Виктор Гончаров - Стихи

• Название: Стихи
• Автор: Виктор Гончаров
• Издательство: «Художественная литература»
• Жанр: Поэзия
• Год: 1968

В настоящее издание вошли избранные стихотворения русского советского поэта В. М. Гончарова (1920–2001), написанные им в 1944–1968 годы, а также поэма «Голубиная балка».

---

1961

Я жил когда-то

Мне кажется, я в сотый раз рожден,
А вспомнить не могу
Те, прежние свои существованья.
Но что-то все же знаю я,
И это «что-то» здесь, в моей груди
Живет,
Ворочается,
Тяжело вздыхает.
Припомнить что-нибудь?
Нет, это безнадежно.
Вот разве только сны.
Они меня измучили —
Одно и то же
Снится каждый раз.
Одно и то же…
Будто на скале
Я высек мамонта.
И сотни две людей,
Одетых в шкуры,
Гортанным криком
Славили меня.
Предела их восторгу не было.
И то, что я не смог изобразить
На каменном холсте,
Воображение людей дорисовало.
Царапина художника на камне
Для них была открытием вселенной.
И люди видели,
Как билось солнце
На бивне мамонта.
Как кровь течет
Из мамонтовых ран.
И как из глаз затравленных
Чудовищной горы
Стекают каменные слезы
Мамонта.
Беспомощности слезы…
Я славил человека.
Он стал сильнее зверя.
Далекий сон,
Он радует меня.
И люди в шкурах,
Люди в рваных шкурах.
Я жил когда-то,
Жил когда-то я!
Припомнить что-нибудь?
Вот разве только сны.
Сикстинская капелла.
Дивный свет.
Расписан мной и потолок и стены.
Художник я…
Старик уже, старик…
Шесть лет последних
Я отдал этой росписи.
И суд господний,
Страшный суд идет.
Нет ложных красок,
Нет пустых мазков.
Все жизненно до ощущенья боли.
И ад, и рай,
И божья неподкупность!
А то, что я не смел изобразить,
Воображение людей дорисовало.
И славила толпа
Мой многолетний труд,
Художника,
Увидевшего бога
В человеке!
Что будет сниться мне
Из этой жизни?
Что?
Скала…
Самой природой —
Дождями,
Солнцем,
Холодом,
Ветрами
Изображен встающий человек.
Я как художник освободил его
От злых нагромождений.
Все сдержанно,
Все грубо,
Ощутимо.
В намеке все.
Предельно скупо все!
А то, что я не стал изображать,
Воображение людей дорисовало.
Величием своим испуган человек.
Он поднимается.
Он удивлен собой.
Из рук его летят ночные звезды,
Росинки светлые,
В безвременье,
В бесчисленность светил.
За много,
Очень много километров
Он видится
Таким богатырем,
Перед которым
Бог — ничтожество,
Перед которым
Бога нет.
А люди дорисовывают сами
Свое величие.
И каждый понимает,
Что он велик,
И прост,
И чист,
И неподкупен!
Победа человека над собой
Мне будет сниться,
Когда в сто первый раз
Я появлюсь на свет
И вновь возьму
Резец или палитру,
Чтобы из гор,
Из рек,
Из звезд ночных
Воссоздавать черты
Сынов земли.
Чтобы резцом и цветом
Славить человека.
Мне кажется,
Я буду снова жить.

1961

Махачкала

Там, где в берег рябой
Бьет волна за волной, —
Город Махачкала
С гор ворвался в прибой.
Ну и море, друзья,
Ну и ветер, друзья,
Не смеяться — нельзя,
И не плакать — нельзя!
Волны — вольный народ,
Валу вал друг и брат.
Море в пляску идет —
Горы, сдайте назад!
Этот танец, друзья,
Мне нельзя не понять.
То, лезгинкой грозя,
Волны движутся вспять,
То, как в битву быки,
Вдруг на берег бредут —
Изомнут, изотрут,
Разорвут на куски!
Соль в морщинах у глаз —
От слезы? От волны?
Здесь, в груди, улеглась
Буря прошлой войны.
И под вечер меня
Так, бывает, качнет,
Будто снова огня
Поддает небосвод.
Будто снова «ура!»
Громыхает в груди.
Мне моргают: «Пора.
Не шуми. Уходи».
Не спешите, уйду.
Вам недолго рычать…
Ах, на чью-то беду
Чайке в бурю кричать!
Но пока мой черед.
Али черт нам не брат!
Море в пляску идет —
Горы, сдайте назад!

