Руслан Белов - Клуб маньяков

• Название: Клуб маньяков
• Автор: Руслан Белов
• Жанр: Детектив

---

Корявый дубок, вылезший из желудя был уже высотой метра в два. Вера оберегала его от тетки, боявшейся, что лет через пятьдесят он будет затенять ее клубничные грядки.

- Ну и жди, пока Емельян с очередной длинноногой не вляпается! Ты же знаешь, он не Дмитрий Карбышев, и даже не Зоя Космодемьянская. И на первом же допросе с пристрастием выдаст всех вас с потрохами...

- Выдаст... - опечалившись, согласилась Вера. - Он такой...

- Вот видишь! А у тебя Наташа растет. Меня вместе с тобой, скорее всего, посадят, посадят за недоносительство. И каково ей будет с бабушкой жить? А фильм вчера про женскую зону видела? Видела, какие девицы там сидят? А что такое ковырялка ты знаешь?

- Что такое ковырялка? - испугалась Вера.

- Эта такая мощная бабень. Точнее женщина с пальцами подлиннее и покрупнее. Ей ноготь на указательном палец выдирают, а когда ранка заживет, парят его, умащивают, чтобы нежным был, как пенис. А потом она этим пальчиком своим удовлетворяет ударниц камерного труда...

Вера не хотела удовлетворяться таким оригинальным способом. И ковырялкой не хотела быть. Это я понял по ее виду. Виду нахохлившегося воробьеныша.

- Ну, что? - продолжал я ковать, пока горячо. - Согласна свой клуб терминировать?

- Да... Выхода нет. Но только кроме Леши надо еще Маргариту с Викешей оставить. Они нам пригодятся.

- Заметано. А с кого конкретно предлагаешь начать? Кто у вас там самый вредный?

- Митька. Он фактический наш руководитель...

- Серый кардинал?

- Да. Его у нас Великим инквизитором зовут. Он по глазам мысли читает. И убирает неблагонадежных...

- А Емельян? Как он позволил кому-то выше себя забраться?

- Емельян умный и практичный. Ему удобно, что всю грязную работу за него Ворончихин делает.

- Грязную? Это ты, маньячка, называешь убийство грязным делом?

- Ты ничего не понимаешь... Понимаешь, бежать на работу и прогуливаться по парку - это две разные вещи. Так и убивать со вкусом и неторопливо, это совсем не то, что просто устранять. Устранять надо быстро и надежно... Лирические отступления в этом деле не к месту и вредны. Тут нужны твердые руки и холодное сердце.

- Ну, есть, наверное, какие-то нюансы и различия... Тебе лучше знать. Но давай в случае с Ворончихиными соединим приятное с полезным?

- Давай... Только ты сам все придумай. Я себя Иудой чувствую... Предательница малодушная. И Лариска меня любит.

- Не волнуйся! Я постараюсь придумать что-нибудь такое, чтобы и Лариска, и Митя остались довольными...

Глава 5. Черные обои. - Палач - не жертва. Палач приходит убивать... - Тот,

кто умрет первым, не сможет насладиться. - Матч маньяков. - Только

непродвинутые живут вдвоем...

Вечер при свечах. Черные обои. Дмитрий Александрович настоял на черных. Лариса хотела красные. Мебельная стенка черного дерева. В - ней круглый аквариум с застывшими золотыми рыбками. Посередине комнаты узкий длинный стол. Крепкие дубовые стулья с высокими спинками.

Мы сидим пара напротив пары. С наших слов хозяева знают, что жертва появится ровно в двенадцать. Глаза у них горят огнем вожделения. Дмитрий, потирая руки, посматривает на старинные высокие маятниковые часы.

"Еще целых пятнадцать минут!" - думает он, наслаждаясь каждой секундой сладостного ожидания.

Его жена, Лариса Владиславовна, сидит рядом. В ее руках общая тетрадка в коричневом коленкоровом переплете. В тетрадке стихи. Она, шевеля губами, перечитывает плохо запомнившиеся строки. Волнуется.

Мы с Верой сидим расковано. Вера тепло разглядывает подругу. Видно, что она старается запомнить ее милый облик на всю жизнь.

Я понимаю ее. Перед тобой сидит человек, приговоренный тобою к смерти. И он в отличном настроении, он предвкушает чужую смерть, а ты уже видишь эти глаза мертвыми, эту кожу, кровь с молоком, серо-желтой. И главное, ты видишь на ее лице предсмертное выражение, будущее предсмертное выражение.

О, это предсмертное выражение! В нем - все. И не успевшая раствориться в холоде смерти радость предвкушения чужого конца, и ужас первого взгляда в небытие, и удивление коварно обманутого простака, и страх перед тобой, оборотнем. И самый крепкий в мире бетон окоченения.

