося к зениту.

К прибывшим из России немедленно подошел молодой крепкий африканец в белом костюме и темных очках, который на вполне сносном русском спросил:

– Вы из Россия? Вы на «Му-Уэту»?

Получив подтверждение, он махнул рукой, приглашая проследовать за ним.

– Меня звать Ндангу Аччаду, я – помощник главный менеджер комбинат. Мы сейчас идти на таможенный и пограничный контроль, а потом ехать на специальный автобус в гостиниц. Там вас покормить, вы отдохнуть. А завтра я за вами заходить, чтобы ехать на комбинат.

Шагая следом за представителем комбината, Гаврилин оглянулся. Найдя взглядом Кристин, которая глядела ему вслед, он прощально помахал ей рукой. Улыбнувшись, Кристин помахала ему в ответ.

Войдя в терминал таможенного и погранконтроля, они достаточно быстро покончили со всеми процедурами и уже через несколько минут мчались в стареньком, но достаточно резвом автобусе советской марки «ПАЗ» в сторону города, минуя пригороды, состоящие из множества бамбуковых хижин. Здесь жизнь бедноты била ключом. Небогато, зато ярко разодетые домохозяйки что-то стирали в тазах и корытах, между стволами пальм было натянуто обилие веревок, на которых под порывами экваториального ветерка колыхались стираные вещи. На тенистых лужайках, на кучах песка, в дорожной пыли резвились стайки угольно-черных и темно-коричневых ребятишек. С ленцой покуривая, стояли небольшие компании местных мужчин. Скучающе глядя на все сущее, они неспешно обсуждали какие-то свои «глобальные» проблемы местного масштаба.

– Это поселок Са-Сомоку, – сообщил взявший на себя функции гида Ндангу Аччаду. – Здешнее население, относящееся к племени кутрай, занимается гончарным ремеслом, плетением циновок из травы боту. Но славится и тем, что здешние мужчины очень воинственны, агрессивны, поэтому посторонним сюда заходить без охраны не рекомендуется.

После Са-Сомоку около двух километров тянулись обычные джунгли, но вскоре автобус миновал что-то наподобие большого сквера, за которым начались пусть и не многоэтажные, но тем не менее городские кварталы. Здесь мигали рекламы американского формата, правда, пятидесяти-шестидесятилетней давности. По улицам бегали всевозможные авто, преимущественно советских и современных российских моделей, а среди пешеходов преобладали люди в одежде европейского типа. Городские улицы оказались не менее зелеными, чем пригород. Здесь тоже на каждом шагу высились пальмы, какие-то тропические деревья и кустарники… И над всем этим ботаническим великолепием – донельзя раскаленное солнце и вездесущие москиты.

– Проспект императора Этулло Бокки, – указав на бронзовый памятник некоему деятелю, стоящему в величественной позе, пояснил Ндангу Аччаду.

Внимательно глядя в окно, Гаврилин изучал географию маршрута, по которому они ехали через Рабуби. Его тренированная память словно губка впитывала особые приметы улиц, каждого перекрестка, каждого необычного здания, монумента, фонтана. Запоминал он и пояснения Ндангу Аччаду. Теперь, если бы ему пришлось самостоятельно добираться до аэропорта, он мог сделать это без особых затруднений. Миновав центр столицы с административным дворцом в окружении танков «Т-72» с автоматчиками, вооруженными всемирно популярными «калашами», они въехали в «дипломатический квартал», где проживали иностранцы. В первой части квартала, отделенной от города железобетонной стеной с «колючкой», пущенной поверху, в типично советских пятиэтажках проживали иностранные туристы, специалисты, коммерсанты. Во второй части, охраняемой специальными «секьюрити», обитали представители дипкорпуса.

Автобус подрулил к воротам с дежурившими у КПП весьма не худенькими полицейскими и, миновав его, покатил в глубь квартала, остановившись у одной из пятиэтажек. Следом за Ндангу Аччаду и вызванным им комендантом общежития – пожилым негром в форменном кителе – прибывшие поднялись на второй этаж, где им отвели места в четырех-пятиместных комнатах. Команда Гаврилина целиком разместилась в одной комнате, с окнами, выходящими на проходную. Сменщиков специалистов пришлось разделить на две части. В одной комнате разместили четверых человек, а в другой троих.