Андрей Скубиц - Легко

• Название: Легко
• Автор: Андрей Скубиц
• Издательство: Лингвистика
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91922-027-5

«Легко» — роман-диптих, раскрывающий истории двух абсолютно непохожих молодых особ, которых объединяет лишь имя (взятое из словенской литературной классики) и неумение, или нежелание, приспосабливаться, они не похожи на окружающих, а потому не могут быть приняты обществом; в обеих частях романа сложные обстоятельства приводят к кровавым последствиям. Триллер обыденности, вскрывающий опасности, подстерегающие любого, даже самого благополучного члена современного европейского общества, сопровождается болтовней в чате. Вездесущность и цинизм анонимного мира массмедиа проникает повсюду. Это роман о чудовищах внутри нас и среди нас, оставляющих свои страшные следы как в истории в виде могильных ям для массовых расстрелов, так и в школьных сочинениях, чей слог заострен наркотиками. Автор обращается к вопросам многокультурности.

Литературно-художественное издание 16+

---

Так что же мне говорить? То есть, что здесь можно было бы сказать? Вытаскиваю из кармана телефон, хотя особенного желания воспользоваться им у меня нет, потому что все выглядит просто по-идиотски. Да и кому звонить? В министерство по чрезвычайным ситуациям? Там сейчас одни философы. Да и как можно помочь? В полицию могут позвонить эти два короля, но бог его знает, что будет, если они первые составят свои отчеты. Могут начаться поиски, могут вызвать вертолет, чтобы нас найти, у людей внизу способны появиться бог знает какие идеи, половина Словении может оказаться в огне, мы бы угодили на страницы всех газет — министр потерял бы терпение, и в этом случае ни о каком проекте социализации молодой цыганки мечтать не придется.

Нет, если звонить, то лучше уж напрямую в министерство, черт с ними, с философами, что-нибудь все равно смогут посоветовать. И на дело поставят гриф «секретно» — так, как нужно.

Нервно начинаю играть с телефоном, потом нажимаю на клавишу, экран засветился. Что мне им сказать? Кто там сейчас? Засветившийся экран выглядит как-то бледнее, чем обычно. Приблизив его к лицу, понимаю, что чего-то не хватает, на том месте, где обычно написано «Si vodafone»[22]. Сеть не ловится.

Боже мой, этого еще не хватало. Сейчас действительно все как в каком-то фильме ужасов.

* * *

Шулич и Агата с младенцем сидят на переднем и заднем сиденьях машины, ноги снаружи, оба на одной и той же стороне, оба курят. Шулич время от времени посматривает на Агату через стекло задней дверцы автомобиля, открытой настежь, как через решетку в исповедальне. Младенец еще не вполне успокоился: молчит и смотрит только на маму снизу вверх, цепляясь ручками за ее одежду: в нашу сторону он вообще не смотрит. Надеюсь, он сейчас заснет. Презель переступает с ноги на ногу; я сижу на корточках на земле, в нескольких метрах от машины. Луна потихоньку поднимается, медленно разливая свое сияние, небо тоже постепенно меняет свой цвет с тускло-металлического на голубоватый.

Презель: Хорошо, не вопрос. Может быть, мы поймаем сигнал где-нибудь поблизости, через пару поворотов. Пойдем вместе на всякий случай. А вы вдвоем подождите у машины.

Я: Секунду. Нужно подумать.

Презель прав. Сигнал наверняка можно найти. Эта сторона, куда мы должны спуститься, открывается в сторону Кочевья. Там сигнал наверняка должен быть!

Только идея сама по себе мне не очень-то нравится. Не то чтобы я боялся темноты, что-то просто необходимо предпринять. Дело в том, что вся ситуация мне очень действует на нервы. Кто-то отмачивает фокус с аккумулятором, и потом мы, вместо того, чтобы заниматься вопросом по существу, боимся, пугаемся, ходим кругами в темноте, ища сигнал мобильной связи. Везет как покойнику! Но мы действительно не можем здесь оставаться, так сказать, в руках каких-то придурков, которым просто нечего делать, как отмачивать с нами такие фокусы. Даже в этот момент они, вероятно, смотрят на нас. Черт, даже сама мысль об этом сводит меня с ума.

ОТЧЕТ О ПРОЦЕДУРЕ ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЯ

Я взвешивал в уме все аргументы за и против.

ВО-ПЕРВЫХ: С огромным удовольствием я бы пошел с Презелем, он держит ситуацию под контролем, имеет табельное оружие и вполне спокоен. Только главное сейчас — другое, и не мой личный страх. Я отвечаю за вот эту женщину, и с такой точки зрения совершенно не безопасно оставлять Агату один на один с Шуличем. Сколько времени мы можем отсутствовать? Бог его знает. В этой темноте может случиться, что добрых полчаса или час. Плюс еще время, чтобы вернуться. А за десять минут Шулич может успеть несколько раз потерять самоконтроль — подумать только, как он набросился на нее всего несколько минут назад! В этом случае наверняка между ними обоими может что-то случиться, девчонка не может продумать ситуацию даже на шаг вперед — и вместо того, чтобы спустить на тормозах, провоцирует его своей руганью еще больше. Оттого-то и возникают все проблемы, что никто не в состоянии продумать ситуацию хотя бы на один шаг вперед. Поэтому, несмотря на то что меня очень привлекает возможность сбежать от этой машины, от этого эпицентра всех проблем, в то же время меня не отпускает мысль, что этих двоих оставлять наедине совсем не дальновидно, поскольку действительно может случиться все что угодно, а я эту девчонку должен привезти. Такие инструкции я получил. И если мы не отдали ее той толпе внизу, то и сейчас не имеет смысла отдавать ее Шуличу. Потому что он по-прежнему на все сто процентов убежден, что именно она виновата в пропаже аккумулятора. Шулич — слабое, нестабильное звено в нашей команде. Это я сейчас понимаю.