А я пью шампанское. Они все не пьют. У них дурная наследственность и гены алкоголизма. У всех троих. А я пью полусладкое. Мне можно. Мой дедушка умел бутылку портвейна растягивать на весь день. Ну, не на весь день, конечно. Часов на шесть. И с балконов, как Верин дядя не падал. И не пропал в неизвестном направлении как отец Ларисы. И не отморозил, как отец Дмитрия, свои почки.

И потому я пью с легкой душой. Здесь, в логове маньяков, я - сторонний наблюдатель. Я придумал комбинацию, которую легко и с блеском осуществит Вера. Осуществит и будет мне благодарна. За то, что внушил уверенность, за то, что предоставил возможность действовать самостоятельно. Она тайком пожимает мне руку. Смотрит так, что я понимаю: смерть Ворончихиных - для нас с ней не главный пункт сегодняшнего действа. Не самый захватывающий и не самый приятный.

Я ей рассказывал о том голливудском фильме. В котором герои трахались у трупа только что убитого ими человека. Слушая, она побледнела и закусила губу. Испугалась. Испугалась своих желаний. И захотела испытать. Эта столичная молодежь всего хочет попробовать. И не пот, который выедает глаза в маршрутах, и не "завтрак туриста" и пропыленные сухари, а все сладенькое. Любит она выпучить глаза от нетривиального кайфа.

И сейчас она предвкушает неизведанные удовольствия. Напряглась, о чем-то думает. Сердцем чувствую - хочет привнести что-то новенькое. В секс, которым все кончится. Вижу по блеску глаз. И может быть, это новенькое будет волнующим...

Осталось десять минут. Дмитрий с трудом удерживает себя на месте. Лариса сладко улыбается.

Осталось пять минут. Всего пять минут. Вера гладит мою руку. И рука у нее подрагивает. Я погрозил пальцем. Успокойся, мол. А то холодненькими можем остаться мы с тобой. Не забывай, с кем имеем дело. Не с простыми наивными налогоплательщиками. А с маньяками с десятилетним стажем. С Великим Иквизитором.

Вера поняла. И потянулась к моему бокалу. Отпила несколько глотков. Она спиртное всегда, как яд, пьет. Боится. Чувствует - оно сильнее.

И вот, бьет двенадцать. Короткий, очень короткий звонок в дверь...

Ворончихин бросается в прихожую и вводит человека в черном плаще. Лицо его закрыто капюшоном.

Это палач. В сумраке, на фоне угольных обоев, в своем черном одеянии он почти не виден. Он - как злой дух, как приведение. Как темное прошлое, которому предстоит отсечь будущее.

В руках его изящный пистолет, инкрустированный перламутром. Он блестит в колеблющемся свету свеч.

Палач - это Маргарита. Она не смогла отказать Вере.

Супруги Ворончихины, взявшись за руки, настороженно переглядываются. Они почувствовали неладное. Палач приходит убивать. Палач - не жертва.

Маргариту не узнают, она говорит металлическим голосом. Металлическим и парализующим. Капельки пота выступают на лбах бедных супругов. Им ясно, что конец их будет жутким.

Металлический голос вещает:

- Первыми погибнут супруги Ворончихины. Следом за ними - чета Черновых.

Мне становиться страшно. Эта Маргарита... Она же член клуба... А если это контригра? А если Великий Инквизитор прознал обо всем? И нас ждет страшный конец? А если и Вера на их стороне? Нет, вон как она напугана. Как и я заподозрила, что придуманный мною сценарий вечера в деревне мог быть изменен не в нашу пользу. Капельки пота блестят на ее лбу. И на моем. Мы не в состоянии ничего сделать. Мы парализованы.

А Маргарита черной тенью приблизилась к оцепеневшим Ворончихиным. Встав за их спинами, возложила на плечи жертв, да, да, жертв, руки и замерла. Ворончихины полуобернувшись, уставились в глазные прорези на капюшоне. Насладившись бешеным биением их сердец, Маргарита произносит, протяжно выговаривая слова:

- Кто... из... вас... умрет... первым..?

- Я... - хриплым голосом ответил Митя.

"Джентльмен хренов", - усмехнулся я.

- Нет, я - просипела Лариса.

"Декабристка с...ная", - усмехнулся я.

- Похвально, похвально! - проговорил металлический голос. - Каждый из вас желает продлить жизнь своей половины. Что ж, это благородно. Но вы не учли одной маленькой детали... Тот, кто умрет первым, не сможет насладиться смертью второго...

Мы с Верой облегченно вздохнули. Нет, Маргарита на нашей стороне. Ворончихины озадачены. Да, они нежно любят друг друга. Но они - маньяки. От макушки до кончиков пальцев. И пренебречь перед смертью наслаждением смертью ближнего, никто из них не хотел... Тем более, они настроились на смакование смерти. И не смогут от него отказаться, даже если это будет смакование смерти любимого супруга.

Ворончихин решил поступить как настоящий мужчина. Он попытался переделать сценарий вечера. И бросился на палача. Но я успел подставить ногу. И он упал под ноги Маргариты. Через долю секунды дуло пистолета сверлило ему висок.