1961

Макумба

Мне нравится,
Как Эсамбаев танцует.
Смотрите, смотрите,
Что делает дождь,
Весенний,
Спасению равный!
До дрожи
Волнует меня этот танец.
На брызги
Я сам разбиваюсь, звеня.
Уже не собрать вам
Ни жестов, ни глаз.
Я в пыль завернулся,
Я принят корнями.
Ах, радугой мне б
Обернуться над вами!
Побегами риса
Взойти б мне для вас.
Мне нравится,
Как Эсамбаев танцует…
Смотрите, смотрите,
Как солнце встает!
Оно захватило
Леса и долины.
Я вижу, как тает
И рушится лед,
Как тень, умирая,
Вползает в ущелье,
Как пчелы от сот
Оттесняют врагов,
Как в маленький,
Ищущий, плачущий рот
Крестьянка набухший
Сосок свой сует.
Гляжу я —
И сам полыхаю от счастья.
Я тоже встаю
Против бед и ненастья.
Пусть сумрак дрожит,
Я сияю в зените, —
Взгляните,
Идите за мною,
Ищите!
Мне нравится,
Как Эсамбаев танцует…
Шаманствует
В дикой одежде Махмуд.
Макумба на сцене,
Макумба на сцене!
Мне кажется,
Ливнем и громом
Оценит
Природа
Танцора невиданный труд.
На полной отдаче искусство живет
На полной отдаче…
Как магма, горячей,
Холодной,
Как страшного случая пот.
Мне нравится,
Как Эсамбаев танцует!

1961

Тяжесть земли

Было довольно поздно,
Ноги почти не шли.
Казалось, я нес всю тяжесть
Вращающейся Земли.
Вдруг мир покачнулся —
И больно
Ударил асфальт в лицо.
«Давненько я не виделся
С лучшим своим бойцом.
Разведчик Орлов! Хороший…
Откуда? Я слезно рад.
Постой!.. Ведь тебя убили
Лет двадцать тому назад».
Небритый, он улыбнулся
И поднял вверх автомат:
«Нет, не убит, бессмертен
Погибший в бою солдат!
А ты это что здесь ищешь,
Ночью, на мостовой?
Давай помогу подняться,
Пошли, отведу домой.
Я слышал — ты стал поэтом?
Давай, лейтенант, пиши,
Только получше, с сердцем,
Чтоб правда,
И от души!
Я в рифмах силен не очень,
Но душу всегда пойму.
А правда, она поэту
Приятнее самому!»
Поэт улыбнулся косо:
«А с чем эту вещь едят?»
И был удивлен вопросом
Погибший в бою солдат,
Разведчик Орлов,
Под Клином
Убитый врагом в упор…
Он из-под каски кинул
Поэту в лицо укор:
«Дело, как видно, скверно…
Ты влип в этот мрачный ил,
Ты слезы и кровь, наверно,
Давно, лейтенант, забыл!
А помнишь, какое слово
В санбате ты нам давал?
Сам Батя тебя, Подкова —
Полковник поцеловал!
Ты клялся: „Пока, мол, бьется
Сердце в груди моей,
В стихах будет вдоволь солнца,
Правды суровых дней!“
Нету тебе пощады —
Вставай, и пошли скорей!»
И я почувствовал взгляды
Своих фронтовых друзей.
«Куда вы меня ведете?
Я сам,
Не толкай,
Пойду!»
Кто с пулею на излете,
Кто с мхом и землей во рту…
Без рук, без обеих даже…
Все это ко мне ползет…
Меня обвиняют в краже,
Расправа поэта ждет!
«Где правда, поэт, тебе мы
Вручили ее в бою?
Из этой бессмертной темы
Долю отдай мою!
Я ради нее, той доли,
Жизнь положил в бою!»
Было довольно поздно,
Ноги почти не шли.
Казалось, я нес всю тяжесть
Вращающейся Земли.

1962

Закат над Гималаями

Черпай, художник,
Нету дна
В мазке,
Отсюда взятом.
Палитра Рериха бледна
Перед таким закатом.
Лежат снега нетаемы,
Над ними пролетаем мы.
Чуть-чуть зеленоватый тон,
И вдруг — мечом — багряный!
Я в Гималаи погружен,
Я весь пылаю,
Я зажжен,
Я от желаний пьяный.
Чем это все запечатлеть?
Ведь память выдаст малое…
Как это выписать?
Как спеть?
Нетронуто-неталое.
И вдруг погасло.
Мы — во мгле
Летим
Под звездной кашей.
Мы — в небе.
На родной земле
Нет даже тени нашей…

1962