ВО-ВТОРЫХ: Один я тоже не пойду, я не дурак. Все это слишком странно, даже если и похоже на правду. Даже если бы у меня было какое-нибудь оружие, даже если бы я умел им использоваться. Только я не умею. Меня к этому не готовили, к схватке с ночными духами.

В-ТРЕТЬИХ: Оставить здесь Презеля, а самому с Шуличем отправиться в темный лес? Еще одна неудачная идея. Шулич зол на меня, потому что я его осадил на глазах у девчонки. По нему видно: он Списал меня со счета — и бог его знает, какой сюрприз он мне приготовит, если мы с ним пойдем гулять в темноте. ОК, с холма он меня не сбросит, как хотел поступить с Агатиным ребенком, но что-нибудь другое наверняка выдумает. А мне не нужно никаких таких унижений, не говоря уже о том, что все это только затруднило бы поиск решения — у него эмоции стопроцентно перевешивают мозги. Черт возьми, да я скорее пойду с бабой! Хотя и этот вариант исключен.

В-ЧЕТВЕРТЫХ: Что, если на поиски сигнала пойдет только один Шулич — черт возьми, ты что, совсем спятил? И что он может там по телефону наговорить, если поймает сигнал? Да он напрямую позвонит в полицию, куда же еще, каким-нибудь своим сумасшедшим адреналиновым качкам, спецназовцам — к гадалке не ходи. Вызовет таких же лунатиков, как он сам, пропустив все мои указания мимо ушей, все по-своему сделает, сразу же, как только отойдет от нас на пять шагов, как пить дать. Я для него — один из кабинетных умников, размазня — нет, в целом я доверяю полиции, но далеко не всякому полицейскому! Короче, Шулич один вниз не пойдет. ОК, может быть, я к нему несправедлив, но до этого он действительно показал себя не в лучшем свете. В данной ситуации я могу рассчитывать только на Презеля. Он размышляет гораздо более трезво и уважает меня хоть немного. Только представьте себе, что случится, если Шулич столкнется с кем-нибудь в темноте! Он ведь может даже выстрелить в кого-нибудь, сгоряча-то!

Ну и наконец, В-ПЯТЫХ: Один полицейский должен в любом случае остаться с Агатой, больше нам нельзя рисковать.

Шулич: А пойдемте вниз все вместе. Что нам здесь делать, на верху холма? Здесь мы уже все видели.

Вот шутник, нашел время, именно поэтому я не хочу, чтобы он пошел один. Он несерьезен.

Я Презелю: Идите вы один. Мне кажется, что здесь засада, на нашу машину. А я за нее отвечаю.

Презель: Так Шулич проследит.

Я: Мне кажется, что опаснее всего именно здесь, поэтому лучше, если нас здесь будет больше.

Свет луны стал очень ярким. Полумесяц совсем серебряный. С одной стороны, это хорошо, с другой — не очень. При таком свете все гораздо лучше видно. Любой, кто на нас смотрит, точно видит, что мы делаем. Что, по-своему, тоже хорошо: потому что нам лучше всего видно, что происходит вокруг нас. Если бы к нам кто-то захотел подойти, мы бы его сразу заметили. Так что к нам, скорей всего, никто и не подойдет. Да и Презелю будет легче идти пешком по лесной дороге. Почти полнолуние, ночь, а светло, будто ранним вечером.

Презель смотрит на меня с некоторым сомнением, но ничего — он поймет. По крайней мере, он понимает команды. А может, понимает и больше? Понимает, что именно он тогда внизу, на главной дороге, оказался решающим фактором, повлиявшим на то, что мы поехали сюда наверх. Что я и сейчас считаю правильным решением; план был отличный, а виноват Шулич, который последним отошел от машины, вместо того чтобы остаться рядом с ней, когда мы пошли размять ноги. И он по-прежнему отдает себе отчет, что он отвечает за техническую сторону операции, и в тот момент, когда ситуация усложнилась, принял мое дилетантское предложение… Вот это действительно — пересечение зон ответственности… Ну ладно, в конце концов, у каждого наступает момент, когда нужно за что-то отвечать… Так что моя версия ничуть не хуже другой. Если бы мне только удалось заполучить в руки эти мистические силы из темного леса… Только Шулич — да; Шулич самоуверенно сбросил окурок, загоревшийся красной точкой на фоне леса, озаренного лунным сиянием.

Шулич совершенно плевал на все мои размышления. Эдакое чмо в форме позволяет себе плевать на мои решения.

Я его не понимаю. Почему же он тогда не настаивал на своих аргументах, если он был так уверен в собственной правоте? Потому что знает, что не мог бы на них настоять, нет оснований, ясно: у Агаты руки не испачканы, инструментов у нее не было, времени тоже; но так как он не стал настаивать дальше, его аргументы остались не опровергнутыми, поэтому он и не поменял своей позиции. Поэтому он и дальше может строить из себя умника. Как ребенок. Так что же? Так оно и будет? Он будет думать по-своему, я — по-своему; я-то прав, конечно, только и он будет думать, что прав он. Большое спасибо за такую правоту. Если у него не получается что-то доказать, он лучше смолчит, и тогда автоматически получится, что он прав. Здорово устроился!